Европа обновляет боевые доспехи
ЕС одобрил первую в истории сообщества согласованную концепцию ЕС в области безопасности и обороны под названием «Стратегический компас». Такое решение министры иностранных дел и обороны 27 стран-участников Евросоюза приняли на встрече в Брюсселе в понедельник, 21 марта. Особую важность этому решению придают два обстоятельства. Продолжающаяся война Путина с Украиной и единодушное осуждение – как в Старом Свете, так и в мире – циничного уничтожения в незалежной мирных жителей и городов страны. И, как следствие, нарастание угроз со стороны России странам НАТО в Европе
Photo copyright: 7th Army Training Command, CC BY 2.0
Поскольку Германия – локомотив Евросоюза, именно этим объясняется пристальное внимание исследователей, которые уже не первый год наблюдают очевидные провалы в деле перевооружения бундесвера.
Недостаточное оснащение вооруженных сил и слабая боеготовность танков, кораблей и самолетов – главные, но не единственные недостатки, которые вызывают сомнения немецких экспертов в оборонной силе ФРГ. Сомнения в сжатом виде в 2015–2020 гг. представали обычно в годовом докладе о состоянии вооруженных сил ФРГ уполномоченного бундестага по делам военнослужащих бундесвера Ханса-Петера Бартельса. Он давал конспективную картину, которая не в лучшем виде рисовала состояние ВС Германии, а оно не очень изменилось за последние два года.
Леопард, тигр, пума, куница – так в переводе на русский выглядят десятки тонн первоклассной стали в облике танков, боевых машин пехоты, автомобилей-амфибий, гаубиц and Co., оснащенных броней, пушками, пулеметами. Но носимые ими имена хищных животных, призванные внушать надежду бундесверовцам и наводить страх на врага, сегодня вызывают у военнослужащих бундесвера грустную улыбку. И на то есть серьезные причины.
О боеспособности можно говорить, учитывая не только наличие техники, но и ее готовность немедленно вступить в бой. По данным Союза военнослужащих бундесвера составляются инфографики, из которых понятны степень оснащения армии, ВВС и ВМФ и готовность этой техники к использованию. Последняя таблица такого рода была опубликована по результатам проверки в 2017 году. С тех пор положение почти не менялось.
Каково оно конкретно? В полной боеготовности – около половины БТР Fuchs, две трети ВМП Marder, около половины танков Leopard 2 и бронемашин Boxer, четверть вертолетов NH-90 и вертолетов Tiger, треть истребителей Eurofighter, четверть реактивных самолетов Tornado, пятая часть транспортных самолетов CH-53, столько же военно-транспортных самолетов A400M, треть фрегатов и одна из 6 подводных лодок. Остальная техника или испытывалась или ремонтировалась. Или – что хуже – была недееспособна, если речь шла о видах вооружений, только что поступивших с предприятий. Из 97 единиц крупногабаритной техники (танки, самолеты и вертолеты), поставленной бундесверу, пригодны к эксплуатации лишь 38.
Эти и другие данные означают, что бундесвером может использоваться около 40% новой крупногабаритной техники при заявленной цели в 70%. Чем объяснить высокий процент брака крупногабаритных изделий – недостаточным объемом заказов или меняющимися ценами на изделия? Ответа нет. Неудивительно, что большинство депутатов бундестага годами не представляют, как при наличии такого объема металлолома можно осуществлять программу национальной обороны, строить европейские вооруженные силы, да и вообще выполнять союзнические обязательства в рамках НАТО.
Все понимают, что надежность ВС Германии подразумевает три составляющих: достаточность боеспособной техники, определенная численность военнослужащих и – главное – соответствующее финансирование. К примеру, из 44 танков Leopard 2, находящихся на вооружении учебной танковой бригады номер 9 в Мюнстере, для участия в миссиях НАТО годны лишь девять, а из 14 необходимых для этой цели боевых машин пехоты Marder – три. Добавим, что немецкие солдаты не оснащены в достаточном количестве бронежилетами, зимним обмундированием и палатками, как того требует участие в подразделении Силы быстрого реагирования НАТО (NATO Response Force, NRF).
