«Война началась не в феврале 2022 года»
В своей книге «Война России против Украины» Гвендолин Зассе описывает события, разразившиеся в феврале 2022 года, в их политическом и социальном контексте. Она объясняет с точки зрения социальных наук, какие события в Украине предшествовали нападению России, а также анализирует роль, которую Украина играет для России, которая становится всё более авторитарной.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Сложно ли политологу писать книгу в то время, когда война, о которой идёт речь, всё ещё продолжается?
Нельзя ожидать, что в такой книге события войны будут рассматриваться в деталях или что будут строиться прогнозы об окончании войны. Речь идёт о социально-научной, а также исторической классификации предыстории, о том, как возникла эта война и какую динамику мы сейчас наблюдаем в ней. Прежде всего меня волнует социальная динамика, т. е. почему, например, на Украине такое огромное военное и гражданское сопротивление?
Во вступлении вы пишете, что речь идёт ещё и об исправлении распространённого неполного представления об Украине. Каких аспектов не хватает в этих представлениях?
Для меня было особенно важным показать, что война началась не в феврале 2022 года, а в 2014 году – с аннексии Крыма, затем продолжилась войной на Донбассе, где ключевую роль играла Россия, а затем достигла кульминации в феврале этого года её вторжением и атакой на всю Украину. Кроме того, я считала важным показать, что на самом деле мы могли бы знать гораздо больше об украинском государстве и украинском обществе. Многое из того, что нас сейчас удивляет, мы могли увидеть уже давно, а именно, что в Украине уже давно сложились общественный консенсус, который стоит за процессом демократизации и прозападной политики, а также идентичность, которая охватывает многообразие Украины и ориентируется на инклюзивное государство (то есть одно государство для многих народов – прим. переводчика).
Украина играет очень важную роль в самовосприятии российской системы, а значит, и для Владимира Путина как президента этого авторитарного государства. С момента перехода Украины к западной ориентации и её преобразования в демократическую систему, она стала представлять опасность для России, которая воплощает в себе совершенно другую государственную и политическую модель. По моему мнению, и об этом в книге тоже идёт речь, война против Украины, идущая с 2014 года, отражает озабоченность России тем, что украинская политическая модель может оказать влияние на Россию и, таким образом ограничить её имперские притязания.
Каких тем вам не хватает в публичных дебатах о войне, которые ведутся у нас, в Германии? Какие ошибочные оценки были в прошлом?
С одной стороны вполне понятно, что дискуссия, конечно же, идёт о Германии и о последствиях войны в Украине для нас, но у меня такое ощущение, что с одной стороны недостаточно учитываются история и социальные условия в Украине, а с другой стороны и взгляд на Россию слишком узок и сосредоточен только на верхушке государства. Рассуждая о России, мы должны думать так же и о состоянии общества, как это мы делаем сейчас, наблюдая мобилизацию в России. Для меня также важно, чтобы мы переосмыслили термины, которые используем для комментариев и анализа событий на Украине, в России, а также в этой войне.
Мы часто используем такие термины, как «украинская война», раньше всегда говорили об «украинском кризисе». Создаётся впечатление, что речь идёт о событиях и конфликте внутри Украины. Нужно чётко называть вещи своими именами и говорить о войне России против Украины, что и отражено в названии книги. Оглядываясь назад, мы определенно видим провалы и просчёты в западной политике, в том числе и германской, в отношении российской политики. Запад, и в особенности Германия, совершенно недооценили политический риск, который мог бы в будущем исходить из Москвы, предполагая, что они смогут справиться с ним при помощи экономических связей. Слишком поздно мы также извлекаем урок из этой войны: такая большая энергетическая зависимость от авторитарной системы, какая была у нас, таит в себе большие опасности.
Сейчас очень распространено впечатление, что после 24 февраля 2022 года уже ничего не будет как прежде. Можем ли мы уже сейчас сделать какие-либо выводы относительно того, как будет выглядеть это изменение?
На данный момент мы подозреваем, что находимся на переломном этапе, и я думаю, что это чувство незащищенности, неуверенности, распространённое за пределами Украины и России, также это отражает. Мы уже ясно видим, что западный взгляд на события меняется. Мы всё более дифференцированно рассматриваем Восточную Европу и Центрально-Восточную Европу, в частности, в нашем восприятии появилась и Украина. Конечно, это трагично, что мы её стали воспринимать только после начала войны такого масштаба. Мы также видим, что Россия будет продолжать меняться, мы ещё не знаем, в какую сторону, возможно разное: может быть в сторону ещё большей автократии, но может случиться так же, что эта система рухнет. Во время самого разгара войны мы также очень ясно видим, насколько глобально переплетен мир. В разных местах планеты война ощущается очень сильно, что мы в особенности чётко видим по продовольственному кризису. Позиционирование различных стран и регионов по отношению к Западу и его санкциям или к России далеко не так однозначно, как можно было бы ожидать. Таким образом мы видим, что соотношение сил в глобальном масштабе также реорганизуется по-новому.
Перевод Генриха Дауба
Разговор вела Штефани Орфал, руководительница отдела коммуникаций Центра изучения Восточной Европы и международных исследований. (Zentrum für Osteuropa- und internationale Studien)
Оригинал: Gwendolyn Sasse, „Der Krieg beginnt nicht erst im Februar 2022“
Комментариев нет:
Отправить комментарий