Владимир Фрумкин | Предвыборный калейдоскоп
Заметки из электронного дневника
Здесь собраны отклики на драматические события 2020 года, начиная с весенних «мирных протестов», то есть с погромов, поджогов, грабежей, сбрасывания памятников и опускания на одно колено (а то и на оба) перед нашими, доморощенными хунвейбинами. И кончая судьбоносным третьим ноября, о последствия которого мы все еще продолжаем думать и гадать…
ПРЕЛЮДИЯ: ЧТО ВЫБИРАЕМ?
Это только кажется, что мы выбираем президента. На самом деле нам предстоит выбрать нечто более значительное и долговечное. 3 ноября 2020 года Америка выберет один из двух вариантов своего будущего. Ближайшего и более отдаленного. Она либо останется такой, какой ее задумали, создали и пустили в плавание отцы-основатели, либо сделает крутой поворот влево. Решительная смена курса прервет плавную эволюцию американской модели и приведет к ее «фундаментальной трансформации», которую сулят нам радикальные демократы, ставшие сегодня авангардом демократической партии, ее «первой скрипкой».
О чем мечтают наши реформаторы-трансформаторы? Судя по их предвыборному манифесту, речам, статьям, интервью, твитам, они хотят:
Упразднить Коллегию выборщиков и избирать президентов прямым голосованием, что обеспечит им несменяемость исполнительной власти. В Бeлый Дом будут избираться только демократы, так как исход выборов будет зависеть исключительно от самых густонаселенных штатов, по традиции голосующих за демократических кандидатов.
Добавить к 50-ти штатам еще два, Пуэрто-Рико и Округ Колумбию, что даст им дополнительно четырех сенаторов-однопартийцев и, как результат, – постоянное сенатское большинство,
Увеличить количество судей в Верховном суде (с 9-ти до, предположительно, 15-ти), чтобы добиться перманентного перевеса «своих», леволиберальных судей.
В итоге в руках демпартии окажутся все три ветви государственной власти: исполнительная, законодательная и судебная. И ей уже никто и ничто не помешает:
– калечить политкорректностью английский язык;
– открыть границы для нелегальных иммигрантов;
– существенно сократить и затем – запретить использование ископаемых источников энергии;
– восстановить отмененные Трампом предписания и правила, тормозившие развитие частного сектора;
– повысить налоги, отменив пониженные Трампом налоговые ставки;
– внедрять в сознание детей и взрослых лживый миф о системном pacизме и неискоренимой вредоносности бeлой pacы;
и так далее в том же «прогрессивистском» духе.
Это будет совсем другая Америка. Преображенная до состояния, из которого ей уже не выбраться. Похоже, что перед такой перспективой она оказалась впервые в своей истории.
Вот какой у нас выбор. Или дальнейшее совершенствование американской модели общества с присущими ей прагматизмом и динамизмом, с ее сдержками и противовесами, со свободой – предпринимательства, слова, совести. Или демонтаж этой модели вместе с ее конституционной основой. Третьего не дано.
КТО КОГО?
В Америке возникла ситуация, именуемая двоевластием. Одна власть, избранная народом, управляет из кабинетов. Другая, самопровозглашенная, управляет с улиц и площадей. Не столько управляет, сколько расправляется – с памятниками и статуями, с историей и культурой. Изредка – с людьми. И предъявляет далеко идущие требования к избранной власти. «Если вы не выполните всего того, что мы требуем, – произнес недавно нью-йоркский лидер “движения”, – мы сожжем вашу систему дотла и построим новую».
Минувшей ночью одно из их требований было выполнено. Власти Нью-Йорка решили отрезать от бюджета городской полиции 1 миллиард долларов. То есть 25%. На площади перед ратушей собралась огромная толпа. Эти люди наверняка знают, что за последний месяц количество убийств и других преступлений в Нью-Йорке заметно увеличилось. И все равно требуют сокращения полицейских сил и других мер по обузданию ненавидимых ими копов. Прогрессивному примеру Нью-Йорка собираются последовать другие города, управляемые дем. партией. В них тоже резко выросло количество насильственных преступлений. Вот такие у нас сейчас пекутся пироги. Похоже, что федеральная власть пребывает в некоторой растерянности. Еще бы! Движение за фундаментальную трансформацию страны стало реальной политической силой. В опросах общественного мнения оно получает прямо-таки головокружительные рейтинги. Так что остановить сползание страны в анархию и хаос – задача исключительной сложности.
