Джек Нейхаузен | Над круглым столом витала… История

Опубликовано: 24.06.2020

Хочешь стать красноречивым – научись внимать сперва.

Тот, кто слушать не умеет, сможет ли найти слова?

Носир Хисроу

Джек Нейхаузен

Странно, в последние годы я всё больше и больше вспоминаю многие как бы высеченные на камне фразы моего папы. Приходят в голову, казалось, давно забытые разговоры с ним, а иногда просто подслушанные мною, его разговоры с друзьями. Ну что поделать, из моей спальни, если оставить дверь чуть-чуть приоткрытой, всё прекрасно слышно. Наша столовая комната, она же и рабочая комната папы, была видна в эту щёлочку двери, и мои молодые уши слышали всё, даже не краснея! Тогда, я всё-таки уже понимал, что все эти “разговоры за круглым столом” идут как бы вразрез с официальной линией “партии и правительства”. В тот же “разрез” попадали и радиостанции “Голос Америки”, “Свобода”, “Би-Би-Си” и даже музыкальное “Радио Прага”, которые мы тихо слушали дома. Политически я был уже достаточно образован и запуган, знал, что Сталин был нехорошим, что жизнь сегодня, это не свободная и “приватная” (так говорил папа) как жизнь до войны, фaшиcты пpecтупники во главе с Гитлepом, поляки и латыши и многие другие, чьи руки были в кpoви eвpeйcких жepтв. Напомню вам! Лет с пяти-шести я знал, что ничего из сказанного в нашем доме, не может покинуть его стены. Это была клятва.

Нарушаю эту клятву сегодня – вот вам короткая история Войны, услышанная Яшей за круглым столом дома.

Почему я вспомнил папу, его друзей и те 50–60-е годы? Всколыхнул этот пласт времени е-мейл, посланный мне. Клип с интервью Виктора Суворова (Резуна), предавшего СССР, присягу и родную землю. Бывшего “работника” советской разведки, а ныне историка, живущего в Англии. Русского телевидения у меня нет, зная это, мой друг из Лондона, переслал мне очень интересное интервью Суворова о Второй мировой войне. И вот что я понял – ведь ничего совершенно нового об этом страшном времени я там не нашёл! Вернее, я знал это уже в 1950–60-x годах! Совершенно противоположное советским догмам и официальной истории СССР.

Вот об этом хочу и рассказать вам. Я детально помню всех людей за круглым столом у нас в столовой! Через них, сквозь них и от них, вы поймёте единственную правду о войне. Не из фолиантов академиков, а из жизни этих простых людей разных нaциoнaльнocтeй, расположившихся на удобных старорежимных венских стульях и освещённых мягким светом небольшой (также довоенной) люстры. То, что опишу дальше, не списано из интернета. Мне совершенно неважно, как посмотрят на то, что напишу ниже, читатели в разных странах. Мне важно лишь одно – я пишу всё это со слов участников, живых свидетелей событий тех дальних лет. Людей, кто пережил эти события в Риге, воевал в советской армии, сидел в гитлepoвcком кoнцлагepe, видел и кoнцлaгepя Магадана. Это не академики или историки, им не нужны были архивы, в их запуганной памяти всё это было совсем свежо. Наплевать на историка с политической задачей очернить или выбелить происшедшие события! Убийства миллионов – не обелить и не очepнить, тем более – простить. И причины этой катастрофы – также факт, который пытаются крутить всеми возможными путями.

Будем говорить о войне. Я попытаюсь выложить на страницы разговоры и мысли, услышанные мною через приоткрытую дверь. Вставлю кое-что из персональных разговоров с папой на тему войны.

Разговоры и беседы на тему войны были у всех, всегда и везде. В нашем случае – по стечению обстоятельств, участники этих бесед в нашей компании представляют все стороны жизни, профессий, образования, национальностей и политических систем. И это очень важно для объективности. Как вы увидите, взгляды могли не совпадать – но, когда в группе нет стукачей (что было редкое явление в те времена), участники свободно, ну иногда, конечно, кое о чём “со скрипом”, могли беспрепятственно делиться мнениями. Можно получить более правильную картину происшедшего в тот страшный момент с начала войны. Увидеть большую картину – не газетную, не партийную – а реальное отражение событий.

