Дмитрий Гаранин | Фaшизм с человеческим лицом?

Опубликовано: 23.12.2020

В 70-е годы, будучи студентом, я сильно страдал от промывания мозгов идеологической бурдой, вместо того чтобы радоваться самодеятельным песням под гитару у костра, как большинство моих ровесников. В тот период у меня родилась простая теория, с помощью которой удалось предсказать момент распада социализма в СССР. Идея была в том, что наш строй держится на поколении, прошедшем войну и закрепчавшем идеологически. Если предположить, что в 1945 году этом людям было по 20 лет, а уходят люди в 60, то нужно прибавить 40 лет к году окончания войны, что даёт 1985 год. Если речь идёт о руководстве, то в конце войны им было побольше, скажем, по 30 лет, но и активны они до, скажем, 70-ти. Опять получается 1985 год. И действительно, в первой половине 80-х разразилась геронтологическая катастрофа, и вожди стали умирать один за другим. Как я тогда шутил, главным постом в нашей стране стал пост Председателя похоронной комиссии, потому что этот самый председатель непременно становился следующим генсеком. В 1984 году к власти пришёл Горбачёв. Я потирал руки в предвкушении больших перемен. И перемены состоялись – все о них знают, хоть и не всем они пришлись по душе.

Photo copyright: Charles Hutchins, CC BY 2.0

Как политолога-любителя, меня тревожил Китай – он не укладывался в мою теорию. Крах социализма там не наступал. Да и не было там войны такой, от которой можно было бы отсчитывать. А их «Культурная революция» была просто смутой, которая дух народный не укрепила. Так почему же социализм в Китае оказался таким живучим? Напрашивался ответ, что социализм подлатали реформами прагматиков во главе с Ден Сяопином. А в СССР его не смогли подлатать из-за более глубокой прополки, устранившей с политической арены абсолютно всех реалистов. У нас в политике был уже только один кальций, который в примерно вычисленный мною момент треснул.

Моё недоумение продолжалось до настоящих дней, когда возникла реальная возможность чего-то типа социализма в США и тех, кто против этого, начали обзывать «фaшистами». Следует отметить, что по поводу этих понятий царит разброд в умах и терминологическая путаница. Молодые западные люди, кто реального социализма не нюхал, утверждают, как их учили, что в СССР был не настоящий социализм, а социализм настоящий – это примерно как в Швеции, где государство всех гладит по головке и все счастливы. Насчёт фaшизма нас, бывших советских людей, кормили явным враньём о реакционной буржуазии – скрывалось даже то, что у немецких фaшистов было красное знамя. Коммунисты – это те, кто борются за социализм и потом при социализме командуют. Социалисты – это что-то совсем другое, примерно как в Швеции демократы. Все, правда, сходятся на том, что при социализме государство трудится не на шутку. Но я лично считаю, что в социализме нет ничего социального, потому что когда обо всём заботится государство, люди друг другу не нужны и социализоваться не будут.

Коммунизм, тут уже все соглашаются, просто прекрасная золотая утопия, требующая совсем другого человека, а не нашего обычного homo. Но я лично здесь со всеми как раз бы и не согласился. Считаю, что в высокотехнологичном обществе будущего низы будут жить при коммунизме (как само слово своим звучанием навевает). Действительно, работать им будет не обязательно (один из двух главных признаков), потому что основную работу будут выполнять машины, а потребности их тоже будут удовлетворены (второй признак). Конечно, только разумные потребности, а не какие-нибудь там яхты! Простое жильё, простое образование, простая медицина. Ещё хлеба, зрелищ, алкоголя, наркотиков. А больше человеку-то и не надо! Философ сказал: «Свобода – осознанная необходимость». А я, хоть и не философ, скажу: «Потребность – разумное самоограничение». Это для низов. А верхи будут жить при таком строе, при котором хотят. Хоть при первобытно-общинном – ближе к природе и дальше от машин.

Для тех, кто хочет поглубже разобраться в природе фaшизма, существуют 14 признаков фaшизма, сформулированных Умберто Эко. Это, конечно, слишком много. Когда доходишь до седьмого, уже забываешь первый. А до четырнадцатого, наверное, никто не доходил. Трудно поверить, что фaшизм, который у всех на языках, настолько тонок и неуловим, что нуждается во всех четырнадцати определениях, а парой фраз его определить невозможно. Многие из признаков этого списка в равной степени относятся к любому авторитарному режиму. Традиционализм лёг в основу насаждавшегося у нас «социалистического реализма». Неприятие современного искусства в СССР было не слабее, чем у национал-социалистов. Культ мужественности и жертвенности во благо Родины – тоже хорошо известная нам вещь. Такие неспецифичные признаки сильно обесценивают список Умберто Эко. Наверное, кроме своего итальянского фaшизма, он ничего в этом роде толком и не знал.

