Сказки Старого Тель-Авива
… Пожалуй, никто не умеет их рассказывать лучше известного израильского журналиста Натана ЗАХАВИ, больше знакомого израильской публике как Захави Ацбани — “Нервный Захави”. Плоть от плоти этого города, выросший на его улицах, вхожий в самые разные его круги и знающий многие тайны, Захави — поистине неистощимый кладезь тель-авивских историй, которые время от времени публикует на страницах газеты “Маарив”. Мы решили познакомить вас с двумя такими историями в пересказе Петра ЛЮКИМСОНА
Photo copyright: isrageo.com
…Не было среди тель-авивской богемы человека, не знакомого с хозяином бара “Будапешт” Зелигом. Его совершенно заслужено называли королем израильских барменов: мало кто смешивал такое количество разнообразных коктейлей и мог так обслужить клиента, как Зелиг. Вдобавок он знал постоянных клиентов по именам, с ним можно было поговорить по душам, поделиться проблемами и получить добрый совет. Нужно ли говорить о том, что Зелиг был в курсе того, чем занимаются все посетители его бара, что именно их в данный момент волнует, у кого какие скелеты пылятся в шкафу? Но историю его самого знали немногие, в число которых входил и Натан Захави.
Зелиг начал свою трудовую биографию во второй половине 1940-х годов в старой тель-авивской гостинице, имевшей сразу два парадных входа: один открывался со стороны моря, второй — с улицы Дизенгоф. Никто не знал, откуда Зелиг прибыл в подмандатную Палестину, но он одинаково свободно владел английским, французским, венгерским и итальянским языками. Хуже всего юноша говорил на иврите, что, впрочем, не помешало директору гостиничного бара мистеру Стоуну взять его в помощники. И для начала Зелиг научился мыть бокалы до хрустального блеска, а бутылки регулярно протирать так, что могли простоять на полке недели, а смотрелись, как новые.
Мистер Стоун обучил Зелига рецептам многих своих фирменных коктейлей и внушил ему мысль о том, что настоящий бармен должен выглядеть не хуже, желательно, даже лучше своих клиентов. Поэтому Зелиг всегда был одет в новый, с иголочки костюм, элегантную кремовую рубашку и не менее элегантный галстук, и его легко было принять за преуспевающего бизнесмена или банкира. Но главный урок мистера Стоуна заключался в том, что настоящий бармен должен уметь завоевывать доверие клиентов, вызнавать самые сокровенные их тайны и бережно хранить информацию в голове, поскольку однажды она может очень даже пригодиться.
Здесь надо сделать небольшую паузу и сказать, что завсегдатаями бара были не только англичане, но и многие тогдашние акулы делового мира Тель-Авива, и члены различных подпольных еврейских организаций.
Однажды метрдотель гостиницы протянул Зелигу оставленное на его имя письмо, в котором ему предлагалось в такой-то час подойти к самому дальнему столику бара, причем тон послания не предполагал возражений. Сидевший в указанном месте незнакомец поблагодарил Зелига за коктейль и представился… одним их руководителей разведслужбы организации “Хагана”.
— Здесь бывают многие британские офицеры, и нам бы хотелось регулярно получать информацию, о чем они говорят за столиками. В первую очередь, разумеется, о планируемых операциях против евреев, о любых передвижениях армейских подразделений, обо всех прибывающих или отбывающих из Палестины высокопоставленных офицерах, — сказал незнакомец. — Этим ты внесешь большой вклад в дело создания еврейского государства, и родина тебя не забудет.
Зелиг посмотрел в глаза незнакомцу и понял, что выбора у него нет: откажись он, и родина его все равно не забудет, только в другом смысле. И он стал информатором “Хаганы”.
Прошла всего пара недель, и метрдотель снова передал Зелигу запечатанный конверт с размашисто написанным его именем и предложением встретиться за дальним столиком бара. На этот раз незнакомец представился членом боевой организации ЛЕХИ. Он тоже пожелал знать все, о чем говорят между собой господа офицеры, пообещал от имени родины не забыть его и туманно намекнул, что, возможно, ему даже придется поучаствовать в некой ответственной боевой операции. Отказываться и тут было нельзя: все знали, что с ребятами из ЛЕХИ лучше не связываться, что с неугодными им евреями они разбираются так же быстро, как с англичанами.
Прошло еще дней десять, и однажды далеко за полночь, когда последний посетитель, еле держась на ногах, покинул зал, мистер Стоун сказал Зелигу, что хочет поговорить с ним по душам. И признался, что уже давно работает на британскую разведку, но с возрастом стал сдавать и хотел бы поручить часть работы Зелигу. “Не секрет, — пояснил мистер Стоун, — что наш бар среди прочих посещают и матерые еврейские террористы, замышляющие новые злодеяния против английских властей и мирных жителей. Мои боссы хотят знать все, о чем они говорят за столиками. Любая информация, любое оброненное ими вскользь имя или адрес могут оказаться бесценными. А за поставленную информацию тебе будут платить фунтами”.
