В дверь позвонили. Звонили не так, как обычно - долго и протяжно.
Я открыл дверь. На пороге, полубоком, в профиль ко мне, стоял солидный мужчина, чуть старше меня, в шляпе, в бежевом плаще и с портфелем в руках.
Он отстраненно смотрел в сторону лестницы. Мне показался знакомым его профиль.
- Квартира Мареевых?- спросил он, выдержав паузу.
Я кивнул головой. Ничего удивительно в визите абсолютно незнакомого мне человека не было. Папу продолжали любить и помнить даже после его смерти. Сегодня отцу должно было бы исполниться 70.
- Я пройду...- то ли спросил, то ли утвердился в собственном желании мужчина. Не дожидаясь ответа, он протиснулся мимо меня в квартиру, неся впереди себя портфель.
Я пожал плечами:
- Как будет угодно..
Он долго с интересом рассматривал гостиную - мебель, фотографии на стене, статуэтки.
- Вот значится, как жил Сергей Михайлович! - удовлетворительно сказал посетитель, радуясь за папу,- Вы не против?
Он пододвинулся к столу и достал из портфеля бутылку коньяка, банку шпрот, лимон.
- Вам довелось поработать с моим отцом?- я поставил две рюмки.
- К сожалению, нет..- мужчина снял шляпу и положил её на стол.
- Мне довелось его знать!- он неожиданно встал, как военный по стойке смирно и, склонив голову, представился :
- Константин Федорович!
Наши глаза встретились. Он впервые за всё время посмотрел на меня.
- Николай,- ответил я ему.
- Помянем Сергея Михайловича! - снимая плащ, утвердительно предложил Константин Федорович.
- Когда-то давно ваш отец работал в нашем городишке...- начал он разговор после того, как мы выпили.
У меня ёкнуло под ложечкой. Нехорошая мысль проскользнула в голове. Неожиданный посетитель, судя по возрасту, вполне мог быть моим старшим, сводным братом.
Он, заметив, как я напрягся, хлопнул дружески меня по руке и рассмеялся.
- Да нет, что вы! - шумно вдохнул носом воздух и мечтательно произнёс:
- О таком только можно было мечтать!
- Мне 12 "стукнуло",- спустя время продолжил он,- Я записался к нему на хор, когда Сергей Михайлович появился в нашем Доме пионеров.
- Можно закурить?- вдруг резко спросил он, увидев пепельницу на столе.
Я опять кивнул. Константин Федорович достал пачку дефицитных сигарет.
- Дом пионеров...Старое, одноэтажное здание. Секция борьбы и бокса, плюс танцевальный кружок и ещё рукоделия,- грустно сказал он, выпуская струю дыма в потолок.
- В его кружок пришли всего три человека. Я и ещё две девочки. Сергей Михайлович прослушал нас и сказал, что слух у нас определенно есть. Потом посмотрел мне в глаза и сказал, что нужно много заниматься, чтобы что-то получилось.
- Я поверил ему. - Константин Федорович разлил коньяк по рюмкам.
- Мне нравилось петь и не нравился бокс. Все мальчишки смеялись надо мной. Несколько раз даже побили!- рассмеялся гость,- Даже мама не одобряла..
Он долго рассказывал о своем детстве, про хор и моего отца. Мы выпили почти весь коньяк. На душе стало хорошо. Я почти не говорил, мне приятно было слушать про папу. Я представлял его молодым и красивым, руководящим кружком пения в далёком и неизвестном мне Доме пионеров.
- А потом случился казус..- Константин Федорович затушил сигарету, - К празднику 7 ноября мы подготовили музыкальные номера. Мне выпало исполнять " Соловья" Алябьева.
Оригинал был ваш отец. В нашем захолустье... и Алябьев..
- Помню, очень шумно было в зале,- Константин Федорович уткнулся взглядом в стол, вспоминая события того вечера,- Народ, после демонстрации и возлияний, никак не затихал. Девочки переволновались и кое-как отработали свои номера. Сергей Михайлович аккомпанировал нам на пианино.
А потом ведущая назвала мое имя...
- Не помню, как вышел, как начал петь... Всё было, как в тумане...Пытался найти лицо в зале, чтобы сосредоточиться. А потом кто-то свистнул и я услышал - Научите его петь!
- " Валенки" давай!
- Да он в ноты не попадает! - кричали мне отовсюду со своих мест. Кто-то смеялся.
Я видел как со стыда выбежала из зала моя мама...
Зрители были правы! Как же я тогда фальшивил! Господи-прости! Но я старался. Изо всех сил! - засмеялся Константин Федорович, закрыв лицо руками.
Я смеялся вместе с ним, отчётливо представляя себе картину того вечера.
Неожиданно его смех перешёл в плач. Плечи Константина Федоровича вздрогнули совсем по -детски. Послышались всхлипы.
Я смотрел на него, не понимая, что произошло.
- Я готов был провалиться под землю..
Сердце стучало в висках. Я дал себе слово, что больше никогда не выйду на сцену... - Он не стесняясь, грубо, по мужски, махнул ладонью по лицу, стирая слезы, - А потом стало тихо. Это Сергей Михайлович хлопнул крышкой пианино и затем, не спеша вышел на середину сцены, повернулся к зрителям и громко произнёс:
- Можно петь голосом, а можно петь душой. Сердцем. Только что мы имели возможность прикоснуться к Таинству. Не всем понятен сей промысел. На то оно и таинство...
- В ноты, говорите не попал?!- вдруг громко спросил он всех присутствующих.- А сами всегда попадаете?
Толпа притихла.
- Это же дети,- он показал рукой в нашу сторону,- Ваши дети. Они только учатся. Это их первые шаги. Можно сказать, первый полёт!
Сергей Михайлович вдруг обратился к мужчине в первом ряду:
- Вот вы,- показал он рукой,- Вы громче всех смеялись. Я прошу вас выйти на сцену и что-нибудь нам исполнить!
Хоть " Валенки". А я вам подыграю на пианино.
Человек заёрзал на месте и вжался в сиденье:
- А чо я то? Я ничего..
- Тогда и нечего ржать, как лошадь Пржевальского!
Толпа засмеялась над своим товарищем.
Сергей Михайлович подошёл ко мне, взял за плечи и громко, так, чтобы все услышали, сказал :
- Это не ты в ноты не попал...Это ноты не смогли подстроиться под тебя...
Или аккомпанемент. Извини, Костя, это моя вина...
Константин Михайлович встал и начал собираться. Уже в дверях он задержался. Ткнул в меня пальцем:
- Похож на отца. Спасибо за всё. Если бы не он, не стоял бы я здесь сейчас...
Я вышел на лестничную площадку и долго провожал взглядом его удаляющуюся фигуру в бежевом плаще.
Уже дойдя до низа, он остановился, снял шляпу и задрав голову крикнул мне:
- Сергей Михайлович был прав! Иногда и вправду, ноты не успевают подстроиться! Можете мне поверить на слово!
Я дирижёр!
Облокотившись на перила, я ещё долго стоял на площадке и вдруг вспомнил, откуда мне знаком сегодняшний гость.
Его профиль часто можно было видеть на экране телевизора, во главе большого симфонического оркестра...
Рустем Шарафисламов
Комментариев нет:
Отправить комментарий