ОБНУЛЕНИЕ ПО-АМЕРИКАНСКИ
Аппетит приходит во время еды. Нашим прогрессивным согражданам уже мало сбрасывания памятников. Теперь они требуют уничтожения могил солдат Конфедерации, похороненных на военных кладбищах. То, что победившие в Гражданской войне северяне (кстати, они были республиканцами и никогда не имели рабов) с почтением отнеслись к памяти конфедератов (они были демократами) ради примирения сторон и единения нации – напрочь забыто. Кто требует срыть могилы? Уличные толпы протестантов? Нет. Это предписано в законопроекте, внесенном демократами конгресса США. Там же предлагается запретить всю символику Конфедерации и удалить из музеев картины с изображением сцен Гражданской войны. С глаз долой – из истории вон. Что еще обсуждается на левом фланге сегодняшней Америки? Изменение названия некоторых университетов и городов. Уничтожение знаменитого мемориала четырем президентам на вершине горы Рашмор. Снятие памятников и статуй бeлых мужчин. Их непомерно много. Их количество должно соответствовать численности бeлого населения в нынешней Америке. Всё это светлые идеи, от которых почему-то темнеет в глазах. И хочется перефразировать Осипа Эмильевича, заменив “Мы живем, под собою не чуя страны” на “Мы живем, под собою теряя страну”…
СИНДРОМ САМОНЕНАВИСТИ
Вспомнился советский анекдот. Про чукчу.
– Плохая страна Америка! Ой, плохая! Аляску купила, Чукотку не купила!
Анекдот безнадежно устарел. Сегодняшний чукча, имеющий в доме телевизор и компьютер, скорее, скажет так:
– Молодцы пиндосы! Аляску купили, Чукотку не купили! И пропоет на знакомый мотивчик: “Чукотка останется русской!”
А если он еще по-английски понимает и в дополнение к соловьевскому ток-шоу и русским социальным сетям посматривает CNN и MSNBC, – возрадуется, как ребенок. И удивится: гляди-ка – пиндосы теперь сами признают, что Америка плохая! С самого своего зачатия. И Колумб плохой: зачем ее открыл? Проплыл бы мимо – и не было бы там ни рабства, ни войны за независимость, ни гражданской войны, ни сегрегации, ни капиталистической эксплуатации, ни уродливых небоскребов. На улицах и площадях – толпы недовольных. Некоторые кричат:
“Death to America!”
Другие скандируют:
Их так научили. Вирусом синдрома национальной самоненависти они заражаются в школах, колледжах и университетах. Я это видел собственными глазами, работая в двух высших школах Америки. Провел в них в общей сложности 22 года. С 74-го по 96-й. Тогда это еще были цветочки. Сегодня мы имеем ягодки. Это они, студенты и недавние выпускники, кто плюют в лицо полицейским и осыпают их площадной руганью. Это они придумывают речевки типа No USA at all! Мол, Колумб открыл, а мы – закроем! Это они устроили в своих студенческих городках “зоны безопасности”, куда допускаются только те, кто говорит на их кастрированном языке – политкорректной новоречи. Это они срывают выступления приглашенных лекторов, которые, по их мнению, недостаточно прогрессивны. Это под их давлением университетское начальство выдавливает в отставку или увольняет идеологически провинившихся профессоров.
Я понимаю, как можно остановить разрушение памятников: ввести уголовное наказание, окружить оградой, поставить охрану. И абсолютно не понимаю, ума не приложу, что нужно сделать для защиты юных мозгов от проникновения в них вируса самоненависти. Видеть свою страну в кривом зеркале, считать ее исчадием ада, источником мирового зла и желать ее “фундаментальной трансформации” (выражение Барака Обамы) – всё это неписанные правила, которые исповедует сегодня “прогрессивная” интеллектуальная элита страны. Профессора и преподаватели, артисты и журналисты, владельцы крупнейших социальных сетей жестко навязывают свой язык и свои ценности остальному обществу. Инакомыслящие подвергаются цензуре, травле, гонениям, их лишают работы. Как со всем этим быть? Кто и что может вмешаться? Какие меры тут нужны? Законодательные? Административные? Финансовые? Судебные?
Не знаю.
ЧЕЛОВЕК В ФУТЛЯРЕ И ЧЕЛОВЕК В ПОДВАЛЕ
Я нахожу некоторое сходство между господином Бeликовым и мистером Байденом.