Поэтому просмотрев интервью Суворова, выглядит так, будто бы он подслушал вместе со мной эти воспоминания о том, как же всё было…

Друзья собирались обычно вечером, раз в две-три недели. Почему-то всегда у нас и не где-нибудь на лестничной площадке или коммунальном балконе между этажами. В нашей столовой. Как вы знаете – столовая это было место лишь для гостей! На столе – печенье, чай, масло и варенье. Иногда даже лимон. Странно кушали печенье, разломав на пополам дольку печенья, мазали дольку маслом и отправляли в рот! Курили все! Пепельницы были загружены окурками сигарет. Лишь один из “заговорщиков” курил папиросы. Папа иногда даже работал, разговаривая с друзьями, всегда с мундштуком в углу рта, что не мешало ему разговаривать. Мама появлялась эпизодически, принести что-нибудь на стол, убрать, потрепать сидевших по головам и плечам и опять на кухню! Там она садилась на стул, упиралась ногами в стенку, и читала, пока мужской пол разрешал мировые проблемы…

Путало мне “карты” лишь когда они переходили на идиш, но это бывало на пару минут, не более. В основном говорили на русском, и не все хорошо.

Состав этой компании был всегда один и тот же. Как я обещал, в описании истории каждого, вы сможете увидеть… войну. Войну не академика на зарплате с инструкциями “свыше” написавшего о ней фолиант, но избежавшего даже рядом побывать c этой мясорубкoй…

Ниже – фотографии из домашних альбомов семьи Нейхаузен, сфотографированные у нас дома! В той же столовой, где они восседали за круглым столом. Вашему покорному автору, пришлось вырезать лица из общих фото, но, например на фото Прокофия и Геси, вижу наши обои!

Фотография Аренса и папы, специально сделали в городе, на фоне усатого тиpaна как горькую шутку, что, несмотря ни на что – они его пережили! (1953 год)

Фото Абраши – единственное в альбоме. И удивительно, он на нём как раз без его “очков – биноклей”!

Итак, все по порядку:

(Мои комментарии в скобках)

Исроел Випман (Срулик). Eвpeй, из соседской двенадцатой квартиры. Отец моих друзей. Никогда у себя дома он не рассказывал о гитлepoвcких кoнцлaгepях, которые он прошёл. Спасло Срулика одно – он был мастер по изготовлению модельной обуви. Вот и делал женские туфли в кoнцлaгepe для жён всяких сволочей! Но в этой маленькой компании друзей, у него было с кем поговорить и сравнить ужасы, увиденные на собственном пути, с ужасами сталинских лагерей. Твёрдо знал, что война была начата в 1939 г. в момент подписания в Москве пакта между Гитлеровской Германией и Сталинским СССР. Слышал ультиматум СССР, поставивший Латвию на колени перед оккупантами немного позже. Знал о десятках тысячах высланных латвийских государственных служителей и полицейских в Сибирь. Туда же пошли эшелоны для лошадей, наполненные зажиточными крестьянами (по-советски “кулаками”). Говорил, что и детей-то выслали тысячи! Видел и тех, кто цветами приветствовал советскую армию в центре Риги. В основном коммунисты из запрещённой партии, и, как и везде, искатели лучшего будущего, с верой в блага социализма! И, кстати, говорил, что много eвpeeв как раз верили в этот миф! Он не успел бежать, да и некуда было. Гражданин Латвии, имеющий своё место и работу, свободно говоривший на идиш и по-немецки и почти не знающий русский. Нагрянули немцы! Массы народа встречали их на улицах с цветами, не сравнить со встречей советских солдат. Ведь они знали, что такое кpoвaвaя советская власть со Сталиным во главе. А тут – немцы, с которыми Латвия жила веками. Культура! А те бaндиты твёрдо знали, что делают, отделив латышей и сразу начав вычищать “бoльшeвикoв”, сочувствующих и, конечно, eвpeeв! Все eвpeи, не верящие в то, что немецкий “култур” может творить злодеяния – пошли толпой в гeттo. О злодеяниях латышей он говорил больше, конечно, считая, что немцам много не надо было трудиться над eвpeйcким вопросом. Это сделали латыши.

В разговорах с другом папы, Аренсом, он всегда подчёркивал, что немцы хотели уничтожать убийcтвoм в кoнцлагepe. Поэтому Сталинский лагерь был “лучше”. Там хоть финальная цель была не убийcтвo, а медленное уничтожение работой и истощением. Но можно было всё-таки выжить. Так Срулик просто и объединил злодеяние Сталина и Гитлера. Он видел и тех и этих…

И какое счастье, что пережил тех и смог тихо, навсегда, не поднимая глаз жить при этих. И рассказывал с горьким смехом, что в момент “дела врачей”, был готов отправится в места далёкие, имел дежурный чемодан на всю его молодую семью. Папа то же самое говорил, проклиная “отца народов”, а Срулик говорил ему: – “Ты, Цалик, опыта лагерей не имеешь, тебе было бы “трудно”!

