Удивительный доктор Лейтц

 

Яков Фрейдин Рассказ Удивительный доктор Лейтц

...Она заказала две чашки кофе, пирожные и говорит: "Меня зовут Эльси Лейтц. Вот возьмите, это моя карточка. Я слышала ваш разговор. Ничего мне не объясняйте, я всё понимаю. Пейте свой кофе и слушайте внимательно. Я помогаю отцу в работе, он хозяин фирмы, которая делает эти фотоаппараты "Лейка", что вы сейчас продали. Это в городе Ветцлар, не так далеко отсюда, час езды. Завтра же утром садитесь на поезд и приезжайте туда. Выйдете на станции, спросите, где фабрика "Эрнст Лейтц" и идите туда. Придёте ко входу, покажете охраннику вот эту карточку и скажете, что я вас жду. Мы что-нибудь для вас придумаем"... _____________________ Нас­тал мой пер­вый ра­бочи день оромно американ­ской ча­совой ком­па­нии. Сам я к ча­сово­м бизнесу от­но­шения не имел, но моя спе­ци­аль­ность ока­залась у них вос­тре­бован­ной. Ме­ня поз­ва­ли ту­да на ра­боту, сде­лали за­ман­чи­вое пред­ло­жение, от ко­торо­го я от­ка­зать­ся не мог и вот я при­шёл в свой ка­бинет, вер­нее за­гон­чик, или "ку­бик", сто­ящий в ря­ду с сот­ней та­ких же в ог­ромном ин­же­нер­ном за­ле. Моя об­ласть бы­ла элек­тро­ника, но вок­руг ра­бота­ли в ос­новном спе­ци­алис­ты в точ­ной ме­хани­ке - всё же это бы­ла ча­совая фир­ма. В 80-м го­ду по­яв­ле­ние у них ин­же­нера из СССР бы­ло за­мет­ным со­быти­ем и на ме­ня при­ходи­ли пос­мотреть и да­же пот­ро­гать ру­ками. Про Рос­сию ни­чего тол­ком не зна­ли и очень удив­ля­лись, ког­да я им рас­ска­зывал, что там в го­родах по ули­цам не хо­дят мед­ве­ди, а вес­ной та­ет снег.  А ког­да они слы­шали сло­во Си­бирь, то от ужа­са сод­ро­гались и с при­дыха­ни­ем вос­кли­цали "Сай­би­рия!". Вна­чале я при­нимал в сво­ём за­гон­чи­ке с де­сяток лю­бопытс­тву­ющих в день, но ско­ро по­ток ви­зитё­ров ис­сяк. Од­на­ко, нес­коль­ко че­ловек про­дол­жа­ли за­ходить во вре­мя обе­ден­но­го пе­реры­ва. Один из них был Джек Ру­бино­виц, то есть по-на­шему Яша Ра­бино­вич. По-ан­глий­ски он го­ворил с за­мет­ным не­мец­ким ак­центом, на вид ему бы­ло лет 65 и слыл он в ком­па­нии од­ним из луч­ших спе­ци­алис­тов по точ­ным ме­ханиз­мам. Его ин­те­ресо­вала Рос­сия и осо­бен­но Пи­тер, от­ку­да, как он мне ска­зал, был его отец. У мно­гих аме­рикан­ских ев­ре­ев пред­ки, по их сло­вам, не то из Мин­ска, не то из Пин­ска. А вот из цар­ско­го Пе­тер­бурга - ред­кость.   Од­нажды во вре­мя лан­ча, ког­да я ел свой сэн­двич, при­шёл Джек и по­ин­те­ресо­вал­ся, не при­вёз ли я с со­бой со­вет­ский фо­то­ап­па­рат? Я ска­зал, что та­кой ап­па­рат у ме­ня есть и на сле­ду­ющий день при­нёс с со­бой мой "Зе­нит-Е". Он его по­вер­тел в ру­ках, ска­зал "Нет, это не тот", взве­сил на ла­дони и спро­сил, мо­жет ли он его ра­зоб­рать? Обе­щал вер­нуть в пол­ностью соб­ранном ви­де - ска­зал, что очень его ин­те­ресу­ет пос­мотреть на ме­ханизм. Я ему ап­па­рат от­дал, а че­рез