В таком случае, каким же образом немцы, обделенные и техникой, и индивидуальной защитой, пополнят NRF – в соответствии с планами руководства НАТО об увеличении численности подразделения, как минимум, вдвое и, как максимум, в 10 раз?!
Тот же разнобой и в вопросе обязательств по линии НАТО. С одной стороны, Германия, как и другие участники НАТО, дала слово до 2024 года довести ассигнования на оборонные нужды до 2% от ВВП. Но как прийти к этой цифре, если объем германских средств, направленных на эти цели, в 2020 году составил 1,56 процента. Причем, этой цели Берлину удалось достичь лишь благодаря обвалу экономики из-за пандемии коронавируса: до кризиса прогнозировалось, что в 2020 году расходы ФРГ на оборону составят лишь 1,42 процента. Это не те темпы, с которыми можно взять высоту 2%, которая легко преодолена союзниками: в настоящее время 2 и более процента ВВП тратят на оборону, кроме США с его самой крупной долей в 4 процента, десять государств альянса – Словакия, Греция, Великобритания, Румыния, Польша, Франция, Норвегия, Эстония, Латвия и Литва.
Однако актуальные события ускорили прогресс в этой сфере. Война Путина против Украины побудила правительство ФРГ уже в ближайшее время достичь не только заветных 2 процентов, но и значительно превзойти этот показатель. Только сейчас был услышан Берлином призыв США, который побудил историков вновь взглянуть на период холодной войны. В 1960 году, к примеру, ФРГ потратила на свою тогда еще молодую армию 24,6% федерального бюджета. В 1963 году, сразу после Карибского кризиса, эта доля подскочила до 33%. В первой половине 1970-х годов, в период разрядки международной напряженности, она снизилась до 21–22%, после чего вплоть до падения Берлинской стены в 1989 году колебалась в диапазоне 18–20%. Затем стала резко сокращаться, и уже в 1993 году опустилась ниже 11%. Такие данные приводит histat – портал исторических статистических данных при Институте социальных наук имени Лейбница (Gesis).
Эти цифры показывают: в Германии последние десятилетия роль военных расходов неуклонно снижалась. Так что вашингтонская администрация в принципе права, указывая на накапливавшееся годами недофинансирование бундесвера. Нападение России на Украину вмиг оборвала споры в различных политических партиях. Как на этом фоне должен выглядеть бундесвер, особенно в долгосрочной перспективе, даже при условии тотального технического переоснащения ВС? Чтобы ответить на этот вопрос, надо задать встречный: кто будет управлять этой техникой?
В 2018 году численность военнослужащих увеличилась на 4 тыс. кадровых военных и контрактников. Это произошло за счет продления прежних контрактов, число новых солдат обоего пола упало до самого низкого показателя за всю историю бундесвера. В 2018 году в бундесвер пришли 20 тыс. новых военнослужащих, что на 3 тыс. меньше, чем годом ранее. Формально бундесвер растет, а фактически приобретает все меньше нового персонала.
Численность германской армии составляет 184 тыс военнослужащих (в том числе 24 тыс женщин), к 2025 году она должна вырасти до 203 тыс. Но как бундесвер намерен пополняться в долгосрочной перспективе с учетом общего дефицита квалифицированных кадров, если, к примеру, в 2025 году школы в Германии закончат на 11% меньше молодых людей, чем десятью годами ранее.
При всех этих проблемах было бы неверно говорить о том, что бундесвер не привлекает внимания. Есть сфера, которая весьма популярна, актуальна и волнует воображение – кибербезопасность и борьба с терроризмом.
Развитию этого направления в рамках бундесвера послужил нашумевший скандал в феврале 2018 года, когда стало известно о массированной кибератаке на закрытую и считавшуюся хорошо защищенной правительственную сеть. Хакеры интересовались в первую очередь документами, касающимися России и стран Восточной Европы. Обнаружили атаку не немцы, а спецслужбы другой страны.
