О семье Нетаниягу – вкратце.

                      О семье Нетаниягу – вкратце.

Дед- раввин, отец- профессор, брат- глава правительства.

Д-р Идо Нетаниягу пишет вместе с журналистом еженедельника "Мишпаха" Исраэлем Гровайсом пьесу о самой интригующей семье

 Израиля

           Окружённый бесчисленными книгами, д-р Идо Нетаниягу сидит в своей квартире дома иерусалимского района  Абу-Тор, напоминающей квартиры интеллектуалов-учёных среды его детства. Квартира скромно обставлена и идеально прибрана, а  в воздухе витает запах букв.

        Сам он делает то, что члены его семьи, в особенности отец, профессор Бенцион Нетаниягу, больше всего любили, а именно – думать и говорить.

         Конечно, по своей специальности Идо Нетаниягу врач-рентгенолог, тот,  кто расшифровывает снимки, однако в глубине души он, прежде всего, писатель и драматург. На книжных полках за его спиной среди множества книг на иврите и английском, стоит и немало книг, написанных им самим  и увидевших свет в разных странах,  а пьесы его уже поставлены и идут на разных континентах.

        Но самую интересную пьесу уготовила, пожалуй, сама судьба. Назовём её  "История семьи", захватывающий рассказ об одной семье из иерусалимского квартала Катамон, рассказ, который превратился в нескончаемую израильскую легенду.  Более всего это рассказ о правом лагере Израиля – с начала двадцатого века,  через эпоху Жаботинского,  и до наших дней.

    Как и в любой пьесе – у каждого персонажа своя роль. И в пьесе о семье Нетаниягу есть главные и второстепенные герои. Во главе стоит  легендарный образ отца, профессора Бенциона.  Его уже нет с нами, но  труды, книги и статьи ученого  стоят на полках, а влияние его идей  эхом отдаётся в каждой  клеточке трёх его сыновей.

           Внешне и внутренне все трое похожи, все трое привлекательные на вид израильтяне, все отлично образованы, прекрасно говорят и пишут. Все три брата служили в одной и той же знаменитой части спецназа Генерального штаба и все они несут в себе черты того же наследия, но здесь их пути уже расходятся.

             Героическая роль отведена старшему брату Йони, да будет благословенна память о нём. Вызывавший восхищение командир, ставший символом победы и самопожертвования, боец, который всю жизнь подвергал себя смертельной опасности и всегда вёл за собой солдат до самой своей героической смерти в один из наивысших моментов строящейся страны…

        В следующем действии на сцену поднимается второй брат, Биньямин. Сразу же всё внимание приковывается к нему. Благодаря ему семья становится знаменитой во всём мире. Это он воюет её войны, осуществляет её идеи, её грандиозные идеалы,  и провозглашает их со всей силой на всех международных сценах, когда ему уже принадлежит рекордный срок на посту лидера государства.

             В известном смысле младший брат, Идо, представляет собой сочетание всех образов: он выглядит во всём, как  настоящий Нетаниягу. Это заметно по его высокому лбу, седеющим волосам, пронзительному взгляду и по голосу, спускающемуся до глубокого чтецкого баритона лидера, но только начав его слушать, понимаешь, что он гораздо больше, чем "чей-то брат". Он настоящий самобытный интеллектуал.

         Именно из его уст семейное мировоззрение слышится глубже и яснее. По своему складу он ближе всего к своему учёному отцу. Скромный и сдержанный в словах, когда разговор идёт о книгах, он вдруг выпрямляется, когда речь заходит об израильской элите, о прессе и судебной системе страны. Тихий доктор, углублённый в себя драматург, превращается в трибуна. В нём сразу проявляется "Нетаниягу".

          Мы встречаемся в разгар двойного кризиса. В тот самый вечер, когда старший брат Биби созывает пресс-конференцию и предостерегает об опасности коронавируса, младший брат Идо встречает меня с улыбкой и просит держать дистанцию в два метра. Он не пожимает рук и садится

рядом, но, безусловно, отвечает на каждый мой вопрос, без страха и увёрток.

                                               Итак,   представление начинается.

