И я перехожу к главной новости недели — это, конечно, американские погромы. И как-то так удивительно на прошлой неделе начинала с Илона Маска, который запустил-таки свою ракету — «батут работает». И это лучшее, что есть в Америке, и это то, почему Америка недосягаема для остального мира, не говоря уже для нашего Рогозина.
И вот после этого начались эти протесты и погромы. И то, что происходит — это бесспорно худшее, что есть в американской системе. И я попытаюсь сейчас порассуждать на тему, а нельзя ли, собственно, мух без котлет. Нельзя ли, чтобы Илон Маск был, а погромы не были.
И, конечно, эти протесты и погромы — это ответ на то, будет ли вторая волна карантина. Если будет вторая волна коронавируса, я думаю, ответ: не будет. Потому что помимо всего прочего, о чем я буду говорить, — это, конечно, реакция на коронавирус, потому что засуньте молодых, здоровых, мающихся от безделья мужиков в ограниченное пространство на карантин, причем не в виллу, потому что, конечно, большинство протестующих людей бедные, если не нищие, в социальное жилье на несколько квадратных метров — и, конечно, на выходе вы получите медаль «За взятие Миннеаполиса».
Собственно, это лишнее напоминание — эти протесты — о том, что, как это ни странно, поскольку жизнь — это сложное уравнение со множеством переменных, нельзя его оптимизировать и затачивать под какую-то одну переменную. Потому что все предыдущие несколько месяцев люди жили под лозунгом: «Сохраним максимальное количество жизней». И этот лозунг кажется очень благородным, но, согласитесь, никто же не говорит: «Давайте ездить на машинах только со скоростью 20 километров в час». Потому что как со скоростью 20 километров в час? Вам ответят, что извините, будут же иначе происходить аварии. И представляете, сколько был десятков тысяч жизней (в России это будет 20 тысяч жизней в год) мы сбережем, если будем ездить со скоростью 20 километров в час.
Вот точно так же, к сожалению, когда весь мир сел на карантин, чтобы спасти, действительно, от серьезной болезни, действительно большое количество людей. Оказалось, что проблемы, которые создал этим себе мир, они примерно такого же порядка, как если бы заставить все машины ездить со скоростью 20 километров в час.
Кстати, в России мы скрыто наблюдаем то же самое, потому что, конечно, когда четверть россиян говорит сейчас, что коронавируса нет, и вот я только что приводила данные опроса, когда только 3% говорит, что Путин справляется с ситуацией, то, конечно, на самом деле вот эта четверть россиян, они отрицают не коронавирус, это их психологическая реакция на карантин. Потому что вот, извините за пример, Босов Дмитрий, олигарх пустил пулю в лоб из-за карантина. А у него на карантине был личный каток и вилла, на которой он мог жить. Ну, вот не у всех на карантине личный каток.
Ю.Латынина: Это всё омертвляется, это все куда-то течет, это всё разворовывается
Возвращаясь, собственно, к другой составляющей американских протестов. Больше всего меня в них поразил, конечно, фантастический триумф левого пиара и то, что всё это начало политкорректно называться протестами против расизма и насилия в связи со смертью Джорджа Флойда, в связи с чем, я думаю, Мария Захарова нервно курит в сторонке. Потому что мы же не называем многолетний погром в Донбассе протестами по поводу угнетения русских в Украине. То есть, конечно, кто-то называет, но, в общем, того, кто это делает, мы называем ватником и жертвами «Первого канала».
Слушайте, ну, какие же протесты? Это погромы и грабежи. Грабят, как в России пьяная матросня в 17-м, как на Донбассе сейчас, грабят как в Сирии ИГИЛ (деятельность запрещена на территории России), и с теми же самыми объяснениями, что погромщики, они страдальцы, жертвы вековой дискриминации. А вот, вы знаете, когда каждый акт грабежа кроссовок из магазина и не важно, где это происходит, в Донецке или в Нью-Йорке, наполняется высоким гражданским моральным смыслом, тогда грабится особенно охотно.