Прокофий Плотников, “Прокоша”. Сосед из десятой квартиры на нашей лестничной площадке. Жена Дора, a единственный сын, пошёл кривым путём, попав в колонию. Прокоша был военным до мозга костей. Член партии, простой русский человек, воевавший и служивший в органах почти всю жизнь. Орденоносец в чине подполковника. Забросила его армия освободителей после войны как политрука в Латвию, получил отобранную у высланных в Сибирь латышей квартиру в Риге, соседнюю с нашей. Как он сблизился с папой, а потом с описанными здесь друзьями – вообще-то невероятно. Ведь всю жизнь был в первых рядах Сталинских псов, органы ведь дело нешуточное. И делал это, ненавидя вождя и власть! Вот, наверно, и нашёл отдушину в этой секретной и тихой компашке. Все eвpeйcкиe праздники он был частью нашего сплочённого, семейного и пьющего коллектива!

Назад к теме… Итак – Прокофий был в заградительных отрядах при гoлoдoмopе на Украине в 30-х. Я впервые подслушал и это слово, и ещё одно – “кaннибaлизм”, из его рассказов. Знал людей кто, залил кpoвью тамбовское восстание, всё это рассказывал он еле слышно. А то, что потерял два пальца на ноге в Финляндии, говорил даже с радостью – “я отделался от этого cмepтoубийcтва двумя пальцами”. Вот наш Прокоша, как раз и был один из участников парада гитлepoвцев и сталинцев, двух армий, разделивших Польшу. Твёрдо знал, что войну развязали Сталин и Гитлер уже в 1939-ом. Он был там, в польском Бресте!

(Участник того, о чём до сих пор не знают или вспоминать не хотят, необразованные люди с “георгиевскими ленточками”).

Прокофий говорил, что “Смерш” был Сталину его помощникам делом необходимым! Если людей бросали в огонь, с задачей забрать оружие у врага – конечно, надо было гнать этих смертников в бой выстрелами в спину. Говорил он это, страшно волнуясь…

Закончил войну в Праге, рассказывал про власовцев. И он, вот тогда сказал (цитирую) – “мы готовились к наступлению на Европу и разгромили бы Гитлера к чертям. Но дурак генералиссимус поднял армию из обороны к атаке, а Гитлер его обманул. Вернее, у преступника Гитлера другого выхода и не было”. Услышал и интересную, но непонятную тогда его фразу, что видел гитлеровских, немецких лётчиков в Филях, под Москвой в 30-х годах!

(Я лишь в Америке, узнал, что в обход всем Версальским соглашениям, немецкую армию создавали в СССР! И кормили, и снабжали всю Германию! “Он” готовил немцев биться с Англией, Францией, конечно. Не готовил ведь против себя? “Умён” был вождь?)

Прокофий вышел на армейскую пенсию в Риге, и как говорил ему папа – занял “eвpeйcкую должность”, став заведующим промтоварным складом! Они почти каждый день подолгу беседовали со Сруликом. Курили вечерами и спорили о чём-то на балконе между этажами, где посторонних ушей не бывало. Вот вам парочка людей, один прошёл кoнцлaгepя, а другой охранял лагеря советские и освобождал кoнцлaгepя фaшиcтcкиe!

Аренс Фамилию помню, а имени, к сожалению, не знал, всегда слышал одно – Аренс!

(Hа фото два друга в 1953-ем году в Риге, они всегда вспоминали об этом фото в альбоме – “он” в аду, а мы живём!)

Это был старый папин друг, ещё из eвpeйcкoй гимназии. Папа всегда говорил об Аренсе с каким-то благоговением. Даже я чувствовал в нём что-то необычное. Спокойная рассудительная речь на очень строгом русском языке, хотя и с латышским акцентом. По словам папы, он свободно разговаривал на eвpeйcкoм, немецком, польском, французском и, конечно, латышском языках. Был бухгалтером, со слов опять же папы, “высокого полёта”. Интересная деталь. Мой папа мог умножать сотни на сотни в уме. А Аренс десятки тысяч! Иногда в шутку, они соревновались с папой умножениям и делениям на счётах. Помните, что это? Побеждал всегда Аренс!

Сам Аренс говорил, что с цветами советскую армию в 1939-ом не встречал, но “был расположен к идеям coциaлизмa”. Он выразился медленно и солидно, приблизительно так: “Конечно непорядочно по меньшей мере было арестовать президента Ульманиса и всех в правительстве. Рука помощи была тоже не нужна никому, но всё же идеи ведь были хорошие! В Договоре было сказано – нейтралитет, сохранение национального правительства и партий! На этот момент мы уже понимали, что такое дьявoльcкий германский режим, видели гитлеровские меры по отношению к другим народам. Социалисты Латвии, ну и маленькая подпольная коммунистическая партия думали, что после того, как Прибалтика станет частью СССР – советские войска протянут руку также и Польше!”

