Устранение диктатуры судебной системы и разделение властей сегодня

Мордехай Кедар

Устранение диктатуры судебной системы и разделение властей сегодня

Тема сегодняшнего выступления - это проблема разделения властей в Израиле. В Израиле, как в обычном демократическом государстве, должно сохраняться разделение властей. Это означает, что Кнессету должна принадлежать законодательная власть, правительству - исполнительная, а судебной системе - судебная. То, что произошло в течение последних 25 лет, - это переворот во власти или переворот в судебной системе власти, который провел и осуществил Председатель Верховного суда Аарон Барак.

Судебная власть превратилась во власть, которая стоит над всеми другими формами власти. Т.е. Кнессет и правительство могут выполнять какие-либо действия, только если они одобрены Верховным судом. Это означает, что БАГАЦ и те суды, которые ему подчиняются, превратились в Верховную власть, стоящую над Кнессетом и над Правительством. Теперь, почему я говорю о Судебной Системе вообще, а не только о БАГАЦе ? Потому что БАГАЦ - это мозг. Ему подчиняются окружные и мировые суды. Но, есть также и система юридических советников. Сегодня в каждом учреждении, в каждом министерстве, у каждого генерального директора есть свой юридический советник. Без юридического советника не принимается ни одно решение. Почему? Потому что юридический советник должен доложить об этом решении в БАГАЦ. О решении того или иного министра или о политике, которую этот министр проводит. Поэтому в процессе каждого обсуждения присутствует юридический советник, который говорит, будет ли то или иное решение одобрено БАГАЦем или нет.

Иными словами, с самого начала исполнительная власть поставлена под контроль: осуществляется цензуру ее действий, и они ограничиваются, ибо их активность находится в зависимости от того, готов ли юридический советник отстаивать это решение в БАГАЦе. Таким образом, БАГАЦ через юридического советника воздействует на чиновника, который должен принять решение. Это означает, что юридическая система, начиная БАГАЦем и кончая самыми нижними его звеньями, овладела исполнительной властью.

Дошло до того, что даже в Кнессете есть юридический советник. В Кнессете? Извините! Разве Кнессет (законодательная власть) нуждается в том, чтобы кто-то говорил, законно то или иное их решение или нет? Что же это такое?

Такое положение абсолютно противоречит всякой логике. Кнессет сам создает законы. Что же это за инстанция, которая будет указывать Кнессету, какие из его законов могут быть приняты, а какие - нет? Кто вообще создает законы?

Вот житейский пример: если член Кнессета, допустим, избивает свою жену, тогда приедет полиция и посадит его в тюрьму. Это дело Кнессета не касается. Но, если Кнессет должен принять какой-либо закон, разве он нуждается в юридическом советнике, который скажет, легитимен данный закон или нет?! Кнессет обладает суверенитетом. Я участвовал в его избрании. Это положение является антиконституционным. Оно ничем не обоснованно.

У нас нет такого закона, который позволял бы БАГАЦу или всей юридической системе брать на себя ответственность за другие системы власти. Это изобретение Аарона Барака, принятое в то время, когда политическая система была слишком слабой, чтобы оценить то, что произошло в стране, и сделать соответствующие выводы, и начать бороться со сложившейся ситуацией.

Два или три года назад министр юстиции Айелет Шакед пыталась решить эту проблему. Но для решения нужны были те, кто мог бы голосовать за ее предложения. Потому что, она министр, а не законодатель, что поделаешь. Т.е. нужно большинство в Кнессете, чтобы провести закон. Так работает Кнессет. Но, если за ней не стоят члены Кнессета, не голосуют за нее, чтобы поддержать проводимый ей закон, что она может сделать как министр? Ничего. Только говорить, пытаться как-то убедить.