    Действие первое. Дед  переворачивает всю Польшу.

          Коль скоро это зависит от него, Идо Нетаниягу предпочитает говорить  о происходящем сейчас. Об опасности попыток захвата власти левыми и арабами (наша беседа состоялась во время, когда ещё на повестке дня стояла возможность того, что "Кахоль-лаван" сформирует правительство при поддержке арабского списка, однако вскоре выяснилось, что попытка оказалась несостоятельной благодаря расколу в "Кахоль-лаван"). Идо, как истинный Нетаниягу, видел в самом факте возникновения подобной попытки нечто недопустимое, порождение чванной компании, состоящей из левой прессы и определённых факторов в судебной системе, которые пытаются отстранить правых от власти против воли народа.

          Я хочу начать с начала, с корней никем не объяснённой связи между общиной ортодоксальных евреев,  харедим,  и светскими  Нетаниягу. Откуда эта связь?

           Конечно, все готовы говорить о великолепной династии семьи Миликовских, восходящей до учеников Виленского Гаона. Но Идо откровенно признаёт, что не в этом дело. Таких родословных много и среди левых, и среди правых. Да и уровень связи с еврейской традицией не всегда был высок среди правых. "Первые лидеры правых были не менее светскими, чем их левые коллеги. И всё же есть у  правых нечто более консервативное, традиционное. Национальная основа, которая всегда предпочитает еврейский народ всему остальному и не готова подвергнуть опасности его судьбу -  вот что сближает правых  с еврейской ортодоксией".

             Если судить по мнению Идо, выясняется, что харедим не столько приближаются к правому лагерю, сколько отдаляются от левого, стремящегося  нивелировать  национальную самоидентификацию, стереть

границы, определяющие наши самые важные интересы  как  еврейского народа.

        Но я прошу вернуться несколько назад,  к  тем корням, с которых всё началось. Дед братьев был раввином.   Рав  Натан Миликовский,  редкий талант, которого уже в десятилетнем возрасте послали учиться в ешиву Воложин, упорно учился и через восемь лет получил звание раввина. Дед остался верен религии и своему Богу, но в определённый момент увлёкся идеей сионизма и стал призывать к ней евреев.

      Ораторский талант семья Нетаниягу  унаследовала,  по всей вероятности, от деда Миликовского. Дед исколесил всю Польшу, чтобы проповедовать свои убеждения. " Миликовский, - писал журналист того времени, - означало неизменные столкновения. Не было в Польше, ни в Варшаве, ни в Лодзи, ни в Люблине, ни в каком-либо городе, зала, способного вместить всех желающих услышать этого знаменитого оратора.  Люди ломали двери,  влезали через окна, боролись с охранниками, делали всё, лишь бы услышать его речь. Доходило до того, что иногда рав Миликовский был вынужден отменять свои выступления.

       Ровно сто лет назад осуществилась мечта Натана Миликовского, и он приплыл в Эрец Исраэль. Вместе с ним стали жителями Страны  его жена Сара, которая сама происходила из знаменитой семьи, и их семеро детей. Ещё двое родились уже здесь.  К тому времени семья сменила фамилию на Нетаниягу, и поселилась в Цфате, где Натан стал директором школы. Вскоре руководство еврейского ишува решило мобилизовать его исключительный ораторский талант.

           Натан Нетаниягу становится проповедником сионизма в Европе и Америке от имени организации "Керен а Есод". Тут начинается период странствий, когда ему приходится каждые несколько месяцев оставлять семью и страну, уезжая для сбора средств  в пользу еврейского ишува  в Эрец Исраэль.  Нетаниягу  считался особо талантливым в этом деле. Однако  блестящая карьера оратора внезапно оборвалась, когда он скончался в возрасте 55-ти лет, оставив семью, которая продолжила его ораторско-общественную традицию больше,  чем религиозное  наследие ешивы Воложин.

                 Действие второе. Отец основывает газету.

