У БОЖЬЕГО СУДА НЕТ СРОКА ДАВНОСТИ

Эфраим Баух

 У Божьего суда нет срока давности.

   Эти события происходили совсем недавно, но уже прочно отделены от нас условной и, тем не менее, весьма ощутимой стеной нового тысячелетия.

   Девяностые годы ушедшего в небытие ХХ-го столетия.

   «Советская власть» приказала долго жить. 

   Огромная эмигрантская волна евреев, людское цунами хлынуло на Запад, главным образом, в Израиль, почти освободив российское пространство от еврейского присутствия.

   Слух о готовящихся еврейских погромах катился по «всей Руси великой». Наученный тысячелетним опытом еврей не стал дожидаться превращения слуха в действие.

   Высокочтимый автор Александр Исаевич Солженицын в своей книге "Двести лет вместе" высчитывает, прикидывает, обличает «раздувание» числа жертв в погромах. Но какое это имеет отношение к чувству перманентного страха погрома, ставшего генетическим в душе русского еврея, даже если он пытается прилюдно доказать, что любит Россию, ее культуру, а товарища Сталина больше собственной матери и отца, клянет Израиль с оглядкой, ибо знает, что тот и эти проклятья простит ему.

   Было такое в тысячелетней истории народа Израиля. Испанские евреи крестились, а потом изобрели молитву, произносимую в Судный день евреями мира: «Кол нидрей» -  все обеты, данные нами под страхом смерти, прости нам.

   Приходится, к сожалению, констатировать, что всем этим крикунам страх выел последние крохи  личного достоинства.

   Не говоря уже о достоинстве национальном.

   Но что спросишь с жертв и их потомков после бессмысленной крестьянской резни и лихих налетов батек, махровых да хмельных, то ли от вина, то ли от еврейской крови, Махно и Хмельницких.

   В «минуты роковые» естественна прерогатива «больших народов» проливать кровь «малого народа». Не припомню, чтоб «малый народ» проливал русскую или украинскую кровь, хотя эти «большие народы» на всех перекрестках орали: «Жиды пьют нашу кровь». Но проливать? Разве только в «Протоколах сионских мудрецов».

   И хотя этот «кровавый навет»  десятки раз всеми власть предержащими и всяческими судами опровергался, в глубине души  этих «больших народов» теплится свечечка сомнения, легко раздуваемая в пламя в моменты безответственности власти. Беспомощность жертв и запах пролитой крови порождает беспощадность и озверение.

   Я уверен, евреи чуяли приближение погрома, как животные – приближение землетрясения, но, в отличие от них, не бежали спасаться, а замирали, как зайцы, ослепленные фарами летящей на них машины.

   Умение евреев обустраиваться на пепелище только что пронесшегося погрома, говорит о глубокой ущербности души, вышколенной тысячелетними кровопролитиями.

   Погромы свое дело сделали.

   Они стали страшным, длящимся через весь век сном еврейской души.

   Просыпаюсь весь в поту и – будто камень с плеч. 

   Или с голени: привязывали, чтоб не всплыл.

   Или просто швыряли в воду и не давали спастись. Вспомним веселое описание погрома у Гоголя в «Тарасе Бульбе».

   И глубокий – через всю жизнь – вздох облегчения: я в Израиле.

   Перекликаются на древнееврейском (только подумать!) молодые голоса ребят, скользящих по гребням волн.

   Сиротлив и дерзок человеческий голос в ровном шуме средиземноморских вод.

   Но неуничтожим.

   В Иудее Христа на тысячелетия вперед читалась судьба еврейского народа, Разница лишь в том, что тогда Римская империя властвовала над народом Израиля на его земле. Не был он еще «изгоем», «чуждым наростом», «паразитом».

   Иисус вовсе не был идумеем или сирийцем, хотя в течение тысячелетий не прекращаются попытки вывести его из среды евреев. Это были внутренние распри в среде евреев, какие бывают в любом народе. Но евреи отличаются одной трагической особенностью: все их внутренние распри сразу становятся предметом разборки в мировом плане. Сор мгновенно выносится из избы.