Этот факт ускорил создание нового учебного курса по подготовке магистров разведки в Университете бундесвера в Мюнхене. Курс сочетает ключевые понятия (безопасность паролей, шифрование электронной почты, кодирование и декодирование, искусственный интеллект) и другие дисциплины (право, политология, психология, этика, права человека). Магистры разведки – это не академическая подготовка «агентов 007». Речь не идет о том, чтобы научиться прослушивать радиопереговоры летчиков или разоблачать хакеров, укравших личные данные политиков, говорит о новой программе эксперт Ян-Хендрик Дитрих. Главная задача – повышение квалификации сотрудников спецслужб и создание эффективной системы обмена информацией. В Германии с ее федеральным устройством обмен информацией между спецслужбами и их уровнями часто оказывается слабым звеном в противодействии ультраправому экстремизму, исламистскому террору, российским шпионам, которыми укомплектованы кадры в диппредставительствах РФ.
Понятно, что слушателем нового курса может стать не каждый. Нередко отказывали даже опытным офицерам. Число желающих так велико, что на сайте вуза информация о новой учебной программе начинается с предупреждения: только для действующих (руководящих!) сотрудников спецслужб, военной разведки и министерств. Недавно завершили обучение на 2-годичных курсах подготовки по специальности «разведка и исследования по вопросам безопасности» (Master-Studiengang «Intelligence and Security Studies», MISS) 30 студентов, многих из которых трудно назвать молодыми. Кто их готовил? Поскольку в плане академической подготовки специалистов в области разведки и безопасности Германия много лет отставала от других стран в Западной Европе, а научные исследования в этой сфере почти не проводились, в роли консультантов выступили специалисты из Франции и Великобритании, где такие программы в вузах существуют не первый год. Выпускники-магистры уже задействованы в различных подразделениях разведки и безопасности, в том числе в кибервойсках, где в 2021 году служили свыше 13 тыс. человек. То есть каждый 14-й бундесверовец.
Толчок к этому решению был порожден знаменитой формулой экс-президента Трампа «Америка превыше всего!» Как оценили этот слоган в Старом Свете? Он означает, как отметила газета деловых кругов ФРГ Handelsblatt, что во внешней и внутренней политике США руководствуются исключительно своими национальными интересами. Что, в принципе, неудивительно. Но в таком случае верно и то, что и ЕС имеет право делать то же самое. Поэтому «правильным ответом» Брюсселя Вашингтону должно стать незамедлительное создание единой европейской армии, которая бы усилила сплоченность стран ЕС и обезопасила будущее Евросоюза.
Брюссель взял новый курс – полагаться исключительно на собственные ресурсы и решать европейские проблемы, рассчитывая только на себя. В контексте наращивания военной мощи Китая и милитаристского угара в России, который сделал из Путина второго Гитлера, а его страну агрессором, это означает для Европы выбор: или звать на помощь того же дядю Сэма, или исправлять положение собственными ресурсами и коллективной волей.
Европа выбрала второе. Тем более что идея вызревала давно. Планы согласованной политики в области обороны восходят к 1953 году, когда была выработана общая военная доктрина. Однако в ту пору основатели объединения, известного сегодня как ЕС, не смогли достичь согласия по вопросу о создании общей армии. Тому есть объяснение: в то время уже существовала НАТО, и дублирование одних и тех же задач могло восприниматься как тормоз, а не ускоритель процесса по укреплению общеевропейской безопасности.
До наступления нынешнего тысячелетия проект о европейской армии был спрятан под сукно, хотя время от времени предпринимались попытки вытащить его оттуда. Но уже в 2001 году были созданы Военный комитет и Военный штаб ЕС, а в 2005 году – совместные боевые группы из стран ЕС с участием до 3000 военнослужащих. К тому же в 2000-х в ходе различных совместных военных миссий на Ближнем Востоке и в Африке был наработан важный опыт совместных действий различных подразделений сухопутных войск, ВМФ и ВВС стран Европы.