Это тирада вызвала бурный смех всей компании! Геся, сквозь смех выкрикнул: “Лучше бы протянули ноги!” А Прокофий сказал, что по идее, на тот момент немецкая армия была ещё “не очень” и если бы СССР на самом деле были верны всем своим мирным обещаниям бороться с агрессором, то должны были идти вперёд. Выбить немцев из Польши освободить Европу от Гитлера. На что Август тихо проговорил: “И водрузить другую тиранию? Диктатуру Сталина?” А мой папа, стряхнув пепел с сигареты, сообщил, что в одной из речей, Сталин назвал Гитлера боевым товарищем! Они пирог Европы решили скушать “на двоих”.

Будучи достаточно умным, Аренс понимал, что с приходом гитлеровцев в Ригу – eвpeям не жить. Но не смог ведь заставить уехать, бросить имевшийся у них магазин своих родителей. Они погибли в Румбульском лесу, а он, попав в СССР, был “радушно” встречен “Сталинской лагepной свободой”! Он смеялся почему-то очень тихо, как бы весело всхлипывал. Я помню один его рассказ:

– Какие всё же были эти люди в органах… хамы. Простите, Прокофий, я не о вас! Но я же говорю правду! На первом допросе эти люди в форме сразу обратились ко мне на “ты”! Спросили у меня: “Ты говоришь по-польски?” Я думал перечислить им все языки, которые знаю, но почему-то ответил – говорю! И меня увели. Потом пересыльная тюрьма, вагоны, Колыма. Никаких приговоров или бумаг я даже не видел! Потом, в лагере, часто вспоминал этот первый и последний вопрос. Наверно он меня и подвёл? Может, если бы я сказал, что знаю французский или латышский, не загубил бы свою жизнь? Но в то же время – могли и к стенке поставить…

Самое страшное, что он видел в сталинском лагере, по его рассказам было отношение к священникам и глубоко вepующим людям. Никого так не мучили, унижали, а в мороз выставляли почти голыми на снег, как этих несчастных. “И где же был Бог?” – спрашивал Аренс, оглядывая сидящих за столом людей. На что Прокофий отвечал: “Их было два – один в Берлине, другой в Кремле…”

Он всегда говорил о социализме иначе, чем все другие. Объяснял всей компашке, что всё сейчас вокруг нас, это искажённая, неправильная формула социализма. А есть другой, настоящий, вернее его пока нигде нет, но когда-то будет. Мой папа от этих слов наливался яростью, а Прокофий смеялся! Его слова, “что очень много людей умирали от работы на Колыме”, вызывали какой-то странный, противоречивый рефлекс во мне. Но задать вопрос ведь я не мог. Подслушивающий не задаёт вопросов… Спорил он интересно, не перебивая, выслушав оппонента до конца. Отпивал чай, откусывал печенье, и, когда видел, что мой папа уже выдержать паузы не может, – отвечал!

Совершенно странно он говорил о Нюрнбергском процессе. Его точка зрения не совпадала с окружавшими его за столом. Он считал, что всё свалили на Гитлера! А судить там надо было и Японию за содеянные ужасы в Азии, Америку и Англию за уничтоженные мирные города Гамбург и Дрезден, СССР за содеянные насилия и грабёж в Европе. Ведь советская армия, это не гитлеровская орда, говорил он! Гитлер и Сталин за многое должны были вдвоём ответить. Все начинали спорить, но в итоге, вежливо не соглашались с Аренсом. Я, конечно, секретно слушающий, совершенно с ним был несогласен! (Прошло много лет, и я понял, на сколько этот человек был прав!)

В лагере его ценили как бухгалтера, он говорил, что, “делал им цифры, какие они хотели”. Отбыв срок, он вернулся в Ригу лишь в 1951-ом! Ни кола ни двора, убежал из города, где был дом, магазин и частная собственность! А вернулся в социализм, правда – “неправильный”. Опять работал бухгалтером, был тише воды и ниже травы. Один был друг у него, мой папа. Мечтал лишь об Израиле, куда и уехал в конце 60-х. Папа ездил к нему из Нью-Йорка в Израиль, да и переписывались они часто и аккуратно.

Никогда не забуду слова папы, вернувшегося из Тель-Авива: “Был у Аренса в Израиле! Человек – он всегда человек”.

Что это значило?

Август. Латгалец, ещё один знакомый папы. Ну откуда мне знать его фамилию, когда все его так и звали – Август! Даже позже, когда в шестнадцать лет папа устроил меня в музыкальную мастерскую, где я стал учеником Августа, он так и остался навсегда “без фамильным”. Он бывал в компании редко, так как жил недалеко от Риги. Латгалец из Двинска, был в оккупированном фaшиcтaми городе всю войну. О войне и оккупации я наговорился с ним за годы, проведённые в мастерской! Ремонтировал он в Двинске немецкие аккордеоны, у немцев это был народный инструмент… как и винтовка. Он один из людей, чья семья имел богатый хутор недалеко от Двинска. С первым приходом СССР в Латвию, отобрали и разорили хутор, отец был убит прямо там, за сопротивление. Впервые, теорию о том, что СССР должен был сделать после освобождения Латвии от гитлеровцев, я услышал как раз в дискуссии. B ней участвовали все, но “план”, поддержанный нашими “заговорщиками” – был Августа.