   Архетип «евреи во всем виноваты»! столь же бессмертен, как и Вечный Жид.

   Сюжет скуден, но всегда обильно пропитан еврейской кровью.

   Можно ослабить жгущий душу «раскаленный» вопрос, объективно, насколько это возможно, не подаваясь эмоциям, вести историческое расследование.

   При таком «медлительном» рассмотрении, по законам текста, который тут же как бы забывается за краем читающего глаза, снимается «накал». Но сколько не накладывай пластырей цитат, ремарок, возмущений и пониманий на кровавую бойню, сквозь них проступает, сочится, струится кровь безвинных.

   Неотменимы слова Юлиана Тувима об общности еврейского народа не по крови, текущей в жилах, а по крови, текущей из жил. Чудовищный поток этой крови течет погромами конца Х1Х-го, начала ХХ-го столетия, гражданской войной, Второй мировой, проваливаясь водопадом в бездну Катастрофы, сводя с ума любого историка, видящего, как сгорают, съеживаются, превращаются в пепел, подобно сжигаемым погромщиками священным еврейским книгам, листки Истории.

   Великие русские философы Владимир Соловьев и Николай Бердяев чутко улавливали  антисемитский синдром славянской души, за что ненавидимы были черносотенцами и «михаилархангельцами».

   Высокопочтенного автора Александра Исаевича поражает качество евреев не ассимилироваться в течение тысячелетий, которое вроде бы и самим евреям непонятно. Если отбросить мистику, которая в данном деле, несомненно, играет немалую роль, то в реальности, чтобы понять это, надо быть «в этой шкуре», хотя бы на время, как в знаменитой «кровавой шутке» с обменом паспортов.

   Удивительное дело. Стоит лишь попытаться взобраться на философскую высоту размышления о судьбах России, как очередная мутная волна ксенофобии с явным привкусом антисемитизма мгновенно снесет вниз.

   В России просто невозможно заниматься чистой философией.

   В России невозможен Кант, всю жизнь погруженный в философские исследования с перерывом на обед и сон.

   Тут же злоба дня ворвется визгливой, тормозящей на полном ходу и все же врезавшейся в своего собрата машиной. Скомкает и опошлит ход мысли. Не успеешь опомниться, втянет в какие-то невообразимые по тупости тупики реальности.

    Не вопросы вечности, жизненной тайны, Божественных начертаний и заповедей, а опять и опять «Кто виноват?» и «Что делать?»

   В тайниках сознания молчаливого большинства ответы на эти вопросы готовы еще до того, как они заданы.

   Грабителям, убийцам «по душевному порыву» или «именем закона», убивающим жертву, чтобы снять с нее добротные штаны и сапоги, или истязающим пытками следователям, расстрельщикам, вохровцам, по сей день затаившимся в щелях жизни,  несть числа, если сумели за считанные годы извести из жизни десятки миллионов безвинных и беспомощных.

   Третье тысячелетье на дворе.

   А Россия никак не может «слезть с иглы» антисемитизма.

   Набор обвинений скуден, но в течение тысячелетий действует безотказно.

   С одной стороны  захлебывающийся от ненависти «патриот» читатель считает, что главным лозунгом, забытым и не дающим России подняться с колен, является лозунг «Бей жидов – спасай Россию».

   Давние – через тысячелетия – антисемитские флюиды, много раз отвергаемые, однако живучие, как семена ядовитых растений, продолжают будоражить слабо эрудированное сознание русского национал-патриота.

   Вы преувеличиваете, говорят евреям. Как же им после погромов и Катастрофы не преувеличивать. Рады бы приуменьшить, но разве это не предательство в отношении погибшей трети народа.

   Вы зазнаетесь, говорят евреям, мол, выше всех, особой крови. Следует повторить слова Тувима: да, у евреев особая кровь – текущая из жил.

