Нескончаемая ложь о Рихарде Вагнере
140 лет назад умер немецкий композитор Рихард Вагнер
«Еврей это пластичный демон упадка человечества… Без родины и родного языка, снова и снова обнаруживается он в гуще каждого народа, его земли и его языка… даже скрещивание кровей ему не вредит; если еврей или еврейка брачуются с самой отдаленной расой, всегда родится Еврей».
«Еврейская раса есть прирожденный враг чистоты человечества и всего благородного, что есть в нем. Определенно мы, германцы, окажемся под ними, и возможно, я — последний немец, который знает, как противостоять еврейству, которое уже захватывает контроль над всем на свете.
«Настоящее положение вещей этого мира таково, что евреи более чем уравнены в правах: они господствуют и будут господствовать, пока за деньгами сохранится сила, перед которой бессильны все наши стремления и дела… Здесь, понятно, не нуждается в объяснении, что эту неодолимую силу в руки сынов Израиля дали их исторические бедствия и разбойничья грубость христианско-германских властителей».
«Мы законченные дураки, которые всем на свете обязаны евреям».
Эти высказывания принадлежат одному и тому же человеку — композитору Рихарду Вагнеру.
Антисемитизм великого композитора — исторический факт. Мы знаем, что, в той или иной мере, им страдали многие великие люди мировой культуры — Вольтер, Кант, Фихте, Гегель, Гоголь, Достоевский… Почему-то всем другим мы молчаливо прощаем антисемитизм как «маленькую слабость», а Вагнеру — ну никак! Чем-то должен он выделяться…
Начнем с общеизвестного. Статья «Еврейство в музыке». Все про нее знают (но мало кто читал). Дружба с Гобино, основоположником расизма как «учения» (кстати, граф не был антисемитом, скорее «фило»). Статьи и очерки, в которых Вагнер выражает свое отношение к «еврейскому влиянию» на немецкую культуру. Любимый композитор Гитлера. Байройтский фестиваль, превращенный нацистами в официоз. Пожалуй, все. Остальное — предания.
Со времен войны было издано множество серьезных исследований о Вагнере и, в отдельности, о его антисемитизме, базирующихся на первичных документах. Параллельно с этим стала расти лавина статей о Вагнере, главной темой которых стало стремление показать Вагнера идеологом нацизма, связать его с гитлеровским «окончательным решением еврейского вопроса». В основном такие выступления имеют место на русском языке. Но не отстают и немцы в Германии.
Особо изощряются в попытках связать Вагнера с нацизмом русскоязычные авторы после публикации статьи дирижера Юрия Арановича «Вагнер, евреи, Израиль» . Публикации на эту тему продолжаются и множатся в еврейской русскоязычной прессе Израиля, России и Америки. Их пересылают по Интернету друзьям. Эти непрофессиональные публикации не основаны на самостоятельном изучении источников.
Вокруг фигуры Вагнера возник форменный ажиотаж. В какой-то мере это можно понять. Немыслимые беды принес нашему народу антисемитизм. В далеком прошлом, в недавнем прошлом. И до сих пор ненависть к евреям не только не исчезла в мире, она разгорается с новой силой прямо на наших глазах. Многие из нас хотят высказаться, осудить, заклеймить… Ищут простой ответ на сложные вопросы. И подхватывают любые версии, не задумываясь об их достоверности.
Мы оба опубликовали в Интернете материалы, показывающие, что ни одно сообщение статьи Арановича не имеет ничего общего с исторической правдой. Наши публикации встретили яростный отпор со стороны тех, кто делает себе имя на обличении Вагнера, раз за разом воспроизводя сюжеты из статьи Арановича. Теперь мы объединили свои усилия.
