Искандер Арбатский | Кто поддерживает войну в Украине?
Говорят, опросы общественного мнения показывают, что чуть ли не восемьдесят процентов русских людей поддерживают позорную войну против Украины. Но есть и другие данные. О том, что восемьдесят процентов отказываются отвечать на вопросы таких опросов!
В связи с этим мне вспоминается инсталляция с монстрацией Локсутова на выставке в галерее Marat Guelman‘а. Последняя выставка перед отъездом Marat‘а в Черногорию.
Называлась выставка так: «Цензура-шлюха-ха-ха». Была посвящена тогдашним цензурным нововведениям.
1. ВЕРНИСАЖ У ГЕЛЬМАНА
Эту выставку помнит вся Москва, поскольку вернисаж совпал с грандиозным литературным перформансом под названием «Прощание с матёрой». Писалась «матёра» с маленькой буквы, поскольку речь шла о только что запрещенной инвективной лексике, тем же цензурным новациям Госдуры.
На литературном вечере, который вел Alexey Sosna, выступали лучшие поэты столицы: Евгений Лесин, Всеволод Емелин, Danila Davydov, Татьяна Щербина, Юлия Скородумова, Анна Дикарева, штыпель аркадий, Anna Golubkova, Александр Курбатов, Maria Galina. Елена Семёнова, Андрей Щербак-Жуков…
Так вот, на инсталляции с монстрацией Локсутова был мальчик с таким плакатом:
«Избиратели Путина как пидaраcы. Вроде бы их много, но среди моих знакомых их нет».
Так и тут. Среди моих знакомых нет тех, кто поддерживает бойню в соседней стране.
Кто же они, те, кто поддерживает?
2. СПР, СРП, СП МОСКВЫ
В некогда оппозиционной (во времена СССР) «Литературке», ныне ставшей провластной антисемитской газеткой, вышла статья под заголовком «Кто хочет жертв?». В ней вроде бы питсот писателей подписались за продолжение чудовищной войны.
Газета, кстати, вышла еще накануне, 23-фев-2022!
Мне эта статейка попалась на второй день после публикации. Там была еще лишь сотня подписей.
Кто же они, подписанты?
В основном, члены Союза писателей России, чиновники из его региональных отделений, литераторы из самых отдалённых аулов и северных стойбищ оленеводов типа знаменитого на Москве-столице кагалымского стойбища Няксимволь.
Здесь я должен напомнить, особенно, моим заграничным читателям следующее.
После распада СССР и распада Союза писателей СССР образовалось несколько писательских союзов.
СПР стал одиозным проводником директив кремлёвской вертикали. Располагается офис СПР в логове черносотенцев на Комсомольском, 13. Там, где некогда располагались и редакции прохановских антисемитских листков («День», Завтра» и т.д.).
– Я к вам прихожу, как в свой маленький Израиль! – восклицал Александр Проханов, когда дщери именитые встречали его на 14-м этаже первой новоарбатской «книжки», где располагалась редакция ныне зарытого «Эха Москвы».
На Комсомольском, 13 я был лишь однажды. Когда там проводился благотворительный вечер в поддержку политзаключенных. Поддерживали в тот вечер лишь «своих», от которых в одночасье вдруг отвернулись крышевавшие их гебешники. Осенью 2010 года в ныне закрытом «Огоньке» выходила разгромная статья под названием «И вам приятного зигхайля!» – о неонацистских организациях, работавших под крышей ФСБ. Заголовок такой, что найти легко. «Гуголь» вам в помощь, дорогие друзья-подруженьки!
Какими бы они ни были, политзаключенные – всё равно заключенные.
Я в тот вечер внёс свой посильный вклад в их поддержку.
Познакомился с только что вышедшем на свободу, но еще не успевшим сесть вторично полковником Квачковым, который выступал на том вечере.
И – самое главное, почему я там оказался.
На вечере должен был выступать народный трибун Всеволод Емелин. Но ему не дали выступить. Замшелые старпёры из СПР, не понимающие лексики поэта, согнали его со сцены. Организаторам (Константину Крылову) пришлось извиняться перед поэтом.
