До свиданья, наш ласковый Миша?
24 июля 2020
Путинский назначенец Михаил Дегтярев откровенно троллит жителей края бесконечными "банными" историями и обещает сбежать из Хабаровска на время субботних протестных акций. Как долго будет продолжаться это шоу? Кремль что – специально решил раздражать хабаровчан? Зачем? К чему приведет это противостояние? В эфире аналитик фонда Карнеги Андрей Колесников и журналист из Хабаровска Анастасия Магнус. Вы также услышите прогнозы нескольких региональных политиков о том, как события могут развиваться дальше. Ведет программу "Лицом к событию" Елена Рыковцева.
Видеоверсия программы
Елена Рыковцева: Мы с интересом продолжаем следить за пришествием в Хабаровский край нового человека Михаила Дегтярева. С нами Андрей Колесников. Две недели протестов завтра исполняется ровно. Завтра будет суббота, люди снова выйдут на улицу, люди обещали. Теперь, правда, это не совсем хабаровчане, теперь их называют "иностранными агентами", теперь это уже будут колонны "приезжих". Мы все это слышим и от Дмитрия Пескова, и от нового врио губернатора Михаила Дегтярева, и от разных пропагандистских ведущих, не хочется называть их фамилии. С нами на связи журналист Анастасия Магнус из Хабаровска. Андрей, что вы подумали, когда его назначили?
Андрей Колесников: Я подумал о том, что Кремль воспринимает этот регион как регион ЛДПР, поэтому в глазах Кремля окончание конфликта, его урегулирование связано с тем, что вместо одного ЛДПРовца достаточно прислать другого, и на этом дело кончится. Но, судя по всему, проблема все-таки не в ЛДПР, а немножко в другом. Кремль никогда не поверит в то, что 28, 100 раз, 500 раз было продемонстрировано на митингах – у нас украли наш выбор. У Кремля не существует такого понятия, как народ. Народ – это то, что голосует за продление полномочий Путина. Он не существует в действительности, он фейковый, он с накрученными цифрами, он воображаемый, а здесь реальный народ вышел. Удивительно, что первое время власти действительно находились в ступоре, не знали, что с этим делать. Одно дело гоняться за хипстерами по московским улицам с дубинками и сразу бросать их в автозак, а тут вышли те социальные группы, которые теоретически из того региона, который теоретически мог бы быть социальной базой режима. Отдаленная провинция, простые люди, которым достаточно заткнуть рот пачками денег, купить лояльность.
Елена Рыковцева: Всегда считается, что Москва шебуршится, но Россия за Путина, она спокойна.
Андрей Колесников: И вот это все продолжается до сих пор. Сегодня Жириновский сказал, что, может быть, перенести столицу в Хабаровск дальневосточную. То есть делаются попытки купить население. Опять не о том разговор, они все время промахиваются, разговор совершенно о другом. Разговор о том, что люди унижены, разговор о революции этической, революции достоинства, как в любом другом регионе. Есть, наверное, какие-то региональные отличия и особенности, но речь идет совершенно о другом. Это как Шиес, как Екатеринбург в прошлом году с этой церковью, как Москва с выборами в Московскую городскую думу в прошлом году – это все равновеликие сюжеты, не всегда политизированные, но становящиеся политическими, потому что в результате эти протесты превращаются в антипутинские. Не столько антимосковские, сколько антипутинские – это важно.
Елена Рыковцева: Анастасия, как в Хабаровске расценивают поведение этого человека? Он пытается общаться с вами через инстаграм, он говорит, что видит площадь посредством веб-камеры, и при этом он собирается уехать завтра с этих митингов, потому что, видимо, не получится виртуально у него отсидеться, он хочет покинуть этот город. Как расценивается его поведение в городе?