В ноябре 2017 года 23 члена ЕС подписали соглашение о постоянном структурированном сотрудничестве по вопросам безопасности и обороны PESCO (аббревиатура от Permanent Structured Cooperation). Хотя это соглашение не предусматривает создание армии ЕС, от всех подписавших его стран потребовалось подготовить национальные планы с оценкой их возможного вклада в единую систему обороны ЕС.
Только что принятый «Стратегический компас» – завершение идеи о создании собственной армии в Старом Свете. Среди прочего, этот компас указывает на появление корпуса сил быстрого реагирования, в который войдут до 5 тыс военнослужащих. Он будет полностью готов до 2025 года. В дополнение к сухопутным войскам новый корпус включит в себя военно-воздушные и военно-морские силы.
Основы для евроармии есть: юридическая и фактическая. Юридическая – статья 42 Договора о Европейском союзе, предусматривающая существенную военную интеграцию в рамках институциональной структуры Евросоюза. Фактическая – наличие 1 823 000 военнослужащих (2014), 546 кораблей, 2 448 самолетов, 788 вертолетов, 7 490 танков и других видов вооружений.
Первыми приступили к переформатированию ведущие военные эксперты ФРГ и Франции. Они понимают, что, прежде всего, именно их усилиями будет создаваться оборонный щит Европы. По этой причине экс-канцлер Германии Ангела Меркель, выступая в Страсбурге 13 ноября 2018 года, публично поддержала идею единой европейской армии, выдвинутую президентом Франции Эммануэлем Макроном. По ее словам, этот шаг покажет, что, во-первых, такое боевое соединение будет хорошим дополнением к силам НАТО, во-вторых, если век назад именно в Европе зарождались мировые войны, то в будущем война между европейскими странами невозможна.
Правда, госпожа Меркель недооценила размах истерии Путина, которые уже фактически стер с лица земли Харьков и Мариуполь. Причем, только за то, что эти города населены не русскоязычными, но и просто русскими по национальности. Поскольку не поддержали Обнуленного в борьбе с мифическим украинским нацизмом, они воспринимаются личными врагами Путина, предателями его интересами. Он не просто президент, а еще и чекист. А, согласно чекистким методичкам, предателей надо уничтожать. Вот чем объясняется его «особый интерес» к Харькову и Мариуполю. Российский Гитлер опроверг надежду Меркель на то, что европейский континент не станет регионом войн. Поэтому необходимость создания евроармии – не только стратегическое направление, оно еще и весьма злободневное в свете продолжающегося массового убийства украинцев.
У Дональда Трампа, как мы помним, мнение насчет евроармии было особое. Более того, он даже назвал Евросоюз «врагом» США, поставив его на первое место перед Россией и Китаем. Эксперты подчеркивали: беспокойство Трампа не случайно. Он понимал, что его стратегия по дестабилизации ЕС, по крайней мере, на тот момент привела к противоположному результату. ЕС сплочен, несмотря на Брексит. И это представляет угрозу США, поскольку маячит перспектива закрытия рынка ЕС для экспорта из США. Поэтому, по мнению экс-президента США, европейские государства должны не просто тратить не менее 2% своего ВВП на оборону, но при этом закупая все виды вооружений у американцев.
Лидеры ФРГ и Франции, и прежние, и нынешние, считают, что европейские страны должны увеличивать оборонный бюджет, повышать свой вклад в бюджет НАТО, но при этом действовать для создания собственной автономии, в интересах собственных концернов, создающих боевую технику. Призыв Макрона «Нужно больше Европы» означает не только «Европа превыше всего», но и укрепление НАТО за счет европейских партнеров США.