па­ру дней Джек его мне вер­нул в це­лос­ти и сох­раннос­ти вмес­те с ин­те­рес­ной ис­то­ри­ей. ------- - Уди­витель­но, - ска­зал он, - этот ваш "Зе­нит" сде­лан из ста­ли, он ведь ужас­но тя­жёлый! Они что, не по­нима­ют, как это ме­ша­ет? Мы ещё в 30-е го­ды де­лали ка­меры из алю­миния. Чуть до­роже, но ка­кая раз­ни­ца! Од­на­ко ме­ханизм сде­лан ум­но, по­хоже, что это ори­гиналь­ный ди­зайн, не ко­пия. Ви­димо, есть в Рос­сии хо­рошие ин­же­неры… - Вы ска­зали "мы де­лали", это кто? - спро­сил я. - "Лей­ка". Слы­хали про та­кую не­мец­кую фир­му? Я ро­дом из Гер­ма­нии. Ра­ботал на этой фир­ме и де­лал де­тали для фо­то­ап­па­рата. На­шу ка­меру "Лей­ка-2", как толь­ко она выш­ла, сра­зу ско­пиро­вали в Со­вет­ской Рос­сии, и вы­пус­ти­ли под сво­ей мар­кой "ФЭД", не знаю, что эти бук­вы зна­чат. Я ду­мал вы "ФЭД" при­вез­ли, но всё рав­но ин­те­рес­но. Я хо­рошо знал ис­то­рию пер­во­го со­вет­ско­го фо­то­ап­па­рата и рас­ска­зал Дже­ку, что "ФЭД" де­лали в Харь­ко­ве быв­шие бес­при­зор­ни­ки в тру­довой ком­му­не пе­даго­га Ан­то­на Ма­карен­ко. У ме­ня в детс­тве да­же бы­ла кни­га Ма­карен­ко "Фла­ги на баш­нях". Он ру­ково­дил ком­му­ной име­ни Ф.Э. Дзер­жин­ско­го, по ини­ци­алам ко­торо­го и наз­ван фо­то­ап­па­рат ФЭД. Од­на­ко я тог­да не знал, что "ФЭД" это ко­пия "Лей­ки". - Да, рус­ские "Лей­ку" пол­ностью ско­пиро­вали в 1934 го­ду. Точ­ная ко­пия, толь­ко уб­ра­ли ав­тоспуск, - ска­зал Джек, - Но, ра­зуме­ет­ся, это не моя "Лей­ка", я её не де­лал. Там на фир­ме я ра­ботал поз­же, сна­чала уче­ником, а по­том ин­же­нером, ког­да "Лей­ка-2" уже бы­ла пол­ным хо­дом в про­из­водс­тве. Я де­лал опыт­ные об­разцы но­вого склад­но­го объ­ек­ти­ва для мо­его бо­са Ос­ка­ра Бар­на­ка. Вот кто был ин­же­нер­ный ге­ний! Хо­роший на­чаль­ник и че­ловек он был по­рядоч­ный. Жаль, что умер ра­но, ему и шес­ти­деся­ти не бы­ло. Кста­ти, это имен­но он ещё пе­ред пер­вой ми­ровой при­думал ис­поль­зо­вать в фо­то­ап­па­рате 35-ми­лимет­ро­вую плён­ку, ко­торую тог­да мас­со­во про­из­во­дили для ки­но. Ум­но-то как! Плён­ки пол­но и она не до­рогая. Бар­нак толь­ко раз­мер кад­ра уд­во­ил, чтоб луч­ше бы­ло ка­чес­тво сним­ка. Вид­но бы­ло, что ис­то­рия Лей­ки бы­ла лю­бимым конь­ком Дже­ка и он с удо­воль­стви­ем её всем рас­ска­зывал. - Он ещё при­думал фо­то­уве­личи­тель, - про­дол­жил он, - чтоб сним­ки пе­чатать на фо­тобу­маге. Вот так по­яви­лась пер­вая "Лей­ка". Наз­ва­ние это от двух слов - име­ни хо­зя­ина фир­мы Эрн­ста Лей­тца и сло­ва ка­мера. Но я ра­ботал не у то­го Лей­тца, а у его сы­на, то­же Эрн­ста, но Млад­ше­го. Лей­тц-отец к то­му вре­мени дав­но умер. В те вре­мена поч­ти каж­дая ком­па­ния бы­ла се­мей­ным биз­не­сом, всё пе­рехо­дило от от­ца к сы­ну, по­том ко вну­ку. Лей­ка бы­ла в семье Лей­тцев бо­лее 100 лет… - Джек, - я пе­ревёл те­му раз­го­вора, - ес­ли вы из Гер­ма­нии, то как же ваш