Если не появятся члены Кнессета, у которых хватит мужества голосовать против верховенства судебной системы или проголосовать так, чтобы поставить судебную систему на ее место, а не на то место, которое занимает правительство и куда судебная система сама себя поместила, то что министр Айелет Шакед может сделать ? Это то, что произошло. Всякий раз, когда она пыталась что-то сделать, она оглядывалась назад. Она была подобна паровозу без вагонов. Все попрятались. Все боялись прокуратуры. Остерегались, что на них начнут шить дела. Потому что они слышали, что иногда такие вещи делают. Даже если на Вас завели дело, и Вам удалось выиграть процесс, - это займет годы. А пока Вас отстранили от всех дел, которыми Вы занимались.

Что делать, если Вы потеряете свой статус, не говоря уж о заработке. Даже если Вы выиграете процесс, еще одно такое дело, еще одна такая победа - и Вас не будет на политической карте, - в этом проблема. Наша политическая система не почувствовала опасности в этом явлении, не обратила внимания на само явление и никак не попыталась решить возникшую проблему. Вот почему сегодня у нас не намечается решение, как быть с юридической системой, которая, по сути дела, управляет государством. Все, что должно делаться для управления страной, сегодня опирается на юридическую систему. Разве так должно быть? Так быть не должно! И это важнейшая задача для народа: как вернуть Правительству его суверенитет с помощью выбранной структуры, после того как этот суверенитет был отнят у него Судебной Системой. Господа, это и есть самая первоочередная задача. Нет важнее ее. Потому что есть немало людей в государстве, которые не понимают, что у нас произошел переворот. Вот почему с юридической системой никто не соглашается бороться. Но, если вдуматься в смысл происходящего, сегодня судья, пусть он даже самый толковый и умный, управляет государством с помощью судебного кресла, а это и есть диктатура судебной системы. Не меньше!

Еще одно изобретение Судебной Системы - это ее влияние на взаимоотношения Израиля с другими государствами. В первую очередь, с враждебными странами. Так, например, судейская система постановила, что любая ответная реакция на военное действие должна быть соразмерной.

Что это означает, соразмерной ? Как это можно измерить? На основе каких критериев? Тот, кто не понимает, что такое Ближний Восток, думает, что здесь можно проводить политику сдерживания с помощью соразмерных мер. А действительность прямо противоположна этому. Сдерживание может быть достигнуто только с помощью несоразмерных мер. Для того, чтобы сдерживать противника, нужно создать ситуацию, при которой противоположная сторона будет знать, что на каждое их "Апчхи" в нашу сторону, они получат удар сокрушительной силы, и тогда их "Апчхи" будет в другом направлении. Это называется политикой сдерживания. Только если враг будет знать, что в ответ он получит несоразмерный удар, это приведет к какому-то спокойствию в регионе. Когда судебная система ограничивает действия армии лишь соразмерным ответом, она фактически лишает государство Израиль возможности сдерживать своих противников. Потому что сдерживания можно достигнуть не соразмерным ответом, а ответом огромной силы и мощи. Судебная Система не только определяет, какие удары будут наноситься по нашим врагам внутри страны. Она определяет и отношения с иностранными державами, террористическими организациями и.т.д. - и это приводит к изменению союзных отношений между нами и заграницей. И это уже не пустяки. Как опять загнать юридическую систему в рамки тех обязанностей, из которых она вылезла и овладела другими областями?

Дамы и господа, это, конечно же, не полный список тех задач, которые стоят перед государством Израиль. Есть еще проблемы, связанные со средствами массовой информации и экономики, которых я не коснулся в своем выступлении….

Перевод Татьяны Вишневецкой, Мишпат цедек

Youtube, 12.2019

Доктор Мордехай Кедар является старшим преподавателем кафедры арабского языка в университете Бар-Илан. Он служил в военной разведке АОИ на протяжении 25 лет, специализируясь по арабскому политическому дискурсу, арабским средствам массовой информации, исламским группировкам и внутренней политике Сирии. Научный сотрудник Центра стратегических исследований. Он хорошо знаком с текущей деятельностью арабских СМИ; у него часто берут интервью различные новостные программы в Израиле.