Слабое место европейской оборонки – ее раздробленность, недостаток единых стандартов. Поэтому она затратна и неконкурентоспособна. Фонд обороны призван помочь разработке совместных промышленных проектов. Германия и Франция уже наращивают усилия по реализации совместных проектов, разрабатывая, к примеру, воздушную боевую систему (Scaf), которая включает в себя французские самолеты и немецкие дроны. Германия намерена обновить свой парк боевых самолетов, и не факт, что ФРГ обратит свое внимание только на американские F-35. Идет проектирование новой техники. На очереди – франко-немецкий танк, поскольку броневая техника, как Франции, так и ФРГ пока не соответствуют высоким международным стандартам. Франция возглавила формирование сил быстрого развертывания, которые будут действовать в кризисных ситуациях, таких как эвакуация людей и стихийные бедствия.
В 2017 году ЕС создал совместный оборонный фонд с годовым бюджетом 5,5 млрд. евро, а в июне 2018 года увеличил военные расходы еще на 13 млрд. евро, направив их на разработку новой военной техники. Эти и другие вливания до нынешнего дня обеспечивают динамичное продвижение научно-технических разработок, зачастую не имеющих мировых аналогов. Кооперация в оборонной отрасли стран ЕС является важным условием для будущей европейской армии, которая позволит европейцам защищать себя, от кибератак Китая и России. Европейский фонд обороны финансирует военные разработки и развитие совместных программ вооружений, а также запущенную еще несколько лет назад на уровне 9 европейских стран «европейскую инициативу военного вмешательства», чтобы активизировать межштабную работу.
У госпожи фон дер Ляйен, ставшей первой в истории ФРГ женщиной в качестве министра обороны страны, есть все основания говорить от имени всего континента, при этом отлично понимая менталитет американцев. Она родилась в Брюсселе, в ее активе два родных языка (немецкий и французский), жила в США, как бы продолжая жизнь своих американских предков. Так что широко эрудированная Розочка, как называл ее отец, оказалась не только благоухающей жесткими формулировками, но еще и с шипами.
По этой причине она спокойно восприняла факт то, что поначалу Дания, Мальта, Испания, Португалия, Ирландия и Великобритания отказались от сотрудничества в рамках PESCO. Она рассудила так: подобный отказ должен только убедить остальные страны ЕС в том, что выработка общей стратегии безопасности и обороны – требование времени. Что реальность и подтвердила. Сегодня членами PESCO являются 26 европейских стран, в том числе бывшие «отказники» Испания, Португалия и Ирландия. А с 2020 года в рамках проекта Military Mobilit к ним присоединились Канада, Норвегия и США.
Согласно концепции PESCO, 20% общих расходов на оборону инвестируются в будущее, 2% – в исследования и разработки. Кроме того, есть договоренность о том, что страны – члены PESCO обязуются обеспечить более быстрое принятие решений на национальном уровне, например, для отправки своих военнослужащих за границу.
Постепенно PESCO становится и дополнительным инструментом НАТО, и средством коллективной европейской обороны, причем, ни одна страна Европы не готова говорить об утрате НАТО лидирующей роли в мире. ЕС и НАТО сотрудничают в 74 конкретных совместных акциях в области гибридных угроз, оперативного взаимодействия, взаимодействия на море, кибербезопасности, оборонной промышленности и НИОКР, учений, помощи партнерам в подготовке кадров.
Если PESCO – первые шаги на пути к созданию европейской армии, то «Стратегический компас» – логическое завершение этой идеи.
Сейчас суммарные расходы стран ЕС на оборону составляют около 200 млрд евро или 1,5 процента ВВП, однако этого недостаточно, указывает верховный представитель Евросоюза по внешней политике и безопасности Жозеп Боррель. Есть необходимость, вызванная в том числе и войной России против Украины, создать более качественные инструменты борьбы с гибридными атаками, киберугрозами, внешним вмешательством и манипуляцией информацией. Будущие поля битвы охватят сети, киберпространство и космос.
Борреля поддерживает министр иностранных дел Латвии Эдгарс Ринкевичс. Он подчеркивает: общая стратегия предоставляет необходимый набор инструментов, чтобы ЕС стал настоящим геополитическим игроком в области обороны и безопасности вместе с НАТО, однако это лишь начало пути. «Многое будет зависеть от того, насколько успешно мы поддержим Украину в борьбе с российской агрессией», добавил министр на недавней встрече в Брюсселе.
