Мендл-Маранцы за работой (Вам надо прожектов -= их есть у меня)

 

15.04.21

М. Я. Амусья,

профессор физики

 

Мендл-Маранцы за работой

(Вам надо прожектов -= их есть у меня)

 

Какая жалость, что все люди, точно знающие, как именно надо управлять страной, уже работают парикмахерами.

У. Черчилль.

 

Он всегда разбивает ее своим красноречием и всегда заминает дело. И каждый раз ему удается заразить ее своими мечтами, и она опять терпеливо работает, а он продолжает мечтать. Так было тогда, когда у них была кондитерская лавочка; так же было в ту пору, когда они держали зеленную палатку, которую сменила тележка, так оно и теперь, когда у них ничего нет.

Д. Фридман, «Мендель Маранц».

 

Элементарно, Васон!

«Возвращение Шерлока Холмса», 1929

 

          С детства помню, как желая подчеркнуть чью-то увлечённость бесплодными мечтами и фантазиями, человека называли просто «Мендл Маранц». Имя это давалось не только взрослым, героям застольных дискуссий, чья жизненная энергия уже очевидным образом ушла в беззвучный свисток, поверхностным фантазёрам с нулевым выходам фантазий в реальность, но и некоторым детям, слишком уж, по мнению взрослых, погружённым в свой воображаемый мир не сбывающихся грёз. Таких совсем нередко видел я уже и во взрослые годы. Категорически не следует путать Мендл Маранцев со смелыми авторами новых идей в науке, искусстве, технологии, хотя современный Мендл Маранц норовит именно под них мимикрировать. Проверка здесь, как правило, проста – у наших героев и идеи на поверку совсем не новые, и вовсе не хорошо забытые старые, а просто нередко давно отброшенные за неприменимостью или ненужностью.

          Много лет назад, ещё в глубоко советское время, в перерыве между лекциями, я зашёл в институтское кафе. И хотя оно было только для преподавательского состава, т.е. студентов туда не пускали, очередь там была. Просто поразительно, как той власти удавалось это организовывать, но очереди был буквально везде и за всем. Уж задумано так было бесами-основателями, или само получилось, но очереди играли важнейшую роль, снимая радостью «мне досталось» общее раздражение явно заслуживающей только выброса на помойку истории социально-политической системы.

          В тот раз передо мной в очереди стоял преподаватель кафедры математики, с которым мы знакомы не были, хотя из-за частых встреч и начали раскланиваться. В тот раз он говорил, обращаясь в верхнее полупространство, о регулировании дорожного движения. Отмечу, что тогда ещё, если исходить из сегодняшних понятий, и регулировать-то было просто нечего. Но сила математики - в анализе всех мысленных возможностей и ситуаций. Замечания впередистоящего касались светофоров. Он объяснял, что комбинации красного, жёлтого и зелёного «явно недостаточно» для обеспечения безопасности движения – необходим по меньшей мере ещё один, четвёртый огонёк.

          Приводимые им аргументы были очевидно несостоятельны, да и само число четыре вызвало у меня подозрение, что впередистоящий просто увлёкся проблемой четырёх красок. Его объяснения сразу показали мне, недавно права получившему, и почувствовавшему на себе всю трудность управления автомобилем и при всего трёх огнях светофора, что «Мендл-Маранц» в области регулирования дорожного движения ни прав, ни обязанностей по вождению автомобиля не имеет и не имел. Да он этого и не скрывал. Просто, был сжигаем огнём желания осчастливить всё глуповатое племя водителей.

          Приехав в Израиль и начав работать в Еврейском университете, я сразу столкнулся с новой для меня, а может, ранее просто не замечавшейся в СССР чертой – стремлением людей походя предлагать огромные планы по масштабному переустройству всего общества и всех проявлений его деятельности. Слушая многих из моих тогдашних собеседников, читая политических обозревателей или себя за них выдававших, я с нарастающим изумлением узнавал, что всё в Израиле окончательно прогнило и подлежит немедленной замене на нечто новое, прогрессивное. Было просто удивительно, как Израиль за свои полвека успел так основательно прогнить. Перечислялось несчётное количество ошибок отцов-основателей, которых за такое даже отчимами и мачехами называть было просто не заслужено.

          И каждый критикан предлагал свой «единственный план», способный страну оздоровить и поставить на путь истинный. Но знакомство с реальной жизнью людей, имеющимися очевидными достижениями страны, показывали, что всё не так плохо. Не мог пройти я и мимо того, что большинство этих критиканов, те, что из СССР, сами в Израиле неплохо пережили годы советско-российско лихолетья, имея вполне себе стол, и кров, и заботу не по заслугам от объекта своей уничижительной критики – Израиля. А в качестве модели, на которую необходимо было, по их мнению, равняться, предлагалось что-то до неприличия напоминающее страну, из которой они, будущие старо-реформаторы, так споро и удачно свалили. Как раз перед тем, как эта страна стала бывшей.