И вот почему.
Однажды – лет 40 тому назад – я попросил моих студентов прочитать “Человека в футляре”
и написать, что они думают о героях рассказа. Дело было в Оберлинском колледже, где я преподавал русский язык и литературу. Читаю сочинения, написанные по-русски, – и не верю своим глазам: их юным авторам больше всех понравился… Бeликов. Да, он странный, нелепый, ходит в калошах и с зонтиком, вечно молчит, всего боится. Ну и что? Ему бы посочувствовать, его бы пожалеть, а коллеги и знакомые вместо этого пытаются его изменить, переделать его личность, даже женить хотят! И вот – нечуткое, жестокое общество доводит Бeликова до гибeли…
По лицам моих оппонентов вижу, что они хотят понять меня – и не могут. Сочувствие к странным, одиноким, не вписывающимся в общество отщепенцам они всосали с молоком матери. И убеждены, что к этим чудакам надо относиться терпимо и ни в коем случае не пытаться на них давить, тормошить, переделывать. У них – священное право быть такими, какие они есть. Независимо от того, насколько негативно их воздействие на окружающих их людей, на общество.
Как говорят психологи, люди, подобные чеховскому Бeликову (и гоголевскому Башмачкину из «Шинели»), страдают тяжелой формой социофобии. В Америке они составляют 13 процентов населения. Но причем тут господин Байден? Он отнюдь не похож на социофоба, хотя и проводит много времени в уединении – в подвале своего дома в штате Делавер. В чем же я нахожу его гипотетическое сходство с Бeликовым? В том, что реакция общества на странности его поведения – забывчивость, заторможенность и многочисленные оговорки – напоминает мне реакцию моих студентов на изъяны характера закомплексованного учителя греческого языка. Здравый смысл, сомнения в том, что человек, страдающий серьезными когнитивными нарушениями, не может претендовать на должность президента огромной страны и главнокомандующего ее вооруженными силами, – всё это, похоже, вытесняется у моих сограждан эмпатией, сочувствием, состраданием. И может быть также – глубоко всосавшейся в сознание общества политкорректностью, склонной всячески смягчать человеческие недостатки, как физические, так и ментальные. Предвыборная драма стремительно приближается к финалу, его участники – политики, СМИ, академические круги, социальные сети – за редкими исключениями, делают вид, что всё идет более или менее нормально, и оба претендента находятся в приличной бойцовской форме.
(Так ли это на самом деле – мы, я надеюсь, увидим 29 сентября, во время трансляции первого раунда президентских дебатов).
ВСЁ НИЖЕ, НИЖЕ И НИЖЕ
Весть о том, что у президента США обнаружен смертельно опасный COVID-19, и реакция наших СМИ на эту новость, вызвала в моей памяти эпизод почти сорокалетней давности. Произошел он в Оберлинском колледже, где я преподавал и был директором Русского дома – общежития для студентов, изучающих русский язык.
30-е марта 1981 года. Жуткий, тревожный день: в Вашингтоне возле отеля «Хилтон» тяжело ранен новый президент, Рональд Рейган. Громкий стук во входную дверь Русского дома. На пороге – бледная, взволнованная женщина с пареньком лет 16-ти. И сразу – в крик: «Ноги моей здесь больше не будет, и мальчика своего сюда не отдам! Может, вы мне объясните, что у вас тут за люди, в общежитии напротив, «Третий мир» называется!». «А что случилось?» «Вот, привезла сына посмотреть Оберлин, он в будущем году кончает школу. Ходили по кампусу, заглянули в этот самый «Третий мир», а там – шум и хохот. «Выпейте с нами! – орут. И подносят бокал. – Про Рейгана слыхали? Ранен! Тяжело! Пьем за то, чтоб не выжил!»…
В «Третьем мире» жили иностранные студенты из бедных стран. Америку, мягко говоря, не жаловали, хотя ее систему образования очень даже уважали и приехали учиться именно сюда, тем более что их здесь обеспечивают щедрыми стипендиями. В просторной гостиной на панно, растянувшемся на всю стену, – Фидель Кастро и Че Гевара в героических позах. Членов республиканской партии считают отпетыми реакционерами, так что республиканец Рейган для них – чуть ли не враг народа. Ненамного лучше относились к республиканцам и остальные студенты Оберлина, подавляющее большинство которых неизменно голосуют за демократов, а то и за еще более левых кандидатов. Тем не менее, ничего подобного безобразной сцене в «Третьем мире» в нашем колледже не случилось. Как, впрочем, и во всей Америке. Страна замерла в шоке и тревоге.