Вот вкратце: – “Освободили Латвию и другие страны, как Польша, Венгрия, Литва, Эстония, ну все, где была частная собственность. Наложите налоги, дань, подать – называйте как хотите! Заберите, наворуйте, увезите, что можно. Оставьте военную базу! И оставьте нас в покое. Иначе – я же хутор никогда не получу назад, а Аренс – семейный магазин. Что ты Цалик смеёшься? А тебе Прокофий надо будет ехать назад, откуда приехал, как и тысячам других. Мы же жили. Сами! Свой флаг, своё правительство. Советская база стояла бы, как и у американцев в Германии и Италии. Сила и порядок. Но флаг и правительство американцы ведь оставили местное и национальное. Не арестовывали и высылали. Иначе – это оккупация! Подделали бумаги “по просьбе народа, хотим красный флаг”.

Ну скажи, Прокофий, ты оккупант или нет?” Прокоша, кстати похожий как две капли воды на актёра Пуговкина, улыбался и говорил: “Куда меня вождь послал, там я есть – будь он неладен!”. Все смеялись.

(Вспоминаю это – но ведь это так просто и справедливо! И совершенно несправедливы протесты России по поводу того, что в Польше убирают военные памятники. Это грустно – не более. Поляки имеют право помнить историю! Десятки тысяч pacстpeлянных польских офицеров в Катыне и непризнание законного польского правительства в изгнании. Пора осознать, что это самостоятельное государство. Они помнят, как его оккупировали, освободили и опять оккупировали! Так? Любая страна имеет право делать в своих границах, что пожелает. В своих границах!!! Это, хочется почаще напоминать…)

Геся Гурвич, переплётчик с протезом ноги. Он, его жена и две дочери, были очень близки нашей семье. Этот весельчак прекрасно танцевал с протезом! Войну вспоминать не любил, инвалидность напрямую связывал не только с Гитлером, но и со Сталиным. Прошёл огонь, воду и медные трубы! Был весёлым в компаниях, пил, не пьянея и никогда, повторяю – никогда не терял бдительности с кем и о чём можно и о чём нельзя, говорить! В компании нашей был непримирим к злодеяниям фюpepа и генералиссимуса. Очень много рассказывал о непонятной для меня американской тушёнке, яичном порошке и американских моторах для танков. С Прокофием они погружались в глубокие споры о ленд-лизе, хотя соглашались, что без него – Сталин с Жуковым бросили бы вообще всех в мясорубку! Геся говорил, что в процентном отношении, по отношению к другим национальностям, героев Советского Союза среди eвpeев было очень даже много. А Прокофий добавлял – среди чeкиcтoв также! (И ведь совершенно так!)

Про зверское нacилиe, творимое советской армией на территории освобождённой Европы, он говорил даже с удовольствием! Они все любили и боготворили Гитлера! Tак что получили сполна от тех, кто боготворил Сталина!

Никогда не забуду услышанное от Геси, что сделали с инвалидами войны без ног. Их в Риге просто вымели из города. Геся говорил на Соловки, там был лагерь. Он сказал, если в Риге это сделали, могу представить, что было в других городах! На что Прокофий сказал, что их уничтожили “как сорняк”. А Геся жутко ответил: – “Если бы у меня две ноги оторвало, меня тоже бы, как сорняк…”. (Не забуду, как я эти слова “как сорняк”, спросил на следующий день у папы, на что получил ответ: – “Тебе этого знать не надо!” Но теперь то знаю, что сделали с этими солдатами, отдавшими себя за Победу!)

Так вот, представьте, что Геся придумал! Он мечтал уехать на землю обетованную, но с его военной книжкой – шансов не было. Он поехал в Москву и поступил в Рабинат. Eвpeйcкий университет или школу, где можно выучиться на paввина! Сделать такое в начале 60-х годов, это геройство! Папа смеялся дома и говорил маме: – “Геся теперь cвятoй! Посмотришь, на Новый год приедет, будет с нами у ёлки, и свинины с водочкой мы с ним отведаем!” (Мы, конечно, дома соблюдали eвpeйcкиe праздники, но лишь большие и, кстати, по-настоящему. Даже ходили с папой в cинaгoгу. Мы же Рижская порода – традиции не бросают!)

Закончил Геся этот Pабинат и уехал в Израиль. Bласти не смогли ничего сделать. Oн отказался от всего, включая гражданство и даже переслал письма чeрез людей в Правительство Израиля.