Мы намерены еще раз показать: образ Вагнера-чудовища в статье Арановича и в новейших легендах есть вымысел от начала до конца; образ Вагнера как идеолога нацизма — тоже злобный вымысел. Может возникнуть вопрос: зачем мы это делаем, если точно известно, что композитор был антисемитом? Зачем нужно защищать юдофоба? Мы исходим из того, что всякая клевета дурна, в чей бы адрес она ни высказывалась. Мы считаем недопустимым использование грязных вымыслов в борьбе с антисемитизмом. Мы находим гнусным, что к трагедии нашего народа примешивают ложь. Мы считаем, что умножение лжи умножает зло. Мы видим, как распространение подобных побасенок играет на пользу антисемитам и отрицателям Холокоста. Наконец, сам вопрос об отношении Вагнера к евреям не столь однозначен и прост (что видно даже из цитат, с которых мы начали).
«Не только в Израиле и других странах, но и в самой Германии еще не решен вопрос — кто такой Рихард Вагнер. Не решен настолько, что второй том дневников жены Вагнера, Козимы, не разрешили печатать по цензурным соображениям, ведь дневники Козимы — это стенографическая запись ее бесед со своим мужем», — пишет Аранович в зачине статьи. Да уж, что-то там, наверное, такое… такое прямо нецензурное… Между тем к моменту выхода в свет статьи Арановича второй том дневников Козимы уже был благополучно опубликован. При чем стенография? Свои записи она делала на исходе дня, по свежей памяти.
«Передо мной книга Клауса Умбаха «Рихард Вагнер» (Клаус Умбах — один из самых серьезных и глубоких исследователей творчества Вагнера)», — начинает Ю. Аранович (далее — ЮА).
Итак, указан источник. Скажем сразу, ни в одной серьезной книге о Вагнере нет ни каких-нибудь ссылок на эту книгу, ни даже упоминания имени Умбаха. Это к вопросу о его авторитете как «одного из самых серьезных и глубоких». Но такая книга существует. Правда, это не исследование, а сборник из семи эссе разных авторов, включая Умбаха, и одного интервью. И там действительно можно найти некоторые следы того, о чем пишет ЮА. Что не делает эти вещи правдой.
«Вначале приведу несколько цитат. В своей книге, одну из глав которой Вагнер называет «Ожидовевшее искусство»», — начинает ЮА… Стоп! Такой книги Вагнера в природе не существует. Но все же обратимся к «цитатам».
«Евреи — это черви, крысы, трихины, глисты, которых нужно уничтожать, как чуму, до последнего микроба, потому что против них нет никакого средства, разве что ядовитые газы». (Р. Вагнер, Письмо к Козиме, 1849).
Правда, жуть берет. Каким мерзавцем надо быть, чтобы такое написать? Кто-то ведь и написал, однако. Только не Вагнер. Такого нет ни в одном серьезном источнике. В 1849 г. Козиме было 12 лет. Первое знакомство ее с Вагнером имело место через четыре года на обеде у Листа, переписка не завязалась. Какой мерзавец сочинил эту «цитату»? Может, узнаем когда-нибудь.
«Какова же была его основная цель? Ее Вагнер выражает совершенно ясно в последней главе своей нашумевшей и не перестающей вызывать ожесточенные споры до наших дней книги, одна из глав которой называется «Окончательное решение еврейского вопроса» (кстати, он первый ввел этот термин).
Еще одна несуществующая книга. Нет вообще книги Вагнера с такой главой. И ни у одного серьезного исследователя не найдете вы указания о том, что Вагнер когда-либо употребил этот термин. Ни у Якоба Каца, ни у Грегор-Деллина (автор биографии Вагнера и редактор издания дневников Козимы).
«Вагнер написал письмо в баварский парламент, в котором предлагал свой план уничтожения евреев».
Не было такого письма в баварский парламент, и не могло быть, ибо это было бы оскорблением королевского величества Людвига II. По конституции Баварии правом законодательной инициативы обладал только король. Известна, правда, история с другим посланием: известному антисемиту Вагнеру принесли на подпись петицию Антисемитской лиги на имя Бисмарка, предлагавшую не давать евреям гражданских прав. Вагнер под каким-то предлогом отказался поставить свою подпись.
«Вагнер на самом деле не является архитектором новой оперы. В жанре оперы он пользовался новыми приемами, украденными, в частности, у Листа».
Музыканту положено бы знать, что Лист написал только одну оперу, в 14-летнем возрасте. Подростковый опыт композиции. Тут закрадываются первые сомнения в авторстве статьи Арановича.
