06 ноября 2021
Российская политика дает людям (и, в общем, с этим нельзя не согласиться, это очень точное наблюдение) сладостное чувство безопасности — пока приходят за другими. Но надо сказать, что политика Путина отличается от политики Сталина в одном пункте довольно радикально: за вами придут только в случае, либо если вы открываете рот, либо если вы хоть что-то организуете — неважно, будь то координационный совет оппозиции или помощь сиротам; если у вас есть организаторские способности, и вы делаете что-то не согласованное с властью.
Отдельным случаем, отдельным кейсом являются, видимо, благотворители. Поэтому всех благотворителей, иногда делающих действительно очень благое дело, стараются присвоить. Вы помогаете умирающим умереть без боли? Да, вы можете это делать — с нашей санкции. Вступите в какое-нибудь из наших подразделений или выступите в поддержку одного из наших лидеров, тогда вы можете помогать обреченным. То есть тогда мы вам это разрешим. Либо если вы напрямую участвуете в каких-то масштабных финансовых схемах и не хотите делиться.
Вот три случая, при которых за вами придут. А остальным — пока не наступит такой слишком радикальный, что называется, drastical этап кризиса или ухудшения, если вас не будут уж совсем использовать в пищу, вам ничего не угрожает в путинской России. Она дает сладостное чувство такого, знаете, предсонья, как перед засыпанием — такое очень сладостное чувство своей безопасности.
Вот на ваших глазах пытают Навального, а вы можете сказать: «А мне это не грозит. Я ведь не выделывался, я ничего такого не делал. Я не ходил на акции». Да, я не делал и зла, конечно. Но как сладко, как мерзко сладко чувствовать себя в абсолютной безопасности! Я рот не открываю? Нет. На вопросы не отвечаю? Нет. Более того, я еще и повторяю иногда — так, подзвездываю, — что никогда Россия не жила так хорошо. Так сладенько.
Наверное, рискну сказать, что никогда Россия не испытывала так много sinful pleasures, грешных наслаждений. Я не знаю, как это перевести — у нас такого термина нет. Никогда Россия не испытывала так много мерзостных, гаденьких, вонюченьких удовольствий, таких наслажденьиц.
Путин великолепно ориентируется в человеческой подлости и великолепно на ней играет. То есть на этих струнах он исполняет листовские пассажи. Потому что можно, в принципе, руководя страной, пытаться играть на чувствах добрых. Но это опасно, это уязвимо: чувства добрые очень легко осмеиваются — это вещь понятная. А вот на мерзости играть — это уметь не надо. Искусства тут не требуется. Родиться Горовицем или Рихтером тут совершенно необязательно, а обязательно уметь вычленять в людях вот эту струнку низости и на ней наигрывать. И это хорошо получается.
Поэтому сегодня, когда большинство наблюдает за мучениями Навального, за мученичеством Навального, огромное большинство людей испытывает при этом не сострадание, даже не зависть (хотя зависть была бы уместна — всё-таки человек живет осмысленно, искупает собой грехи поколения). Нет, они испытывают такое чувствишко мерзостное — потирание ручек издалека. «Мы тайным потираньем рук встречаем потопление». Такой уютец в присутствии чужого несчастья. И это очень гадко. Даже те, кто сочувствует Навальному, мне кажется, абсолютно растворяются в этой массе злорадно подхихикивающих.
Страну можно растлить очень быстро. «Что сложено в год, можно в час раскрасть», сказал Маяк. Деструктивная работа, работа по растлению из страны, не требует, знаете, больших усилий. Это не то что катить камень в гору — это его подталкивать, когда он и сам катится. Так что превратить страну в такую трупную зловонную субстанцию — это вопрос нескольких десятилетий, а может быть, и лет. Что мы и наблюдаем сейчас.
А.К. Быкову не понять русскую душу: если идут аресты несогласных - значит в стране есть ЗАКОН И ПОРЯДОК, не то что при Горбачёве или Ельцине. Ну, а при Сталине, когда могли стереть в порошок любого, был СУПЕР-ЗАКОН и СУПЕР-ПОРЯДОК.
Комментариев нет:
Отправить комментарий