          Около восьми лет тому назад, на широко освещённых в прессе похоронах профессора Бенциона Нетаниягу, его младший сын, д-р Идо Нетаниягу держал речь памяти отца.  Он прощался с тем, кто, по его мнению, был символом твёрдой и бескомпромиссной защиты своих убеждений,  с  тем, кто смело шёл против течения. Событие, упомянутое в речи Идо, стало одним из основополагающих в нескончаемом конфликте между левым и правым лагерями Израиля: убийство  Арлозорова. Это произошло в 1933 году. Хаим Арлозоров, один из лидеров ишува,  принадлежал к рабочему движению и возглавлял политический отдел Еврейского Агенства. Его убили  в Тель-Авиве. Это убийство до сих пор ещё не расследовано до конца, однако тогда немедленно обвинили правых.

          Кровавый навет взбесил Миликовских. Сам рав Натан действовал своими путями для создания "Раввинского Комитета" в защиту  обвиняемых Ставского и Розенблатта. Во главе Комитета стоял Главный раввин Эрец-Исраэль  Авраам Ицхак Кук, близкий друг Натана.  Бенцион Нетаниягу, молодой сын Натана, активист ревизионистского движения, увидел в этом навете попытку удара по самой правомерности правой идеологии. Уже тогда он обратил внимание на проблему враждебной прессы.

           За десятки лет до того, что кто-либо мечтал о сегодняшней  правой газете  "Исраэль Айом",  Бенцион Нетаниягу вместе с друзьями основал ежедневную газету "Га-Йарден", и был избран её редактором. На страницах газеты, защищая обвиняемых в убийстве, он бесстрашно обвинял политику левых руководителей  ишува,  Вейцмана  и  Бен-Гуриона в "пораженчестве".

           Уже тогда, много раньше, чем родился нынешний хозяин  "Едиот Ахоронот"  Нони Мозес, были люди, желавшие потопить правую газету. Британские власти от раза к разу запрещали её распространение. В войне между левыми и  правыми ружьё было снято со стены ещё в первом действии.

            Может быть здесь стоит говорить об одном из мифов, о котором любят писать биографы семьи  Нетаниягу,  мифе, касающемся гораздо

 более поздних лет: профессор  Бенцион Нетаниягу,  светило исторической науки, талантливейший исследователь , не получил преподавательского места в Иерусалимском Университете. По словам журналиста  Нахума Барнеа,  Нетаниягу-отец  просил получить  должность лектора по истории еврейского народа, но глава отделения , проф. Ицхак Бер,  предпочёл Хаима Бейнарта.  Потом напишут, что именно эта история подвигнет семью Нетаниягу  к  долгому крестовому походу мести  за утраченный почёт. Поход этот, длящийся и по сей день, якобы привёл к блестящему успеху Биньямина Нетаниягу удержаться у власти дольше, чем любой другой  из его предшественников.

           Но  правда несколько иная. "Отец, - говорит Идо, - никогда не представлял свою кандидатуру на должность в университете. Может быть, он знал, каков будет ответ – что нет там  места такому убеждённому ревизионисту. Но на самом деле его никогда не отвергали. В любом случае, сама мысль о том, что какая-то мстительность двигает нами,  Биби и мною, абсурдна. И вообще, что за  почёт отняли у нас?".

      "Некоторые журналисты утверждают, что в то время были на самом деле правые лекторы в  Еврейском университете , как, например, знаменитый профессор  Йосеф  Клаузнер, известный своей поддержкой ревизионизма"

        "Действительно, - отвечает Идо с улыбкой,  - Клаузнер получил место. Но обратите внимание на интересный факт: он был крупнейшим историком эпохи Второго Храма, но ему не дали преподавать историю.  Он читал лекции по литературе. Только это позволили ему преподавать. Более " политические"  специальности оставили в руках левых".

       "Давайте на минуту поговорим о сущности. Как можно объяснить распространённое мнение о том, что светская элита склонна к левизне, что большинство пишущих интеллектуалов – люди левого лагеря, в сравнении с правыми, которые вроде бы на обочине?

