Ньютон: не Исаак, но тоже гений
Особенный взгляд Хельмута Нойштедтера
«Маленький кровяной сгусток вылетел из моего сердца и попал в мозг, а само сердце было неестественно увеличенным от того безумного образа жизни, который я вел, заваливая себя работой, беспокоясь за нее и сгорая от желания стать лучшим фотографом в Европе, а, может быть, и во всем мире. С самого начала меня снедало огромное честолюбие. Я хотел быть самым лучшим»…
Это – цитата из автобиографической книги завоевавшего всемирную известность фотографа и фотохудожника еврейского происхождения Хельмута Нойштедтера, прославившегося под именем Хельмут Ньютон. В последний день октября со дня его рождения исполнилось ровно сто лет.
Родился будущий мастер фотографии в еврейской семье в Берлине. Обучался сначала в немецкой, а после произошедшего разделения учащихся по национальному признаку – в американской школе. В двенадцать лет мальчику изменили стрижку с детской на подростковую и подарили фотокамеру. Так к возрасту еврейского совершеннолетия Хельмут обрел (в рамках допустимого, разумеется) некую самостоятельность. Он начал отлучаться из дома и фотографировать, причем с самого начала делал это с амбициями. «Желание стать лучшим сжигало меня изнутри», — честно признавался он многие десятилетия спустя.
А еще юноша рано увлекся представительницами противоположного пола. Безответной его любовью стала одна из наставниц, погибшая потом в лагере смерти вместе со многими другими жертвами германского нацизма.
«Когда мне исполнилось пятнадцать лет, в моей жизни обозначились три главных увлечения: фотография, девушки и плавание. В моем графике почти не оставалось времени для школьных занятий» – это еще одно из признаний, сделанных Хельмутом в его мемуарной, по сути – исповедальной книге.
Отец упрекал сына: «Ты закончишь свою жизнь на дне, потому что думаешь только о девчонках и фотографиях». Но время показало, что родитель сильно ошибался: именно в постоянном – с определенного возраста – женском окружении и с оружием в руках в виде фотокамеры Хельмут создавал произведения со своим особым видением всего, что становилось объектом изображения.
Начиная с 1936 года, он обучался и работал ассистентом в студии фотохудожницы Эльзы Симон (Нойлендер), известной под псевдонимом «Ива». Эта дама плодотворно сотрудничала со многими печатными изданиями, создавая композиции в стиле «ню» и «модной фотографии». Ива, по воспоминаниям Хельмута, работала в студии как режиссёр-постановщик: по её указаниям ассистенты подготавливали мизансцену, и только после этого она производила съемки.
Но в Германии наступили мрачные времена: пришедшие к власти нацисты ввели установления, ограничившие права евреев на работу и на участие в общественной деятельности. Ива вынуждена была передать свою студию подруге, историку искусства Шарлотте Вайдлер, а потом и закрыть мастерскую, где к тому времени трудилось десять сотрудников. Вместе с мужем, Альфредом Симоном, Ива работала некоторое время в Еврейской больнице Берлина. У нее было приглашение на работу, полученное из США – от журнала «Life», но воспользоваться им супруги не успели. «Если еврея останавливали, когда он неправильно переходил улицу, его неизбежно отправляли в концлагерь. В дневное время я старался быть как можно более незаметным и не выделяться среди обычных прохожих»,- писал Хельмут о тех страшных днях, неделях и месяцах. Для каждого немецкого еврея судьба установила тогда свой отсчет.
В 1942-м Эльзу и Альфреда арестовали и они были депортированы в Майданек. Имя Альфреда Симона значится среди погибших в этом лагере. Списки хранятся в мемориальном комплексе «Яд ва-Шем» в Иерусалиме, но сведений о его жене там нет. Вероятнее всего, Эльза была убита сразу же по прибытии в Майданек, где такое практиковалось…
Но вернемся к фигуре главного героя нашего повествования. Ему удалось покинуть Германию в 1938 году, его родители к тому времени эмигрировали в Южную Америку и обосновались в Чили.
Чтобы проследить за перемещениями Хельмута по странам и континентам, стоит поставить перед собой (или хотя бы мысленно вообразить) глобус. Парень оказался в Триесте, где сел на корабль, отплывавший в Китай. А по пути сошел с трапа в Сингапуре, устроился фоторепортером в «Straits Times», позже стал работать портретистом. Но британские колониальные власти этого города-острова посчитали, что пребывание подданных Германии в Сингапуре нежелательно, и уведомили Хельмута о высылке в Австралию.
