«Искусству нужен Виктор Ардов, как писсуар для леопардов»

 В 20-х годах прошлого столетья его рассказы были невероятно популярны. А потом — запрет на публикации и забвение. Из-за национальности, конечно, а ещё — потому что двери его дома были всегда открыты для «опальных» литераторов. В нём подолгу в трудные для каждого времена жили Ахматова и Пастернак, Бродский и Солженицын — и этот список можно продолжать бесконечно.

Виктор Ардов родился 8 октября 1900 года в Воронеже в семье инженера-железнодорожника, выпускника Харьковского технологического института Ефима Моисеевича Зигбермана, в ту пору члена хозяйственного правления Воронежской еврейской общины. Вскоре семья переехала в Москву и поселилась на Гоголевском бульваре в здании, принадлежавшем Иерусалимскому подворью.

Окончив гимназию, Виктор поступил на экономический факультет Института народного хозяйства имени Г.В. Плеханова. Параллельно он начал зарабатывать конферансом в кабаре «Нерыдай». Тогда он и сменил свою «неудобную» фамилию на русскую, хотя и в псевдониме можно увидеть дань корням (есть мнение, что Ардов — это сокращение от Сефардов, фамилии, которую носили его предки по материнской линии).

Однажды Александр Твардовский сказал Виктору Ефимовичу, что фамилия Ардов какая-то нескромная, цирковая.

— Может, она и цирковая, — ответил тот. — Но не тебе её критиковать, ибо она составная часть твоей фамилии.

Твардовский рассмеялся:

— Никогда не думал, что приютил в центре своей фамилии хохмача.

В 1921 году начинающий сатирик под фамилией Ардов публикует первые рассказы в журналах «Зрелище», «Огонек» и «Красный Перец».

«Некогда они были друзьями, — начиналась, к примеру, сатирическая миниатюра Ардова „Нашелся“. — Потом расстались надолго. А когда встретились лет через двенадцать, то все связи между ними были оборваны. И разговаривать им, в сущности, было не о чем. Но и молчать — как-то неудобно... Вот они стояли друг против друга и тужились, придумывая: о чем бы потолковать?.. Один из них придумал. Он начал так: — Да, вот, значит... а скажи... хотя — нет... кхм... дааа... Да! Вот я что хотел тебя спросить: сестры-то у тебя — всё еще близнецы?»

Юмор его был простым и понятным, стиль — лёгким, не удивительно, что читатели полюбили его рассказы и в какой-то период они обходили по популярности произведения Зощенко и Ильфа с Петровым. Например, в сборнике «Советский юмористический рассказ 20–30-х годов» было опубликовано 26 рассказов Ардова, 25 произведений Зощенко с 25 рассказами, и 19 — Ильфа и Петрова.

В 1927 году ленинградский Театр сатиры поставил пьесу Ардова «А не хулиган ли вы, гражданин?» Это название доставило театральным администраторам немало хлопот. В театр часто звонили и спрашивали:

— Что у вас сегодня идет?

— «А не хулиган ли вы, гражданин?»

— Вы почему грубите? Я хочу узнать, какой сегодня спектакль?

— «А не хулиган ли вы, гражданин?»

И так несколько раз, пока недоразумение не прояснялось.

Первая жена начинающего писателя — Ирина Константиновна Иванова, считалась самой красивой гимназисткой Москвы. Говорят, за ней ухаживал Осип Брик.

₽

Второй женой писателя стала уже известная к тому времени актриса Нина Антоновна Ольшевская, пятилетний сын которой, будущий знаменитый артист Алексей Баталов, стал его пасынком. Чуть позже родятся и продолжатели знаменитого рода Ардовых: в 1937 году литератор-мемуарист Михаил Викторович Ардов, а в 1940 году актер и режиссер-мультипликатор Борис Викторович Ардов. К слову, семья и будущие поколения обладали уже врожденным талантом, поэтому помимо сыновей знаменитыми будут и его внучка — актриса Анна Борисовна Ардова, и правнуки — актеры Антон Шаврин и Соня Ардова.