отец ро­дом из Пе­тер­бурга? - Па­па ро­дил­ся где-то на Ук­ра­ине, в мес­течке, я да­же не знаю, как оно на­зыва­ет­ся. Его приз­ва­ли в ар­мию, а тут сра­зу на­чалась вой­на Рос­сии с Япо­ни­ей. Его от­пра­вили за­щищать рус­скую кре­пость Порт-Ар­тур, это где-то да­леко на вос­то­ке Си­бири. На­до ска­зать, что был па­па ог­ромно­го рос­та, бо­лее двух мет­ров, и си­лы не­веро­ят­ной. Ру­кой мог под­ко­ву гнуть, а ес­ли под ло­шадь за­лезет, мог бы и ло­шадь под­нять. Очень доб­рый, мяг­кий че­ловек, пря­мо, как рус­ский мед­ведь, но и силь­ный то­же, как мед­ведь. Джек по­мол­чал, вздох­нул и до­бавил: - А сей­час си­ла у па­пы уже не та… Сдал па­па… - Что вы го­вори­те, не­уже­ли ваш отец ещё жив? - ото­ропел я, ведь со вре­мён Рус­ско-Япон­ской вой­ны к то­му вре­мени прош­ло 75 лет. - Жив, жив. Он ещё как жив! В до­ме для ста­риков жи­вёт, там у не­го своя ком­на­та. Ему 94 го­да, го­лова яс­ная и всё пом­нит, но вот си­ла у не­го уж не та, что в мо­лодос­ти… А ка­кой был ге­рой! Ког­да он слу­жил в ар­мии, слу­чилось вот что - он про это лю­бит всем рас­ска­зывать. Там, уже в Порт-Ар­ту­ре, в ка­зар­ме, ка­кие-то два сол­да­та-ан­ти­семи­та ста­ли про ев­ре­ев раз­ную че­пуху бол­тать. Па­па им ве­лел зат­кнуть­ся, но они ещё боль­ше рас­шу­мелись и про не­го са­мого ста­ли вся­кие га­дос­ти го­ворить, драз­нить и жи­дом об­зы­вать. Па­па хоть и доб­рый, но го­рячий был и та­кие ве­щи тер­петь не мог. Вот он взял каж­до­го из них за ши­ворот, раз­вёл в сто­роны, а по­том со всей сво­ей не­веро­ят­ной си­лы лба­ми друг друж­ку уда­рил, как мед­ны­ми та­рел­ка­ми в ор­кес­тре. Од­но­го - сра­зу на смерть, а дру­гого - в гос­пи­таль в тя­жёлой ра­ной. Па­пу ко­неч­но арес­то­вали и хо­тели под три­бунал от­дать, но по­том ко­ман­дир пол­ка ра­зоб­рался, ве­лел его вы­пус­тить и да­же объ­явил пе­ред стро­ем бла­годар­ность за за­щиту дос­то­инс­тва и чес­ти сол­да­та. Вот ведь бы­ли вре­мена, ког­да честь сол­да­та так мно­го зна­чила! ------- - На той вой­не он во­евал сме­ло и был наг­раждён за храб­рость ка­кой-то важ­ной рус­ской ме­далью. Я не знаю, как та ме­даль на­зыва­лась, но ев­рей, у ко­го бы­ла та­кая ме­даль, мог у­ехать из чер­ты осед­лости и жить в Пе­тер­бурге. По­это­му че­рез нес­коль­ко лет пос­ле вой­ны па­па из мес­течка пе­ре­ехал в Пе­тер­бург. Он был гра­мот­ный, но ре­мес­ла тог­да ни­како­го не знал, кро­ме как во­евать, а по­тому ус­тро­ил­ся в по­лицию и стал го­родо­вым. Он на­вер­ное был единс­твен­ный ев­рей-го­родо­вой в Пе­тер­бурге. Из-за его ме­далей, гра­мот­ности и мо­гучей си­лы ему это поз­во­лили. Слу­жил он в по­лиции нес­коль­ко лет, же­нил­ся и же­на его, моя мать, как-то ска­зала ему, что не де­ло это для ев­рея быть го­родо­вым и уго­вори­ла у­ехать в Гер­ма­нию. Это бы­ло ещё пе­ред Пер­вой Ми­ровой. Они по­сели­лись во Фран­кфур­те, там бы­ла боль­шая ев­рей­ская об­щи­на и им вна­чале