Борис Гулько
Евреи или жиды?
2.8.2022
Я знавал людей,
которые слыша слово «жид» немедля лезли в драку. Я таким не был. Старшая сестра
сохранила в памяти картину: я четырёхлетний сижу на заборе нашего домика и
переругиваюсь с уличным мальчишкой. «Жид!» – кричит он мне. «Сам жид!» – я в ответ.
Я долго считал,
что слово «жид» происходит от похоже звучащего «жадина». От родителей выучить слово
«жид» я не мог, они его не использовали. От них я узнал слово еврей.
Оно, это слово,
тоже имело на улице отрицательную коннотацию и использовалось как дразнилка. Меня
обзывали именно так. Сейчас, когда старые проблемы забылись, пришла пора
прояснить различие в смысле этих двух наших названий.
В конце 18 века
императрица Екатерина II, после удачных для неё разделов Польши,
обрела значительное иудейское население. До разделов мы в России не жили. В
последний раз это было запрещено указом императрицы Елизаветы.
В славянских языках – в русском, польском,
чешском, приверженцы иудаизма назывались «жиды». Жид созвучно идишскому «аид»,
немецкому «юде», английскому «джю». В этих трёхбуквенных словах прячутся те же
буквы: «ж», «и», «д». И, в английском особо заметно, слово это связано с названием
религии: «джудаизм» – иудаизм.
Екатерина II сочла, что «жид»
звучит обидно, и повелела своих новых подданных называть евреями. На этом её
забота о нас закончилась. Императрица ввела «черту оседлости» – иначе бы мы могли
экономически потеснить не слишком расторопных аборигенов империи, а также ввела
для нас запреты на многие профессии. «Еврей» тоже стало звучать обидно.
Версия происхождения
слова «жид» из иудаизма – не единственная. В книге «Евреи Венеции» автор –
историк Сесиль Рот, предположил, что слово «жид» пришло из названия острова
«Джетто», на котором жили венецианские евреи. А когда на этом острове
поселились и немецкие евреи, которые стали произносить название острова на свой
лад, и оно из Джетто превратилось в «Гетто», возникло ещё одно важное для
евреев слово.
Возможно, одно
соображение подкрепило другое, и иудеев, столетиями правивших финансами Европы
из Венеции, славяне стали называть производным от названия венецианского
острова и от иудаизма словом жиды.
«Еврей» в
приказе Екатерины тоже возникло не на пустом месте. В Торе Авраама и его
потомков называют «иври». Например, «И пришел спасшийся, и известил Аврама-иври.
. .» (Берейшит 14:13), или, жена Потифара, начальника палачей фараона, клевещет
мужу на сына Якова Иосифа: «. . . пришел ко мне раб иври, которого ты привел к
нам, посмеяться надо мной» (39:17).
Иври обычно
переводят как «человек с другого берега», из-за Эфрата. Наш прародитель Авраам
происходил из города Ур Касдимский, другое произношение – Халдейский. В
Вавилоне халдеи служили жрецами, прорицателями, астрономами, астрологами. Основным
населением Ура были шумеры. Из халдеев или шумеров происходил, видимо, изготовитель
идолов Терах, отец Авраама. В Ханаан Авраам пришёл не из Ура, располагавшегося
на западном берегу Эфрата, а из Харрана, где долго жил, на восточном его берегу.
Аврааму пришлось перейти Эфрат, и народ, от него произошедший, получил название
«иври» – с той стороны реки.
Другая версия –
иври происходит от имени Эвера, правнука Шема, одного из трёх сыновей Ноаха, предка
Авраама. Её поддерживает Иосиф Флавий: «от Арфаксада произошел сын Сала, а от
последнего Эвер, по которому иудеи в древности назывались евреями» (Иуд. Древ. I. 6.4). Традиция
сохранила, что Эвер и Шем руководили йешивой, в которой 14 лет проучился Яков. Поскольку
отец и учитель Якова Ицхак в иерархии еврейских пророков и мудрецов стоит неизмеримо
выше Эвера и Шема, мне не понятно, чему столь долго учился в той йешиве Яков.
Возможно, дело в трудностях еврейской хронологии, которые разрешают 14 лет,
проведённые Яковом у Эвера.
Два названия
нашего народа отражают две истории и две сущности его. Более старое наше
самоназвание – иври, или еврей, использовалось для отношения с другими
народами. Так пророк Иона на вопрос спутников на корабле: «что за страна твоя и
из какого народа ты?» отвечает «иври я. . .». (1:8-9). Евреи – народ среди прочих
народов. Но после Синайского откровения, получения нами Торы и формализации
нашей религии и Богослужения, мы стали иудеями, в славянском произношении –
жидами, народом, избранным Богом.
