АЛОНА ШЕХТЕР: История ИЗРАИЛЬСКОЙ ЗОЛУШКИ

Категория:  Очерки. Истории. Воспоминания По дороге на встречу с Алоной Шехтер я все еще повторяла в голове вопросы предстоящего интервью. В конце концов, не каждый день выпадает шанс побеседовать с женщиной, создавшую компанию, которую еще с 1990-х считали империей.  Наша встреча проходила в клинике в Тель Авиве и, как обычно, я приехала заранее. Офисы и клиника Алоны Шехтер расположены внутри одной из современных башен на Игаль Алон, которые я назвала бы «холодными». И каково же было мое удивление, когда, войдя в офис, я обнаружила место, почти в точности скопированное с одного из старейших замков Франции.  Ангелы, бархат, дерево. Пока я ждала Алону, я поняла, что все, что я подготовила и запомнила, примет другой оборот, и так оно и было на самом деле. Алона Шехтер родилась в 1960-х годах в районе Рамат-Авив в семье, пережившей Холокост. С 3 лет она научилась играть, была военным учителем, вышла замуж, уехала в Арад, работала дирижером хора в Араде, заболела, создала свою компанию, которая стала империей. Каждая остановка в жизни Алоны — это шаг к тому, кем она является сегодня. И я привожу вам интервью с женщиной, которая во время нашей встречи и рассмешила меня, и пролила слезы, но главное — заставила меня почувствовать, что все возможно. Как и она, я выросла на историях о Холокосте и войне, мои родители — второе поколение, поэтому я начала интервью с трудного вопроса о том, каково расти с двумя родителями, пережившими Холокост. Не заблуждайтесь, это были тяжелые времена, Рамат-Авив был одним из пригородов Тель-Авива, где жили в основном музыканты и представители богемы. — Мои родители были музыкантами, и с двух лет я росла в мире музыки, в котором была суровая дисциплина, много забот и особенно историй о Холокосте. Отец с юных лет не щадил меня ни одной историей, как бы это ни было сложно. С юных лет я понимала значение дисциплины и то, что я всегда должна знать, как позаботиться о себе. Пока мои друзья гуляли, я упорно занималась музыкой. И в 12 лет я уже была пианистом, и одновременно с окончанием школы уже закончила и консерваторию в Тель Авиве.  — Вы не пытались от этого убежать? Конечно, при первой же возможности я уехала из дома. В 18 лет я ушла в армию и специально попросила служить далеко от дома. Я была учительницей-солдатом в Афуле, и с тех пор так и не вернулась домой. В армии я познакомилась и со своим мужем, мы поженились сразу после того, как я закончила служить. Ему предложили работу на реакторе в Димоне, и мы переехали в Арад. — Из Рамат-Авива в Арад? — Хотите верьте, хотите нет, это имело смысл, Цвика получил серьезную должность, и я последовала за ним. Арад казался нам волшебным и далеким. В тот день, когда мы переехали в Арад, я нашла работу в школе учителем музыки, годы учебы в консерватории и музыкальной академии окупились сполна. Мы основали дом в Араде, у нас родились дети, у нас была жизнь, полная романтики, любви и бедности. — Вы двое работающих, живете в развивающемся городе. Какая бедность? — В 80-е годы родилась концепция «жертв ипотеки», банки давали ипотечные кредиты на невозможных условиях, через несколько лет ипотека была выше наших зарплат, процентные ставки просто убивали нас. Чтобы выжить и жить, и покупать еду для детей, мы с Цвикой работали круглосуточно. Я брала дополнительные часы в хоре, частные уроки, школа, мы сделали все, чтобы выжить. — Не пробовали обратиться за помощью к родителям? Нет, категорически нет, более того, что в то время к нам приезжали родители, я брала мясо у соседа, клал его в морозилку, чтобы он выглядел полным, чтобы не было даже подозрений, что с нами что-то не так, а после того, как они уезжали, возвращала все соседу. — Как из нищеты, музыки, Арада вдруг родилась империя в области косметики? — Однажды стресс, постоянная работа переросли в мой псориаз, и я проснулась с красной и грубой сыпью. Боль была невыносимой, и через день мне стало плохо. Оглядываясь назад, я вспоминаю, что в 17 лет у меня было красное пятно в области подмышек, я показала его своей матери, и она сказала мне тогда, что и у моей бабушки такое было. Как вы, наверное, знаете, это аутоиммунное заболевание, без лекарств. Для облегчения мне дали стероиды, я прошла курс облучения, но ничего не помогло, я заболела и заболела серьезно. Не могла поднять детей без того, что кожа лопалась до крови, усложнялись простейшие действия. Мне давали сумасшедшие диеты, от которых я очень похудела и, по сути, сломалась.  Алона делает паузу, переводит дыхание. Честно говоря, я тоже понимаю, как тяжело сейчас, когда ты наверху, успешен, говорить о слабости над бесконечной болью и такой серьезной болезни. Алона вздыхает и продолжает. — Решила не сдаваться, поняла, что надо найти решение, осталась без работы, дома с маленькими детьми, Цвикиной зарплаты нам не хватает. Но я говорила себе — не сдамся, надо искать. Я прошла через десятки врачей, и даже гадалок, пока не наткнулась на британского дерматолога, который сказал мне, что исцелит меня. Я не буду лгать вам, я не поверила ему ни на секунду, он сварил мне немного мази по своему рецепту, дал мне инструкции и отправил домой. Боже, какой вонючий была это мазь, я боялась ею пользоваться, пока все бодрствовали, чтобы они не убежали из дома. Ночью рискнула намазать тело, легла спать, а через несколько минут Цвика проснулся. В ту ночь мы изрядно