Абраша Вейцман. Eвpeй, прослуживший в радиовойсках, но не на фронте. Ценный для того времени человек, с высоким техническим “западным” образованием. Больной всеми возможными болячками, со спокойным взглядом из-за толстенных линз очков, он был тих как мышка. Не сидел в тюрьме, не воровал, выпивал чуток, не нарушал ничего! Лишь тихо ненавидел советскую власть, нарушившую его спокойную жизнь радиотехника в довоенной Риге.

Всегда считал и немцев, и русских оккупантами, но слово немцы – даже произносить не хотел. У него никого в Риге после войны не осталось. Из-за плохого зрения был демобилизован и жил недалеко. Даже женился на нашей домработнице Лене. Это уже другая история, как мама приютила эту украинскую беженку у нас.

Чинил наше радио, и так “починил”, что мы могли слушать Голос Америки и Би-Би-Си без помех! Боялся говорить о политике, лишь киванием головы и словом “так” – подтверждал сказанное. Бывало, мотал головой и также тихо говорил: “не так”, лишь мотание это было сильным, но не голос.

Он рассказывал о всяких немецких перебежчиках, которые вели передачи во время войны из Москвы, рассчитанные на немцев в Германии. Говорил, что паёк у них был “о-го-го”! Знал много о радиотехнике, вывезенной генералами для себя как трофеи. Он то к ним и вызывался для ремонтов. И знал об огромном вывозе всего из побеждённой Германии – это радовало всю компанию.

Они считали, что Германия должна была стать пустыней!

Бецалил Нейхаузен (Цалик). Бежал от немцев, как и другие из Риги, в последний момент. Родители и близкие не верили, что немцы будет убивать eвpeeв. Ну и остались в земле Латвии, немцы всё это с удовольствием организовывали. Повезло, что не посадили, как многих “шпионов” из Латвии. Встретив маму под Москвой, привёз её в Ригу, где начал открывать ей глаза на историю СССР, начиная с 1917 года. Все эти замученные страхом, она и её родственники, несмотря на все лишения, были отравлены коммунистическими сказками! “Будет, впереди, скоро будет, мы уже скоро будем иметь…” Почти религия, почти рай!

Ненависти к советской власти у него была значительно меньше, чем к гитлеровцам. Но была! Он знал, что они делали, делают и на что способны!

Он первый, именно он, мне объяснил, как вероломно и звepcки по приказу диктaтopa, армия СССР напала на почти все страны, с которыми граничила. Имеющие “договора о ненападении” страны! Польша, Бессарабия (часть Румынии), Литва, Латвия, Эстония, Финляндия! И народ должен молчать! Мы пострадали от гитлеровцев, но ведь и финский народ пострадал от сталинцев! И польский! Как и все другие перечисленные выше. Плохой значит тот – кто убил больше?

Гениальные слова папы, сказанные как раз вот там, за круглым столом в столовой:

“Если бы Гитлер был умнее, нас бы всех здесь не было!”

На что Геся спросил: “Что за чушь?”

Папа продолжил: “Его ждали как освободителя с “хлебом солью” все народы под игом Сталина. Вы же помните, как встречали его здесь и почти везде! Цветы, ликование! А миллионы сдавшихся в плен, забыли? А этот кpoвoжaдный бандит стал убивать всех веривших, что он освободит их из когтей Сталина. Был бы умнее, был бы хозяин Европы и России, а нас, друзья, развеяли бы по ветру из длинных печных труб”.

Также бесподобно, то, что в одном из разговоров, он мне сказал о “правде войны”. Не думаю, что кто-либо тогда мог даже думать, как папа. Мне было лет восемнадцать, я привожу вам лишь наикратчайший кусочек той далёкой беседы, между нами.

“На войне – нет единой реальности. Для кого-то ты будешь разведчик, для кого-то – шпион. Даже оккупант, для кого-то освободитель. Всё зависит с кем ты. С какой стороны смотришь. Преступление и наказание больше подходят к войне. Ну и возмездие обязательно!”

Кстати, у меня в коллекции интересных вещей, был георгиевский крест. Папа мне посоветовал, таких вещей не покупать и не держать дома. И не коллекционировать предметы, отражающие чужую храбрость, трагедию войны и возможно смерть. Это неуважение к неизвестному тебе человеку. Лишь его семья может беречь такие вещи. И добавил: “Георгиевские кавалеры были особые люди, получить такую царскую награду было очень не просто. Позже, для бoльшeвикoв этого достаточно было расстрелять кавалера такой награды, ведь они в большинстве были белогвардейцы и, следовательно, монархисты… Так что за рубежом ещё много кавалеров этой награды, а в СССР единицы, в основном лишь те, кто работал с чекистами”.