У меня первый вопрос: если это протесты, то что, собственно, хотят протестующие, каковы их требования? Вот люди, которые жгут книжный магазин в Миннеаполисе — да-да, это кое-чего напоминает, мы помним, кто жег книги — или, допустим, они уничтожают бар чернокожего экс-пожарного; человек копил на него всю жизнь, вышел на пенсию, завел бар, страховки у него нет, бар сожгли, — понятно, что эти люди хотят, что они хотят новый телевизор вон из того магазина и новые Gucci из того магазина и чтобы магазин непременно сожгли.
Вопрос: что именно еще они хотят? Нам говорят, что они протестуют против институционального расизма и хотят справедливости для Джорджа Флойда. И давайте посмотрим, как с этим институциональным расизмом обстоит дело в Миннесоте. Перерыв на новости
НОВОСТИ
Ю.Латынина― добрый вечер! Юлия Латынина и «Код доступа», который может слушать по «Эхо Москвы», смотреть по YouTube-каналу «Эхо Москвы», по моему собственному YouTube-каналу «Латынина ТВ», на который не надо забывать подписываться.
И я говорила, что эти протесты и погромы нам представляют как протест против системы. И поскольку речь идет о чудовищном, несправедливом убийстве чернокожего копом, произошедшем прямо на видео в городе Миннеаполисе, штате Миннесота, давайте посмотрим, что представляет из себя та самая система штата Миннесота, и кто представляет этот чудовищный расистский штат в палате представителе США. Сюрпрайз — его представляет Ильхан Омар, эмигрант из Сомали в первом поколении, мусульманка и чернокожая.
Её предшественником, а нынче генеральным прокурором штата, который будет обвинять, собственно, убийцу Флойда, является Кит Эллисон, он тоже чернокожий, вы будете смеяться, он тоже мусульманин. Он был зампредседателя национального комитета Демпартии, пост, который был чуть ли не специально для него введен. Даже некоторые хотели сделать его председателем, потом решили, что это будет слишком радикально.
Джейкоб Фрай, он тоже левый. Он пришел к победе на трех китах: он борется с переменой климата, за доступное жилье, и, конечно, против полицейского насилия. Если вы не знаете, что такое доступное жилье по Фраю, то это очень просто: есть традиционные Миннеаполис и традиционные районы, где, действительно, живут богатые, преуспевающие люди, и да, увы, это районы белые. И там будет строиться социальное жилье на три семьи. И, в общем, я боюсь, что пропал калабуховский дом.
Сын прокурора, член городского совета открыто заявляет о том, что поддерживает антифа, то есть убийцу Флойда будут судить в городе с демократическим мэром и штате с губернатором, который… у них в Миннесоте собственная партия, она не совсем демократическая, она такая, демократически-социалистическая, она называется «Демократической земледельческой лейбористской партией». Вот этот мэр заявил, что беспорядки в Миннеаполисе устроили «белые супрематисты и иностранные агенты с целью дестабилизации региона» — вот грабежи именно. То есть Скрипалей отравили англичане, Майдан устроил Госдеп. И, видимо, это на освобождение белых супрематистов скидывались голливудские знаменитости.
Городской совет 13 человек, из них 12 — демократы. 1 зеленый. После протестов глава городского совета и многие члены заявили, что полиция будет уничтожена до основания. У меня, естественно, вопрос: когда у вас такой конгрессмен, такой прокурор, такой мэр, такой губернатор (шеф полиции у них тоже черный), такой горсовет, и они собираются разрушить до основания полицию, то какое отношение это имеет к протестам против системы? Если это протесты против системы, то, что же тогда система? Можем ли мы называть, скажем, людей, которые воевали в Донбассе, и за спинами которых стояло огромное государство, что они тоже протестовали против системы? Или когда хунвейбины в Китае выходили на улицы, можем ли мы сказать, что хунвейбины протестовали против системы?
Ю.Латынина: Если это протест против системы, то что такое тогда система?
Вот как-то мне мэр Фрай и прокурор Эллисон не напоминают представителей кровавой расистской тирании, с которой нет никаких законных способов борьбы, разве что выйти на улицу и ограбить Gucci.
Вот в Гонконге, действительно, сейчас протестуют против тоталитаризма, против реального уничтожения свобод острова тоталитарным Китаем. И там, действительно, страшно выходить против Левиафана, однако люди выходят. Вот на Майдане было страшно выходить. На улицы Москвы, на Болотную выходить страшно. А вот как-то, вы знаете, против мэра Фрая выходить не страшно. Не страшно громить лавки и бить копов кирпичами. А если коп на тебя в ответ наставит пистолет, как это было в Нью-Йорке, то мэр города Нью-Йорка немедленно потребует копа уволить, и дочка мэра среди протестующих.