Не странно ли? В стране стремительно растет число пламенных «прогрессистов», а прогресса нет как нет. Вместо него – явный регресс, и более всего – в области морали. В начале октября 2020 года она упала ниже плинтуса.
СИСТЕМНЫЙ МАРАЗМ
То и дело слышу: Америка больна системным pacизмом. Ничего подобного. В Америке действует системный антиpacизм, в чем я убедился 46 лет назад, летом 1974 года, едва прибыв в эту благословенную страну с моей женой Лидой. Прилетели из Рима в Де-Мойн к моему американскому дяде Герману Фрумкину. Через несколько дней – неожиданный звонок: в колледже Оберлин, что возле Кливленда, открылось скромное место директора Русского дома – общежития для студентов, изучающих русский язык. «Вас рекомендовала Беверли Маккой, с которой вы познакомились во время ее семестрового курса в ЛГУ». Рекомендовала?! Оказывается, Бев рассказала о нас своим профессорам – и ничего нам об этом не сообщила… Приезжаю в Оберлин, прохожу многочисленные собеседования. В конце второго дня встречаюсь с деканом. «Поздравляю! Вы приняты. (Пауза) Условно. Окончательно примем, если до окончания срока подачи заявлений не возникнет кандидатура представителя меньшинств». Я слегка обалдел. Условно? После ослепительных улыбок и шумных поздравлений! На русской кафедре мне объяснили по-русски, что в США с начала 60-х годов существует программа Affirmative action, согласно которой при приеме на работу и в высшие учебные заведения предпочтение отдается расовым меньшинствам и женщинам. Так что если в течение месяца появится цветной претендент или претендентка на эту должность, то колледж будет вынужден вам отказать…
Термин Affirmative action – ранний образчик политкорректности. В буквальном переводе это выражение звучит весьма туманно, смысл его расплывчат: утвердительное действие. В России название программы, введенной президентом Джонсоном в 1965 году, переводится по-разному: «Позитивные действия», «Политика утвердительных действий», «Позитивная дискриминация», «Компенсационная дискриминация».
Словарь Merriam-Webster Collegiate Dictionary дает такое определение: Активные усилия по улучшению возможностей трудоустройства и образования для разных групп меньшинств и женщин.
На практике эти «активные усилия» сводятся к дискриминации бeлых мужчин и (в меньшей степени) бeлых женщин. То есть допускается маленькая временная несправедливость ради конечной высшей справедливости – ликвидации социального и экономического неравенства.
Полного успеха эта практика не имела. Результаты ее весьма противоречивы. Но что бесспорно, так это печальный итог другой программы, введенной президентом Джонсоном в рамках законодательных мер, которые получили название «Великое общество».
Один из ее плодов – гигантское увеличение количества чepных детей, рождающихся вне брака. На пороге 1960 годов их было 15%. Теперь – 72%! На следующий год после введения Great Society, в 1965-м, демократ Дэниэл Патрик Мойнихэн (будущий сенатор, а тогда – чиновник Министерства труда) забил тревогу: щедрые выплаты за каждого чepного ребенка, родившегося вне брака, разрушают чepную семью – количество внебрачных детей увеличилось до 24-х процентов! «Прогрессивная общественность» дружно и громко осудила исследование своего однопартийца. «Великое общество» продолжало подпитывать безотцовщину, пополняя свежими подкреплениями городские уличные банды. И вот результат: 90% убийств чepнокожих американцев совершается их соплеменниками. Количество жертв – 15 тысяч в год. Говорить о них у нас не принято.
Для лидеров движения «Чepные жизни важны» имеют значение только жизни, отнятые бeлыми полицейскими. Очень полезная тема. Прекрасное подспорье для раздувания мифа о системном бeлом pacизме и повсеместном полицейском произволе. «Чтобы бороться с этим злом, – говорят они и вторящие им СМИ, — необходимо резко сократить полицейские силы, ограничить юридические права полицейских и запретить им применять опасные силовые приемы». Ну, а то, что обуздание полиции приведет к еще большему росту количества убийств в наших крупных городах, – жаль, конечно, но сегодня – не до этого. Сегодня надо изо всех сил ковать политическое железо.
Пока оно горячо.
Окончание следует.
Комментариев нет:
Отправить комментарий