Большинство ведущих политиков Старого Света считают: европейская армия должна ослабить европейскую зависимость от США. Другие эксперты полагают, что в Берлине и в Париже нет единого понимания необходимости по созданию евроармии. Армия нужна для сражений. А с кем именно Евросоюз собирается воевать? Это – притом, что он постоянно декларирует готовность к мирным инициативам. Если же речь идет об обороне, то откуда ждать Европе нападения?
Несколько недель назад Путин дал ясные ответы на эти вопросы.
Подтвердились опасения лидеров североевропейских государств. К примеру, Норвегия, Швеция и Финляндия в последние годы постоянно говорили о военных приготовлениях России, особенно в регионе Арктики. Страны Балтии обеспокоены ракетными комплексами «Искандер», размещенными Россией в Калининградской области, заявил Вильнюс. Россия настаивает на балансе и адекватных ответах, при том, что у стран Балтии фактически нет средств защиты, и ни одна страна региона ни прежде, ни сейчас не строит агрессивных планов.
Кроме того, есть много регионов в мире, которые определенно создают угрозу безопасности для Европы. И для этого нужны средства. 10,5 млрд. евро составят Европейский фонд мира. Его цель – финансирование общих расходов на военные миссии и операции, в том числе по поддержанию мира, и помощь вооруженным силам третьих стран для предотвращения конфликтов, укрепления мира. Сейчас ЕС осуществляет ряд миссий и операций – военных и гражданских. География «горячих точек», в том числе Центральное Средиземноморье и Ближний Восток (против организаторов миграции, к которым год назад с подачи Путина примкнул Лукашенко), район Африканского Рога (против пиратов), Босния и Герцеговина (поддержание мира).
Разумеется, при строительстве евроармии надо учитывать ряд моментов, которые сейчас вызывают споры. Какую модель брать за основу при создании европейской армии – немецкую или французскую? В Германии применение военной силы возможно только с согласия Бундестага. Во Франции глава государства, он же глава вооруженных сил, единолично принимает решение об участии в военных действиях. Следует учесть, что решения должны быть согласованы на компромиссах. Многие политики Европы видят евроармию как инструмент по выполнению миротворческих функций с умеренным мандатом, включая многие ограничения как у миротворцев ООН.
Евроармия – защита мира или угроза для него? Непростой вопрос. Укрепленная европейская оборона стала бы противовесом российской военной силе. С другой стороны, желание создать армию Европейского Союза, как дополнение к НАТО, означает дальнейшую милитаризацию Старого Света, что неизбежно вызовет ответную реакцию той же России и, не исключено, других стран. Учитывая нынешние необычайно чувствительные антироссийские санкции и, в целом, очень напряженные отношения между Западом и Россией, это может, на первый взгляд, привести к непредсказуемым последствиям.
Однако поначалу Путин поддержал эту идею: она входит в его концепцию многополярного мира. «Европа – мощное экономическое образование, мощный экономический союз и, в целом, это вполне естественно, что они хотят быть независимыми, самодостаточными, суверенными в сфере обороны и безопасности». Вроде бы, как отмечают эксперты, это не очень похоже на человека, который хотел бы пойти на Европу с захватническим походом. Но не забудем, что главная задача Путина, который с 2014 года стал избирательно рукопожатным на Западе, – расколоть единство Запада, поссорить государства Европы между собой, вбить клин в отношения США и ЕС. Принцип прост: чем хуже соседу, тем лучше мне. Можно возвеличить себя, используя неудачи других.
Прежние путинские декларации, как оказывается, были очередной дымовой завесой. «Спасатель» пошел войной на ближайшего соседа. Это – первый шаг. В идеале Путин мечтает подчинить себе Европу. Сначала постсоветскую (Украина, Грузия, Беларусь). Создав основу СССР-2, надеется распространить влияние Москвы на всю Восточную Европу (от Эстонии до Румынии, от Польши до Португалии). Не поймут по-хорошему – будет бомбить.