А есть еще и Союз российских писателей. Совсем другой союз. Подписантов из СРП в zавойнушном списке практически нет.
И совсем нет таких из Союза писателей Москвы.
Конечно, есть приличные люди в каждом из перечисленных творческих союзов. Особенно в провинции, в национальных республиках, где после распада СССР руководители местных писательских организаций, никого не спрашивая, целиком вписывали своих коллег в состав СПР на Комсомольском, 13.
3. ВЕРНИСАЖ В ЮЖНОМ БУТОВЕ
О последнем из перечисленных выше союзов (про Союз писателей Москвы) надо сказать особо.
Помню, однажды попал я на вернисаж, проходивший на далекой окраине в Замкадье.
Странное место!
Кругом какие-то сторожевые башни, по типу тех, что можно встретить в вайнахских сёлах на Северном Кавказе. И вывески на каждом доме: улица Ахмада Кадырова.
Выставку устраивала юная талантливая художница из Нижнего Новгорода. Участвовала еще и художница из Москвы (девушка из Нижнего не потянула на аренду клуба целиком).
Да, выставка – в клубе. Из тех, которые в СССР называли клубами при ЖЭКе.
В клубе – анфилада из четырех небольших залов. Два – для нижегородской художницы, два – для московской.
Пригласили и «записного» арт-критика, зарабатывающего платными выступлениям на таких вернисажах. Платный арт-критик прочитал свои стандартные речёвки: яркий колорит, свежий цвет, юный талант и так далее.
За официальной частью – фуршет.
И тут кто-то возьми да спроси, не является ли платный критик членом Союза писателей Москвы.
И тут раздаётся такой визг с переходом на фальцет, что повторяется гулким эхом во всех залах жэковского клуба.
– Я не являюсь членом Союза писателей Москвы!
– Я не могу являться членом Союза писателей Москвы!
– Я не могу являться членом Союза писателей Москвы, потому что я – не еврей. А в Союз писателей Москвы принимают только евреев!
В качестве арт-критика этот визгливый персонаж входит в маргинальный Творческий союз профессиональных художников – ТСПХ (не путать с действительно профессиональными Союзом художников России, с Союзом художников Москвы!).
И не просто входит.
«Арт-критик» – зампредседателя ТСПХ по критической части.
У него еще свой «карманный» союз писателей в одном южном заграничном городе, где он на пару с мальчиком из Приднестровья издаёт пророссийский литературный журнал. Не знаю, как сейчас, во время войны, но до недавнего времени издавал.
Но вот пытался он попасть в Союз писателей Москвы – не берут!
Удивительно, но вот задолго до своего «чёса» на вернисажах, этот «арт-критик» жил за счет бедной старушки-пенсионерки, «работал» литсекретарём у младшей сестры погибшей в Елабуге всемирно известной поэтессы.
Кстати, сам этот «арт-критик» не берёт в свой журнал кого попало.
Однажды он оказался на моём творческом вечере в литературном клубе «Гараж» Аллы Рахманиной, где я читал свою новеллу «Сон в летнюю ночь, или Поэма о Путине» (отрывок из еще не законченного романа).
Когда раздался шквал аплодисментов, я спросил напрямую:
– Ну, что, берёшь в свой журнал?
«Арт-критик» раскрыл рот и долго не мог его закрыть.
– Ну, этот, этот… этот текст может быть напечатан где-нибудь,.. ну, где-нибудь в интЭрнЭте.
Именно так и было сказано, хотя пророссийский журнал «арт-критика» в то время уже и не выходил на бумаге, сам выходил в нетях (в «интЭрнЭте»).
Эскапады записного арт-критика в тот бутовский вечер выглядели весьма странно. Он ведь родом из самого еврейского города Советского Союза, а вот ведь как, вырос в антисемита!
«Литературка» сама стала таким же коллективным антисемитом. Если и появляются там семиты, то какие-то «замаскировавшиеся».