Анастасия Магнус: Вообще уехать не так просто с Дальнего Востока. Тут вопрос такой сложный, многогранный. Андрей совершенно прав, что никак не попадут в точку в отношении Дальнего Востока и Хабаровска. Я не могу не сказать еще об одной главной причине. В Хабаровском крае, на Дальнем Востоке одна очень большая проблема – это отъезд граждан в огромных количествах. Так получилось, что с приходом Сергея Ивановича как будто бы появилась надежда, что отток реально замедлится. Как-то он себя так повел, сплотил людей, мы надеялись, что получится действительно. И то, что сейчас получается, почему люди вышли, они против того, что от нас забрали наш выбор и забрали нашу надежду. Конечно, все заявления нового временно исполняющего обязанности расцениваются как наплевательское отношение. Это просто обидно, но это такой первый уровень. А более глубокий уровень – это, конечно, экономика, в перспективе отъезд талантливых людей, вообще отъезд людей. Тут большой комплекс проблем. С другой стороны, если бы он вышел, его бы ждал объективный разговор с гражданами? Вряд ли. Наверное, надо как-то начинать общаться с брифингов, например. Не было же внятного брифинга с журналистами никакого, постоянные только какие-то встречи. Мы даже не понимаем, где они происходят. То есть какое-то дурацкое состояние, что человек вроде есть, до него толком не дорваться. Да, инстаграм, прорываешься сквозь десятки комментариев не очень приятных и не понимаешь просто, что делать. Край растерян, люди растеряны. Наша власть, которая тут временно находилась, тоже растеряна. Это состояние растерянности, злости и обиды.
Елена Рыковцева: Оксана из Санкт-Петербурга, здравствуйте.
Слушательница: Я хочу поблагодарить жителей Хабаровска за такую позицию свою, то, что отстаивают. Я сама из Тольятти, пришлось переехать, чтобы хотя бы какой-то уровень жизни более-менее нормальный иметь, в Санкт-Петербург. Вчера слушала губернатора, такое впечатление, что это какой-то космос. Он говорит: не уйду и все. Народ говорит одно, власть другое. Такое впечатление, что живут вообще на разных планетах.
Елена Рыковцева: Вы как раз нас отлично перевели к теме губернатора временно исполняющего, как он себя ведет, как он общается с теми отдельными журналистами, которые к нему все-таки прорываются. Давайте посмотрим в целом сюжет его первых дней.
Елена Рыковцева: Андрей, пожалуйста, оцените всю картинку. Во-первых, почему он так маниакально ведет тему бани, началось все с бани, начали постить баню с Жириновским, и он продолжает упорно тему бани зачем-то. Он же понимает, что он этим злит. Это называется в интернете – троллить. Он троллит жителей, специально их злит?
Андрей Колесников: Эта банно-прачечная вся линия – это попытка завоевать доверие людей. В ЛДПР привыкли так завоевывать доверие людей. Это работало, между прочим. Идиотские заявления, не имеющие никакого отношения к реальности, начиная с 1992 года, когда ЛДПР заняла второе место на парламентских выборах, это работает. Поэтому ему на что-то надо опереться. Его, конечно, из огня да в полымя бросили тушить это все, его не жалко, очевидно, Владимиру Владимировичу, надо как-то решать вопрос. Он расходный материал абсолютно. Ему нужно дать результат, он изо всех сил старается. Выйти он, конечно, боится к людям, ему сказать абсолютно нечего. В некотором смысле он подражает Владимиру Владимировичу Путину, который не вышел в декабре 2011 года, в январе 2012 года, выждал паузу и тем самым политтехнологически оказался прав – это не те люди, с которыми нужно разговаривать. Тогда еще не упирали на то, что все это иностранцы. Странно, что Сорос не упоминается, я крайне удивлен. Очевидно, не хватает фантазии, не успевают прорабатывать. Песков зачем-то стал противоречить. Сказал бы, что иностранцы, жалко что ли. Назовите этих иностранцев, назовите псевдооппозиционеров по фамилиям.