«Можно попытаться обнаружить начало антисемитизма Вагнера. Он стал юдофобом после смерти его матери и последовавшей вскоре после этого смерти его первой жены Минны Планер, которая была еврейкой. В одном из своих писем в этот период Вагнер неожиданно пишет: «Я был на кладбище и посетил могилу моей любимой собаки» (собака лежала рядом с его женой, но Вагнер пишет только о посещении могилы любимой собаки). Именно в этот момент начинается вспышка зоологического антисемитизма, который не оставляет Вагнера до самой смерти».
Ну да, где зоология (собака), там антисемитизм — «зоологический». Но в христианских странах никогда не хоронили собак и людей на одном кладбище. Родословная Минны Планер изучена. Нет свидетельств того, что она была еврейкой.
«Однако вернемся к «Парсифалю», который занимает в творчестве Вагнера особое место… Для Вагнера «Парсифаль», как он сам называет, — это «избавление от Избавителя». Почему нужно избавиться от Христа? Вагнер пишет дальше: «Ведь в жилах Христа текла еврейская кровь».
Что называется, слышал звон. Последние слова оперы, которые поет хор: «Искупление — искупителю».
«Вагнер просит, чтобы перед исполнением «Парсифаля» на сцене была разыграна мистерия, в которой «тело Христа будет сожжено вместе с другими евреями как символ избавления от еврейства вообще».
Абсолютная ложь. Ничего подобного просто не было.
«По окончании работы над «Парсифалем» Вагнер писал своей жене, что «звуки уничтожения, которые я создал для литавр в соль миноре, олицетворяют гибель всего еврейства, и, поверь мне, я не написал ничего прекраснее».
Вагнеру не нужно было писать своей жене — все это время она была при нем неотлучно. Она сама записала в дневнике слова Вагнера (во время работы над оперой). Что за слова? Не те, что сообщает Аранович. И звуки не те. Выражение «литавры уничтожения» принадлежит Козиме. В 3-м акте оперы есть момент искупления Кундри, когда литавры просто делают несколько ударов на «соль» (в смысле тональности там полная неопределенность). Вагнер назвал это место «полное упразднение желаний». И добавил, что ничего прекраснее он не написал. Понятно, это намек на Шопенгауэра. Как дирижер с мировым именем мог не заглянуть в партитуру и не увидеть, что там нет соль минора?
Последние две «цитаты» — позор для любого профессионального музыканта. Кто написал этот пассаж? Дальше — больше. Нелепость громоздится на нелепость.
«Герман Леви по контракту был придворным капельмейстером баварской Королевской капеллы. Оркестр этот не имел права выступать ни с кем другим, кроме Леви. Контракт не мог отменить даже Людвиг Второй, король Баварии».
Как это «оркестр не имел права выступать ни с кем другим»? Уж скорее наоборот: королевский оркестр не имел права отказываться играть с тем, кого пригласит король. Вероятно, оркестр выступал с дирижерами-гастролерами. И что за фантастический контракт, который не мог расторгнуть король? Между кем и кем? Но тот контракт — еще не тот контракт… Глядите, люди добрые:
«Однако в случае с «Парсифалем» и Германом Леви между Рихардом Вагнером и баварским королем был составлен новый контракт. Тех, кто хочет убедиться в его существовании, мы можем направить в музей немецкого искусства в Мюнхене. Фотокопия этого документа, который очень неохотно дают посетителям, находится в музее Вагнера в Байройте. А те, кому и то и другое трудно или невозможно, могут найти подробное описание этого контракта в книге Клауса Умбаха «Рихард Вагнер».
Точно. Пойдите в те музеи, один и другой, и попросите показать вам тот контракт. Вам скажут: нет у нас такого…
Контракт этот состоит из трех пунктов. Первый: до того, как Герман Леви начнет первую репетицию, он должен креститься. Во втором пункте Вагнер оговаривает себе право никогда не разговаривать даже с крещеным Германом Леви непосредственно, а всегда только через третье лицо. Третий пункт: после первого исполнения «Парсифаля» Вагнер оговаривает себе право в присутствии баварского короля Людвига Второго сказать Герману Леви, что он, как еврей, имеет только одно право — умереть и как можно скорее. Под контрактом есть приписка, сделанная Вагнером и баварским королем: «Контракт был выполнен во всех его пунктах».