В моём детстве было модно следовать мичуринскому лозунгу: «Не надо ждать милостей от природы, взять их у неё – наша задача!». Если ребёнок часто подхватывал простуду, вскоре его вели удалять гланды. И меня повели. Во взрослую клинику, к знаменитому профессору, по блату.
К слову, моими соседями по «взрослой» палате оказались два дембеля: один, приехавший из Новочеркасска, другой – из русского о ту пору города Грозного. Рассказывали о танках, наматывавших на гусеницы кишки рабочих Новочеркасского электровозостроительного завода, о восстании возвратившихся из Казахстана чеченов, квартиры и дома которых были заняты чиновникам райкомов и горкомов КПСС.
Так вот, моего профессора, удалявшего мне гланды, звали Изя Котляр.
На удивление, писатель с точно таким же именем оказался на страницах того же номера «Литературной газеты».
Только уже – Изяслав.
И уже – Котляров.
Два суффикса, переделавших в антисемитской газетке еврейское имя в древнеславянское и обрусившее фамилию новоявленного «древнего славянина»!
4. ZАПУТИНЦЫ
Обратимся-таки к списку тех, кто поддерживает агрессию Путина.
Список в газете – под картинкой со слоганом «Своих не бросаем!», под стилизованной в форме латинской буквы «Зю» колорадской ленточкой.
Не буду уподобляться составителям черных списков команды Навального и фамилии полностью называть не буду.
Может, кого заставили. Если не пытками, так угрозами. Впрочем, ежели читатель захочет, все фамилии найдёт.
Первым в списке (на букву «А») стоит Сергей А., писатель из Ногайской Орды. Порядки там издавна такие: приказали – подписал.
Еще один подписант на букву «А» ставил свою подпись, можно сказать, прямо в чуме, в яранге: подписант – Еремей А., председатель Ассамблеи представителей коренных малочисленных народов Севера (Ханты-Мансийск).
Следом Петр А. – академик РАЕН (маргинальная «академия», состоящая из тех, кого «не берут в космонавты», в Большую академию).
Вот еще одна «великая» должность писательницы-подписанта: Ника А., общественный советник главы управы Тверского района! Почти что карлсоновская домоправительница!
Дальше Анна А. – член союза литераторов. Маргинальный союз куда еще более низкого уровня, даже по сравнению с СПР.
А вот Антон А., «отмечен Благодарственным письмом президента Российской Федерации за большой вклад в подготовку и проведение общественно значимых мероприятий всероссийского уровня».
Такая уж регалия! Какая есть!
Дальше – главный редактор журнала «Москва» с весьма сомнительной репутацией.
А есть еще члены Союза писателей ЛНР, ДНР, как в путинской России называют сепаратистские отдельные районы Донецкой и Луганской областей (ОРДЛО). Председатель правления Союза писателей ЛНР самолично присутствует в списке!
Есть и «поэт, директор школы», поэтесса из республики Хакассия.
В каком списке еще сможет отметиться тщеславная поэтесса?!
5. БУКАФФКА «Б»
Дальше – другие имена, букаффка «Б».
Сергей Б., секретарь правления Союза писателей России. Кажется, все секретари СПР отметились в позорном списке подписантов.
А вот и сладкая парочка: Георгий и Татьяна Б.
Татьяна недавно сменила фамилию, она теперь тоже на букаффку «Б». Сладкая парочка когда-то была частым гостем на переделкинских вечерах Аллы Рахманиной, рукоплескала (в буквальном смысле слова), когда я читал про «Сон в летнюю ночь, или Поэму о Путине», где упоминались «бои у станции Лозовая во время освободительного рейда за остров Крым». Первая версия новеллы появилась еще в конце 1999 года, после странных взрывов домов в Москве и Волгодонске.
А ведь я с ними бухал (как говорит в таких случаях Евгений Лесин)! И с Жорой, и с Таней. И не раз! На тех же переделкинских вечерах.
Но вот, надо же, оказались в списке подписантов-zапутинцев.
Есть в списке и Виктор Б., главный редактор никому не известного журнала «Бийский вестник».