Елена Рыковцева: Мне кажется, что под иностранцами понимаются два журналиста, один Би-би-си, второй местный журналист Алексей Романов, который уезжал в Москву, а теперь вернулся, поэтому он иностранец. И репортер Дмитрий Низовцев, которого избили, сейчас идет следствие, кто его избил. Приняли заявление, слава богу, разбираются. Я, кстати, верю, что будут разбираться добросовестно, потому что это все-таки репутация, честь мундира. Три называют нам иностранца, которые там воду мутят.
Андрей Колесников: Если он не справится со своими обязанностями, я думаю, могут прислать и другого. Сейчас он никуда уйти не может, его назначила высшая власть. Назад в Москву он может вернуться, но только отработав свое, сделав все возможное.
Елена Рыковцева: Так быстро его не заберут назад, его просто не впустят в Москву через три дня.
Андрей Колесников: Он должен расстрелять все патроны, которые у него есть.
Елена Рыковцева: Ему какие-то рецепты все-таки дают, что он мог бы сказать, выйдя к вам, для того чтобы вас успокоить или расположить в свою пользу. Где-то я слышала от какого-то политика, что если бы он вышел к людям и сказал, что я здесь Фургал фактически, я за него, он несправедливо сидит, мы будем за него бороться, он вернется к вам, что-то такое, может быть, к нему отнеслись бы более по-человечески, простили бы ему его экстравагантность ЛДПРовскую. Вы считаете, что это помогло бы?
Анастасия Магнус: Я думаю, что нет, именно с этим посылом вряд ли. Если бы был посыл: ребята, вы понимаете, что я тут поставлен и мне надо только хорошо работать, чтобы ваше доверие заслужить, совесть имейте, и вообще немножко разойдитесь или продолжайте бунтовать мирно. Мне кажется, сейчас такая ситуация у нас напряженная, к нам много действительно приезжают из других регионов по субботам теперь. Экскурсионный бизнес в Хабаровске никогда не был так хорош. Наверное, единственный его вариант – это как-то сказать, что вы меня поймите по-человечески, потому что все, что сейчас в Хабаровске и Хабаровском крае происходит, – это от человека пошло. Не политически, не экономически, а с этого мы начали, что это обида, это непонимание, желание жить лучше, то есть человеческие все чувства. Говорить, что я за Фургала, он уже сказал. Все сказали, многие сказали, но мало кто что-то сделал в итоге. У нас страх у многих, и у журналистов, у всех граждан только один, что в желании сделать что-то хорошее для края будет что-то плохое в итоге. Потому что край сложный, если его не знать, понятно, если не знать любую отрасль – можно дров наломать. У нас есть опасения прямо точечные. В тех же северных районах горемычных, которым очень непросто, отопительный сезон не за горами, мы боимся, что сейчас будет попытка каких-то популярных решений, которые могут обернуться чем-то не очень хорошим. А вариантов таких полным-полно. Что ему сделать, чтобы заслужить человеческое доверие? Мы не знаем пока, кто он, по тому, что в интернете публикуют, сложно понять до конца, кто он. Кто помоложе и поактивнее, смотрят, конечно, эти все банные истории и делают свои выводы. Все-таки люди, которые пытаются анализировать, они же говорят, что человек в политике немного, но какое-то время побыл, все-таки работал с опытными людьми, все-таки, наверное, он в инстаграме не всю свою душу выворачивает. Все-таки надо понять, что человек может. Нам бы понять и попытаться для края мосты наладить. А пока это полное непонимание. Он гуляет по городу, ест мороженое, говорит, что голуби жирные и что он к нам не выйдет. А люди, соответственно, кричат – уходи, уходи. Некоторые уже задумываются, что уходи – да, но зима все-таки будет. Хабаровскому краю надо из стагнации, такой непонятной ситуации выходить. Запутано. Я думаю, что ему нужно работать, продолжать работать в любом режиме, не ломать дров, стараться нащупывать вариант разговора с хабаровчанами, с Хабаровским краем. Люди себя достойно ведут, я считаю, надо тоже продолжать гнуть свою линию, потому что если все сведется к нулю, к ничему, походим, походим, а потом наконец-то плюнем и разойдемся, все скажут: ну слава богу, все, побуянили и успокоились. Тоже нельзя, получается.