   Вы – не патриоты своей Родины, говорят евреям. Никакие списки евреев – Героев отечественной войны, ни гибель 40% воинов-евреев, воевавших в советской армии, не могут переубедить русскую массу, уверенную, что евреи воевали в Ташкенте.

   Но истинная любовь к Родине несет в себе и национальное достоинство. 

   Евреи растеряли его в тысячелетиях.

   Всего за 71 год, с 48-го, они прошли краткий курс собственной истории весьма успешно, и на глазах всего мира вернули себе два этих качества: любовь к Родине и национальное достоинство.

   А главное, забытое ими в веках умение постоять за себя.

   Вам следует покаяться, говорят евреям. Каяться должны не евреи и ни русские, а миллионы существ вненациональной породы – убийцы от природы или на основании «закона», грабители, истязатели, охранники, следователи. Следует вытравливать этих тараканов из щелей, выставлять их списки, а не только списки евреев – сотрудников чека и энкаведе.

   А где списки головорезов – русских, украинцев, литовцев, латышей?

   Евреи, истинные поклонники золотого века русской литературы, млеют при именах Пушкина, Достоевского, Куприна, Чехова, при всей неприязни последних к еврейскому племени, какие бы оправдания не выставлялись по этому поводу.

   Так и остается неразгаданной тайной душевной слепоты, почему уйма иностранцев в те же тридцатые, ослепленная, как мотыльки, летящие на огонь, «величьем дня», пересекая границы СССР, не замечала дантовской надписи над Преисподней: «Оставь надежду всяк сюда входящий»?

   Пророки социальной справедливости в плену собственных грандиозных идей в стиле «обнимитесь, миллионы» не сумели оценить темный вал звериного начала, таящийся в извилинах души и сознания существа с «челом века».

   Дорого далась не только евреям, но и всему миру эта недооценка. Эйфория идеологий, достигшая апогея в ХХ-м веке, обернулась двумя мировыми войнами, Катастрофой, Гулагом – гибелью, гибелью и гибелью, по сей день простирающей черные крыла над непотопляемым кладбищем сотен миллионов в срединной Европе  и восточной Азии.

   Можно ли это объяснить гибельной безмятежностью, дремлющей в корнях души человеческой, отвержением ее от Высшего призрения, начавшимся в Х1Х-м веке, что привело к ее отверженности, швырнуло в круговорот всех философских завихрений, лишило ее чувства самосохранения.

   Надвигается трагический юбилей – 80  лет со времени чудовищной войны, а человечество все еще продирает и протирает глаза, не в силах осознать происшедшее.

    Потому и новая напасть – фанатичный ислам – застает человечество врасплох, как в свое время большевизм в 1917 году и нацизм в 1933.

    Является ли это генетическим дефектом души человеческой, подобно воску, поддающейся любой агрессивной теории? Европа, в 60-е годы, в паническом страхе безысходности кричавшая на всех перекрестках – «Лучше красный, чем мертвый» - «Better red than dead», пытается и сегодня, задобрить убийц. Еще бы: после 11 сентября французам в кошмарном сне видится взорванной Эйфелева башня. Сумели же они спасти Париж, сдав его немцам без единого выстрела, чего мир им по сей день простить не может.

   Вопрос о податливой верности души человеческой не вытесняемым свежим воздухом времени наветам заостряется на оселке антисемитизма.           

   Сам по себе печален факт, что нет даже нужды доказывать: в России существует антисемитизм, ранее государственный, в трогательном согласии вытекающий из народного, ныне народный при стыдливом помалкивании власти. Неужели и на этом спасибо?

   Потому особый интерес вызвал двухтомник А.Солженицына «Двести лет вместе». Вокруг него не умолкают споры, и я вовсе не собираюсь в них вступать.

   Необъяснимы для меня некоторые вещи, к примеру, в титульных листах.

Издательство «Русский путь». Не припомню, чтоб существовали издательства «Французский путь», «Английский путь». Разве только израильские твердолобые коммунисты Меира Вильнера издавали газету «Зо адерех», что можно перевести, как «Вот – путь» или «Верный путь».