Да что там говорить?! Все они там никому не известные!
Дальше – буква «В»: Татьяна В., председатель отделения Союза писателей России в аннексированном Севастополе, Валерий В., главред журнала «Графская пристань». Тоже – Севастополь, естественно.
Дальше – Любовь Г., поэт из Одинцова (а в Одинцове её знают, а?).
Григорий Г. (нет, не Горин) – «ветеран боевых действий».
Виктор Г., член президиума Калининградского областного комитета ветеранов.
6. ВАНЯ ИЗ ГАЗЕТЫ «ЗАВТРА»
Раз дошли до буквы «Г», надо рассказать и про Ваню Г.
Ваня известен тем, что многие годы сидел с утра до вечера в Нижнем буфете ЦДЛ, обхаживал возможных своих патронов. Помню, крутился вокруг подпольного миллионера Кости Кудрявцева.
В те годы подпольный миллионер соответствовал нынешнему статусу миллиардера.
Миллионер был самый что ни на есть подпольный. Рисовал красивые, но фальшивые дипломы докторов и кандидатов наук, дипломы выпускников престижных университетов. Раз бизнес – подпольный, никогда не пользовался банковскими счетами, картами, носил с собой чемодан с долларами.
Костя кончил плохо. Убили, ограбили. Ваня перешел под крыло к Проханову, где у него – пятиминутки ненависти в газете «Завтра».
Однажды Ваня выходил из литературного института через задний проход. Выходил не на Тверской бульвар, а на Большую Бронную, где в то время жила лесинская однокурсница Маша Тарощина (царствие ей небесное!).
Маша пригласила Ваню на чашечку кофе.
Сидит Ваня, кофе пьёт.
Тут выходит из своей комнатки бабушка Маши. Ей приснилась родная Умань, хочет в Умань поехать. Говорит бабушка с тем же прононсом, с которым привыкла в детстве говорить в Умани, смешивая русские слова с выражениями на идише.
– Что, у тебя бабушка – еврейка?! – с испугом спрашивает Ваня Г.
Маша хотела сказать, что не просто еврейка. Она – родом из священного для русского еврейства города, из самой Умани!
Но Ваня её уже не слушал. Схватил башмаки и выбежал стремглав босиком. Уже в лифте обувал свои башмаки. На лавочке зашнуровывал.
Теперь вот у него – пятиминутки ненависти у Проханова. Поддержал войну в Украине.
Дальше в списке – Камиль Г., доброволец Донбасса, Алексей Г., ветеран боевых действий.
За ними – главный редактор весьма одиозного издательства «Вече».
Дальше в списке – вице-президент Русского ПЕН-центра, превратившегося в какую-то «Мурзилку» (настоящий ПЕН-центр сейчас называется так: ПЭН-Москва).
Дальше – главред «Литературной России». Куда более одиозное издание по сравнению даже с нонешней «Литературной газетой».
Максим Замшев, нынешний главред «Литературки» (поэт, прозаик, главный редактор «Литературной газеты», председатель правления московской городской организации Союза писателей России – так и прописано), естественно, тоже попал в список zапутинцев.
Вот, наконец, знакомая мне поэтесса (вторая моя знакомая в длинном списке): Елена З., «член Союза писателей ЛНР, поэтесса, детский писатель».
А ведь я и с ней бухал! Однажды, в галерее на Каширке.
А вот писатель с литературной фамилией, давно вошедшей в историю рок-музыки и бардовской песни.
Помните?
Однако герой тихоокеанской одиссеи Асхат Зиганшин не так давно покинул нас навсегда.
Тут – другой: писатель, лауреат премии президента России, заслуженный работник культуры РФ и республики Башкортостан (Уфа).
А вот как попала в этот список «вдова фронтовика, русского мыслителя»?
Именно так называет себя Ольга Зиновьева, вдова автора бессмертных «Зияющих высот», антисоветского романа, в пух и прах развенчавшего советскую идеологическую систему.
Ну и так далее.