          "Прежде всего,  это ошибочное обобщение, и у правых много мыслящих гуманитариев. Есть и люди, занимающие руководящие

должности, математики, врачи, выдающиеся юристы. Правда, в некоторых областях, скажем, в искусствах, в гуманитарных науках довлеет представительство левых. Но это потому, что в гуманитарных факультетах властвуют левые. Их власть очень велика, и они воспитывают поколение левых интеллектуалов, продолжающих властвовать до бесконечности."

                   Действие третье. Разрыв углубляется.

          "Как Вы объясняете тот факт, что за исключением семьи Нетаниягу, лишь немногие светские ашкеназы видят себя в правом лагере?"

           "Они не так уж немногие, в особенности, если принять во внимание русскую алию.  Но среди светских ашкеназов  они  действительно меньшинство. К этому есть простая историческая причина: в довоенной Европе было множество светских правых. Ревизионистское движение было большим и разветвлённым. В подмандатной Палестине баланс был искусственно нарушен, потому что левое руководство ишува контролировало выдачу разрешений на алию и было заинтересовано в приезде своих людей. Таким образом  создалось искусственное левое большинство, сохранившееся после  уничтожения застрявшегося в Европе еврейства.

          Кстати, в этой связи следует обратить внимание на известное обстоятельство. Сегодня нам знакома левая организация "Алия Бет". Но в принципе речь идёт об идее правых.  В начале социалистическая  партия МАПАЙ протестовала против нелегальной алии, организованной ревизионистами. Только через какое-то время они опомнились и создали  левую организацию алии. Так же было и с подпольем, и также с многими хорошими идеями правых".

           Идо – человек с глубоким подходом, и у него есть более обстоятельное объяснение связи университетских преподавателей с левой идеологией. Он цитирует высказывание правого американского интеллектуала Вильяма Бакли: "Я предпочитаю, чтобы власть в моём государстве была в руках первых двух тысяч фамилий в телефонной книге Манхеттена,  а не в руках Гарвардских профессоров".

Идо присоединяется к его мнению. "У меня немало друзей среди профессуры, и всё же, когда я разговариваю с простым шофёром такси, я слышу от него больше разумных вещей в области политики, чем от профессоров и от комментаторов телевизионных студий. Это не просто обобщение, в этом есть и рациональный смысл"

             "Причина проста, - говорит Нетаниягу, - у левых интеллектуалов есть универсальное видение  мира, идеи, по которым они хотят, чтобы человечество действовало. У них стройная система, и они подчинят себе действительность и заставят её вести себя в соответствии с их идеологией.

             В то же время правые говорят : давайте посмотрим на действительность, такую, как она есть самом деле, и попробуем её улучшить. Даже если это улучшение будет незначительным. Но прежде всего вглядимся в то, что налицо. Если речь идёт об арабах, то мы сталкиваемся с непреложным  фактом:  они не хотят мира, они хотят своей власти над всей страной от моря и до Иордана. Так попробуем найти способ, как с этим справиться, как жить с этим.  Левые не готовы принять реальность, им ясно, что арабы "должны" хотеть мира, и они действуют, как будто,  так оно и есть.  И это касается не только вопроса мира с арабами, но и целого ряда идей, которые, на счастье, сегодня не главенствуют, хотя и ещё не окончательно исчезли,  к примеру, коммунизм.  Адепты марксизма навязали идею, противоречащую человеческой природе, пытались заставить действительность подчиниться их высоким идеалам,  в которых они видят равенство и справедливость,  и ни на секунду не остановившись, чтобы проверить наличие какого-либо соответствия с реальным миром, продолжили без оглядки идти путём своих идей.  Поэтому я считаю, что левые интеллектуалы в большинстве своём опасны. Это не пустая фраза. Необходимо внимательно рассматривать действительность и в своих действиях соответствовать ей. Разумеется, нужно стараться её улучшить."

            Вы пренебрегаете левыми, забывая, что всё же речь идёт о тех, кто основали государство и победили в шести войнах. Они не так уж оторваны от действительности, как Вы хотите представить.

          "Я говорю о левизне, как о концепции, а не о людях. Когда мы говорим о таком человеке, как Бен-Гурион, вряд ли бы сегодня он

считался левым. У него была способность отступать от своих идей в пользу действительности. Так, например, в начале своей деятельности  он возражал против создания еврейской армии, он спорил по этому вопросу с Жаботинским. Разумеется, через 10  лет после этого , столкнувшись с реальной ситуацией , он основал армию.