          Сам я планами переустройства общества никогда не увлекался – давно понимаю, что «ломать – не строить». Первое происходит быстро и необратимо, а со вторым дела обстоят много сложнее. Не чувствовал я в себе уверенности и достаточных знаний, необходимых даже для разработки плана сколько-нибудь масштабного реформирования Израиля и его общественного устройства. Те, кого слышал и читывал не превосходили меня, по моим же оценкам, ни знаниями, ни способностями. Так что их многочисленные планы сразу вызывали к себе недоверие, лишь усиливающееся, коль пытался вникать в детали. Вообще, привычка к подозрительности в отношении чего-то всеохватного, всё разрешающего, эдакой «единой теории всего» идёт и от моих профессиональных занятий физикой. Помню утверждение академика А. Мигдала, которое можно, передавая не дословно, сформулировать афористично: «Если никто предлагает объяснение всего – можно не читать. Чушь это!». Да и вообще, «Меч Ахилла по силам лишь Аяксам и Одиссеям»

          Сколько я читал за эти годы указаний, адресованных руководителям-недотёпам, что Израилю о том-то и о том-то «Надо громко заявить», когда имелись в виду права государства и еврейского народа, и юридические основания этих прав. И дальше шли предложения типа «Выйти из комиссии такой-то», «Выйти из ООН», «Поголовно выселить тех-то и тех-то», не упоминая, что главное не столько «заявить» или «выйти», сколько суметь убедить других на это обращать внимание. Но Мендл Маранцам не до реальности.

          Сколько сказано-пересказано неправды о том, будто мир захлёстнут поголовным антисемитизмом, что Израиль один в кольце лютых и беспощадных врагов. Сколько предложений поступило от Мендл Маранцев по поводу того, что нужно срочно заявить и откуда, хлопая дверью, выйти. А прямо сейчас, когда пишу эти строки, заглянул в интернет, и читаю: «Борис Джонсон: «Преследование Израиля в МУС - нападки на нашего друга и союзника». Подумать только, да это ж, как меня уверяли, наш извечный враг, сразу после Гитлера, если забыть, к примеру, «Декларацию Бальфура» и «Еврейскую бригаду» времён ВМВ. Словом, и здесь, в этом вопросе не всё так однозначно плохо.

          Это не означает, что Израилю не нужны реформы и изменения. Но они должны быть тщательнейшим образом продуманны. И требуют при проведении помнить, что их объектом являются не отдельные личности, а, не боюсь высокопарности, и судьба народа, который, один из считанных, просуществовал несколько тысячелетий. И грешно было бы продолжению этого славного пути мешать. Кому, как не выходцам из бывшего СССР понимать, что «скоро робят – слепых родят». Это на наших глазах казавшиеся несомненно позитивными быстрые реформы показывали свою, ранее незамеченную, омерзительную оборотную сторону, превращая ещё вчера как будто порядочных людей в законченных негодяев, а от не превращающихся избавлялись самым нещадным образом. Сложнейшая задача реформ – это по максимуму найти и по минимуму потерять, чтобы достигнутое при тебе лишь приумножить к твоему, личному уходу в мир иной.

          Вот есть, например, проблема террора. Видно, что он в среднем уменьшается с годами, особенно в течение последних 10-12 лет. Уменьшается, разумеется, не сам по себе, а благодаря в целом правильным действиям властей. Но Мендл Маранцы полагают, что делается мало, и не то. У них есть свой, давно предложенный и не случайно отвергнутый, но в их глазах просто спасительный план – трансфер арабов, жителей так называемой Палестинской автономии, а заодно, и израильских.

          Так случилось, что на эту тему мне попадаются регулярно сочинения «франкфуртского изгнанника», одаривающего непрерывно Израиль своими идеями, последний выпуск которых можно найти в «Мы-Школяры», и статьи «спасительницы Израиля» из Бохума. Отбрасывая «свежие», почти вековой давности примеры переселения турок и греков и изгнание немцев по результатам ВМВ, в указанных предложениям и обсуждать-то просто нечего. Квазинемецкий десант объединяет острое неприятие к действующему ПМ Израиля. Странно, но обеспеченные халявой в ФРГ, «немцы» эти почему-то не понимают аналогичной тяги у множества арабов. Удивляет также, что свой творческий энтузиазм они обращают не на Германию в целом, и уходящего канцлера Меркель, в частности, а на государство Израиль и его ПМ. Франкфуртскому изгнаннику регулярно предлагал и я, и его комментаторы переехать сюда, и делом убеждать местных недотёп. Пустое. Не слушает он добрых советов.