Мог ли Зелиг отказать человеку, которого считал своим патроном и наставником?! Вот так и вышло, что в течение некоторого времени он успешно работал на три разведслужбы сразу.
Происходило это в 1946-м или в 1947 году. Над Эрец-Исраэль стояла та самая глубокая тьма, которая, как известно, бывает только перед рассветом. Англичане свирепствовали, вылавливая, бросая в тюрьмы и казня еврейских подпольщиков, те сводили счеты с англичанами, а заодно грызлись между собой и даже время от времени постреливали друг в друга.
Одним из завсегдатаев бара в те дни был английский полковник, известный особой ненавистью к еврейскому подполью. Каждый раз, выпив, он отправлялся в номер с одной и то же проституткой, которая, как хорошо знал Зелиг, люто ненавидит полковника. Правда, не за антисемитизм, а за склонность к садизму. Словом, однажды полковник с этой девушкой прошел за бархатную занавеску и заказал в номер виски. Очень скоро он почувствовал себя плохо и упал замертво. Примчавшиеся в отель британские военные полицейские допросили мистера Стоуна, проститутку и уже собирались допросить бармена, но того и след простыл. Зелиг в это время уже находился на конспиративной квартире ЛЕХИ, где его загримировали до неузнаваемости и вручили поддельные документы, по которым он в тот же вечер вылетел в Париж. Его снабдили ключами от крохотной квартирки и небольшой суммой денег, которой должно было хватить на пару недель: в ЛЕХИ жестоко расправлялись с теми, кого считали предателями, но никогда не бросали своих на произвол судьбы.
Зелиг всегда оставался верен главному принципу учителя: бармен должен уметь собирать и хранить в памяти любую информацию о клиентах, поскольку рано или поздно она может принести неплохие деньги. В какой-то момент по городу поползли слухи, что он “штинкер”, доносчик, который, с одной стороны, играет роль наводчика для тель-авивских бандитов, а с другой — поставляет информацию о них полиции. Но доказать никто ничего не мог, и слухи потихоньку заглохли.
Натан Захави познакомился с Зелигом в начале 1960-х годов, когда его бар был на вершине популярности. Как-то вечером Захави заметил, что Зелиг какой-то грустный, едва не плачет, и спросил, что случилось.
— В Англии умер мистер Стоун, — ответил Зелиг, и из его глаз полились слезы.
В тот вечер Захави и Зелиг просидели за столиком до глубокой ночи, и уже немолодой бармен рассказал ему свою историю. Под конец беседы у Натана даже возникло ощущение, что вот теперь они с Зелигом стали самыми близкими друзьями. И все же он решил выяснить, насколько правдивы слухи о том, что Зелиг является осведомителем полиции. Он вытащил из кармана мешочек с фишками для игры в бинго, показал его Зелигу и сказал: “Тут у меня несколько десятков алмазов. Если найдешь на них покупателя, буду очень признателен!”
Проснулся Захави на рассвете от громкого стука в дверь. Ворвавшиеся в квартиру полицейские с ходу стали переворачивать все вверх дном, ничего, разумеется, не нашли и потребовали от Захави сказать, куда он прячет алмазы…
Больше Натан Захави в бар “Будапешт” никогда не заглядывал. Спустя пару лет он наткнулся в газете на заметку об убийстве владельца этого бара. Основной подозреваемой по делу, сообщалось в заметке, — бывшая тель-авивская проститутка, отбывшая в Англии 20 лет тюрьмы за соучастие в убийстве британского офицера, совершенного в тель-авивском отеле…
* * *
Героем другого рассказа Захави стал известный тель-авивский картежник Голди-Сатан.
Если верить журналисту, главные подпольные игорные дома Тель-Авива располагаются отнюдь не в южной, как полагают многие, а в северной части города — в районе улиц Вайцман и Ибн-Гвироль. И наиболее заядлые любители азартных игр собираются обычно в кафе, которые во множестве разбросаны на этих и прилегающих к ним улицах. Голди-Сатан, то бишь дьявол, сатана или черт, как кому нравится, принадлежит как раз к числу заядлых. Свое прозвище и большой авторитет у профессионалов он приобрел после того, как выиграл в “123”, где каждый, кому удается угадать в правильном порядке три случайно выпавшие цифры, получает сумму, в 600 раз превышающую его ставку. Много лет назад Голди поставил 200 шекелей на число “666”, которое, как известно, христиане называют “числом дьявола”, и к всеобщему удивлению выиграл 120.000 шекелей. Разумеется, на этом он не остановился, поскольку зависимость от азартных игр сродни наркотической.