          То же самое произошло с программой массовой еврейской алии.  В начале идею Жаботинского о перемещении всех евреев в Эрец-Исраэль называли "безумной".  Говорили, что привезём их сюда понемногу.  Но после основания государства его лидеры во главе с Бен-Гурионом  сделали все в  точности по программе Жаботинского, привезли всю массу евреев из арабских стран. И так во многих вещах,  в том числе и в борьбе против англичан, хотя, к сожалению, в весьма ограниченной форме"

            Действие четвёртое.

Отправляемся в сторону университетов.

    " Политическая линия левых, - объясняет д-р Нетаниягу, - на протяжении многих лет возражала  против основания суверенного еврейского государства.  У  нас  этого не преподают, но это истинная история".

           Когда вспыхнула Вторая мировая война,  Бенцион Нетаниягу прибывает в США в качестве члена ревизионистской делегации.  После смерти Жаботинского в 1940 году его избирают главой делегации,  и в течении нескольких лет он возглавляет широкомасштабную пропагандистскую  кампанию в пользу основания еврейского государства.

           После возвращения Бенциона вместе с женой Цилей и маленьким сыном Йони в страну он назначается редактором Еврейской энциклопедии. Эта огромная работа принесла ему широкое признание. Темп его работы был феноменальным. Он успел сделать очень много , причём в годы, когда не было компьютеров и электронных средств информации.

            "В Вашем детстве, - спрашиваю я Идо, - не чувствовали ли вы себя чужеродным телом среди левых?"

            Он не совсем принимает такой вопрос.  "Мне трудно дать определение "левая"  среде моего детства. В Катамоне жили люди всех

слоёв общества,  и представители разных этнических общин. Пожалуй, справедливым будет предположить, что большинство ашкеназов голосовали за левые партии, как это было тогда  принято, но, по крайней мере в Иерусалиме, это не было левизной в нынешнем понимании.

        Годы моего детства, - вспоминает он, - были скорее переходным периодом. В первые годы после образования государства и до больших кризисов последующих войн партийная политика не играла столь большой роли. В определённом смысле она отодвинулась на задний план. Знали, что есть партии, что есть Бен-Гурион и Бегин, но не было особых причин для вражды, пожалуй, только соглашение о платежах из Германии. Кроме того в школах учили препарированную анти-правую историю. Подполье ЭЦЕЛя и  ЛЕХИ представляли в отрицательном освещении. Но настоящая вражда между левыми и правыми вспыхнет после победы в Шестидневной войне и освобождении Иудеи и Самарии."

        Когда Идо говорит о тех годах в Катамоне, можно заметить в его речи нотки ностальгии. Их было трое братьев, Йони, Биби и Идо, типичные иерусалимцы. Йони и Биби были более спортивными, а Идо тяготел к искусству, играл на рояле, учился и писал.

       И тогда профессор Нетаниягу  решил, что пришло время оставить Энциклопедию, отнимавшую почти всё его время,  и целиком сосредоточиться на своём исследовании. Вся семья поехала за ним в США, где он получил должность в университете, позволяющую ему сконцентрироваться на исследовании истории испанских марранов и инквизиции.

         Его труд завершился через много лет, годами после того, как Бенцион и  Циля  вернулись  в  Израиль, с публикацией его огромной , в 1400 страниц,  книги о причинах возникновения инквизиции.

        И в науке  Бенцион Нетаниягу  был одинок, это интеллектуальное одиночество.  Он был одинок в своих взглядах на историю. С ним не соглашались. Годами общепринятое мнение было "за" марранов, евреев,

которые, как думали,  в тайне хранили верность еврейской традиции, за что и преследовались инквизицией.   

"Отец, который докторскую диссертацию написал о рабби Доне Ицхаке Абарбанеле, нашёл в его трудах совершенно другое мнение. Он увидел, что Дон Ицхак Абарбанель  называет марранов убеждёнными врагами еврейского народа. Злейшими врагами. Он не видел в них героев, тайно хранивших верность иудаизму.