Еще раз: если это протест против системы, то что такое тогда система? Вы уверены, что когда копы встают на колени перед толпой, то систему представляют копы, а не толпа?
Вот я не совсем понимаю, что хотят погромщики, если на их стороне весь городской совет? Они хотят, чтобы в смерти Джорджа Флойда обвинили всех полицейских Миннеаполиса или всех полицейских США, или всех богатых? И чтобы все магазины по всей стране, от берега до берега вплоть до упоминавшегося мной маленького бара чернокожего экс-пожарного Корбой Балла — он виноват, получается, в том, что всю свою нелегкую карьеру пожарного он сберегал деньги, а не на выпивку, скажем, тратил, — вот он тоже должен нести солидарную ответственность по этому убийству, и можно было его грабить безнаказанно? То есть что они хотят — чтобы каждый, кто ограблен в ходе этих погромов, считался совокупно виноватым в смерти Джорджа Флойда, а любой грабеж был священной местью возмущенной общественности.
Вы мне скажете, где протест, там и погром. Позвольте не согласиться. Майдан проходил на Крещатике. Это 5-я авеню, это Пикадилли Киева. Продолжался несколько месяцев. Баррикады стояли возле огромных витрин самых люкосвых марок, покрышки горели возле вывески «Гермес». Не ограбили ни одной лавки.
А я вас уверяю, что люди, которые стояли на Майдане на баррикадах, они стояли гораздо меньше, чем те, кто участвовал в американских протестах и американских погромах, потому что, в общем, те люди, которые участвовали в по громах, они практически все получили полтора месяца назад по чеку, по 1200 долларов от своих эксплуататоров. А те, кто из них, действительно, работал и потерял работу, сейчас получают каждую неделю по 600 долларов.
Или вот во время Бостонского чаепития американские патриоты скинули за борт 342 ящика с чаем. Как-то не пришло в голову растащить эти ящики по домам. Опять-таки ящики принадлежали Ост-Индской компании, и ни одной щепки, которая принадлежала соотечественникам, революционеры тогда не тронули. Они сломали, правда, навесной замок на одном из кораблей. И, вы знаете, что произошло? На следующий день они принесли замену.
Вот на женский марш против Трампа 400 тысяч человек вышло — никого не грабили. Протестуют в Гонконге — никого не грабят. Кстати, вы заметили, что эти гонконгские протесты, которые продолжаются уже много месяцев, те самые американские знаменитости, которые так рьяно обличают расизм в США, по поводу гонконгский протестов многие из них молчат, а бывает, что и оправдывают Китай.
Зато мы знаем, кто и когда грабил. Например, грабили в Эстонии во время «Бронзового солдата», когда российское телевидение сообщило, что вот тут собираются переносить «Бронзового солдата», из-за этого начались беспорядки. Беспорядки начались после сообщения. Вот тогда там, действительно, разграбили всё вокруг кроме книжного магазина. Его не разграбили, его просто разбили.
Грабили во время российско-грузинской войны, когда добровольцы этнически зачистили весь грузинский анклав на территории Южной Осетии. Разумеется, всё это было в качестве мести за страшные, но не подтвердившиеся впоследствии зверства грузинских фашистов.
Грабили на Донбассе, в Луганске. Ровно та же схема: каждый, кого ограбили и убили, был украинский фашист. Вот как убили — так и фашист.
И, конечно, я много раз говорила, что главное — это не ошибка, главное — это реакция системы на ошибку. И вот реакция американского политического истеблишмента на эти погромы — это очень мне напоминает реакцию Российского МИД на сбитый «Боинг», потому что нам сразу начали объяснять, что грабежи — дело рук белых супрематистов и иностранных агентов, а, во-вторых, это просто протест против системы, институционального расизма, это вот негодование оправдано… Кстати, если это грабят коварные расисты, то почему бы не поймать хотя бы одного?
И, вообще, знаете, если нам всерьез объясняют, что эти прискорбные волнения связаны с тем, что проклятые белые расисты считают чернокожих преступниками, то, знаете, грабить Gucci и Amazon, чтобы опровергнуть эти гнусные измышления расистов — это, конечно, самое лучше опровержение.