   Непонятно также, на что намекает аббревиатура серии «Исследования новейшей русской истории» - ИНРИ? Это ведь испокон веков на иконах латинскими буквами означало – INRI – Iezus Nazareus Rex Iudaeorum – Иисус Назареянин Царь Иудейский.

   Да и название книги может вызвать определенные возражения.

   По-моему, евреи никогда не были вместе.

   Рядом, за чертой, под, когда с ног сбивали.

   Но не вместе.

   Компилятивная мозаика книги кажется избыточной. За долгую свою жизнь я с дотошностью человека, пытающегося доискаться до понимания собственной судьбы, прочитывал от корки до корки труды русских историков – по Костомарова, Карамзина, Сергея Соловьева, записки Державина (последнего – в сумрачном зале библиотеки Вильнюсского университета). И всегда меня пугала та легкость, с которой с их уст срывалось слово «жид».

Грешили этим и символисты, имена которых произношу с истинным почтением – Блок, Мережковский на пару с женой Зинаидой Гиппиус,  особенно – Андрей Белый. Ведь произношение этого слова явно выражает какие-то темные закоулки их душ, некий вид изгаляния над собственной душой. 

   Именно это чтение цельных исторических текстов вызывает настороженность по отношению к цитате. Как бы бережно она не извлекалась из контекста, не покидает ощущение недосказанности, уводящей мысль не туда, куда ее намеревался направить использующий ее автор.

   Цитата как цикада, говорил Мандельштам. Очевидно, имел в виду, что слышна она издалека, а приблизишься – замолкает. Рой же цикад оглушает. Трудно за этим уловить мысль автора. Да простят меня, но запомнилось лишь, что всё, связанное с еврейскими погромами, преувеличено, и вообще евреи, к примеру, в Гомеле избивали русских и даже швыряли в них камни, а слово «жид» и «еврей» вовсе не унизительно.

   Компилятивность была и в «Архипелаге Гулаг», но там материал был испытан автором, как говорится, на собственной шкуре. Здесь же, главным образом, штудии. Контраст разителен.

   Историческая мозаика темы «евреи и русские» производит впечатление фрагментарности, случайно взятых «проб» из разных уровней истории и различных энциклопедий. А ведь тема требует высочайшего профессионального уровня историков, каких в мировой Истории можно сосчитать по пальцам.

   Любительство особенно ощущается при обсуждении проблем современного Израиля. Выпадает огромный блок материалов, в сущности, целая библиотека работ на иврите и английском.

    Основываться лишь на материале приехавших в 70-е годы репатриантов, будь они семи пядей во лбу, слишком легковесно.

   Слишком серьезна цель книги, чтобы согласиться с таким подходом, кажущимся легчайшим прикосновением ведерного дна к поверхности воды глубокого колодца. Узок выбор информационного материала.

   При всем при этом, достойна уважения сама попытка автора посвятить долгие годы кажущейся и вовсе неподъемной по тяжести теме взаимоотношения евреев и русских. Это особенно важно в наши дни, когда масса русского еврейства резко уменьшилась.

   Хотелось бы добавить, что никакие объяснения, никакая казуистика не может прикрыть презрительного отношения известных русских историков к называемым ими «жидам»,  оправдывать убийство беспомощных, лишенных возможности сопротивляться евреев – стариков, женщин,  детей – эксплуататорской жилкой евреев. В любом нормальном обществе вызывает наибольшее омерзение избиение ватагой озверевшей черни беспомощных людей.

  Знак Каина на этой черни. Вопреки их желанию, именно к ним применима евангельская ложь, о том, что евреи сами вызывали грех на своих потомков. Ни один нормальный народ, не проливавший безвинную кровь, не может вызывать грех на своих ни в чем не повинных потомков.

   Еще живы, – а их немало, –  русские, убивавшие евреев на оккупированных территориях. Украинцы – в Бабьем Яру. Литовцы – в Понарах. Румыны – в Транснистрии. И, главное, немцы.

   Все они должны знать, что счет их не закрыт.

   У  Божьего суда нет срока давности.