 Отец склонялся верить Абарбанелю, жившему в то время. Дон Ицхак наверняка знал, о чём он пишет. Отец обратился к другим источникам, и убедился, что все раввины времени, близкому к моменту создания инквизиции, точно так же резко отрицательно относились к марранам.

            Инквизиция возникла в Испании через 90 лет после большой волны крещения там евреев. Она уже занималась четвёртым поколением марранов. Естественно, невозможно было хранить традиции столь долгое время. Отец доказал, что к этому моменту марраны были уже стопроцентными христианами, во всяком случае их подавляющее большинство. Перед учёным встал вопрос: почему король Фердинанд счёл необходимым основать инквизицию? На этот вопрос и отвечает книга. Отец увидел в этом проявление глубокого антисемитизма. Выяснилось, что эти самые полноценные христиане еврейского происхождения весьма преуспели в испанском королевстве. Они проникли во все сферы  и на все самые высокие  позиции, что страшно разозлило испанских антисемитов. Те ненавидели марранов не за то, что те, якобы, соблюдали еврейские обряды, а за их еврейскую кровь и преуспеяние отдельной соперничающей группы. Поэтому Фердинанд основал инквизицию, чтобы дать ответ этой древней ненависти. Он полагал, что без такого ответа его трон может поколебаться."

           "Так, - говорит Нетаниягу, основываясь на исследовании отца, - подверглись пыткам и были сожжены на кострах под улюлюканье толпы тысячи христиан, чья единственная вина заключалась в их еврейской крови. Отсюда открывается дорога к пониманию мирового антисемитизма в более широкой перспективе. Антисемитизм чрезвычайно силен в Европе, и  Бенцион Нетаниягу  в своём монументальном труде прослеживает его корни, не связанные с религией,  в  далёкой истории, задолго до христианства."

         [ Нужно заметить, что многие выдающиеся раввины считали, что тех евреев, которые не устояли и крестились, следует принять обратно в еврейское общество после того, как они вернулись к иудаизму, зачастую подвергая свою жизнь опасности. ]

                 Действие пятое. Идо призывается в армию.

           В то время, как отец успешно продвигался в своём исследовании, сыновья чувствовали, что живут не в своей стране. Если судить по выражению лица Идо, то время было не совсем приятным. "Я не любил Америку и её ментальность, - говорит он, -мне  хотелось вернуться в Израиль. И не только мне. Мы жили в еврейском  предместье Филадельфии. Родители выбрали это место из-за отличных тамошних школ. Йони провёл там полтора года и вернулся в Израиль, чтобы пойти в армию. Биби вернулся после четырёх с половиной лет, а вместе с ним и я. Поскольку я ещё не достиг призывного возраста, мама устроила меня в одну  иерусалимскую семью. Я жил у них и учился в гимназии".

       Трио братьев встретилось вновь. На этот раз в армии, в спецназе Генерального Штаба. Йони прервал обучение в университете и вернулся в армию во время Войны на истощение. Все трое служили в одной части на протяжении двух лет.

        "  Каково быть братом командира?"

       "Биби командовал отделением, я же был в другом. Но Йони действительно был командиром моей роты. Нет, нет, он не делал мне никаких скидок".

         Когда Идо говорит о Йони, заметно его восхищение старшим братом. "Что бы Йони ни делал, - говорит он об операциях, которыми Йони командовал, а Идо участвовал в них, - это почти всегда удавалось".

        Идо посвятил немало лет для увековечения памяти  Йонатана.  Вместе с Биньямином он отредактировал книгу писем погибшего брата, и сам написал книгу об операции в Энтеббе,  "Последний бой Йони".

             В течение двух лет спецназом командовал Эхуд Барак. Но нет - несмотря на то, что Барак левый, несмотря ни на что, у Идо достаточно порядочности, чтобы не сказать ни единого плохого слова  о Бараке как о командире части. "Он был отличным командиром. Он, кстати, убеждал меня пойти на офицерский курс, но армейская карьера меня не привлекала. Я отказался, и был прав. Не думаю, что из меня вышел бы отличный командир".