Это Путин не Украине показывает, на что способен, а Европе. По существу, оставшийся уличным пацаном, известным среди кагэбэшников по кликухе Окурок, но с ядерным кастетом, он повторяет опыт своего предшественника, которого некогда не приняли в Венскую академию художеств, и тогда он отыгрался «художествами» в виде варварских бомбардировок мирного населения европейских городов, тотального геноцида, Холокоста. Главный нацист современности, давний поклонник немецкого фюрера внимательно читает «Майн кампф», знает, что делать с миром, который противится его воле.
Разумеется, он заговорил бы со Старым Светом по-другому, если бы европейские лидеры выразили готовность покупать, наподобие третьим странам, российское оружие для создаваемой евроармии. А зачем Европе ржавые Кузи, которые способны затонуть прямо в мурманском порту, вместе с доком, или ракеты, неспособные долетать до цели, или весьма уязвимые танки, которые выходят из строя прямо во время парадов на Красной площади?
У нее достаточно своих инженеров и конструкторов, не говоря уже о производственных мощностях и новейших технологиях. Напомним в этой связи: согласно ряду докладов Всемирного экономического форума, Германия стала лидирующей страной по критериям инноваций, стоя рядом или, случается, опередив в рейтинге США и Сингапур. Научно-технический оборонный потенциал ФРГ и Франции составляет серьезную конкуренцию американскому вооружению, пренебрежение которым так волнует США. Заставить европейских членов НАТО покупать еще больше американского оружия Вашинтону пока не удается. Поэтому идея об армии Европейского Союза сильно раздражает Белый дом.
Если проще, немцы и французы за то, чтобы европейские деньги оседали в европейских карманах. Это особенно очевидно оттого, что ФРГ и Франция – крупнейшие производители оружия в мире, и сдавать позиции они не намерены, как бы Вашингтон на них не обижался. Речь идет о конфликте финансовых интересов и перспективах военно-промышленных комплексов Старого Света и США, которые отстаивают, с одной стороны, французский президент, немецкий канцлер и президент Европейской комиссии, с другой – президент США.
Более двух лет назад состоялся саммит НАТО в Лондоне, который еще раз показал: Старый Свет дрейфует от Белого дома. Того самого, который и по сей день не пытается скрывать: мир и спокойствие в странах Европы никогда являлись приоритетными для США. Байден, несмотря на разногласия со своим предшественником, продолжает давний курс. Или Европа больше платит, или пусть защищается самостоятельно. Кто платит больше, тот пьет шампанское. Так и оказались отличники – представители Британии, стран Балтии, Польши, Греции и Румынии – за одним столом на специальной трапезе, которую экс-президент США организовал в Лондоне (а если точнее – в городе Вотфорд под Лондоном). ФРГ и Франция оказались двоечниками. При этом никто не захотел признать очевидное: экономика отличников во многом держится за счет вложений той же Германии – как напрямую, так и через бюджет ЕС. Иначе не смогли бы решиться на пресловутые 2% от ВВП ни Греция, которая была спасена от банкротства немецкими деньгами, ни Румыния, беднейшая страна Европы, ни Польша (основной торговый партнер страны ФРГ, 27% экспорта и 28% импорта).
Предприниматели Трамп и Байден в одном репертуаре: они неизменно воспринимают НАТО как коммерческое совместное предприятие. Правильный партнер США – тот, кто гарантирует закупки оружия у Америки.
Исток конфликтных ситуаций в НАТО – несоответствие двух факторов. Первый фактор минусовой: распад политического союза «четверки» (США, Великобритания, Франция и Германия), вызванный англосаксонским вирусом. Он представлен со стороны Альбиона в виде Брексита и очевидных неизбежных потерь королевства. Второй фактор плюсовой: военная машина союза, которая, несмотря на финансовые споры, продолжает развиваться и совершенствоваться – в значительной степени на американские деньги.