Ну и «контракт»! А дирижера Леви и не спросили, хочет ли он умереть как можно скорее? Умбах, конечно, великий знаток, но нужно же и самому думать. Например, попытаться представить себе, как король и Вагнер, держась одновременно за одно и то же перо, вдвоем выводят эту «приписку», констатируя смерть Леви.
История с дирижером и Вагнером описана у многих исследователей. Понятное дело, ничего похожего на версию Арановича. Нигде нет упоминаний о том, что вообще был какой-то контракт. У короля были свои прерогативы и свои фонды. Он мог давать (и давал) любимому композитору многое без всяких контрактов.
Для премьеры «Парсифаля» король Людвиг предложил Вагнеру свой придворный оркестр с дирижером Леви. Этим он избавил от больших расходов Вагнера, который был тогда весь в долгах.
Да, Вагнер написал королю, что ему не хотелось бы, чтобы новой оперой дирижировал еврей. Но для благородного короля все подданные были равны, и он ответил лучшему другу: мол, есть у меня оркестр с дирижером — хочешь, бери все, или не будет ничего. По приглашению Вагнеров, Леви жил у них на вилле Ванфрид. Как водится, обедали вместе.
Сотни раз упоминается Герман Леви в дневниках Козимы. Вагнер и Леви обсуждали «Парсифаля» и состав участников премьеры, встречались с друзьями композитора, вели доверительные беседы. И по «еврейскому вопросу» тоже, и вопрос о крещении обсуждался. Леви склонялся к католицизму, и Вагнер хотел быть его крестным. Но разговоры кончились тем, что Вагнер обнял Леви и… «объявил Леви, к его удивлению, что он будет дирижировать Парсифалем», — записала Козима.
Никто не заставлял Германа Леви писать отцу-раввину: «Он — один из лучших и благороднейших людей. Конечно, остальной мир его не понимает и поносит… Но потомки однажды поймут, что Вагнер был человеком столь же великим, как и художником, — то, что близкие к нему уже и сейчас знают… Самое чудесное во всей моей жизни — это привилегия быть возле такого человека, и я каждый день благодарю за это Б-га».
Еще одно, последнее сказанье, неизвестно кем запущенное, но ставшее весьма популярным в народе. Один из вариантов его приводят И. Губерман и А. Окунь в книге «Путеводитель по стране сионских мудрецов»:
В Иерусалиме «жила женщина, о которой было известно, что привелось ей пройти через концлагеря. Жила она одиноко, тихо, с соседями общалась мало и неохотно. А в доме обитал меломан… И вот однажды теплым летним вечером поставил он на патефон запись «Тангейзера»… И когда поплыли долгие нежные звуки, раздался вой. Этот жуткий нечеловеческий вой затих только тогда, когда машина «скорой помощи» отъехала на достаточно далекое расстояние. Женщина эта в свой дом не вернулась.
Описан некий случай. Допустим, так было: при звуках музыки Вагнера соседка издала вопль, ее увезли на «скорой помощи». И что? А вот что, сообщают нам авторы:
Дело в том, что под эту музыку были сожжены тысячи евреев.
«Дело в том, что…» Так буднично можно сказать «Дело в том, что вчера был дождь». Бездумная, бездушная фраза о неизбывной нашей боли… И — легенда об исполнении музыки Вагнера в лагерях уничтожения. Очень устойчивая легенда, передаваемая из уст в уста. Соответствует ли она действительности?
Существует книга Аниты Ласкер-Вальфиш — виолончелистки, которая играла в женском оркестре в Освенциме. Вот что она пишет: «Наш репертуар состоял из немецких шлягеров, тех, что как раз были в моде, различные фрагменты из оперетт, «Цыганские напевы», «Двенадцать минут с Петером Кройдером», «На прекрасном голубом Дунае», «Сказки Венского леса», арии из «Риголетто», «Кармен» и «Мадам Баттерфляй», вещи Дворжака и т. д. Я не могу больше вспомнить, но видно, что это была курортная смесь».