очень по­мога­ли. Отец вы­учил­ся на ме­хани­ка и стал ра­ботать на фаб­ри­ке. Вско­ре я ро­дил­ся, это уже как вой­на на­чалась. На вой­ну его не взя­ли, он ведь был ро­дом из Рос­сии, с ко­торой во­ева­ли. Жить в Гер­ма­нии бы­ло тя­жело, осо­бен­но пос­ле вой­ны. Ра­боты не бы­ло, день­ги сто­или мень­ше бу­маги, на ко­торой их пе­чата­ли. Я ещё ре­бён­ком был, но всё прек­расно пом­ню. Во Фран­кфур­те я за­кон­чил гим­на­зию и в 1931 го­ду пос­ту­пил в уни­вер­си­тет в Й­ене, изу­чал ме­хани­ку и оп­ти­ку. Это был чуд­ный уни­вер­си­тет, ла­бора­тории са­мые сов­ре­мен­ные, биб­ли­оте­ка с ред­ки­ми кни­гами, за­меча­тель­ные про­фес­со­ра. Там в своё вре­мя учил­ся Карл Маркс, ес­ли вам ин­те­рес­но знать. Ну а по­том на­чалось. В уни­вер­си­тете всем стал ко­ман­до­вать на­цист про­фес­сор Ас­тель. Oн там взял­ся за ев­ре­ев - сна­чала за пре­пода­вате­лей, по­том и за сту­ден­тов. Ког­да в 1935-ом при­няли за­коны про­тив ев­ре­ев, ме­ня из уни­вер­си­тета ис­клю­чили, хо­тя мне ос­та­вал­ся там толь­ко один се­местр до дип­ло­ма. Я вер­нулся к ро­дите­лям во Фран­кфурт. На ра­боту мне ус­тро­ить­ся ни­как не по­луча­лось, ев­ре­ев ниг­де брать не хо­тели. От­ца то­же с ра­боты выг­на­ли и мы не зна­ли, как жить. Я с детс­тва ув­ле­кал­ся фо­тог­ра­фи­ей и у ме­ня бы­ла ка­мера "Лей­ка" и к ней уве­личи­тель. Но ког­да у нас де­нег не ста­ло, мы на­чали про­давать ве­щи и я по­нёс "Лей­ку" и уве­личи­тель в фо­тома­газин не­дале­ко от до­ма где мы жи­ли, чтобі про­дать их хоть за ка­кие-то день­ги. Хо­зя­ин ма­гази­на мне го­ворит: "Зай­ди ко мне в ка­бинет, там по­гово­рим". Я за­шёл, мы се­ли за стол и он стал ме­ня спра­шивать по­чему я про­даю та­кой за­меча­тель­ный ап­па­рат. А тут вдруг в дверь пос­ту­чали, он ска­зал "вой­ди­те" и заш­ла мо­лодая жен­щи­на, где-то лет трид­ца­ти. Очень кра­сивая, как ан­гел. Она по­том ан­ге­лом и ока­залась. Хо­зя­ин ма­гази­на, как её уви­дел, вско­чил, ру­ку ей по­цело­вал и мне гла­зами по­казы­ва­ет, чтоб я вы­шел. Я, ко­неч­но по­шёл к две­рям, а она ме­ня ос­та­нав­ли­ва­ет: - Нет-нет, за­кан­чи­вай­те ва­ше де­ло, я тут при­сяду, по­дож­ду, вам не по­мешаю. Я стал хо­зя­ину объ­яс­нять, что у нас труд­но с день­га­ми, ме­ня на ра­боту ниг­де не бе­рут и по­тому я про­даю фо­то­ап­па­рат и уве­личи­тель. Он взял "Лей­ку", про­верил в по­ряд­ке ли она, по­том вы­нул из бу­маж­ни­ка день­ги и стал за­писы­вать по­куп­ку в свою бух­галтер­скую кни­гу. Спро­сил мою фа­милию, я ска­зал что Ру­бино­виц, взял у не­го день­ги, поб­ла­года­рил и по­шёл к две­рям. Тут эта жен­щи­на ме­ня ос­та­нав­ли­ва­ет и го­ворит: "Мо­лодой че­ловек, по­дож­ди­те ме­ня там на ули­це, я хо­чу у вас что-то уз­нать". Я вы­шел на ули­цу и стал её ждать. Она вско­ре выш­ла и пред­ло­жила, чтоб мы заш­ли в ка­фе, тут же ря­дом в со­сед­нем до­ме. Се­ли за сто­лик. Она за­каза­ла две чаш­ки ко­фе, пи­рож­ные