НЕУДАЧНИКИ

 

Аркадий плелся по Большой Морской в Петербурге в ближайшую "Пятерку" – купить 200 грамм колбасы и пакет молока. Погода была противной, от косого дождя не помогал и поднятый воротник потрепанного пальто. Зонт сломался еще в начале сентября, при первой же буре. Стоит ли покупать новый – долго он при питерской погоде не продержится. Это все китайские поделки на один день. 

Аркадий вздохнул. Батареи в его старой квартире едва грели, и даже дома он не сможет согреться. Правда, в бутылке "Столичной" есть еще почти половина, это должно помочь. Мелькнула мысль: "Согреваясь таким плебейским образом, я совсем сопьюсь".  Он давно уже пил один, не было у него друзей. Соседи – народ примитивный. Подумал уже в который раз: "Нет, я сглупил. Нужно было 30 лет назад, как мой кузен Фима, рвать в Германию. Тогда они всех евреев принимали. Сейчас Фима живет в цивилизованной Европе, среди воспитанных людей, ему сразу дали квартиру с налаженным отоплением,  пособие – тут ученые такую зарплату получают. Не ломает, небось, голову: покупать к колбасе еще и упаковку яиц, или обойтись на этой неделе…

В этот самый час кузен Фима в Гамбурге в своей теплой социальной квартире, в которой холодильник набит продуктами, полученными в обмен на выданные талоны, сидел за бутылкой "Хортицы" и пил. Тоже один. С другими иммигрантами из России он давно уже рассорился на почве несовпадения позиций по вопросу Крыма. Местные на него смотрели либо злобно, считая паразитом, либо просто не замечали. На этом немецком он говорил с ужасным акцентом, и сам стеснялся заводить с кем-либо разговор.

- Да, каким же я был дураком, - подумал уже не в первый раз Фима. – Говорил мне мой коллега Алик: "Полетели в Америку. Страна неограниченных возможностей". Алик там за 30 лет раскрутился. Свой большой дом. Магазин. И Фима бы смог. Не глупее Алика. Говорят, там на акцент никто не обращает внимания. 

Бывший коллега Фимы по НИИ Алик в Бруклине уже третий день боялся идти в свой магазин электротоваров, он даже не знает, подвергся ли его магазин погрому во время недавних беспорядков. Страховка покроет – но только часть потери. Ходят слухи, что погромщики сегодня вернутся на их улицу, и на этот раз их целью станут именно еврейские бизнесы. Полиция попряталась… Алик плеснул себе виски, потянулся было за льдом, но передумал – надо бы поскорее опьянеть. Что толку, что у него надежный доход, приличный счет в банке, этот трехэтажный дом, из которого ты боишься выйти? Дети разъехались по разным городам, внуков видит только по большим праздникам. Можно бы уехать в Израиль – но надолго ли хватит накоплений? А возраст уже под семьдесят, раскручиваться снова – ни сил, ни здоровья… Нет, правильно поступил МНС Семен, который 30 лет назад из Питера уехал сразу в эту… как ее… Беэр-Шеву. Сейчас живет под охраной своей полиции и армии, никакая антисемитская сволочь не посмеет его тронуть. Да, Семе там не удалось устроиться по своей специальности, да, он писал, что в маленьком Израиле бизнес заводить нереально. Но он все равно счастлив. Работал сначала на заводе подсобным рабочим, потом удачно устроился там же кладовщиком. Сейчас вышел на пенсию, получает пособие и подрабатывает охранником в супермаркете.  Он среди своих, счастлив, уже освоил иврит, и даже иногда публикует свои статьи в одной русской газете. Ясно, что Сема счастлив в Израиле.

В Беэр-Шеве, в квартале "Далет" Сема тоже сидел за бутылкой финляндской. Но пить не хотелось. Не шла она. Середина ноября – а жара стоит неимоверная. Хамсин. И скука. Вчера был скандал в супере. Ахмед из бедуинской деревни, который работает грузчиком, давно его подсиживает, вчера опять пожаловался директору, что Семен проверяет не всех выходящих покупателей. Сема врезал бы между глаз этому щуплому Ахмеду – но ведь набежит вся его хамула. А полиция именно Семена во всем обвинит. Как умно поступил Аркадий, который не стал никуда дергаться, живет сейчас себе в прекрасном культурном Питере, там просто пройтись по величавым улицам – уже отрада для души. Театры, концерты, музеи… Утром по 1 российскому каналу передали, что Питере дождь… Дождь!!! Как он соскучился по нему. И по прохладе.  Рука потянулась к "Финляндии", но опять упала. Нет, он не может пить в такую жару… Тело должно продрогнуть и требовать "сугрева".

 

В Петербурге Аркадий вышел из "Пятерки", пряча авоську с колбасой и молоком от дождя под полу пальто. Зазевался, не заметил лужу у входа и ступил в нее.

Все, опять промочит ноги. Эти ботинки промокают уже месяц. Если менять ботинки, как только они начинают пропускать воду – то пенсии не хватит больше ни на что. А тут еще плату в ЖКХ опять подняли… Надо скорее домой, пока не подхватил воспаление легких… Тогда он проваляется в постели с температурой всю зиму…