Елена Рыковцева: Андрей, давайте мы разберем то, что говорила Анастасия. Допустим, уберем всю глупость и шелуху. Человеку скажут – закрой рот, грубо скажут, что прекрати молотить эту чушь про эти бани, про голубей, мороженое, не надо строить из себя какого-то раннего Жириновского. Тебе же обещали: мы тебе денег дадим, бери, сколько хочешь, лопатой греби, корми народ. Это подействует, такой способ жизни в городе – замолчать, не злить, не раздражать, а только через какое-то время люди увидят, что идет накачка денежная, им становится лучше, легче? Есть такой вариант развития событий?
Андрей Колесников: Такой вариант развития событий существует, он существует почти во всех регионах нашей многострадальной родины, сейчас тем более. После пандемии то, что называется выпадающими доходами, надежда многих регионов только на трансферты из федерального бюджета. Какая там федерализация, если ты полностью зависишь от того, дадут тебе денег из Москвы или не дадут. Он на это намекал, товарищ Дегтярев, когда он говорил, что он будет париться с кем угодно и как угодно, чтобы помочь жителям края. Во-первых, он показал, как принимаются решения вообще в принципе в Российской Федерации, исключительно в банях. Все это так устроено на неформальных связях, на выбивании денег и так далее. С другой стороны, совсем уж бедные регионы, которые не привыкли бастовать, можно так с ними работать. Где голосовали больше всего за обнуление? В бедных регионах – Северный Кавказ, Тува. Казалось бы, беднота должна восставать и говорить, что мы недовольны, ничего они не недовольны, они ждут денег от центра, больше ничего. Это абсолютная безысходность в этом смысле.
Елена Рыковцева: Может быть, они больше запуганы, может быть, они больше за свои зарплаты боятся? Вы знаете, что в Хабаровске есть реальные живые люди, которые получали эсэмэску от своего начальства, что сфотографируй свое "да" поправкам и отправь мне.
Андрей Колесников: Это может удивлять, но это была основная технология по всей стране. У нас огромное количество бюджетозависимых людей. Тем не менее, Хабаровск уже проголосовал по-другому и получилось. Мой коллега, с которым мы иногда пишем совместные научные работы, социолог Денис Волков, я вспомнил, что он в прошлом году был в Хабаровске и проводил там фокус-группы. Я спросил у него, как там настроения были. Настроения были такие: люди говорили – мы боимся, что нас Москва накажет за то, что мы повели себя самостоятельно. Москва наказала. Люди чувствовали это, но люди вышли на улицы. Когда их начинают заново покупать по второму кругу, Мишустин за выпадающие доходы денег даст, понизит ЖКХ. Это же унижение: вы этого ничего не стоите, мы вам дадим денег, и вы замолчите. Вот о чем идет речь. Может быть, протест выдохнется, он не может длиться долго – это объективно, но это тот же самый протест, который начался в декабре 2011 года, он никуда не девался, он уже длится почти 10 лет. Он будет прорываться, как подземный пожар, в разных точках России. Сейчас волна солидарности с Хабаровском очень симптоматична. Они там испугались, в Кремле. Не зря госпожа Памфилова заговорила о том, что а не перенести ли нам единый день голосования на другой месяц, потому что слишком близко хабаровский пример. Если у них получилось, почему не получилось бы в других регионах хотя бы с протестным голосованием, может быть, не с улицей. Вместо этого они оставили единый день голосования и три дня голосования, чтобы были гарантии фальсификаций абсолютные, чтобы можно было фальсифицировать любые выборы. Выбрали этот путь уничтожения избирательного процесса.
ПРОДОЛЖЕНИЕ РАЗГОВОРА СО ЗВОНКАМИ НАШИХ СЛУШАТЕЛЕЙ СМОТРИТЕ НА ВИДЕО
Полный текст скоро
Комментариев нет:
Отправить комментарий