Владимир Соловьев | Россия: Тоска по страху
Русский медведь в клетке и на воле
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Photo copyright: Коля Саныч, CC BY-ND 2.0
В Москве кричат караул: страх потерян. В том смысле, что Россию больше никто не боится. Даже Грузия, президент которой Саломе Зурабишвили заявила, что мирный договор между Россией и Украиной должен включать возвращение Грузии Южной Осетии и Абхазии: «Россия должна знать, где проходят ее границы. Вопросы Грузии тоже должны быть учтены. Война не может закончиться без отступления России со всех занятых территорий». Это как-то особенно ударило по нервам и самолюбию русских.
Честно, меня это требование тоже смутило, хотя совсем по иной причине, чем Россию. Не стану вдаваться в путанную кавказскую политическую топографию и тамошние национальные страсти – помню, мой покойный дружок наполовину абхазец (на другую перс) Фазиль Искандер доказывал мне, что абхазцы пришли на эту землю первыми, а грузины – оккупанты, на что я ему отпарировал, что русских там тем более и в помине тогда не было. Зачем ходить так далече – вернемся из истории в наше время, которое тоже история. Грузия наотрез отказала в помощи Украине, когда на нее напали рашисты, а теперь хочет воспользоваться грядущей победой Украины, в которой грузинский президент не сомневается. Ну да, чужими руками каштаны из огня…
Однако возмущение России имеет совсем другие основания. Вот заголовок из московской газеты, где я до 24 февраля прошлого года был постоянным автором, а потому по привычке иногда заглядываю: «Страх потерян: условия капитуляции России на Украине диктует даже Грузия». Это уже чисто русское, имперское, великодержавное. Потеряны любовь, симпатия, дружба – мало ли! Однако нельзя потерять то, чего нет и что давно Россией утрачено. Потому и остался один-единственный расчет – на страх. А теперь и страха нет, и какая-то демографически и территориально ничтожная Грузия, от которой Россия уже оттяпала кой-какие земли, диктует условия нового миропорядка после победы Украины с возвращением Абхазии и Южной Осетии. Если так дальше пойдет, японцы затребуют Курилы, финны Карельский перешеек, гансы Калининград, китаезы Дальний Восток с Сибирью – и пошло-поехало. Не говоря о татарве, башкирах и прочих муслимах с Кавказа. Что останется от России? Одна Московия?
Здесь потребуется пояснение. Употребив в предыдущей политикане это старинное слово, я упустил помянуть еще один его смысл: не только царь из рабов, но и царь рабов. Вот рабы во главе с рабоцарем и тоскуют, ностальгируют, изнывают не по любви и дружбе, а по страху, который Россия вызывала у покоренных и соседних народов, а теперь ввиду успешного украинского сопротивления агрессору больше не вызывает. Тут и возникает извечный русский вопрос: Что делать?
Что от России не отнимешь, это страна фигуративного, иносказательного мышления, а потому взамен анализа, логики и фактов в ход идут художественные образы и развернутые метафоры. Сошлюсь хотя бы на одну из них, пусть она и откровенно провокативная, хотя не уверен, что Путин, сам провокатор, нуждается в том, чтобы его провоцировали. Опять-таки близко к тексту.
Речь о медведе, с которым ассоциируют Россию, да она и сама считает его своим полисемичным символом. Подзаголовок означенной статьи в «Московском комсомольце» – «Русский медведь в клетке», а кончается она воинственным призывом, вестимо, к кремлевскому дрессировщику: «Выпустите уже русского медведя на волю». Это мне напоминает путинское «Мы еще всерьез не начинали» в разгар прошлогоднего лета, но спустя полгода, когда Россия перепробовала все способы усмирения Украины, окромя ядерной погремушки, и терпит фиаско на политическом, дипломатическом и военном фронте, пора уже говорить не о начале, а о конце.
То же с призывом выпустить медведя на волю – он давно на свободе: пытает, насилует, убивает, крушит, а проку никакого. При том, что силы у медведя на исходе. И от этого медведя-подранка дрессировщик и провокаторы требуют нового массивного наступления на Украину, чтобы взять реванш за все предыдущие унизительные поражения? При российских потерях одними убитыми больше 130 тысяч? Сколько еще нужно, чтобы до России дошло, что она обречена в этой войне? Еще эти помянутые полмиллиона на заклание ради одной-единственной цели – защиты пошатнувшегося кремлевского трона?
В каком отрыве от реальности надо быть, чтобы призывать Россию, дабы оставить все разговорчики о территориальных уступках, «в реальности соответствовать тому образу «Мордора» и «орков» – яростных, беспощадных, несокрушимых, – который рисует западная пропаганда. Чтобы при словах «русские идут» единственным желанием противника было оказаться где-нибудь за орбитой Плутона».
И вишенкой на торте:
«Не прекратятся они (разговорчики) и при «победе» России. Прекратятся только при Победе. Настолько ослепительной и сокрушительной Победе, что Америка первая побежит отдавать Аляску, если Россия на это намекнет».
Бедный мой сынок Юджин Соловьев, который держит галерею и шаманствует в Ситке, бывшей столице бывшей русской Аляски.
Или обойдется?
Владимир Исаакович Соловьев – известный русско-американский писатель, мемуарист, критик, политолог.
Комментариев нет:
Отправить комментарий