А еще такой вопрос: а зачем синагоги-то грабили и на стенах писали антисемитские лозунги? Вот что я точно знаю — что евреев среди виргинских плантаторов не было. И, кстати, в декабре в нью-йоркской синагоге черный антисемит с мачете зарезал рабби. Чего же это евреи не пошли громить Гарлем?
Ю.Латынина: Грабят, как в России пьяная матросня в 17-м
Вообще, левая пропаганда, она еще со времен Вилли Мюнценберга в принципе не изменяется вне зависимости от того, кого отмазывают: Сакко и Ванцетти или каких-нибудь исламских террористов, потому что вот когда речь идет даже об исламских террористах, то нам всегда начинают объяснять, что да, вот там чего-то взорвали, что-то нехорошо сделали, но зато как эти бедные люди колониально страдали, и вот там Америка вмешивается и тут негодование переполнило… И так далее.
И для того, чтобы понять простейшую причину погромов, достаточно посмотреть, где они происходят. Потому что, по идее, согласитесь, наиболее нечеловеческое угнетение чернокожих кровавыми белыми эксплуататорами должно происходить в штатах, которыми правят всякие республиканцы, реднеки и прочите трампы. Но всё почему-то наоборот, погромы и грабежи происходят в тех города и штатах, которыми правят демократические политики, и очень важное дополнительное замечание: в штатах, где наиболее жестокая форма регуляции обращения с оружием. То есть грабят в тех штатах, где извиняются перед погромщиками, и не грабят в тех штатах, где, если погромщик заходит в магазин, то он получает пулю в лоб от владельца магазина и жюри присяжных этого владельца оправдывает.
Но, вообще, знаете, я вам скажу так, что если перед хулиганом пасовать, хулиган наглеет. Это черта, которая общая у хулиганов с некоторыми — не будем показывать пальцами — авторитарными лидерами.
И заметим, что очень много левых политиков, которые только что, например, страшно возмущались правыми, которые протестовали против продолжающегося карантина и, кстати, ничего почему-то не грабили, вдруг почему-то совершенно забыли, что люди нарушают карантин, выходят на улицы. И вот нам сейчас рассказывают две вещи, как я уже сказала, с одной стороны, те, кто поглупее — об иностранных агентах и супрематистов, а те, кто поумнее — об институциональном расизме, о замкнутом круге: черные районы, безработица, банды, социальное жилье, неполная семья, школа, где невозможно получить образование, банда, наркотики, тюрьма безработица.
Вот замечательная мне понравилась колонка на «Эхе Москвы», в которой Карина Орлова писала, что главной причиной массовой НРЗБ среди чернокожих является институциональный расизм. Вот это слово «институциональный расизм», котором стало таким маркером левого дискурса, как, например, «диктатура пролетариата», оно мне очень нравится. Потому что я хочу задать вопрос: а что такое институциональный расизм? Потому что, что такое расизм, я понимаю. Расизм — это, например, когда в 50-х годах чернокожий не может войти в автобус для белых или учиться в школе для белых. Отвратительно, мерзко. Расизм — это когда апартеид в Южно-Африканской Республике в свое время, или расизм — это сейчас в Южно-Африканской Республике, когда, наоборот, государство не будет покупать что-то у компании, потому что в этой компании акционеры белые, а не черные. Или, скажем, расизм — это когда в Индонезии есть законы, которые прямо говорят, что если ты мусульманин или ты коренной уроженец Индонезии, то тебе будут такие-то и такие ништяки, будут льготы при покупке дома, льготы при поступлении в университет, а если ты китаец — иди, куда хочешь на три буквы. Вот это расизм. А что такое институциональный расизм?
А тут мне объясняют, что институциональный расизм, когда вроде бы формально все равно, но, оказывается, что в тюрьмах больше черных, чем белых, вернее там около 13% чернокожих людей в Америке и содержание в тюрьмах — их около 50%. Или когда компания получает резюме и если она видит, что это фамилия человека, которые, скорей всего, чернокожий, она с меньшей вероятностью выберет этого человека, чем если она увидит по фамилии, что этот человек белый.
