ХРАМ ЖЕРТВЫ И ЕГО ЖРЕЦЫ

 

Теперь я начинаю понимать, что отцы-основатели действительно имели веские причины не спешить с музеем Холокоста и не давать привилегий выжившим… Прагматичный Бен Гурион ухо держал востро и не купился ни на сталинскую риторику, ни на европейские слезы, ни на немецкое раскаяние.

Храм жертвы и его жрецы

Элла Грайфер

Лидер оппозиции Яир Лапид, чей папа Томи Лапид несколько лет был главой «Яд Вашема», направил сегодня на имя премьера письмо протеста против назначения Эфи Эйтама. Мотивировка:

«Когда Эйтам командовал бригадой «Гивати» в начале 1990-х годов, то против бойцов бригады были два судебных дела по обвинению в издевательстве над палестинцами».

И хотя сам Эйтам не был под судом, Лапид считает, что:

«… назначение Эйтама отодвинет от «Яд Вашема» либеральные еврейские общины и превратит этот священный институт в объект споров и конфронтации, а также сыграет на руку антисемитскому движению по бойкоту Израиля».

О чем тут спор? Об очередной престижной (не исключено, что и весьма хлебной) должности, на которой обеим сторонам желательно иметь «своего» человека? Нет, тут дело серьезнее. Вы будете смеяться, но перед нами пример подлинно идеологических разногласий.

Теперь я начинаю понимать, что отцы-основатели действительно имели веские причины не спешить с музеем Холокоста и не давать привилегий выжившим. Разумеется, заметив, что страны антигитлеровской коалиции САМИ заинтересованы в педалировании этой темы, прагматичный Бен Гурион не замедлил этим воспользоваться, но ухо держал востро и не купился ни на сталинскую риторику, ни на европейские слезы, ни на немецкое раскаяние.

По его мнению — которое я вполне разделяю — европейцы сделали это, потому что могли, значит, надо сделать так, чтобы это им больше не удавалось, т.е. создать возможность, себя защитить. О том, почему у европейцев возникло желание устроить Холокост, можно проводить диспуты и писать диссертации, создавая соответствующие музеи, институты и т.п., но это уж потом. А налаживать отношения с разными царствами-государствами следует на основе взаимной выгоды, как оно исстари и повелось.

Для сионистов «Яд Вашем» — дело наше внутреннее. Памятник НАШИМ убитым, музей НАШЕЙ истории, из которой выводы делать надлежит в первую очередь нам самим. Можно, конечно, и другим, кому интересно, никакому Льву Гумилеву не заказано философию изобретать на примере истории Великой Степи, это — дело личного выбора. Нам — нужно, а прочим всем — можно, если захочется.

Яир Лапид видит ситуацию совершенно иначе. «Яд Вашем» для него «священный институт» — не в том смысле, в каком священным по определению является всякое надгробье, да еще на ТАКОЙ братской могиле, нет, тут он оказывается как бы представителем «либеральных еврейских общин» — тех самых, для которых, согласно опросам, существование Израиля приоритетным не является. Почему же таким приоритетным является влияние на «Яд Вашем», которого они не уступят без споров и конфронтации?

Конечно, он нужен им не как институт истории, ибо для левых — не только израильских — история ценности не представляет, учить ее незачем (вспомните Переса), тем более безразлична им, «общечеловекам», история НАША. «Прихватизировать» Яд Вашем они стремятся, дабы превратить его в храм самой популярной ныне религии «Прав Человека».

Ведь самое первое, самое основное право — это право на жизнь. А поскольку как раз за нами это право отрицали (и «либералы» очень настаивают на том, что отрицание это было в истории уникальным), кому как не уцелевшим потомкам убиенных поучать наивное человечество — что такое хорошо, и что такое плохо!

Очень многим такое рассуждение кажется убедительным, хотя… Имеет ли право тот, у кого кошелек в автобусе вытащили, читать нам лекции о пользе честного труда? А вдруг он и сам мошенник (что для карманника, конечно, не оправдание)?

Для сионистов ситуация «жертвы», как минимум, — беда, если не вина. Для левых — она источник статуса и морального авторитета. Именно под нее истолковывают они материал музея, строят его экспозицию, ради этого водят туда иностранных дипломатов и требуют преподавания истории Холокоста в школах всех народов. ОНИ должны вечно помнить, а МЫ — вечно им напоминать, храня безупречно белыми свои одежды агнцев.

Не случайно Лапид упоминает про «два судебных дела по обвинению в издевательствах над палестинцами». Этот аргумент я в разных проарабских текстах встречала не раз и не два: Ну как же вы, евреи, что сами были жертвами?.. (а в подтексте — так ими же и оставайтесь, вам не привыкать!). Это действует. Даже весьма мною уважаемая Хава Альберштайн восклицает в полной растерянности: «Была я агнцем, а нынче — волк / И кто же я теперь, не возьму я в толк». И нет никого, кто бы объяснил бедной женщине, что волками мы не случайно стали, а потому, что агнцами надоело быть, и третьего не дано.

Для совсем уж наивных поясняю: если по такому поводу уголовные дела завели, значит израильская армия весьма гуманна — ни в одной арабской стране никого за такое никогда не судили, там над гражданскими издеваться — в порядке вещей, хоть над чужими, хоть над своими. Но, как правильно понимает Лапид, для «либеральных еврейских общин» сравнение с другими армиями совершенно неприемлемо. Это же, по сути, отказ от того самого статуса уникальной «жертвы», что очень дорог «либералам», видящим себя в мечтах жрецами международного храма «Яд Вашем».

Только вот, не все мечты сбываются. Возможно, Лапид и иже с ним вправду верят, что «антисемитское движение по бойкоту Израиля» можно остановить правдивыми рассказами о Холокосте… Блажен, кто верует… Волна антисемитизма в современном мире поднимается вне всякой связи со словами или делами евреев, причина у нее та же, что и у предыдущих: кризис «почвенных наций», который они, по той же схеме, очень хотели бы победить жертвоприношением, тем более, что некоторые мечтатели сами напрашиваются им в жертву…