Сравнение фaшизма и социализма выявляет множество общих черт. Основная разница во владении средствами производства. Я думаю, что прав Михаил Веллер, который определяет социализм и фaшизм как тип общественного устройства с сильным государством, обладающим сильной идеологией популистского толка, в котором власть принадлежит одной партии-элите и не передаётся по наследству. Разница между ними в том, что при социализме все средства производства, а также сервис и прочее, принадлежат государству и частная инициатива полностью отсутствует, а при фaшизме есть частная инициатива и частные предприятия, которые работают под контролем государства. Таким образом, социализм – это форма того же самого, но доведённая до абсурда и экономически неэффективная по сравнению с фaшизмом.

Конечно, многие мне тут сразу возразят, что фaшизм – это совсем другое, это концлагеря и газовые камеры, это крайний национализм, в то время как социализм основан на интернационализме. На это можно возразить, что концлагеря были и при социализме, хоть и вместо газовых камер было что-то другое, а крайний национализм германского фaшизма и геноцид eвpeев – это искажение фaшизма в одной отдельно взятой стране. Репрессии против eвpeев готовились и в СССР – им помешала лишь смерть вождя. Народы Северного Кавказа после войны были депортированы со своих земель. В 30-х годах миллионы украинцев были уничтожены с помощью искусственно устроенного Голодомора. Целенаправленно уничтожалась национальная интеллигенция в союзных республиках. Такова цена советскому «интернационализму».

А итальянский фaшизм был значительно мягче германского, и ничего не слышно о массовых убийствах, сравнимых по масштабам с происходившими в СССР и в гитлеровской Германии. Символ итальянского фaшизма – фасции, пучки прутиков, скреплённые верёвками в вязанки. Они вручались древнеримским должностным лицам как символ власти. Идея тут такая, что вместе мы непреоборимая сила, потому что связка прутиков не слабее цельной дубины. Это коллективизм, не чуждый и социализму. Если социализм в СССР объявляется извращением социализма (с чем я лично не согласен), то и подавно можно объявить кровожадный германский фaшизм искажением оного. Более чистая форма фaшизма – итальянский фaшизм. Если находятся индивидуумы, рассуждающие о «социализме с человеческим лицом», почему бы не поднять вопрос о «фaшизме с человеческим лицом»?

Конечно, фaшизм скомпрометирован тяжкими преступлениями, поэтому слово «фaшист» стало ругательством. То, что я пишу, у многих вызовет протест. Почему же тогда слова «социализм», «социалист» и их производные не вызывает ни у кого протеста, несмотря на не менее тяжкие преступления социализма, и притом в разных странах? Если отрешиться от эмоций и попытаться стать на научную точку зрения, фaшизм – это просто вид государственно-общественного устройства, один из многих. И, как сказано выше, смысл слова «фaшизм» – это коллективизм, навязывание всем единой идеологии. То, что подобное происходило, происходит и будет происходить в различных странах, сомнению не подлежит.

Общественный строй в современном Китае тоже подпадает под определение фaшизма, данное выше. В Китае сильное государство с сильной идеологией, апеллирующей к народу, и с однопартийной системой. Власть не передаётся по наследству. Форма экономики смешанная. Так называемый «маоизм» остался в прошлом. Маоизм был формой социализма, и в последнее десятилетии своей жизни Мао защищал его от реформаторов с помощью кровавой смуты под названием «Культурная революция». Но после смерти Мао в 1976 году победили всё-таки прагматики-реформаторы, возглавляемые Ден Сяопином. Они заменили неэффективный социализм на более эффективный фaшизм – при том, что они этого слова никогда не произносят. В этом и разгадка того, почему социализм в Китае избежал коллапса – он просто был заменён на родственный, но более эффективный общественный порядок. Если кто-то ещё сомневается в том, что в Китае фaшизм, посмотрите на концлагеря, куда загнали Уйгуров! При фaшизме Китай достиг огромных результатов – вышел на первые позиции в мире в экономике, в технологиях, в военной области. Китайское влияние распространилось по всему миру, и Китай явно имеет отношение к настоящему кризису в США.

Что касается России, то социализм в ней провалился, но из-за слишком большой кровожадности режима в сталинскую эпоху и боязливости руководства и эпоху Брежнева способные политики (если они и были) не смогли подняться до высших эшелонов власти. В этом различие между СССР и Китаем. Перестроить социализм в фaшизм не удалось. Социализм коллапсировал с распадом СССР в 1991 году вместе со своей идеологией. В результате, несмотря на смешанную экономику и сильную государственную власть с практически однопартийной системой, Россия всё ещё находится в неопределённом, переходном состоянии. Для фaшизма не хватает сильной идеологии. Значительная часть населения убеждена в том, что страной правят воры. Не исключено, что такая идеология появится, и тогда в России воцарится фaшизм. Или же произойдёт политическая либерализация, другие партии дорастут до конкурентоспособности, правительство начнёт регулярно сменяться, контролирующая роль государства ослабнет, и установится капитализм.