и го­ворит: "Ме­ня зо­вут Эль­си Лей­тц. Вот возь­ми­те, это моя кар­точка. Я слы­шала ваш раз­го­вор. Ни­чего мне не объ­яс­няй­те, я всё по­нимаю. Пей­те свой ко­фе и слу­шай­те вни­матель­но. Я по­могаю от­цу в ра­боте, он хо­зя­ин фир­мы, ко­торая де­ла­ет эти фо­то­ап­па­раты "Лей­ка", что вы сей­час про­дали. Это в го­роде Вет­цлар, не так да­леко от­сю­да, час ез­ды. Зав­тра же ут­ром са­дитесь на по­езд и при­ез­жай­те ту­да. Вый­де­те на стан­ции, спро­сите, где фаб­ри­ка "Эрнст Лей­тц" и иди­те ту­да. При­дёте ко вхо­ду, по­каже­те ох­ранни­ку вот эту кар­точку и ска­жете, что я вас жду. Мы что-ни­будь для вас при­дума­ем. И вот возь­ми­те это" Она от­кры­ла су­моч­ку, дос­та­ла нес­коль­ко ку­пюр, су­нула их мне в ру­ку, по­том вста­ла, по­дош­ла к офи­ци­ан­ту, рас­пла­тилась за ко­фе и выш­ла на ули­цу. Я че­рез ок­но уви­дел, что у вхо­да в ка­фе сто­ял ав­то­мобиль и око­ло не­го ждал шо­фёр. Он снял фу­раж­ку, пок­ло­нил­ся ей, от­крыл двер­цу, она се­ла и ма­шина у­еха­ла. Я не знал, что и по­думать. При­шёл до­мой, рас­ска­зал ро­дите­лям и отец мне го­ворит - это ка­кое-то чу­до, ты ей, ви­дать, пон­ра­вил­ся, на­до ехать. Мо­жет эта да­ма даст те­бе ра­боту. ------- На сле­ду­ющее ут­ро я сел на по­езд, при­ехал в Вет­цлар и пеш­ком до­шёл до фаб­ри­ки, она тог­да бы­ла в цен­тре, не­дале­ко от ре­ки. У про­ход­ной по­казал кар­точку ох­ранни­ку, он ко­му-то поз­во­нил по те­лефо­ну, а по­том ска­зал, чтоб я шёл на вто­рой этаж. Там я на­шёл дверь на ко­торой бы­ло на­писа­но имя "Эль­си Лей­тц", пос­ту­чал и во­шёл. Она ме­ня встре­тила очень при­вет­ли­во, по­жала ру­ку, уса­дила к сто­лу и го­ворит: - Вы мо­лодец, что при­еха­ли. Вот те­перь рас­ска­жите всё про се­бя под­робнее. Я ей рас­ска­зал, где и че­му учил­ся, про ро­дите­лей, как ме­ня выг­на­ли из уни­вер­си­тета, про то, что ниг­де нас на ра­боту не бе­рут. Она всё вни­матель­но выс­лу­шала и ве­лела по­дож­дать, по­том выш­ла и ско­ро вер­ну­лась, как я по­нял, со сво­им от­цом. Очень при­ят­ный гос­по­дин, вни­матель­ный и ка­кой-то доб­рый, по-оте­чес­ки. Как я его уви­дел, у ме­ня прос­то го­лова пош­ла кру­гом, это ведь был зна­мени­тый док­тор Лей­тц, хо­зя­ин фир­мы, ко­торая де­лала те са­мые Лей­ки - луч­шие в ми­ре фо­тока­меры. Эль­си ему крат­ко рас­ска­зала про ме­ня и до­бави­ла, что я в уни­вер­си­тете изу­чал оп­ти­ку и ме­хани­ку. И он тог­да го­ворит: - Вот за­меча­тель­но, нам как раз ну­жен по­мощ­ник к мис­те­ру Бар­на­ку. Хо­тите у нас ра­ботать?". Ещё бы я не хо­тел! Ко­роче го­воря, ме­ня в тот же день при­няли на ра­боту уче­ником мас­те­ра, вы­дали аванс и этот уди­витель­ный док­тор Лей­тц, дал мне за­пис­ку к од­но­му че­лове­ку, ко­торый сда­вал квар­ти­ры. Я ту­да по­шёл, это не­дале­ко от фаб­ри­ки. Квар­тирный хо­зя­ин на ме­ня сна­чала по­доз­ри­тель­но пос­мотрел, ви­дать мой нос ему не пон­ра­вил­ся, но ког­да