Вместе с другими германскими евреями его посадили на корабль и отправили в австралийский лагерь для интернированных лиц. Там Хельмут был вынужден чистить туалеты, затем его отправили на сбор персиков для консервного завода. В военное время он вступил в ряды австралийской армии, а после демобилизации решил изменить свою фамилию:
«Я подумал, что должен сохранить связь со своей ранней юностью, поэтому сохранил имя Хельмут и выбрал фамилию Ньютон, которая показалась мне хорошим английским аналогом фамилии Нойштадтер. Я поклялся никогда больше не думать о себе как о Нойштадтере. Хотя некоторые люди подозревали, что моя настоящая фамилия звучит иначе, я с большим успехом убедил весь мир, что меня зовут Хельмут Ньютон. Когда австралийские власти выдали мне паспорт, с радостью принял его, но когда меня спросили, какой город указать как место рождения, я без колебаний ответил: «Берлин». Таким образом, мое прошлое осталось реальным».В 1948-м Хельмут вступил в брак с местной актрисой Джун Браун, которая тоже стала незаурядным фотографом. С нею Ньютон счастливо прожил 56 лет, хотя дети у этой пары на свет не появились. До 1957 года Хельмут работал в Мельбурне, где сферами творческих его интересов были театр и мир моды. Во втором из этих направлений Хельмут особенно преуспел.
Австралию отделяют от Европы более 14000 километров, но эхо творческих удач Ньютона докатилось до Старого света уже в конце пятидесятых годов. Долгосрочный контракт с фотомастером подписала редакция британской версии «Vogue», тем самым в жизни и творчестве Хельмута была открыта новая глава. Героинями многих работ Ньютона становились представительницы прекрасного пола – к ним Хельмут питал слабость, и даже не скрывал этого.
«Меня часто просят рассказать о своем видении женского совершенства, — рассказывал Ньютон, — но для меня это невозможно. Я узнаю, что девушка красива, когда вижу ее. Это похоже на открытие новой, неизвестной территории, которую я могу исследовать. Кроме того, мой идеал женской красоты со временем подвергался значительным изменениям. Для меня это не имеет логического объяснения; я не знаю, почему одна девушка «соблазняет» мою камеру, а другая нет».
И вот еще:
«Сексуальность никак не связана с тем, какая у женщины грудь – большая, маленькая или ее практически нет. Я думаю, все связано с мышлением. Это интеллект. Я полагаю, то, что происходит в голове у женщины, гораздо важнее того, блондинка она или брюнетка и какая у нее фигура».
Фотограф выезжал для съемок далеко за пределы зеленого континента. Периодически он работал во Франции, в Англии, Испании, Соединенных Штатах. Изображая женские формы, Ньютон стремился приблизить зрителей к образцам совершенства, к таинству творения. Широкую известность получила серия сделанных им фотографий «Одетые и раздетые». На одном из снимков этой серии изображены четыре модели – в модной одежде, и обнаженные. Сопоставление приводит к пониманию того, что внутренняя красота важнее любой внешней.Далеко не все, и это естественно, готовы были принять язык и стиль Хельмута Ньютона. Многим его произведения казались излишне откровенными, непристойными и даже шокирующими. На Ньютона гневно обрушивались радикальные феминистки, утверждавшие, что этот автор в душе — женоненавистник, и потому якобы позволяет себе обращаться с женскими телами в своем творчестве столь бесцеремонно.
Находились и те, что предрекали: на фотографии Хельмута, выводящие людей за рамки принятых в обществе моральных норм, будет наложен запрет. Но этого не происходило – творческие поиски Ньютона продолжали находить отражение на обложках и на страницах австралийской, французской, итальянской, британской и американской версий «Vogue», а также «Harper’s Bazaar», «Elle», «Marie Clair», «Jardin des Modes», американских «Playboy», «Nova» и «Queen». В России Ньютон работал с русской и хорватской моделью, актрисой и телевизионной ведущей Ольгой Родионовой, которая одной из первых в России основала брендовые бутики.
«Прежде всего, если бы я не любил женщин, – разъяснял фотомастер, – то с какой стати стал бы проводить в их компании – одетых и раздетых – всю свою жизнь? С другой стороны, на всех моих фотографиях победу празднуют именно женщины… А мужчины – просто аксессуары, рабы женщин».