Ну а как же пресловутая Швеция? Разумеется, никакого социализма там нет, поскольку есть частная собственность на средства производства. Нет там даже и фaшизма, поскольку нет однопартийной системы и сильной идеологии. В Швеции, как и в большинстве стран Европы, капитализм, но с сильной системой социальной защиты – гораздо более сильной, чем в США. В этом и причина того, что молодые американцы, не имеющие понятия об общественном устройстве и индоктринированные системой образования с левым вывихом, утверждают, что в Швеции социализм.

То, что происходит сейчас в США, очень сложно и заслуживает отдельной статьи. Налицо решительное наступление левых сил, использующих пандемию ковида как уникальную возможность. Выборы 3 ноября нагло подтасованы, чтобы привести к власти кандидата от демократической партии, обещающего коренные перемены. Ожидается, что в случае избрания президентом этот престарелый кандидат быстро уступит место более молодым и радикальным коллегам, которые сделают основную работу по переходу от капитализма к чему-то другому. На подготовительном этапе история этой страны шельмуется, населению внушается идея о глубокой порочности всей системы, которая должна пойти на слом.

На мой взгляд, в планах левых не может быть перехода к социализму, потому что социализм – это пройденный этап. Все знают, что он не работает, и ввести его будет невозможно. Разговоры ведутся о «демократическом социализме» со Швецией в качестве примера. Многим это представляется приемлемым вариантом, хоть и в основе всего там чрезвычайно высокие налоги. Однако я думаю, что все эти разговоры – просто дымовая завеса, скрывающаяся рвущихся к власти глобалистов.

Мы находимся на пороге глобалистической революции, которая изменит мир намного сильнее, чем любая из революций прошлого. Целью этой революции является уничтожение национальных государств и самих наций, слив всего населения в общий котёл под управлением международных технологических и финансовых структур. Корпорации будут контролировать политиков, а не наоборот, как это было раньше. Глобалистическая революция направлена на полное и окончательное решение всех проблем и приведение мира в конечное состояние, от которого дальше некуда идти. От людей при Новом мировом порядке будет требоваться бесконфликтность и абсолютная покорность. Никакого геройства, как это было при социализме и фaшизме. Для этого насаждается политкорректность как высшая добродетель и одновременно внушается повышенная ранимость и нетерпимость к слову. Человек будущего должен быть слабым – ему больше не придётся вести войны и прочую борьбу за существование. Он не должен противиться контролю технократической элиты, которая организует народу удобную жизнь с помощью роботов и других передовых средств. Может быть, как средство контроля масс будет задействован ислам. Многоразовые молитвы в течение дня займут избыток свободного времени людей, за которых будут трудиться машины и обслуживающая их горстка инженеров. Со временем основная часть людей превратится в биомусор, от которого власти будут стараться избавиться.

В настоящий момент наступление левых ведётся по множеству направлений, мобилизуются все маргинальные группы, включая анархистов и ceкcуальные меньшинства. Цель – натравить всех остальных на большинство и создать хаос, раскачать лодку, чтобы она перевернулась. Всем группам обещается золотое будущее. Этим не следует обманываться. Революционеры всегда щедры на обещания, но когда они приходят к власти, начинается закручивание гаек, устранение всех несогласных и потенциально опасных. Как один из примеров – проповедуемая левыми «толерантность» уже замещена практикой «отмены» всех неугодных. Нет сомнения в том, что после победы революции анархистов первыми поставят к стенке. Думаю, что в глобализированном обществе будущего однополые браки будут поощряться, поскольку это полезно для снижения рождаемости. В вот в пропагандируемую в настоящий момент смену пола я не верю – это дорогое удовольствие нужно революции лишь на этапе слома старого общества, а в спокойном будущем на нём вполне можно будет сэкономить.

Как уже говорилось выше, в настоящем кризисе в США явно замешан и Китай. Скорее всего, силы глобализма и Китай – просто попутчики на современном этапе. Сейчас их общая цель – свалить США. Дальше их пути должны разойтись. Трудно поверить в то, что Сорос и прочие в одной постели с китайцами. Если Китай борется за влияние в мире, как все супердержавы, то планы глобалистов гораздо более радикальные.

Опасность глобалистической революции многие уже давно понимают. В национальных государствах усиливаются правые тенденции. Но лишь в немногих из них правые партии приходят к власти. Сказывается гуманистическое размягчение большинства населения, которое на свою погибель приветствует гендерные реформы и массовую миграцию. Современное либеральное капиталистическое общество, в котором во главу угла поставлены общечеловеческие ценности, не может себя защитить. Противопоставить себя глобалистам с их ядовито-сладкими речениями и немеряными денежными средствами сможет лишь общество с сильной идеологией, типа рассмотренных выше. Желательно, с человеческим лицом. И при этом не китайским.