Фото: Виктор Ардов (Виктор Ефимович Зигберман) с пасынком

Молодая семья первое время жила в коммуналке, затем — в первом писательском кооперативе, где их соседями стали Булгаков и Мандельштам. Здесь же Ардовы познакомились с Анной Ахматовой, которая позже станет практически членом их семьи. Наконец, в начале 30-х годов, Ардовы обосновались в легендарной квартире № 13 на Большой Ордынке, 17.

Гостеприимный дом Ардова на Ордынке знала вся эстрадная, литературная и театральная Москва. Здесь в любое время привечали всех, кто нуждался в поддержке и помощи. В этом доме подолгу жила Анна Ахматова, для неё даже всегда специально держали свободной комнату.

Сюда же после многолетнего заключения пришла и Лидия Русланова, с которой даже поздороваться на улице в те времена было опасно. Её квартира была конфискована, муж еще находился в тюрьме. Куда же идти, как не к Ардовым!

Дверь открыл сам Виктор Ефимович, просиял, обнял её и сказал, словно не было одиннадцати лет разлуки:

— Лидка! Здорово! Заходи. Слушай, какой анекдот есть...

Именно такие слова и были нужны в тот момент, чтобы показать: мы с тобой, здесь друзья и всё плохое позади.

Радушие хозяев превратило «нехорошую» квартиру 13 в любимое место встреч и задушевных бесед для Михаила Булгакова, Осипа Мандельштама, Михаила Зощенко, Ильи Ильфа, Евгения Петрова, Мате Залка, Юрия Олеши, Михаила Светлова, Фаины Раневской, Лидии Руслановой, Бориса Пастернака, Лидии Чуковской, Дмитрия Шостаковича... Список можно продолжать бесконечно долго. Все они обожали Ардова — гостеприимного балагура и остряка, у которого для каждого гостя находился кров, еда, свежий анекдот и слова поддержки.

Анна Ахматова и Виктор Ардов. Конец 1950-х годов.

Когда Ардов в 1942 году ушел добровольцем на фронт, он был уже автором около 50 книг, но после постановления Оргбюро ЦК ВКП(б) «О журналах „Звезда“ и „Ленинград“ от 14 августа 1946 года» его творчество перестало быть востребованным. Конечно, это может быть и совпадением, но те, кто жил в СССР в такие совпадения не верит. Постановление яростно критиковало Зощенко и Ахматову — близких друзей Виктора Ардова. После него в квартире Виктора Ардова как по волшебству замолчал телефон — новые произведения перестали заказывать, а старые — публиковать. К тому времени его отца уже расстреляли по прямому указанию Троцкого, а родителей жены — репрессировали.

В те годы было принято переставать узнавать на улице старых знакомых, у которых обнаруживались среди родственников «враги народа». Ардов презирал и игнорировал эту традицию — он радушно встречал всех, кого считал друзьями, а в те годы для этого требовалось настоящее мужество.

Когда сменилась власть, его произведения опять начали печатать, некоторые — уже после смерти писателя в 1976 году. В книге воспоминаний «Этюды к портретам» («Великие и смешные») он расскажет о тех, с кем был дружен, — великих и общепризнанных поэтах, писателях, актерах, людях, по его собственным словам, чтобы «не исчезло из памяти многое такое, что надо оставить, хотя бы в помощь людям, изучающим их творчество».

На шутку, вынесенную в заголовок, Ардов не обижался (а может и сам её сочинил). Но теперь, спустя годы, мы понимаем, насколько на самом деле Виктор Ардов был нужен искусству. Не только как писатель, но как Человек с большой буквы. Ведь мы не знаем, какой была бы литературная Москва, если бы в ней не было в 30-40-е годы гостеприимной квартиры № 13 на Большой Ордынке, во дворе которой сейчас стоит памятник Анне Ахматовой.