Могла ли она забыть про Вагнера? Вообще-то таких оркестров в Освенциме было два или три. Может, у других был другой репертуар? Все может быть, но можно утверждать определенно: Вагнера в лагерях не исполняли. Ибо в 1935 г. решением нацистских властей евреям было официально запрещено играть музыку Вагнера.
И ведь нашелся некто, придумавший легенду об исполнении Вагнера в лагерях. И пошел фольклор, и докатился до сообщения о том, будто эта музыка звучала в крематориях. Вообще много путаницы в сообщениях о лагерных оркестрах. Например, часто упоминавшееся «танго смерти» в лагере Яновский под Львовом оказалось сочинением Карла Дженкинса от 1996 г. на темы Вивальди.
Однако же Аранович черпал из немецких источников. И «крысы-черви» — так или иначе из «книги Умбаха» (без ссылок). А знаете ее полное название? «Рихард Вагнер. Немецкая неприятность». Когда-то Мартин Лютер сказал «евреи — наше несчастье». Эту фразу подхватил в XIX в. некий Трейчке, и она стала крылатой, оправдывая антисемитов в собственных глазах.
Теперь мы видим тот же узор. Точно такое же стремление списать свои грехи на посторонние факторы. Во всем виноват Вагнер. Вместо того чтобы пытаться понять, что произошло с Германией, как вышло, что отцы и деды добровольно выбрали поклонение вурдалаку и соучастие в его преступлениях, выдвигается простая и удобная версия: немцы приняли гитлеризм и совершали преступления, потому что так учил Вагнер.
Такие мнения бытуют и пропагандируются в Германии. Умбах и его компания — только один образчик. Есть такая тенденция: сделать Вагнера козлом отпущения. И Гитлера научил Вагнер. Не смейтесь, так прямо и написано в недавней интернетной статье за подписью «раввин Белинский». Беда приключилась с беднягой, да? Бес по имени Вагнер попутал. А так, парень ничего был…
Каков же итог наших обсуждений? Есть два главных вопроса:
Вагнер как идеолог нацизма и Вагнер как оголтелый кровожадный юдофоб. Вопрос об авторстве «статьи Арановича» мы решать не беремся.
С первым разобраться просто. Все диктаторы стремились представить себя и свои режимы как законное наследие великих культур. Было бы странно, если бы диктаторы XX века не стремились присвоить и идеологически подогнать под свой официоз все лучшие достижения национальной культуры прошлого, — указывает американский профессор Джоссеранд. Действительно, фашисты Муссолини присвоили музыку Верди. В сталинском СССР столетие со дня смерти Пушкина отмечалось с официальной помпой. И творчество поэта пытались представить провозвестием октябрьской революции.
Но как же, ведь известно, что Гитлер любил музыку Вагнера!.. Да, известно. Также известно, что Ленин балдел от «Аппассионаты». Что с Бетховеном будем делать?
Нацисты первым делом присвоили творчество Вагнера, и его наследие давало к тому поводы. Но это еще не основание называть его идеологом нацизма. Тем более, что в целом ряде моментов он никак для этого не подходит.
Джоссеранд никак не пытается обелить Вагнера. Так, он пишет: «Ненависть Вагнера к буржуазии, или филистерам, к исторической религии, его антипатия к парламентарной демократии и к евреям — все можно найти в нацистской Германии. И добавим сюда его непомерное восхваление народа, его пропаганду вождизма, присущий ему общий национализм».
С другой стороны, продолжает Джоссеранд, многое у Вагнера противоречит всему, на чем стоял нацизм. «Его принципиальное и постоянное недоверие к государству, его подчеркивание индивидуальности, его неприязнь к политике и политикам, его ненависть к милитаризму и доктрине силы в распространении немецкой культуры, его акцент на возрождение, а не завоевание, — вот другая сторона медали».