про­чёл за­пис­ку от док­то­ра Лей­тца, сра­зу же от­вёл ме­ня в прос­торную квар­ти­ру в его до­ме, от­дал ключ и да­же за­даток не поп­ро­сил. Я вер­нулся во Фран­кфурт, рас­ска­зал всё ро­дите­лям, и на сле­ду­ющий же день пе­ре­ехал в Вет­цлар. Вско­ре отец с ма­терью то­же ту­да пе­реб­ра­лись и по­сели­лись ко мне в квар­ти­ру. Мес­та на всех хва­тало, нас ведь бы­ло толь­ко трое. Мо­его от­ца док­тор Лейц то­же на ра­боту взял, в мас­тер­скую ме­хани­ком. Вот так я стал ра­ботать в ком­па­нии у Эрн­ста Лей­тца Вто­рого, или Млад­ше­го. Сна­чала мо­им на­чаль­ни­ком был тот са­мый мис­тер Бар­нак, ко­торый изоб­рёл пер­вую Лей­ку с 35-мм плён­кой. Он тог­да ра­ботал над но­вым объ­ек­ти­вом, ко­торый дол­жен ав­то­мати­чес­ки  скла­дывать­ся, и я по его эс­ки­зам де­лал чер­те­жи, рас­счи­тывал ры­чаги и шес­те­рён­ки, вмес­те с ме­хани­ками стро­ил раз­ные опыт­ные об­разцы. Но толь­ко че­рез пол­го­да он не­ожи­дан­но умер и тог­да док­тор Лей­тц ме­ня пе­ревёл из уче­ников на дол­жность ин­же­нера, так как я уже хо­рошо знал, что мис­тер Бар­нак хо­тел и мог про­дол­жать его про­ект. У ме­ня не бы­ло дип­ло­ма ин­же­нера, а он ме­ня всё рав­но на эту дол­жность пе­ревёл. Так в Гер­ма­нии обыч­но не де­лали, ес­ли нет фор­маль­но­го дип­ло­ма - на ра­боту ин­же­нером не возь­мут, но ведь это был док­тор Лей­тц! В ин­же­нер­ном от­де­ле ра­бота­ло че­ловек со­рок. Фир­ма не толь­ко фо­то­ап­па­раты вы­пус­ка­ла, бы­ло мно­го дру­гих оп­ти­чес­ких при­боров, в ос­новном для вер­махта и люф­тваф­фе. При­боры на­веде­ния, при­целы, ка­меры для а­эросъ­ём­ки и дру­гие во­ен­ные штуч­ки. По­это­му на­цист­ская власть док­то­ра Лей­тца очень це­нила. Его зна­ли во всём ми­ре и он для них был как бы тех­ни­чес­ким сим­во­лом Гер­ма­нии. Но они ему пос­то­ян­но пор­ти­ли нер­вы с их пар­ти­ей. Мне Эль­си рас­ска­зыва­ла, на фир­ме не бы­ло ни од­но­го чле­на на­цист­ской пар­тии, её отец та­ких на ра­боту не брал, но на не­го пос­то­ян­но да­вили, чтоб он сам всту­пил в их пар­тию. Он как-то ухит­рялся это­го не де­лать. Я ско­ро за­метил, что сре­ди ра­бочих и осо­бен­но в ин­же­нер­ном от­де­ле бы­ло мно­го ев­ре­ев. Док­тор Лей­тц из сво­ей фир­мы ус­тро­ил ка­кое-то ев­рей­ское при­бежи­ще - мно­гих, вро­де ме­ня, ко­торых ниг­де не бра­ли на ра­боту, или жить бы­ло нег­де - он к се­бе брал, пла­тил зар­пла­ту, по­могал с жиль­ём. Ко­неч­но сре­ди нем­цев, что у не­го ра­бота­ли, бы­ли не­доволь­ные тем, что хо­зя­ин ев­ре­ев под кры­ло брал, но бо­ялись жа­ловать­ся, ведь все зна­ли, как его фир­му це­нят, и се­бе до­роже обой­дёт­ся, ес­ли на не­го до­носить. Кто мог знать, где у не­го бы­ли свя­зи! Мо­жет на са­мом вер­ху. Ра­зуме­ет­ся гес­та­по зна­ло, что он ев­ре­ев дер­жит, но до по­ры до вре­мени на это зак­ры­вало гла­за. Од­нажды я ра­ботал с ме­хани­ками на пер­вом эта­же в мас­тер­ской, ког­да ту­да заш­ла Эль­си, очень