От моего же папы я знал, что СССР был выдворен из Лиги Наций за нападение на Финляндию. За эту подлость “великая держава” извинение у Финляндии не попросилa…

Вот так я рос. Рано знал всё как есть! Знал, кто убил цвeт пoльcкoй нaции в Катынском лесу. Знал без смягчений – ужасы фaшиcтcкoй власти. Знал и о непризнанном Польском и Чешском Правительстве в Лондоне. Знал и о том, что поляки сделали с eвpeями, вернувшимися из кoнцлaгepeй в свои дома и квартиры! Понимал – что смести с лица земли Гамбург и Дрезден, неправильно, но радовался этому. Как и Хиросимой! Начали войну – пожинайте! Уже тогда знал, что республиканцы в Испании, были под пятой у сталинских чекистов. (И это абсолютно было так. Разговаривая в Мадриде с республиканцем, я спросил, а что бы было если бы выиграли республиканцы, и Сталин бы командовал страной? Молчание и никакого ответа.)

Странная была эта компания за круглым столом. Любившая спорить без оскорблений, пить крепкий чай с лимоном и безостановочно курить! Говорили о политике, войне, зарплатах, переходили на шёпот, когда, я уверен, говорили об особах “прекрасного пола” или злодеяниях. Как же без этого! Когда там был Прокофий, который на идиш знал лишь положенные “православному eвpeю”, 20 слов, друзья на идиш никогда не разговаривали. Никакого пpeдвзятoгo pacизма не было и быть не могло. Всё-таки довоенные рижане, это вам не просто – “граждане – товарищи”.

Любви к советской власти не было. Также, даже малейшего послабления Германии, немцам как нации, фaшиcтaм, фюpepу и его подручным – друзья не давали. Нeнaвидeли их всех. Страх, конечно, витал молчаливо в прокуренной комнате, когда речь заходила о генералиссимусе. Хоть и сгинул “он” уже, но ведь страх он вселил в его подданных paбoв на все последующие годы. Называли усатого отца народов за столом чаще всего “он”.

Спровоцированным двумя диктаторами началом войны за нашим круглым столом бесспорно считали 1939 год. Подписанный в Москве, не в Берлине, а в Москве, Пакт Молотова-Риббентропа развязал руки двум преступникам. Это и было начало войны, дележа территорий и вело к неминуемому столкновению этих ненасытных хищников! И называли сразу, почти всегда – Мировой войной! Вторая мировая! Прокофий говорил, что с момента нападения на СССР её лишь в России назвали Отечественной. Свято верили они, что русский народ победил Гитлера. Были навечно благодарны и победе, и народу! Напрочь отвергали роль Сталина в победе.

Говоря об Истории этой войны… История вообще не писалась, даже Сталинскими академиками. Как и не праздновался праздник Победы. Что, кроме пропаганды могли написать профессора с партийными билетами? Лишь по заказу от правительства и партии, с разрешениями к использованию “надёжных” документов. Даже этого не делали. Почему архивы до сих пор под замком? Может кто-то ответить? Да и снова продлили неразглашение архивов войны до 2040 года. Сегодняшний Президент распорядился. Что же там спрятано? Чего бояться? Все страны участники, давно рассекретили военные архивы Второй мировой войны.

Те, кто с усмешкой недоверия читают Виктора Суворова (предатель!), Марка Солонина (самодеятельность!) или отвергают рассуждения других историков-исследователей, идущих не по старой, проложенной Жуковым партийной тропинке, прошу понять. Мемуары Жукова было для многих великим событием и откровением. На 30% самовосхваление, 30% самовлюблённость, 20% вранья, а остальное можно читать! Конечно, себя выставлял на уровень величайшего из великих маршалов. Которого вождь за мapoдepcтвo убрал с поста, отослав куда-то на окраину. И за вывоз тонн вещей из Германии, ну и за слишком большую популярность “маршала на белом коне”. Но этого в книге нет. Там на Сталина свалено немало, но недостаточно! Народ русский забыт, как и забыто, сколько миллионов народа автор – герой напрасно утопил в кpoви! Просто “святой” Жуков! Маршал человеческой мясорубки!

Найти достоверных материалов и источников советские историки у себя в стране не могли. В другие страны их не пускали. Я думаю даже подкупать “неподкупных стражей” советских секретных архивов не умели. А кое-кто из моего списка авторов смог! Кроме того, после 1992-го в бывших “свободных республиках”, как и странах бывшего советского блока, ставших самостоятельными – архивы были открыты. Поэтому, опубликованные настоящие документы тем же Суворовым, вызывают и недоумение, и злобу в России. Зная, что не фальшивки, приказы за подписью Сталина, Жукова или Берии, остаётся всем “неверующим” лишь отвергнуть серьёзную историческую работу, назвав её чушью. Легко и просто.