Конечно, с утверждением этим можно серьезно поспорить, даже с учетом того, что в объективе фотокамеры многое видится не так, как обычным глазом. Но вот – еще одна примечательная цитата из высказываний Хельмута Ньютона на ту же тему:
«Я не унижаю женщин! Я делаю им приятно. В фантазиях женщины часто хотят подчиняться властным мужчинам. Я воплощаю эти фантазии. И потом — вовсе не женщины, а мужчины признавались мне, что мои «ню» вызывают у них ужас. Мои модели только и фантазируют о подчинении, играют в него, но на самом деле как раз они-то и господствуют. Они сильны. Уверенны. Агрессивны. Могущественны. Я специально ищу и нахожу именно таких. Терпеть не могу слезливых дурочек-фифочек. Наверное, потому, что сам довольно… хм… слабохарактерен».Пресса величала Хельмута «Королем изгибов», и он не отрекался от этой «короны», то снова, и снова фотографируя обнаженных полностью и полуобнажившихся натурщиц в провокационных позах, то одевая их в мужскую одежду и давая тем самым, почувствовать внутреннюю силу, дарованную женщинам природой.
Но не только сюжеты с фотомоделями составили галерею созданных Ньютоном образов. Значительных успехов достиг он в жанре портретной фотографии. В необычных ракурсах Хельмут запечатлел многих звезд: Марлен Дитрих, Элизабет Тейлор, Катрин Денев, Софи Лорен, Клаудию Шиффер, Синди Кроуфорд, Мадонну, Монику Белуччи, Орнеллу Мути, Карлу Бруни…
Заветной мечтой Ньютона было создать портрет Маргарет Тетчер.
«Я был, можно сказать, её поклонником, — признавался фотограф, — всегда со вниманием смотрел её выступления по телевизору, каждый раз, когда она появлялась на экране, моя жена кричала: «Хельмут, иди скорее, твою девушку показывают».
Много раз Ньютон посылал официальные запросы на съемки Тэтчер. Но она ни разу не дала согласия, и только когда ушла с поста премьер-министра, Ньютон получил возможность пообщаться с Маргарет в Калифорнии, где она читала лекции. При этом Хельмут испытал огромное волнение, описав потом свое состояние в автобиографии.
Фотокадры были сделаны. Из них автор отобрал, с его точки зрения, наиболее удачный снимок, но Тэтчер без колебаний сообщила фотографу, что она не в восторге от своего портрета (который, к слову, сейчас висит в Национальной портретной галерее). Короче говоря, сердце «железной леди» тронуть Ньютону не удалось, но большинство других героинь его произведений награждали Хельмута душевным теплом.
Но утверждать, при этом, что на женщинах фотограф был, что называется, зациклен, было бы не верно. Ему принадлежат замечательно выполненные фотопортреты Ива Сен-Лорана, Пьера Кардена, Энди Уорхола, Сальвадора Дали, Девида Боуи, Майкла (Микки) Джаггера, Герхарда Шредера, Майкла Джексона, Джонни Деппа, Элтона Джона…
А могла ли остаться за кадром у человека, ставшего свидетелем зарождения эры нацизма, эта страшная тема?! Он запечатлевал людей, которые напрямую столкнулись с ужасами фашизма. Также художника занимала темы опасностей, поджидающих людей повсюду. А еще – философия старения и смерти. Фотографии Ньютона позволяют нам взглянуть на мир глазами вечного странника, который запечатлевает реальность в своем ее видении, не реагируя на осуждающие возгласы не понимающих и не принимающих его творчества, игнорируя близорукие взгляды своих критиков. И это – свидетельство не самоуверенности, а уверенности в себе, что далеко не одно, и то же.
Примечательно то, что Хельмут Ньютон был дальтоником: он не различал синий и зеленый цвета, но это на его творчество существенно не повлияло.
Интересны взгляды мастера на искусство, которому посвятил всего себя. Привожу несколько цитат:
«В фотографии для журналов мод редко присутствует логика: каждая из них представляет собой застывший момент, без начала и конца»; «Фотография – процесс «совращения». Как бы ни был властен человек в жизни, в момент фотосъемки он принадлежит целиком только тебе. Не всем фотографам удается «совратить» моделей. У моей жены, и у многих других не получалось. Они – честные фотографы. Я – нечестный».«В 1972 году редактор послал меня на гавайский остров Мауи фотографировать женщин в купальных костюмах. Там в это время постоянно шел дождь. Я в панике позвонил оттуда в Нью-Йорк и пролепетал: «Я не могу снимать, здесь ужасная погода». И услышал в ответ: «Хельмут, меня интересует не погода, а только фотографии, которые ты привезешь с собой». Это был урок, который я никогда не забуду. Если тебя послали охотиться, будь добр, вернись с добычей».