В основном, многочисленные, но никому не известные члены СПР, секретари СПР и региональных отделении Союза писателей России.
Но вот известное вроде бы хфамилиё:
Куняев Сергей – заместитель главного редактора журнала «Наш современник» (еще одно черносотенное издание).
А вот и Арсений Ли – «поэт, арт-директор издательства «СТиХИ», почетный член Клуба писателей Кавказа, член Союза писателей России».
Буквально на днях в «Чеховке» (Литературный Салон «классики 21 Века») великий чемоданов рассказывал, какой же ужасный персонаж этот Арсений Ли, как он его ненавидит.
Но вот Алексей О. из Золотой Орды, хороший русский поэт и человек вроде хороший. Помню, вместе с Andrey Gritsman‘ом из Нью-Йорка выступал он однажды на Файзовском вечере «Полюса».
Как он попал в этот список zапутиинцев, не знаю.
Может, пытали в поддавалах Гестапо? В Золотой Орде такое бывает, по собственному опыту знаю.
Или вот Евгений Попов. С одной стороны, участник знаменитого «Метрополя».
Но что с ним происходит сейчас?
Президент Русского ПЕН-центра превратил его в какой-то детский кружок. Все достойные члены ПЕН-центра давно перешли в новую структуру: в ассоциацию ПЕН-Москва.
А как попал в этот список подписантов Евгений Харитонов?
Право слово, не знаю, не ведаю!
7. СИРОТЫ БЫВАЮТ РАЗНЫЕ!
Вроде бы и букаффки заканчиваются, и список.
Ан нет!
Пропустил одного.
Вернее, пропустил одну.
Пропустил одну из двух ныне живущих ахматовских сирот.
Если Dmitry Bobyshev (штат Иллинойс, кампус Иллинойского университета в Урбане-Шампейне) ведёт себя достойно, осуждая агрессию Путина, то вот Евгений Рейн оказался в списке zапутинцев.
Казалось бы, дно давно пробито, еще когда Рейн взялся на деньги Асламбека Дудаева по кличке Слава Сурков за перевод «Рухманы», опуса диктатора Туркменбаши.
А ведь именно эта эскапада ахматовской сироты привела к гибели Татьяны Бек, которая не смогла пережить такое.
Помню, вручали в «Марриоте» на Тверской какую-то литературную премию.
Рейн сидел за столом один, как Путин в Брисбене.
Никто с ним сидеть на банкете не захотел.
– Ой, Рейн сидит! – воскликнула пришедшая со мной на банкет Маша Тарощина.
Лицо одинокого Рейна осветилось радостной улыбкой. Он раскланялся с Машей, раскланялся со мной. Ему казалось, не всё еще потеряно.
Сейчас говорят, что он и не подписывал этот пасквиль. Кто-то за него подписал. Всё может быть.
8. И ПОЭТЫ БЫВАЮТ РАЗНЫЕ!
Я эти заметки по поводу позорного списка подписантов набросал еще в первые дни войны, но – не публиковал.
Думаю, кого-то запугали, кого-то заставили. Всё может быть.
Но тут вот зашел на страницу Дмитрий Плахова, смотрю: список расширяется de facto!
Некогда приличные мальчики и девочки отправляются в хорошо оплачиваемый «чёс» по городам и весям страны.
В то время как власти отказывают в проведении массовых мероприятиях под предлогом коронавирусной инфекции, zапутинцы с легкостью собирают народ на площадях, прославляя убийц, орудующих в соседней стране. Zапутинцы разделяются на бригады: одна устраивает «чёс» по городам Урала, другая отправляется дальше, в Сибирь.
И это правильно! Ведь именно из таких дальних регионов собирают генералы своё пушечное мясо!
Но есть и другие поэты в многострадальной России.
Вот, например, Alisa Ganieva!
Кажется, ни одна демонстрация в европейских столицах, посвященная событиям в России, не обходится без её участия!
А поэтическое творчество as it is?
Читаю свежие подборки Евгения Лесина в журнале «Континент», Чикаго, Иллинойс (а кто еще опубликует такие?).