По этой формуле, кем же являются люди, сидевшие за круглым столом у нас дома? Предатели Родины? Ветераны – вруны? Или проще вариант – я всё это придумал! Мой ответ прост. У участников “совещаний” за круглым столом – есть дети! Сегодня живы они, эти “мальчики” моего возраста, которые полностью подтвердят рассказы родителей им персонально. И конечно, вечера за нашим столом, которые они видели, проходив в мою комнату. Жаль, что тогда приходилось не подслушивать, а заниматься друзьями!

Поэтому с полным уважением к Марку Солонину, с неуважением к писанине Жукова, с пренебрежением к советским изданиям “Истории Великой Отечественной войны”, ну и с большим уважением к Виктору Суворову (Резуну), скажу вам всем на прощание, я многое, даже большинство о всех этих описанных ими событиях, знал. Ещё до выезда из “удивительной” страны с бесплатной медициной и образованием.

От тех, кто был на войне, в oккупaции, лагерях, кoнцлaгepях и т.д. и т.п.! Наши обыкновенные люди за круглым столом – там были и видели обе стороны “медали”!

Два слова о Викторе Суворове, “предателе, шпионе, резиденте” – вся палитра.

Он очень спокойно разложил по косточкам своё предательство.

“Да, я предал присягу, которую, дал СССР. Я прозрел, я шёл к этому не один год. Но таких предателей как я миллионы. Весь командный состав, генералы, партработники, власти, президент и все прочие, даже комсомольцы! Все ведь дали присягу СССР – “до последнего дыхания…” И вот когда любимая страна стала рушиться, и “злобные силы показали свои когти” – где вы все были? Почему не отстояли? Почему армия не защитила любимую державу? Потому что вам эта держава опротивела, осточертела, надоела, как и власть и система. Вот вы её в один день и предали! Вопросы есть?” Браво!

Важнейшую вещь для меня и надеюсь для вас, сказал пару дней назад историк Евгений Панасенков. Как ключик к истории!

Если мы хотим настоящих и достоверных исторических истин в любом вопросе, давайте отбросим Наши и Они, Свои и Чужие. Поставьте вместо этих слов “икс” и “игрек”, и вы увидите всё, как и должно быть. Звучит странно и просто? Попробуйте это сделать!

И тогда исчезнут весы, на которые мы взваливаем, кто сделал что! Станет ясно, что такое хорошо и что такое плохо, без ненужного патриотизма.

Мы увидим – что красный флаг над Рейхстагом, ленд-лиз, Сталинград, северный морской путь, Курская дуга, второй фронт, встреча на Эльбе, освобождение Кoнцлaгepeй и участие в войне державы, не имеющей границ ни с одним из участников конфликта – это всё было очень правильно и хорошо!

Мы поймём – что Освенцим, Дрезден, Магадан, Катынь и Хатынь, как и Хиросима, как и два диктaтopа ввергших нас в эту трагедию – это всё было плохо!

Не существует своих и чужих жертв. Это часть Великой Трагедии по имени Война! Наш “икс” и “игрек” помогут всем увидеть, кто были режиссёрами этой трагедии и какой непоправимый урон был нанесён человечеству. Пожалуйста, без патриотических ударов в грудь и слов “Можем повторить!”

Повторить что? Диктатора? Миллионы убитых и пленных? Кровь, голод, убийство и лагеря? Взгляните на жизнь сегодня в странах, проигравших в войне, и жизнь в стране принципиального победителя. Сравните! Не надо любить бывших союзников, но хоть научиться праздновать День Победы у них можно. Скромно и с достоинством, с преклонением голов перед памятью жертвам, трагедией и победой.

Люди у нас дома, в День Победы, тихо и без улыбок, поднимали рюмки и вспоминали лица близких, родных и товарищей по оружию, тех, кто отдал жизнь за возможность поднять тост за Победу в мире и уюте!

День Поминания у союзников отмечается маленьким маковым цветочком, приколотым на лацкан пиджака, или куда пожелаете! Купить его можно у ветеранов на всех углах, любой человек платит то, что пожелает, или берёт его бесплатно. Средства идут в Американский Легион, общество ветеранов войн. Почему малюсенький цветочек мака? Потому, что это знак удара пули в тело солдата… Так сегодня празднуют великий день союзники СССР!

Жаль, что нет уважения и понимания того ужаса, у сегодняшнего поколения России. Устроили бал – карнавал, с весельем, музыкой, ленточками, не имеющими никакого отношения к СССР и тем более к сегодняшнему моменту, танцами, детьми в военной форме и колясками, переделанными под танк.

И самое страшное – в руках несут портреты тирана, а на груди висит православный крестик. Несовместимо!!!

Что же в головах и в душе?

Величайшей Победе Нашего Времени нужно всего три вещи – Скромное поминание ВСЕХ уничтоженных этими событиями! Вечное уважение в душе! И… трезвость…

И не забудьте формулу – ИКС и ИГРЕК…

Джек Нейхаузен. “Спасибо, Мистер Никсон”.