Президент Франции – отдельный разговор. Он считает, что европейские страны НАТО должны переосмыслить роль альянса, «вернуть себе военный суверенитет». В принципе, не очень понятно, как, к примеру, совместить военную независимость Европы и членство в НАТО с командиром в лице США. Между тем, очевидно, что блок НАТО был и будет основой европейской безопасности. «Европа еще несколько десятилетий не сможет обеспечить себе тот же уровень защиты, какой гарантируют сегодня США», отмечает Die Welt.
Страны Евросоюза очень по-разному оценивают угрозы их безопасности. Если внимание стран Балтии в первую очередь сосредоточено на России, а теперь и Беларуси, то для Италии или Греции намного важнее регион Средиземного моря. Привести эти оценки к единому знаменателю в ЕС и хотят с помощью «Стратегического компаса». Это документ, излагающий «общее стратегическое видение» политики ЕС в сфере безопасности и обороны в ближайшей перспективе.
Поначалу были детализированы угрозы и вызовы Евросоюзу. Документ основан на информации спецслужб, является секретным и не был опубликован. Но известно, что в нем уделили внимания самым разнообразным угрозам, включая кибератаки, гибридные угрозы, дезинформацию, революционные технологии, а также использование мигрантов для оказания давления. Вся эта «коллекция достижений» составляет основу внешней политики путинской России и подключившейся к ней Беларуси.
«Стратегический компас» подчеркивает: ЕС – обладатель сил быстрого реагирования (сухопутные, воздушные и морские компоненты), которые должны будут действовать надежней, быстрее и решительнее в ответ на кризисы. Для этого существует понятие «модульность»: применение боевой силы в зависимости от задания. То есть соразмерность задания и опыта персонала, технической оснащенности и экипировки. К примеру, две разные миссии – по эвакуации и по разведению враждующих сторон. К этому выводу европолитиков привел провальный байденовский план по эвакуации из Кабула.
Важный блок «Компаса» – развитие инноваций и уменьшение зависимости стран ЕС от технологий и промышленности других стран. Наиболее перспективные направления вооружений и техники, на которых Евросоюзу следует сосредоточиться: морские беспилотники, «боевые воздушные системы будущего», космическое наблюдение за Землей и боевые танки.
Важность создания евроармии многолика. Это дало бы толчок европейской идее и могло бы послужить мощным сигналом для России, главного агрессора ХХ века. Идея совместных вооруженных сил также возникает почти автоматически, когда завершается идея «объединения и разделения» – то есть объединения существующих военных потенциалов. Очевидно, что совместные вооруженные силы могут использоваться более эффективно, чем национальные армии, поскольку можно будет избежать дублирования на всех уровнях. Это позволило бы расходовать европейские оборонные расходы гораздо более эффективно. В конце концов, оборонный бюджет ЕС, каким бы он ни был в последние годы, несоизмерим с оборонным бюджетом США. Соответственно, возможности вооруженных сил ЕС соответствуют лишь 10–15 процентам возможностей американских вооруженных сил.
Есть и другие очевидные приобретения. Промышленный потенциал вооружений также выиграет от более эффективного использования оборонных бюджетов, поскольку для военных инвестиций будет доступно значительно больше денег. Европейская армия будет легко совместима со структурами НАТО и, таким образом, скорее укрепит, чем ослабит трансатлантические связи. Эта совместимость станет важным элементом трансатлантического распределения бремени. Таким образом, будут учтены давние требования США о большем «распределении бремени». Наконец, совместные усилия заставят членов ЕС согласовать свои национальные процессы по принятию решений, а это повысит оперативность.
Александр МЕЛАМЕД
Использованы материалы сайтов dw.de; baks.bund.de; NDR.de
После окончания факультета журналистика ТашГУ работал в ряде республиканских газет, журналов, редакций Узбекского радио.
Комментариев нет:
Отправить комментарий