Тогда дальше возникает у меня вопрос: хорошо, а почему это происходит? Почему компании это делают и почему такая преступность? И, может быть, мы подумаем, что еще есть один вариант ответа, который не называется институциональный расизм, а который называется война с бедностью, которую во имя социальной справедливости развязали левые в США, и в неблагополучных районах она разрушила семьи, она уничтожает образование, она лишает нищих стимула выбраться из нищеты, зато она превращает их в покорный электорат Демократической партии.
Точно так же, как в России уничтожение рыночной экономики и обнищание населения превратило бюджетников в верных избирателей Путина. Потому что, напомню, что при 13% населения США 24% избирателей Демократической партии приблизительно — это чернокожее население. Потому что если вы даете людям халяву, происходят две вещи: а) они продолжают жить плохо, потому что халявы никогда не бывает много и б) они садятся на халяву, как на наркотик, и за кого они голосуют? — за драгдилера.
Ю.Латынина: Смешно и стыдно рассматривать эти погромы как бунт против системы
Ровно это, например, происходит в Европе с мигрантами. Дело не в том, что люди приезжают из неблагополучных стран, а дело в том, что когда люди приезжают из неблагополучных стран и их садят на пособие, им запрещают работать, им делают всё, чтобы они сохранили ту самую культуру, которая превратила их страны в неблагополучные, а потом люди, которые это всё делают — в основном это левые политики и бюрократические организации — встают и говорят: «Ой, дайте нам, пожалуйста, еще денег, чтобы мы помогли этим бедным, несчастным людям, потому что им плохо с интеграцией в наше европейское общество». В этой плохой интеграции виноваты не мигранты, в этой плохой интеграции виноваты бюрократы и левые.
Ровно это происходит в Америке с афроамериканцами. Вот Карина Орлова написала, что самый яркий пример институциональной дискриминации — это образовательная система в США. И дальше она рассказывает, что в государственную школу можно ходить только там, где ты живешь, а если район черный, значит, школа плохая, если район белый, значит, школа хорошая. В белый район ты не можешь переехать, потому что недвижимость там слишком дорога. И значит, «у чернокожего ребенка ничтожно мало шансов выбраться из замкнутого круга через социальные лифты».
Действительно, есть прекрасный город Детройт, где давно черное большинство, и где давно чернокожие мэры. Уровень неграмотности там составляет 47% среди населения. Вы не расслышали — неграмотности. В Римской империи было выше. Вот я специально для Карины поясняю, что катастрофа в школьной системе образования в США связана в первую очередь с учительскими профсоюзами. Они категорически против школьных ваучеров, то есть против системы charter schools, против системы, когда ты берешь ваучер и берешь учиться не в свой район, а идешь учиться, куда хочешь.
И специально сообщаю Карине, что ненавистный ей расист президент Трамп как раз собирается потратить 5 миллиардов на школьные ваучеры, которые позволят ребенку идти в любую школу. И костьми лежат и демократы и школьные профсоюзы против этой реформы, потому что, действительно, представьте себе эту неблагополучную школу и абсолютно дисквалифицированного учителя в ней, которому просто надо запретить учить детей точно так же, как у нас куча учителей в каких-то страшных сельских школах, которых мы периодически наблюдаем в видео, которые сами ничего не знают, поэтому они, естественно, человека не могут ничему научить. Естественно, весь этот чудовищных балласт не заинтересован в том, чтобы их школ не имели возможность люди уйти. И они категорически против такой реформы, а вот расист Трамп — за.
Это, собственно, частный пример того, как существование бедного, плохо образованного, зависящего от халявы избирателя — не важно, какой у него цвет кожи — это не ошибка, не сбой системы, это не результат институционального расизма. Это, к сожалению, условия существования победы стремительно левеющей американской Демократической партии. Вот то самое, что арабские государства в свое время сделали из палестинцев, то самое, что путинский режим пытается сделать из русских, живущих в странах Балтии — он пытается сделать из этих русских люмпенов, которые всем недовольны, которые считают, что им все должны, «а мы самые крутые, почему это нас не уважают».
И я пропустила слова моего любимого американского политика, которого зовут Букер Вашингтон — это совершенно потрясающий человек. Это чернокожий мальчик, который родился еще во времена рабства. И вот когда рабство кончилось, он пешком пошел через всю Америку учиться грамотности. Вот у него была одна мечта — научиться грамотности. И, собственно, он потом делал образовательные учреждения для черных. Он написал потрясающую биографию, которую я вам рекомендую. И я цитирую приблизительно, по памяти, но слова такие: еще не было такого в мире, чтобы нация или раса удивили мир своими достижениями и не заняли бы в нем подобающее место.