          Важная проблема для Израиля – это необходимость установления государственных границ, признанных сначала самим Израилем, а затем другими странами, и международными организациями, в том числе и ООН – шмоон, как сказал бы Бен Гурион, изъясняйся он по-русски. Разумеется, лучше, чтобы границы были, но уже 73 года, прожитых и без них, совсем немало, и кое-что значат. Проблема установки границ, учитывая пристальное внимание стольких мощных сил в регионе, задача очень сложная и ответственная, но не экзистенциональной на сегодняшний и завтрашний день важности. Однако здесь полное разгулье для Мендл Маранцев. Не счесть, сколько видел я в этой связи карт, и реклам очередной явной недодумки как «единственного возможного» выхода из просто «ужасного положения».

Мендл Маранцем не обязательно рождаться – им можно стать в ходе упорной, многолетней, но, по легко видимой со стороны, особенно по результатам, – тупиковой деятельности. Примером для меня здесь служит проф. П. Эйдельберг. Специалист по американской истории, политолог и философ, он после переезда в Израиль в 1976 занялся здесь наведением американских порядков. Он стал во многом идеологом партии Ямин Исраэль (почти сегодняшняя Ямина по названию, не правда ли?), первые несколько  пунктов намерений которой были:

1.    Заменить нынешнюю систему пропорционального представительства на выборах методом, основанным на избирательных округах,

2.    Установить президентскую систему правления,

3.    Назначать судей Верховного суда президентом,

4.    Обеспечить соблюдение основного закона, запрещающего партии, отрицающие еврейский характер государства,

5.    Отменить гражданство «нелояльных» граждан».

Фактически, пунктами 1-3 (против пунктов 4 и 5 слова «против» не скажу – только «за») предлагалось то же, что я от своего коллеги – профессора физики из США, услышал почти сразу после начала работы – сделать из Израиля эдакие миниатюрные США. Человек весьма левых, в отличие от правого Эйдельберга, взглядов, он сразу сказал мне, объясняя трудности формирования правительства уже тогда, после выборов в 1999 г.: «Надо, Мирон, сократить число партий до двух, максимум трёх, и будет полный порядок». Я уточнял «А шекель сохранить, или перейти на доллары? А может сразу попроситься в пятьдесят первый штат? Авось, возьмут». Конечно, история еврейского народа и его государственности протестовали против такого механического перенесения опыта, тогда ещё многим лево-, и право-ориентированным гражданам казавшегося безусловно удачным. Но – не пошло. Не захотели израильтяне быть 51-м штатом. «Грудь вперёд, хоть маленькая, но своя», - как афористично высказывался один учитель физкультуры. Причины понятны, но упорно партия Ямин Исраэль и её идеологи годами стояли на своём, а реальная жизнь, в упор не замечаемая ими, просто уходила из-под них.

Сейчас перед Израилем стоит во весь рост трудность в формировании устойчивого правительства. Страна четыре раза за последние два года ходила на выборы, и рискует тронуться в пятый раз. Поскольку всё происходит на наших глазах, то все не слепые видят действия известных лиц, прямо отвечающих за наши сегодняшние трудности. Как писал, несколько иносказательно, великий поэт:

 

Я знаю мелодию, знаю слова,

Я авторов знаю отлично:

Они без свидетелей тянут вино,

Проповедуя воду публично.

 

Не вижу в происходящем, однако, глубинных проблем израильской избирательной системы, тем более – органичных пороков израильской демократии. Но маститый автор, недавно вернувшийся в Израиль после многолетней разлуки, совсем иного мнения. Он прямо пишет «Израильский избиратель удивительно безответственен. Мотивы, по которым он избирает партию, за которую голосует, подчас поражают». Согласен, но ведь, живя здесь вместе со своей мишпахой, он за свой выбор несёт ответственность, и это-то уж сознаёт. Но автор продолжает: «Израильская система выборов, очевидно, нуждается в реформе. Самым логичным было бы следовать американскому образцу: выбирать главу правительства, который подбирал бы себе администрацию. Кнессет бы проверял и утверждал назначаемых лидером страны министров».