посмеялись. Я продолжала ежедневно использовать мазь, и она сработала. Через какое-то время раны исчезли, и все зажило. Я ожила. Знаю, псориаз лечить не особо возможно, но я была здорова. Я была здоров, но подвергался остракизму, потому что пока болела, люди исчезали из моей жизни, я потеряла работу и мне пришлось начинать заново с нуля. С исцелением я также поняла, что в природе есть волшебство и есть другие люди, подобные мне, и я хотела сообщить им хорошие новости. Я пошла учиться, изучила теорию Рамбама, теорию заживления кожи, поняла, что мазь также может помочь женщинам с проблемами пигментации, кожными инфекциями и даже морщинами. — Итак, вы решили распространить информацию? — Конечно, да, я была спасена, я снова стала матерью, женщиной. Задумавшись, что и другие женщины страдают, как я, я купила у дерматолога упаковки с кремами и начала раздавать. Но перемена произошла совершенно случайно, мы с детьми поехали в Эйлат, мне удалось запихнуть сумку-холодильник с кремами в маленькую и под завязку загруженную машину. Настолько загруженную, что я сама с трудом в нее поместилась. Цвика посмеялась надо мной и спросил, как я собираюсь продавать в отпуске? В Эйлате я записалась на лекцию о здоровье, но по странному стечению обстоятельств, лектор не приехал, а служащий в отеле объявил, что лекция отменена. И тут я буквально взорвалась и сказала, что могу сама прочитать лекцию. Годы выступлений и музыки дали мне уверенность. Я вышла на сцену и просто рассказала свою историю. Знаете, после лекции я буквально опустошила привезенную с собой сумку-холодильник и вернулась домой с заказами и приглашениями. Я покрыла все расходы на отпуск и осталась с достаточной прибылью. Я начала ходить в отели и учреждения и предлагать свои лекции. Однажды я читала лекцию в отеле в Араде, никто не пришел, кроме одной женщины, я читала ей лекцию и в тот вечер я нашла своего промоутера, которым оказался ее муж. Я читала около 90 лекций в месяц, ездила из Арада в Тель-Авив, Хайфу, Нагарию и даже Метулу. Через несколько месяцев я заработала свой первый миллион. — Как вы справлялись с успехом, ведь говорят, что он ослепляет? — Голос разума, я очень много работала ради себя, ради успеха, ради  ежедневного результата. Я умела быть внимательной. Когда поступили большие предложения от различных фармацевтических компаний, я обратилась к своему отцу за советом. И он сказал мне, что если я хочу добиться успеха, я должна сделать это сама. На семейном собрании мы решили открыть собственное предприятие, Цвика решил, что уходит с реактора, и в 1994 году мы открыли «Alona Schechter Ltd.» И сегодня мы продаем продукцию по всему миру, я читаю чуть меньше лекций, мы открыли клинику эстетических процедур и пластической хирургии. — Как эстетика сочетается с натуральной косметикой? Алона смеется, — Мы обе знаем, что никакой крем не может полностью скрыть то, что мы хотим скрыть, поэтому я не вижу никакого противоречия между двумя вещами, напротив, это две вещи, которые дополняют друг друга. Поскольку бизнесом в стране в основном руководят мужчины, чувствовали ли вы когда-нибудь необходимость доказать, что способны на большее? Послушайте, я никогда не скажу вам, что я не испытывала презрительного или насмешливого отношения от менеджеров банков, различных бизнесменов. в 90-е и 2000-е СМИ тоже совсем не баловали и не поддерживали меня. Кроме того, я была молода и красива, что давало дополнительный повод для сплетен обо мне. Повезло, что мой муж Цвика знает меня хорошо и умел все игнорировать. Но я верю в свой путь, как бы безумен он ни был. Именно он принес все успех. И мое упрямство, моя рыжесть (характер же), мой израильский дух – верить в себя и не замечать чьей-то насмешливо приподнятой брови. Я считаю, что у нас деловых женщин должно быть больше, мы ведем бизнес по-другому. Мы видим бизнес по-другому. И мы много можем дать миру бизнеса. Алона улыбается и рассказывает мне историю — Я была в Японии, на деловой встрече, в конце встречи все поклонились, и только я подошла и обняла генерального директора по-израильски, правда все были в шоке, но сделка была закрыта. Я всегда иду своей дорогой, они говорят мне китч, поэтому я еще больше преувеличиваю, они говорят мне, что это не сработает, я заставляю это работать. У нас, женщин, нет ограничений. Не скажу, что неудач не было, но я научилась их превращать в опыт и двигаться дальше. Мы с моей собеседницей молчим. Мне хочется, конечно, задать ей еще несколько банальных вопросов, но чувствую, что в этом нет смысла. Алена не живет по шаблонам, она всеми возможными способами пытается жить вне рамок, она каждый день нарушает границы и, кажется, просто наслаждайся этим. Она раскрывает мне по большому секрету, что находится на той стадии, когда надеется, что ее дети возьмут под свой контроль компанию, и она сможет увидеть мир вместе с внуками. Но один вопрос все время остается у меня — исчез ли псориаз из ее жизни. И она мне отвечает, показывая красную точку на ноге — Он всегда со мной. Я научилась жить с ним, у меня есть лекарство от него, он часть меня, он тоже неотъемлемая часть того, кем я являюсь сегодня, как и все, что я получила от родителей. Все этапы жизни привели меня к тому, что я есть сегодня, и я принимаю каждый из них. Алона : Я тоже рыжая, думаю, это много добавляет к характеру! Беседовала: Галина Смит Визажист: Ирит Кейзман Фото: Анна Белоусова Источник