нер­вная. Она по­дош­ла ко мне и ска­зала на ухо: "Быс­тро и ти­хо спус­кай­тесь в под­вал. Здесь гес­та­по и ищут ев­ре­ев". В Вет­цла­ре под всем го­родом бы­ли ста­рые шах­ты со мно­жес­твом тун­не­лей. В них рань­ше до­быва­ли же­лез­ную ру­ду, но по­том заб­ро­сили. Один из тун­не­лей вы­ходил пря­мо в под­вал на фаб­ри­ке. Я ту­да быс­тро спус­тился и уви­дел, что в тун­не­ле соб­ра­лись уже поч­ти все ев­реи, ра­бота­ющие у док­то­ра Лей­тца. Мой отец то­же там был. Мы вык­лю­чили свет, зак­ры­ли за со­бой дверь и си­дели мол­ча. Мо­жет час, мо­жет боль­ше. Внут­ри бы­ло сов­сем тем­но и вре­мя на ча­сах не вид­но. По­том мы ус­лы­шали ти­хий стук в дверь и го­лос Эль­си: "Вы­ходи­те". Она рас­ска­зала, что из гес­та­по на гру­зови­ке при­ехал лей­те­нант и с ним пять сол­дат, они сра­зу прош­ли в ка­бинет ди­рек­то­ра, а она по­бежа­ла по фаб­ри­ке пре­дуп­реждать ев­ре­ев. Ви­димо её отец ни­чего не бо­ял­ся и что-то гес­та­пов­цам ска­зал, по­тому, что они как-то, ско­рее для ви­да, прош­ли по всем от­де­лам и у­еха­ли. Ни­кого не взя­ли. Но кто знал, мо­жет при­дут сно­ва? Вот так я у док­то­ра Лей­тца ра­ботал до 38-го го­да. Мы всё ча­ще пря­тались в тун­не­ле, ди­рек­тор нас там ук­ры­вал, но дол­го так про­дол­жать­ся не мог­ло. Хо­тя у не­го и бы­ли свя­зи, но у гес­та­по всё же бы­ло влас­ти боль­ше, осо­бен­но в от­но­шении ев­ре­ев. А пос­ле Kristallnacht, то есть Хрус­таль­ной Но­чи, да­же по ули­цам хо­дить ста­ло опас­но, мог­ли из­бить, а то и пой­мать и от­пра­вить в кон­цла­герь. В кон­це но­яб­ря ме­ня вы­зыва­ет к се­бе док­тор Лей­тц и го­ворит: - Якоб, в на­шем от­де­лении в Нью-Й­ор­ке нуж­но об­слу­живать ре­монт фо­то­ап­па­ратов. Вы хо­рошо зна­ете это де­ло и я ре­шил пос­лать вас ту­да в дли­тель­ную ко­ман­ди­ров­ку. Вмес­те с ва­ми по­едут от­сю­да ещё во­семь на­ших ра­бот­ни­ков. Это мо­жет быть на­дол­го, по­это­му я очень ре­комен­дую ехать со всей семь­ёй. На­де­юсь мне не на­до вам объ­яс­нять, как это для вас важ­но. Ехать на­до ско­ро, вы­езд че­рез два дня. На­ша фир­ма оп­ла­тит пе­ре­езд и все рас­хо­ды. Вы в Нью Й­ор­ке бу­дете по­лучать зар­пла­ту в том же раз­ме­ре, что и здесь. Вот так этот уди­витель­ный че­ловек нас спас и по­мог на­чать но­вую жизнь в Аме­рике. Тем же ве­чером, Эль­си приш­ла к нам до­мой прос­тить­ся, при­нес­ла по­дар­ки. Че­рез два дня я с ро­дите­лями и ещё во­семь ра­бот­ни­ков ком­па­нии, все ев­реи, с семь­ями, се­ли на по­езд и по­еха­ли в Бре­мен­ха­фен, от­ту­да в Нью Й­орк хо­дили ко­раб­ли. Мне по­том рас­ска­зыва­ли, что он так спас око­ло 80 сво­их ра­бот­ни­ков-ев­ре­ев и их семьи - от­пра­вил их ра­ботать в Нью-Й­орк, Лон­дон, Гон­конг, вез­де, где у не­го бы­ли фи­ли­алы. Аме­рика ведь не при­нима­ла ев­ре­ев, ко­торые от нем­цев бе­жали, но мы бы­ли не бе­жен­цы, а ра­бот­ни­ки инос­тран­ной ком­па­нии. Так что у нас не бы­ло ни­каких проб­лем с ви­зами в США. По­езд на ко­тором мы еха­ли к пор­ту, мы на­зыва­ли "по­езд сво­боды Лей­тца", но пра­виль­нее бы­ло бы его наз­вать по­ез­дом жиз­ни.  