Но, как он же проясняет, просто сделать по-американски у нас не получится. Кроме того, едва ли уместно рекламировать пример США именно сейчас, когда проигравший выборы президент до сих пор заставляет, притом совсем не без успеха, сторонников повторять свои галлюцинации о якобы украденной у него «великой победе» вследствие тотальной фальсификации противниками выборной системы и массовой некомпетентности (или враждебности) им же самим подчас назначенных судей. И всё это, как попугаи, повторяют весьма многие люди, притом не только совсем уж необразованные. Этого позора, по счастью, в Израиле нет.

Тем не менее, пример США не даёт маститому автору покоя, и он пишет: «Решить эти проблемы и в то же время предотвратить блокирование мелкими партиями возможности создания правительства можно было бы, повысив проходной уровень попадания партии в Кнессет до 10% избирателей. В этом случае двум арабским спискам пришлось бы слиться в один, так же, как и двум партиям харедим. Образовались бы также две большие партии — правая и левая. Межпартийная толкотня, которую мы ныне наблюдаем на национальном уровне, свелась бы к фракционной внутрипартийной борьбе». И наступило бы нам почти полное счастье, счастье на века…

Примечательно, что именно на этих днях я прочитал статью обозревателя и политического комментатора, в основном по внутри-американским вопросам, Дж. Якоби, человека консервативных взглядов, родившегося, живущего и работающего всю жизнь в США. В статье он отмечает, что двухпартийность в общем-то не панацея, и винит малый размер Палаты представителей, рост которой не поспевает за ростом народонаселения, в том, что она не в состоянии отобразить всё многообразие огромной страны. Он критикует как раз рекомендуемое маститым автором сведение многообразия к закрытой внутрипартийной борьбе. Я это говорю с желанием напомнить почти обиходное «Что русскому здорово, то немцу смерть».

          Есть куча вопросов, к решению которых можно с успехом приложить даже свои старческие силы, не пытаясь повернуть мир, или даже отдельную, сравнительно небольшую страну. Вместо глобальных Мендл Маранцевских упражнений, если ты иностранец – приезжай почаще в Израиль, знакомься с его жизнью, и неси правду о нём своим соседям в той же, например, Германии, в местные, а то и центральные тамошние СМИ. Это куда полезней переложения израильских вчерашних газет израильской же сегодняшней аудитории. Если ты израильтянин – старайся видеть плюсы своей страны, словом, «Не спрашивай, что твоя страна может сделать для тебя, спрашивай, что ты можешь сделать для своей страны». Тем более, что твоя страна уже так много сделала для тебя. Как-то моя внучка, выросшая и работающая сейчас в Германии, сказала мне, что ей никогда не расквитаться за то доброе и хорошее, что она там увидела и получила.

На первый взгляд, а что, собственно, плохого в том, что люди думают, как переустроить общество. Ведь будто бы даже Ленин сказал, что каждая кухарка должна управлять государством. А тут с предложениями выступают вовсе не кухарки. В действительности, даже он сказал не «управлять», тем более, не «указывать, как управлять», а «учиться управлять», что существенно разное. На первый взгляд, Мендл Маранцы, обсуждая сложные проблемы, образуют своего рода общественный аналитический центр, который с ненулевой вероятностью может и предложить что-то толковое и полезное. Отмечу, что пока с подобными позитивными примерами не сталкивался, а отрицательное влияние разъедающего критиканства вижу на каждом шагу.

В дни написания этой заметки, в дни 73 годовщины независимости Израиля, обратил внимание на то, как мало в Иерусалиме уже ставших привычными наших флажков на автомобилях, автобусах, балконах, в окнах домов. Что, уже нечем гордиться стало? С ликвидацией коронавируса ушло спасибо стране? В противоречивой трескотне шулеров от политики оно, спасибо это, затерялось? Вместо грандиозных планов иногда полезно проверить, делаешь ли ты то маленькое, что справедливо, полезно и явно в твоих силах. «Ах! Если любит кто кого, зачем ума искать и ездить так далёко?».

Вспомни, читатель, есть ли у тебя флажок Израиля на окне квартиры или дома, на автомашине. И если нет – потрать меньше пяти шекелей и пяти минут на их установку. Это маленький шаг, но очень важный. Куда более важный и значительный, чем диванное прожектёрство в духе незабвенного Мендла Маранца. Нет этого шага – сомнение есть в дальнейшей дороге. А страна стоит куда большего, чем установка флажка. Отлично поработали отцы-основатели, да и следующие поколения не подкачали. Есть, что хранить и бояться потерять.

С Днём Независимости Израиля мы с женой поздравляем его граждан, евреев диаспоры, друзей нашей страны, всех порядочных людей мира!

 

Иерусалим

 

ПС. Впервые опубликовано в https://club.berkovich-zametki.com/?p=61929#comments