Этот факт стал
предметом вечной зависти и ненависти, или, по крайней мере, амбивалентных
чувств других. Иногда мы вызывали и желание присоединиться к нам. Крупнейший
русский теолог ХХ века Павел Флоренский, евреев не любивший, веривший в
кровавый навет на Бейлиса, убитый большевиками в 1937 году, евреям завидовал и в
письме Розанову писал: «… вопрос в одном:
верим ли мы Библии или нет. Верим ап. Павлу или нет. Израилю даны обетования –
это факт. И ап. Павел подтверждает: “Весь Израиль спасется”. Не “духовный”
Израиль, как утешают себя духовные семинарии, увы не духовный. Ап. Павел ясно
говорит о “сродниках плоти” и подтверждает неотменность всех прежних обетований
об избранничестве. Мы – только “так”, между прочим. Израиль же стержень мировой
истории. Такова Высшая Воля. Если смиримся – в душе радость последней
покорности. Если будем упорствовать – отвержемся того самого христианства, ради
которого спорим с Израилем, т. е. опять подпадем под пяту Израиля. Обетования Божии
нетленны. Это мы в черте оседлости Божественных предназначений, – мы, а не они.
Это мы египтяне, обворовываемые и избиваемые и мучимые; это мы – те, у которых
“головы младенцев” “разбить о камень” есть блаженство, и это против себя мы
поем в церквах ангельскими голосами “на реках Вавилонских”».
Гениальная
Марина Цветаева присоединилась к нам со всем своим цехом знаменитыми строками:
А прозаики? Интересна история отношений Чехова с евреями,
а также с еврейками. Писатель близко дружил с Исааком Левитаном, величайшим
пейзажистом России. Одновременно Чехов был дружен с Алексеем Сувориным,
издателем антисемитского «Нового времени», публиковавшим Чехова. Рассорились
издатель и писатель по поводу дела Дрейфуса. Что было Чехову до французского
офицера, дело которого казалось неясным и многим французам?
В юности у Чехова был роман с еврейкой Натальей Гольден,
которая позже выйдет замуж за брата Антона Александра и родит тому сына Михаила,
великого театрального деятеля, актёра и режиссёра.
В 1886 году состоялась помолвка 26-летнего Чехова с
дочерью успешного московского адвоката Дуней Эфрос. В письмах друзьям Чехов намекал,
что женится не по любви, а скорее из-за денег: «Хватит мужества у богатой
жидовочки принять православие со всеми последствиями — ладно, не хватит — и не
нужно…»; «Злючка страшная… Что я с ней разведусь через один-два года после
свадьбы, это несомненно». Но разрыв случился ещё до свадьбы. Дуня отказалась
креститься. Для Чехова это неожиданно стало жизненной катастрофой. Писатель попытался
свести счёты с Дуней, написав нелепейший рассказ «Тина» о еврейке, вульгарной,
развратной, нечестной, губящей прекраснодушных русских мужчин. А потом предпринял
самоубийственную для себя поездку на Сахалин, откуда вернулся со смертельной в
ту пору чахоткой. Жизнерадостный «Антоша Чехонте» превратился в мрачного автора
«Палаты № 6».
Я думаю, брак с Дуней подсознательно привлекал Чехова возможностью
присоединиться к избранному народу, пугавшему и одновременно привлекавшему его.
В конце жизни, в письмах к своей жене немке Ольге Книппер, Чехов называл её:
«Моя жидовочка», подсознательно переживая, видно, несостоявшийся брак с
жидовкой.
Обратный духовный процесс прошёл Борис Пастернак. В 1912
году он учился в Марбургском университете у знаменитого еврейского философа
Германа Когена. Но духовное развитие Пастернака двигалось в иную сторону. Итог его
он вложил в уста еврея Гордона, персонаж «Доктора Живаго»: «Отчего… не
распустили они (лидеры евреев) этого, неизвестно за что борющегося и за что
избиваемого отряда? Отчего не сказали: “Опомнитесь! Довольно. Больше не надо.
Не называйтесь, как раньше. Не сбивайтесь в кучу, разойдитесь. Будьте со всеми». «Нет
народов, есть личности», говорит Гордон в другом месте.
Эту дуалистичность: пришельцев «с другой стороны реки»,
народа без программы, как все, и избранного народа, жидов, мы принесли из
диаспоры в Израиль. Множество
политических партий с разными комбинациями наших качеств борются между собой в частых
в здешней жизни политических предвыборных кампаниях за верховодство в стране.
В недавней
аналитической статье к предстоящим выборам Александр Непомнящий предположил,
что в финальном анализе израильские избиратели из потомков Якова разделяются на
две категории: «В конце концов, все израильские избиратели делятся на тех, кому
важно, чтобы Израиль оставался еврейским национальным государством и тех, кому
на это либо плевать, либо вообще активно не хочется».
Приняв этот
раздел, мы придём к классической двухпартийной системе, соответствующей двум
нашим древним названиям.
Двухтомник «Поиски смыслов». 136 избранных эссе, написанных с 2015 по 2019
годы.
$40 в США, 100 шекелей в Израиле. Е-мейл для заказа: gmgulko@gmail.com
По этому же е-мейлу можно заказать и другие книги Бориса Гулько
Комментариев нет:
Отправить комментарий