Док­тор Лей­тц ведь нам всем по­дарил жизнь. Он  вы­дал нам до­кумен­ты, под­пи­сан­ные ка­ким-то боль­шим во­ен­ным на­чаль­ни­ком. Ког­да мы по­ез­дом еха­ли и на па­роход са­дились, у нас по­лиция час­то про­веря­ла до­кумен­ты, но ви­дели эту под­пись, от­да­вали честь и ос­тавля­ли нас в по­кое. За­тем мы па­рохо­дом от­плы­ли в Нью-Й­орк. Док­тор Лей­тц нам всем оп­ла­тил би­леты вто­рого клас­са, каж­дый по­лучил в по­дарок фо­то­ап­па­рат "Лей­ка-2". Вот по­годи­те, я вам при­нёс по­казать. Джек от­пра­вил­ся в свой за­гон­чик и при­нёс мне от­ту­да фо­то­ап­па­рат. Он был дей­стви­тель­но - вы­литый "ФЭД". Я взял его в ру­ки и за­метил, что Джек очень нер­вни­ча­ет, как бы я его не об­ро­нил или ещё как не пов­ре­дил. Я сра­зу ему его от­дал об­ратно. - Это та са­мая "Лей­ка", что я по­лучил в по­дарок от док­то­ра Лей­тца, - ска­зал Джек, -са­мая цен­ная вещь, что у ме­ня есть, па­мять из той жиз­ни. Ког­да пос­ле вой­ны ста­ло из­вес­тно, сколь­ко нем­цы уби­ли ев­ре­ев, а по­думал, что уби­вая ев­ре­ев, Гер­ма­ния тем са­мым уби­вала се­бя, как на­род. Но поз­же, вспо­миная док­то­ра Лей­тца и его доч­ку, я по­нял, что раз бы­ли та­кие нем­цы, как они, то быть мо­жет не всё для их на­ции по­теря­но. Он ведь не толь­ко нам жизнь по­дарил, но и мо­им де­тям и вну­кам, ко­торые пос­ле ро­дились, да и всем кто бу­дет пос­ле нас… Не дал це­поч­ке прер­вать­ся. Ког­да мы доб­ра­лись до Нью-Й­ор­ка, нас там встре­тили лю­ди из аме­рикан­ско­го от­де­ла фир­мы, от­везли на квар­ти­ры, ко­торые для нас сня­ли и во­об­ще при­гото­вили всё, что нуж­но - по рас­по­ряже­нию и на день­ги док­то­ра Лей­тца. Я про­рабо­тал в мас­тер­ской по ре­мон­ту Лей­ки до кон­ца 1941 го­да, ког­да Гит­лер объ­явил вой­ну Аме­рике. Тог­да все не­мец­кие ком­па­нии зак­ры­лись, нас уво­лили, но я быс­тро на­шёл ра­боту. Пе­ре­ехал в Ске­нек­те­ди, там ра­ботал на "Ко­даке", а вот те­перь уже двад­цать лет тут, в Кон­некти­куте, де­лаю ча­сы. - А с док­то­ром Лей­тцем и Эль­си вы ни­ког­да боль­ше не встре­чались? - спро­сил я. - О да, где-то лет пять-семь пос­ле вой­ны мне поз­во­нил один из тех мо­их зна­комых, кто в по­ез­де жиз­ни со мной в Аме­рику ехал, и ска­зал, что док­тор Лей­тц и Эль­си с му­жем при­еха­ли по де­лам в Нью Й­орк. Мы все, кто в Нью-Й­ор­ке или не очень да­леко жи­ли, приш­ли к ним в гос­ти­ницу, при­нес­ли мно­го цве­тов а по­том ус­тро­или для них обед в хо­рошем рес­то­ране. Хо­тели кор­респон­дента из "Нью-Й­орк Тай­мс" приг­ла­сить, чтоб он на­писал статью про эту ге­ро­ичес­кую семью, но док­тор Лей­тц ка­тего­ричес­ки нам это не раз­ре­шил. Ска­зал, что не хо­чет во­рошить прош­лое и не же­ла­ет ни­каких пуб­личных раз­го­воров о се­бе. Вот та­кой это был че­ловек… Источник