Ю.Латынина: Сделать с этим шаромыжничеством реально уже ничего нельзя
Это равно относится и к русским люмпенам в Эстонии или Донбассе, или к чернокожим в Америке. Это не вопрос цвета кожи, это вопрос того, как определенная политическая сила использует население, которому она, с одной стороны, дает халяву, а, с другой стороны, поскольку халява всегда оставляет людей бедными, оставляет их абсолютно неудовлетворенными судьбой.
И, собственно, я как-то подумала: допустим, победят эти лозунги, которые, очень похожи на то, что было в России в 1917 году: «Долой всех богачей, мир эксплуататоров!» Вот как вы думаете, Илон Маск, который эмигрировал из Южно-Африканской Республики и приехал в Америку как в страну возможностей, где можно сделать невероятные вещи и при этом даже еще и разбогатеть, — как вы думаете, если тот состав городского совета, который есть в Миннеаполисе будет распространен на всю Америку и будет править Америкой, эмигрирует ли в эту Америку Илон Маск?
А, вообще, конечно, чудные дела твои, господи. Потому что раньше нам про Америку, что это страна кровавого чистогана, где линчуют негров объясняли советские пропагандисты, а теперь это объясняют нам американские политики и профессора прямо в американских университетах. И самое главное, я хочу повторить, смешно и стыдно рассматривать эти погромы как бунт против системы, и погромщиков и, более того, даже мирных протестующих, которых очень много, естественно, приравнивать к тем, кто, действительно, рискует своей жизнью, выходя на Майдан или на площадь Тяньаньмэнь, или сейчас в Гонконге, потому что нет, эти люди протестующие не рисковали ничем. Их система была на их стороне. Это всё равно, что делать героев из гиркиных и моторол, которые опять же не секунды бы не продержались без поддержки очень большой системы.
Уж извините, что я про Америка, да про Америку. Потому что нам даже эти беспорядки американские абсолютно недостижимый идеал. У нас вон тут уголовное дело завели против блогера Платошкина коммунистического. Насколько я понимаю, всё, что делал Платошкин — призывал выйти на митинг.
И, собственно, Америка совершенно точно переживет и эти беспорядки и много других вещей, а вот переживет ли нынешняя власть ну, не столько саму эпидемию, сколько вот это очень сильное падение авторитета власти и рейтинга Путина, которое произошло после нее, вернее, насколько далеко переживет, это не совсем понятно, потому что, с одной стороны, мы имеем это абсолютно фейковое голосование, которое уже абсолютно превращается в голосование «за дочку Алсу». И превращается довольно удачно, на первый взгляд, для власти, потому что когда в апреле Путин объявил поправки, согласно которым он будет править вечно, это было большой новостью, и теперь от этой новости все устали, она уже превратилась в старость. Она, знаете, как процесс против Михаила Ходорковского: не является новостью, что Ходорковского еще раз посадили на втором процессе, новостью было бы, если его отпустили.
Из новостного процесса это перманентное вечное голосование, оно как-то выпало. С другой стороны, все устали от ковида. И, несмотря на то, что после 1 июля какое-то количество заболевших, видимо, добавится от этого голосования, как-то уже тоже раздражение от карантина перевешивает вероятные пользы от карантина. Сделать с этим шаромыжничеством реально уже ничего нельзя, потому что всё, что мы видим — и электронное голосование и голосование по домам, и голосование в течении 5 дней, и безумно запутанные вопросы, когда 200 поправок в одном флаконе, — но, на первый взгляд, там будет не то 70, е то 60 процентов одобрямс, а, с другой стороны, мы прекрасно понимаем, что если бы власть была уверена в том, что она реально получит хоть какие-то голоса, то она бы делала это голосование более реальным.
Всего лучшего, до встречи через неделю! С вами была Юлия Латынина. На забывайте подписываться на YouTube-каныл «Эхо Москвы» и «Латынина ТВ».
Из "Кода доступа" 6 июня
Комментариев нет:
Отправить комментарий