          "Как Вы объясняете то место, которое Барак занимает сегодня в глазах общественности?"

           "С политической точки зрения, Барак похож на многих военных. Его анализы происходящего неверны, потому что он не готов принять действительность такой, как она есть. Будучи Главой правительства он пытался одним махом разрешить наш конфликт с арабами, разрубить Гордиев узел. Это подход мегаломана,  или просто наивность, а, может быть, и  то, и другое".

              В одной из операций спецназа, известной под названием "Ящик", все три брата участвовали вместе. "Это долгая и широко известная история, - говорит Идо, - Если вкратце, то сначала в воздушном бою был сбит израильский "Фантом".  Экипаж попал в сирийский плен, и они сидели в тюрьме в пригороде Дамаска. Израиль пытался добиться обмена пленными, но это не удалось, Для того, чтобы иметь козырные карты в переговорах, было решено захватить сирийских офицеров, инспектировавших позиции в Ливане.

                В первой попытке участвовал Барак, а также Биби и Идо. Ночью силы спецназа заняли место, а командовал ими Барак. Засада была запланирована, но сирийская инспекция двигалась  под прикрытием ливанских бронетраспортёров, и операция отменилась.

            Позже была предпринята вторая попытка. На этот раз командиром был Йони Нетаниягу. "Несмотря на всё, что можно услышать, и всё, что скажут, командовал не Барк, а  Йони, а его заместителем был Узи Даян, - говорит Идо, - Барак командовал группой, которая должна была принять решение в случае неудачи".  Идо тоже участвовал в операции, а Биби  уже приступил к учёбе  в Бостоне. "Машина сирийцев остановилась возле нашей машины, замаскированной под

ливанскую. Кто-то из сирийцев, видимо, заподозрил неладное. Сирийцы  повернули обратно, Йони со своими солдатами рванулись за ними и настигли их. Завязался короткий бой, в результате которого были убиты трое ливанских сопровождающих, а один из сирийцев был ранен. В суматохе одному из сирийцев  удалось бежать, но операция оказалась успешной"

         Закончив службу в армии Идо начал учиться медицине, впоследствии он специализировался в рентгенологии. Почему именно в ней?  "Я хотел выбрать профессию, которая позволит мне сочетать работу с моим вторым главным занятием,  творчеством".

         С тех пор и по сей день он не перестаёт писать. Им написан роман, рассказы, пьесы, сатира и публицистические статьи. Когда я спрашиваю его о странном сочетании медицины и литературы, он запросто начинает перечислять имена писателей со всего мира, бывших врачами.  "Здесь нет никакого противоречия, однако я бы затруднился объяснить, какая здесь связь, если таковая вообще имеет место".

                                 ЭПИЛОГ. Быть или исчезнуть.

         Казалось бы, что борьба семьи Нетаниягу со старой элитой, с сомкнутыми рядами интеллектуалов и чванливыми  леваками увенчивается успехом. Правые у власти, большинство народа за них, а более всего то, что Биньямин Нетаниягу возглавляет правительство уже дольше Бен-Гуриона. Но Идо настроен пессимистически. Вовсе не по поводу семьи, а из-за левых.

             Он напоминает о программе "бело-голубых"  - до раскола в списке – создать правительство при поддержке арабских депутатов, программе, провалившейся лишь из-за противодействия двух "бело-гобых" депутатов, Йоаза Генделя и Цвики Хаузера, а также Орли Леви из партии "Гешер". "Я весьма обеспокоен  самим фактом того, что левым пришло в голову предать все свои предвыборные обещания и создать правительство, полностью зависящее от арабов", - говорит Идо.

          Здесь я должен остановиться и понять: будучи человеком с исторической перспективой, как бы Вы отреагировали, если бы кто-нибудь в мире отказался принять в коалицию еврейскую партию?

         "К сожалению, - отвечает Идо, -  это совершенно разные вещи. Это не "арабы", а их партии, отрицающие определение Израиля, как еврейского государства,  партии, желающие полностью изменить его сущность. Они против еврейской власти в стране. В этом большая опасность. Нельзя ни в коем случае опираться на них".