Сказать, что Голди всегда везло, нельзя. Многие помнят, как во время чемпионата Европы по футболу он поставил в тотализатор 1:100 на результат какого-то матча, сначала указав, что он закончится со счетом 3:3, а после некоторого раздумья переделав на 3:2. Заядлые игроки говорят, что это было роковой ошибкой: игрок должен не думать, а полагаться на интуицию. До последней минуты счет в той игре составлял 3:2, но мяч все-таки влетел в ворота выигрывавшей команды, и матч завершился вничью. В кафе на Вайцман тогда говорили, что Голди-Сатан был потрясен не столько потерей большой суммы, сколько тем, что удача отвернулась от него в самый последний момент, когда казалось, что все решено.
Аналогичная история произошла, когда он играл в пентхаузе одного “нового русского” израильтянина, известного своими правыми политическими взглядами. Как пишет Натан Захави, у этого человека была роскошная вилла и роскошная яхта, обычно его сопровождали две потрясающие блондинки. Близким друзьям было известно о его тайной страсти к игре в покер, правда, он умел держать себя в руках и никогда не проигрывал больше 50.000 шекелей. Игра с Голди-Сатаном имела для него принципиальный характер, поскольку тот, будучи сыном функционера партии МАПАЙ, придерживался в политике левой стороны, и бизнесмену якобы было важно показать этому богемному персонажу, что правые уделывают левых не только в политике, но и в карты.
Игра в тот вечер шла нешуточная. В конце концов, за столом остались только двое — хозяин и Голди, остальные наблюдали из партера. На пике игры Голди выложил последние 20.000 шекелей, потребовал открыть карты и бросил на стол три восьмерки. Его визави в ответ с торжествующим видом выложил четыре туза и стал собирать со стола купюры. У Голди, по словам очевидцев, был такой вид, что казалось — еще немного, и он выбросится с пентхауза. Он не выбросился. Но те, кто видел его в тот вечер, рассказывали, что он шел по улице, отчаянно жестикулируя и громко разговаривая сам с собой.
С того дня он словно повредился в рассудке, стал пить, опустился и дошел до того, что стал подворовывать в магазинах булки, молоко и другие продукты первой необходимости. Несколько раз его ловили с поличным, но полицию ни разу не вызвали: все же жители этой части Тель-Авива считали Голди-Сатана уважаемым человеком и сыном некогда еще более уважаемого человека. Потом Голди на некоторое время исчез из виду, а когда появился, рассказал, что прошел курс лечения от болезненной страсти к азартным играм и словно родился заново. Больше он ни в какие игры не играет, собирается найти работу — друзья покойного отца обещали пристроить его чиновником в какое-то министерство — и зажить нормальной жизнью.
Чтобы погасить карточный долг, Голди продал небольшую квартиру на тель-авивской улице Соколов, и после расчета у него должна была остаться какая-то сумма. А примерно через месяц, когда в игорном доме, где проигрался Голди, считали выручку, в зал вломились двое вооруженных грабителей в масках. Поставив хозяина и всех, кто находился в зале, лицом к стене, они спокойно сложили выручку и направились к выходу. “Да, кстати, привет тебе от Бога!” — сказал один из грабителей перед тем, как покинуть помещение.
А Голди с того времени исчез. Вскоре пошли слухи, что он пробовал наладить бизнес в Эйлате, затем перебрался на Север и, в конце концов, улетел в Европу. Там он не раз пытал счастье в казино, играл на скачках. Время от времени ему везло, но после серии удач всегда следовало поистине фатальное невезение. Так, рассказывают, что однажды на скачках он сделал ставку 1:35 на лошадь “Золотой Ринг” только потому, что ему понравилась кличка. Вскоре после начала заезда лошадь неожиданно встала, как вкопанная, и начала испражняться на беговую дорожку. До финиша она так и не дошла и Голди потерял деньги. То же самое произошло на собачьих бегах: пес, на которого поставил Голди, неожиданно взбесился и вместо того, чтобы бежать, стал ловить собственный хвост.
После всех приключений Голди вернулся в Израиль и стал появляться в барах и кафе Тель-Авива, где обычно тусуются игроки. Один раз туда с женой и друзьями зашел хозяин ограбленного в свое время подпольного игорного дома, и Голди передал ему с официантом записку с одним предложением: “Тебе привет от Бога!” Прочитав эти слова, тот человек подхватил жену и покинул заведение.
Как и на что живет Голди-Сатан сейчас, неизвестно. Однако, судя по всему, он постепенно опускается на дно. В последний раз Натан Захави видел его стоящим у киоска “Лото” в Южном Тель-Авиве: Голди достал из полиэтиленового пакета мелочь, с трудом набрал 24 шекеля на заполнение бланка “Лото”, а позже стал просить у людей на автобусной остановке шесть шекелей на проезд в маршрутном такси…
Комментариев нет:
Отправить комментарий