 За кулисами оперы. Что веселит оперных певцов |
 В опере, как вообще в артистической среде, всегда найдётся место для весёлых историй и актёрских баек. В 70-х годах прошлого века в Украине вышла книга «Весёлый камертон». Под обложкой этой книги были собраны байки связанные с музыкой, тянущиеся из глубины веков. А точнее – со времён Древней Греции до новейшей истории. Естественно, немало внимания в этих историях было уделено композиторам и оперным певцам. Всех их пересказать в моём скромном тексте невозможно, но несколько из них упомяну. Автор опер «Вертер» и «Манон», французский композитор Жюль Массне, вспоминая начало своей музыкальной карьеры, сказал: «Нет ничего проще, чем давать уроки игры на фортепиано. Достаточно знать три предложения: «Здравствуйте, мадмуазель… Немного медленнее, прошу вас… Засвидетельствуйте моё почтение вашей бабушке…» В Большом театре шёл «Евгений Онегин». Несколько молодых артисток слушали оперу за кулисами. Во время сцены письма Татьяны одна из них возмущённо сказала о том, что не понимает Татьяну – как она могла писать письмо Онегину, а не Ленскому! Стоявший вблизи певец Оленин – исполнитель партии Онегина – улыбнулся и сказал: - Милые барышни, не судите так строго Пушкина. Он ведь не знал, что Ленского будет петь Собинов. Сергей Яковлевич Лемешев признался актёру Борису Васильевичу Щукину, прославившемуся исполнением роли Ленина, в своей несбыточной мечте – спеть всего Чайковского. Щукин поинтересовался, что именно смущает певца? - Да как же – сказал Лемешев – например, романс «Благословляю вас, леса» написан автором для баса, а у меня лёгкий лирический тенор! Щукин «успокоил» Лемешева: - А почему обязательно надо благословлять леса басом? Можно благословлять их и тенором! Читая эту книгу, я убеждался, что эти истории имели своё шуточное продолжение. Например, история о том, как Карузо получал деньги в банке. Известный итальянский певец Энрико Карузо должен был получить по чеку значительную сумму. Когда он явился в банк, то оказалось, что у него нет при себе никаких документов. Кассир наотрез отказался выплатить деньги. Карузо на мгновенье задумался, принял решение и… служащие банка услышали в великолепном исполнении арию из оперы «Тоска». Этого оказалось совершенно достаточно, и кассир тут же произвёл выплату. Выходя из банка, Карузо заметил: - Никогда в жизни я так не старался петь, как сейчас. После прочтения этой миниатюры, мне сразу вспомнилась байка, рассказанная на одном из «Голубых огоньков» Леонидом Осиповичем Утёсовым. Великий одессит поведал о том, что «история с Карузо» имела захватывающее продолжение. Как-то Утёсов отправился на почту получать бандероль. На почте выяснилось, что всеми любимый дядя Лёдя забыл дома паспорт, а приёмщица на почте отказалась признавать в эксцентричном старикане известного певца. Когда Утёсов, по примеру Карузо, запел: «Раскинулось море широко!», приёмщица, гневно сверкнув глазами, грубо оборвала певца: «Товарищ, не хулиганьте» Израильская опера также славится своими байками. Одним из героев этих баек является великий тенор Пласидо Доминго. Как и всякий испанец, да ещё поживший в Мексике, Доминго поначалу с некоторым недоверием относился к американцам. После своего выступления в Далласе в 1961 году, он решил, что настоящее оперное искусство возможно только в Италии. Теперь он подпишет контракт, только если там будем указана сумма в лирах. Вскоре агент певца принёс ему контракт с суммой в лирах, который Доминго не задумываясь подписал. Только потом он понял, что речь в контракте шла о других лирах – израильских. Так называлась израильская валюта, предшествовавшая шекелю. Но договор есть договор. Пласидо Доминго с женой переехал в Тель-Авив и три сезона выступал на сцене Израильской оперы. За это время он исполнил 12 партий в 280 представлениях. И в конце, пожелание лично от меня. Не жалейте добрых слов, хвалите артистов и просто хороших людей. Посмертная слава – это хорошо, но и при жизни стоит им дарить хорошее настроение. Как сказал украинский композитор Константин Фёдорович Данькевич, возражая критику, заявившему, что захваливание авторов приносит им только вред: - Не бойтесь похвалить композитора. Слава – это как серная кислота: благородный металл не испортит, а плохой – разъест. Ростислав Гольцман |
Комментариев нет:
Отправить комментарий