            Опасаетесь ли Вы, что кто-нибудь сменит Вашего брата?

         Ответ не был простым. "Биби действительно талантлив. Перед тем, как он пришёл к власти, он учился этому делу, учился политике, лидерству. Он весьма сведущ в экономике. Он всё время учится и учится. К роли лидера нужно быть готовым. Я не вижу никого среди левых, да и разве что немногих среди правых, которые готовы к этому. Но по природе вещей, придёт день, и кто-то его сменит. Я надеюсь, что им станет успешный лидер из правого лагеря.

           О треугольнике "левые-пресса-судебная система"  уже сказано слишком много.  Идо Нетаниягу – последний человек, который преуменьшит его значение.  "Мы с Вами, может быть, и не читаем газету "Га-арец", но у неё огромное влияние на всё происходящее здесь. Это газета, которую читают прокуроры и многие из тех, кто определяет политику в стране. У неё колоссальное влияние на протяжении всего времени, аккумулированное влияние.

             Сам факт того, что опасные идеи левых даже после "Осло" и того, что последовало за ним, и после тысяч погибших израильтян, по-прежнему находят путь к сердцам слишком многих, отнюдь не является лишь следствием естественной жажды мира, а больше результатом захватом левыми власти в большинстве СМИ. Без этого влияния подобные идеи не могли бы получить такого распространения. Несмотря на это, еврейское население Израиля понимает действительность, и потому сила правых в обществе умножилась."

            Будучи человеком с глубоким взглядом на природу вещей, Идо не хочет видеть всю судебную систему в отрицательном свете. "Моя тётка Шошана Нетаниягу была судьёй Верховного суда Израиля, - смеётся он, - проблема не в уровне судей, а в их излишней власти над законодателями, т.е. Кнессетом, представляющем суверена, народ. И это не только  в политическом аспекте. Это проявляется даже в уголовном процессе и в материальных тяжбах, когда ты не знаешь, что гласит закон, потому что любой судья вправе вертеть законом, как он хочет, то есть не только интерпретировать то, что написано в законе, но и вносить в своё решение соображения, которых в законе вовсе нет. Стало, по существу,

невозможным действовать в согласии с законом, потому что закон уже превратился в нечто неопределённое.

              Возьмём самый яркий пример, историю с Биби.  Объявляем в один прекрасный день, что положительное освещение в прессе – взятка. Нечто беспрецедентное во всём мире, и, разумеется, не было намерением законодателей в момент принятия закона. В случае Биби пытаются применить закон задним числом. Это значит, что ты не только должен был заранее знать о таком "новшестве" в интерпретации закона, но ещё и то, что он распространяется на время, предшествующее возникновению прецедента. Это абсолютно немыслимая аномалия".

                                     Чувствует ли Идо себя обделённым и бойкотируемым их-за своих правых взглядов?

          Ответ его неоднозначен. Около двадцати лет назад   был опубликован его роман "Итамар К.", общественно-политическая сатира о борьбе молодого киносценариста против истеблишмента, царящего в культуре и искусстве Израиля. Роман переведён на русский и итальянский, и, хотя это вымысел, временами кажется, что есть в нём что-то очень реалистичное, автобиографичное.

           "В области искусства вообще и театра в частности, у левых явное преимущество". Д-р Нетаниягу не может сказать, бьёт ли это по шансам представит его пьесы на тель-авивских сценах, но есть на них достаточный спрос в других странах.

         В качестве верного сына семьи, он ни на минуту ни о чем не сожалеет. Он продолжает писать, говорить, объяснять. Как и его отец, и его братья, он уверен, что еврейский вопрос в Израиле – вопрос экзистенциональный. Быть, или не быть. И на этот вопрос нужно дать безапелляционный ответ.

                        Перевёл с иврита Даниэль Фрадкин 

Прим. переводчика: на русский язык переведены роман Идо Нетаниягу "Итамар К", документальная повесть "Последний бой Йони", рассказы, все его пьесы, а также монументальный труд профессора Бенциона Нетаниягу "Истоки инквизиции в Испании 15-го века".