Кажется, Женя давно отошёл от им самим провозглашенного (то есть, самопровозглашенного!) тезиса «без мата и политики» (sine ira et studio, как пишут на газетных страницах). И уже не говорит, что события его баллад разворачиваются на одной из планет, вращающихся вокруг звезды Альфа в созвездия Центавра.
Но и в рамках античной максимы поэту уже тесно.
И это правильно, что тесно.
Такие уж tempora, такие уж тут mores, когда Альфа Центавры вдруг сваливается на наши головы в родных пенатах.
Зачастую поэт говорит о насущных проблемах, не прибегая к прямоговорению (неологизм Vladimir Solovyov‘а-Американского). Таким предстаёт читателю новое стихотворение Лилии Газизовой «Петля Нестерова».
А её недавняя книга стихов «О лётчиках первой мировой и неконтролируемой нежности», о которой я писал в журнале «Новый континент»!..
Там два лирических героя спорят о том, кто был лучшим лётчиком (ас из асов) в Первой мировой войне.
До читателя не сразу доходит, что речь идёт о двух рыцарях неба из… «Люфтваффе». Один из них (Манфред фон Рихтхофен) погиб на полях сражений, в небе над Верденом, похоронен с воинскими почестями французами, а после войны торжественно перезахоронен в Берлине (церемония прощания проходила в 1925 году на том самом аэродроме «Темпельхоф», где Табаков спасал Ланового от костоломов Мюллера). Чтобы распознать, кто «свой-чужой», фон Рихтхофен выкрасил фанерные этажерки своей эскадрильи (“скрипки Страдивари“, как их называет LiLiya Gazizova), в красный цвет. Фон Рихтхофена называли Красным бароном. В память о нем до 70х годов ХХ века все самолёты «Люфтганзы» тоже выкрашивались в красный цвет. В России это хорошо помнят по рейсу Солженицына 1974 года:
А другой ас из асов в той же балладе Лилии Газизовой (Эрнст Удет) дожил до Второй мировой, дорос до генерала «Люфтваффе», но остался рыцарем неба. И драмтеатр в Мариуполе оставался цел, пока он служил в «Люфтваффе», и жилые кварталы далеко окрест.
Документальная проза Лилии Газизовой, выходящая из-под её пера, из-под её пальчиков на клавиатуре, выглядит сейчас по-сорокински пророческой.
Чего стоит рассказ в её «Турецком дневнике» о подземном городе Дерипкую на востоке Турции, где первые христиане скрывались от оккупантов в горных пещерах. Скрывались на протяжении целых поколений. Там были и подземные школы, и даже подземные кладбища.
Как тут не вспомнить мариупольские подземелья под цехами «Азовстали»?!
Когда начиналась Первая русско-украинская война (2014) и оккупанты бросили за решётку украинского режиссера Олега Сенцова, а потом отправили его в безлюдную тундру Крайнего Севера, очень многие встали на его защиту. А LiLiya Gazizova была единственной, кто сказал об этом в прямом эфире на одном из федеральных телеканалов!
А нонешние, отправляющиеся в хорошо оплачиваемый чёс по городам и весям, что они делают?
Лишь поют осанну тем, кто отправляет на бойню безусых мальчишек!
Сколько их там, параллельно чесущихся?
Даже имен, фамилий этих литераторов, превратившихся в графоманов-пропагандонов, здесь называть не хочу.
Кому интересно, целый паноптикум собран на странице Дмитрия Плахова.
Маша, Игорь, много кто еще.
А ведь и с Машей я бухал! И не раз! В том же Переделкине, в литературном клубе «Гараж», на даче Корнея Чуковского. Стихи она там читала. Неплохие. Весьма достойные.
Совсем не такие, как сейчас.
Ах, война, что ж ты сделала, подлая?
Во что превратила людей?
«Машу надо спасать!» – пишут в каментах у Дмитрия Плахова.
От кого?
Вестимо, от того, кто развязал войну и затягивает в неё новые жертвы.
Комментариев нет:
Отправить комментарий