За Ньютоном закрепилась репутация очень «медленного» фотографа — он тщательно и подолгу готовил сцену, делая потом всего-навсего один или два снимка. Пользовался всегда только обычными фотоаппаратами, хотя и признавал, что прогресс в виде цифровых камер и прочего, предоставляет больше возможностей, чем это было раньше. Мода привлекала его, хотя для показа моделей в тщательно выбираемой для съемок одежде требовалась много времени. Каждая сделанная им фотография выглядит, словно кадр из фильма, и в этом кроется один из секретов его успеха.
Но, несмотря на мировую славу и подчеркнутое уважение со стороны редакторов модных изданий, Ньютон никогда не считал себя художником, а свои работы – подлинным искусством. Он признавался, что весьма польщен тем, что о нем пишут статьи и эссе в прессе, но на самом деле он всего лишь выполняет заказы, а, значит, является по сути коммерческим фотографом. Наверное, перед нами тот самый случай, когда скромность и самокритичное отношение украшают…
Из жизни Хельмут Ньютон ушел трагически. 23 января 2004 года в 83-летнем возрасте он выезжал с парковки «Chateau Marmont Hotel» близ Сансет-бульвара в Лос-Анджелесе и, не справившись с управлением, врезался в стену. Спустя час скончался в клинике «Cedars Sinai Medical Center». Больше в аварии никто не пострадал. По мнению врачей, причиной трагедии стал сердечный приступ, настигший Хельмута за рулем. Увы, такое случается.
За свою творческую деятельность Ньютон удостоился французской «Большой национальной премии в области фотоискусства» и ряда других наград, и в том числе — званий Офицера монакского Ордена искусств, литературы и науки, Командора ордена «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия», Командора французского Ордена искусств и литературы. При жизни Ньютона, в 1999 году, в издательстве «Taschen» была выпущена одна из самых дорогих в мире книг: «Sumo». Она вместила в себя лучшие работы Хельмута Ньютона. Продажная стоимость фолианта составила 3000 долларов, в нем можно увидеть 450 фотографий-портретов и мизансцен, прославивших фотографа и совершивших в свое время подлинный переворот в мире модной фотографии и моды как таковой. Размер этой книги впечатляющ: 50х70 см, весит она 30 килограммов. Уникальное издание содержит портреты знаменитостей и изображения моделей, прославившие Ньютона и закрепившие за ним репутацию одного из самых эпатажных фотографов последних десятилетий.
А буквально за год до кончины Хельмута показ его произведений проводился по эстафете во многих странах мира. Назвать эту своего рода международную ретроспективу триумфальным шествием его работ по планете, быть может, не стоит, но о признании таланта мастера на разных континентах можно с полным на то основанием утверждать. Самые яркие и запоминающиеся снимки Ньютона стали образцами, следовать которым стремятся многие фотографы: и начинающие, и уже завоевавшие признание.
К сказанному стоит добавить: творения Хельмута Ньютона представлены и в экспозициях израильских музеев, а фильм о фотографе «Хельмут Ньютон: Красавица и чудовище» вошел в программу 22-го фестиваля документального кино «Док-Авив», который не был проведен в Израиле по причине пандемии коронавируса весной, но, не изменив своего названия, перенесен на осень и в онлайн-формат.
Премьерный показ новой ленты «Хельмут Ньютон — злые и красивые» состоялся на его родине, в Германии, буквально за месяц до столетнего юбилея мастера. Режиссёр картины Геро фон Бём раскрывает тайны гламура и секреты знаменитостей, позволяя нам увидеть этот мир глазами человека, сумевшего организовать переворот в журнальной фотографии и индустрии моды.
В одном из многочисленных интервью Ньютон сказал о своих произведениях: «Мои фотографии похожи на истории, у которых нет начала, середины и конца». И действительно: фотоистории, оставленные нам Хельмутом, продолжаются и сегодня…
Фрэдди ЗОРИН
Комментариев нет:
Отправить комментарий