Слова Джоссеранда подкрепляет цитатами из Вагнера другой исследователь, Стюарт Робб. Например: «Нет нации более отвратительной, чем наша». Или: «Чем больше величие нации, тем менее важно для нее произносить свое имя с благоговением. В публичной жизни таких стран, как Франция или Англия, мы видим гораздо меньше разговоров о «французских добродетелях» или «английских доблестях». Зато немец очень охоч до разговоров о «немецкой глубине», «немецкой серьезности», «немецкой верности» и тому подобное».
Далее. «Прекрасное и Благородное приходит в мир совсем не ради пользы и даже не ради известности и признания. И все, что создано согласно сказанному принципу, есть «немецкое» — и только то, что сделано в таком смысле, может вести Германию к величию… Завоеватели — враги германского духа». Да, был Вагнер немецким националистом, но отнюдь не в «квасном» смысле. Здесь перед нами, скорее, здоровый национализм — патриотизм в хорошем смысле этого слова. Известное дело: «Люблю отчизну я, но странною любовью».
И еще такое: «Мы ничего не унаследовали от Героизма, кроме кровопролития и резни… Однако на самую абсолютную силу находится сила еще сильнее. Так что это никогда не кончается само по себе». И более того: «Те меры и те действия, которые обнаруживают нашу яростную позицию в отношении внешнего мира, никогда не останутся без того, чтобы не обернуться против нас столь же яростно…»
Это все — Вагнер. Тот самый. Судите сами, какой из него идеолог нацизма. Да у нацистов за такие вещи в Дахау отправляли…
Зять Козимы Хьюстон Чемберлен, отменный юдофоб, скомпилировал туманные, противоречивые высказывания Вагнера о «еврейской расе», препарировал, утрировал и написал свою биографию Вагнера и книгу «Основы XIX века». Именно в таком виде получили нацисты «своего Вагнера».
Попробуем разобраться со вторым вопросом.
В эссе «Знай себя» Вагнер пишет, что когда-нибудь станет возможно сосуществование с евреями, потому что они в основе своей «благороднейшие из всех» (сообщает Грегор-Деллин).
Кто бы мог ожидать, а? Не говоря уже об одной из цитат в начале статьи, которую приводит Лев Поляков. Плохо ложатся такие вещи в образ злобного юдофоба.
Может, это устойчивое клише пора уже пересмотреть? Нам кажется возможной другая версия. Композитор Рихард Вагнер был антисемитом, но он не был злобным ненавистником евреев. Ни одно из его высказываний, даже самых сомнительных, не дает повода утверждать, что он пылал к евреям ненавистью. Его заботой была судьба немецкого национального искусства (как он себе это представлял). Именно об этом его статья «Еврейство в музыке».
Его опасения, что евреи испортят немецкое искусство (как и фразы о еврейской неспособности создавать новое) представляются нам нелепостью. Но подобные же опасения высказывал, например, русский писатель Виктор Астафьев относительно русской литературы (см. его переписку с Эйдельманом).
Да и Александр Куприн тоже. («Эх! Писали бы вы, паразиты, на своем говенном жаргоне и читали бы сами себе вслух свои вопли. И оставили бы совсем, совсем русскую литературу…» и т. д.)
С нашей точки зрения, это не меньшая нелепость и даже жлобство, но все же мы не записываем обоих в кровожадные уроды.
Случай Вагнера очень похож на случай Розанова. Как тот бесновался во время процесса над Бейлисом!.. А под конец жизни написал: «Они, они! Они утерли нос пресловутому человечеству. Дали ему молитвенник: На, болван, помолись!.. Что бы мы были в Европе, какая дичь, если бы не евреи».
Попытки получить представление об исторических фигурах связаны с кропотливыми поисками надежных свидетельств в многочисленной исследовательской литературе, этим личностям посвященной. Ничего подобного не видим мы в статье Арановича, из которой вырос современный антивагнеровский фольклор. Сколько бы ни пыжились наши оппоненты, делающие себе имя на лжи и клевете, за душой у них нет ни одного достоверного факта.
(Опубликовано в газете «Еврейское слово», № 635)
Комментариев нет:
Отправить комментарий