Европа переформатируется
Первый тренд, объявленный Трампом и в сущности продолженный Байденом, означает сосредоточение Америки на собственных проблемах и интересах. Или, говоря языком советско-российской пропаганды – отказ от роли всемирного Жандарма. А практически это вылилось в сокращении своего присутствия в НАТО и создании нового альянса с Великобританией и Австралией. И курсе на сокращение военных расходов на присутствие в Европе и призывам к Брюсселю самим раскошеливаться побольше на эти цели.
Яркой иллюстрацией такого западного «эгоизма» становится скандал с отказом Австралии от контракта на 12 французских подлодок. Переговоры о нем велись несколько лет, сделка на 40 млрд. долларов была подписана еще в 2016 году. И вот буквально на днях Сидней заявил о ее аннулировании. Причины при этом называются две. Первая: Австралию не устраивают сроки. По контракту партия будет поставлена целиком лишь к 2030-му, а Астралия, озабоченная угрозами Пекина, хочет их иметь уже сегодня. Вторая – не устраивает качество. Французские лодки – обычные, а американцы могут предложить атомные.
Второй тренд проявляется в расхождении интересов и позиций традиционных лидеров ЕС – Германии и Франции и прочей Европы в сфере энергетики, осью которых стал «Северный поток-2». Шкурная заинтересованность Парижа и Берлина, сформулированная Меркель в тезисе, что экономика – аргумент номер Один, вступила в конфликт с осознанием европейцами роли российской нефтегазовой иглы в качестве политического шантажа. Что и демонстрирует Москва сегодня с этим жуткими и загадочными скачками цен. Все это вылилось в конце концов в резолюцию-ультиматум Москве, которую Брюссель принял практически в обход и в пику Германии и Франции. В ней в открытую объявляется бойкот «Северному потоку-2» и рассматривается такая крайняя мера давления на Россию, как отключение ее от системы SWIFT. Это очень примечательное событие, поскольку даже если оно окажется пустой угрозой, самим фактом своим является прецедентом перемещения центра решений из Берлина в Брюссель.
Наконец, третий тренд, отраженный и во втором – это раскол ЕС и НАТО на Западные и Восточные блоки. Можно сказать, что, как синдром, он существовал изначально – по мере пополнения европейских структур восточными гастролерами. И его объективной природой является неравенство амуниций и амбиций. Формой интеграции Восточного блока еще в нулевые стало появление такого понятия, как Вышеградская группа с реанимацией Польшей идеи Триморья, оформившаяся в 2015 в Инициативу трех морей, объединившую 12 стран ( Австрию, Болгарию, Венгрию, страны Балтии, Польшу, Румынию, Словакию, Словению, Хорватию и Чехию).
Появление темы Украины в европейском дискурсе в 2013/14 годах не только активизировало этот процесс, но и превратило Киев в партнера НАТОвских стран. В частносости, это вылилось в подписании в августе прошлого года между Украиной, Польшей и Литвой декларации о Люблинском треугольнике – как отголоска Люблинской унии 1569, объединившей Королевство Польское и Великое Княжество Литовскок, частью которого в период его расцвета была и Украина.
Примечательно, что сегодня и сама Украина активно ищет союзников, стараясь укрепить свою военную безопасность и политический вес в посткоммунистическом регионе. Поэтому ведет переговоры о блоке с Грузией и Молдовой, о союзе с Турцией, о включении в модель Триморья. Все эти потуги актуальны и потому находят отклик и поддержку в Восточной Европе – хотя бы потому, что там опасаются лишиться американского зонтика.
Все это создает извне картину хаоса в ЕС, рождая злорадные прогнозы развала европейского единства. Соответствующая статья появилась даже в Википедии («Распад ЕС»). Особые надежды евроскептики связывают с ковидом и волной миграции из Третьего мира. Во что это выльется на самом деле – вопрос открытый. Ведь это же не фатальная материя, а вопрос рациональной субъективности. Реалность такова, что всяким мрачным или ехидным прогнозам противостоит маневр, мысль, энергия. Оттого они все не сбываются и не сбываются. В чем, действительно, вряд ли приходится сомневаться, что ЕС и НАТО переформатируются. Де факто и наверняка - в перспективе. Ибо это и является главным маневром для разрешения кризиса.
Комментариев нет:
Отправить комментарий