ЗАСЕДАНИЕ ШТАБА

Мири Яникова

Заседание Штаба

Тали Хатуэль (34), на восьмом месяце беременности, ее дочери Хила (11), Адар (9), Рони (7) и Мейрав (2) (да отомстит Вс-вышний за их кровь) погибли, защищая границы Эрец Исраэль.

Председатель "Штаба по борьбе против плана отступления" обвел глазами собравшихся. На этот раз пришли все. Дело было слишком серьезным. Это понимали мужчины и женщины в зале, бросившие ради этого заседания свои дела, понимали это и дети, оставившие игры и кучкой сидящие в задних рядах, тихо перешептываясь и стараясь не мешать взрослым.

Впрочем, в какой-то момент один из мальчиков не выдержал:

- Мои мама и папа придут к избирательному участку и будут там стоять с плакатами! - крикнул он.

И тогда еще несколько детей гордо произнесли вслух:

- И мои родители тоже!.. И моя мама!.. А мои пойдут всей семьей!

Взрослые обернулись к детям с печальными улыбками, некоторые незаметно смахивали слезы. Несколько человек хором заговорили:

- Молодцы! Молодцы ваши родители!

Потом слово взял председатель Штаба.

- Друзья, мы все знаем, зачем мы сегодня собрались. Нам легче быть вместе в этот судьбоносный день, который решит судьбу поселений, ставших родным домом и делом жизни некоторых из нас. Мы не можем принять участия в самом голосовании. Более того, мы знаем, что, как ни странно, если бы мы провели такое голосование среди нашей общины, его результаты, возможно, не так уж сильно отличались бы от результатов проходящего сегодня настоящего голосования.

- Отличались бы, - раздалось несколько хмурых голосов с места.

- Да, пожалуй. Процент проголосовавших против передачи поселений врагу среди нас был бы выше. Но все равно не сто процентов. Тем не менее, в этом зале сегодня собрались те из нас, кому хотелось бы узнать, как мы можем поддержать тех, кто борется против отступления и передачи врагу наших поселений. Кто хочет что-нибудь сказать?

- Мы сделали уже все, что могли, - мужчина, сидящий в первом ряду и держащий на руках маленького мальчика, встал, осторожно посадил сына на стул и вышел на сцену.

- Я не хочу много говорить, просто хочу подчеркнуть, что даже те из нас, кто совершенно об этом не думал, уже невольно внесли свой вклад в эту борьбу.

- Ничего себе вклад! - возразила одна из женщин. - Точно так же можно истолковать все наоборот - нам невольно удалось помочь тем, кто любит переворачивать все с ног на голову, то есть использовать любые аргументы для доказательства того, что им выгодно, пусть даже это противоречит здравому смыслу.

- Наверно, вы правы, - тихо и грустно сказал оратор. - Я не знаю, что вам возразить. Я вообще не мастер выступать. Знаете, я очень скучаю по своей жене. Вот уж кто умел, когда мы были вместе, правильно выражать мои мысли.

Выступающий спустился с трибуны. Он прошел на свое место, сел и взял на руки малыша. Мальчик заплакал.

- Я хочу к маме! Я хочу к маме сейчас!

- Ну-ну, успокойся, - сказал ему отец, прижимая к себе черноволосую головку. - Я же тебе говорил, что мама на работе. У мамы очень много работы. Она не может прийти к нам, пока всю ее не сделает.

- А когда она ее сделает? - хныкал мальчик.

- Я не знаю. Но пусть лучше она ее делает так долго, как надо.

Тем временем, на сцене слово вновь взял председатель Штаба.

- Совершенно правильно было замечено, что мы уже сделали все, что могли. Сейчас слово за теми, кто может действовать. К сожалению, к нам это уже не относится. У нас больше нет возможности ничего изменить.

- Нет. У нас есть такая возможность.

Голос, произнесший эти слова, прозвучал от двери. Весь зал одновременно охнул и обернулся.

У входа стояла женщина в окружении четырех девочек в возрасте примерно от двух до десяти лет. Она держала на руках младенца, запеленутого в голубое одеяльце.

Воцарившуюся на несколько мгновений тишину разорвал крик:

- Что случилось? Что с вами случилось? Почему вы здесь?

К стоящей у дверей группе бросилось несколько человек. Двое или трое женщин кинулись, плача, обниматься с вновьприбывшими.

- А где их папа? - спросила одна из них.

- С ним все в порядке. Слава Богу, он не был с нами.

После этих слов на глазах всех четырех ее дочерей навернулись слезы.

Тишина в зале установилась через полчаса. Женщина с ребенком, закутанным в голубое одеяльце, вышла на сцену.

- Вы говорили, что у нас нет возможности ничего изменить, - сказала она. - У нас есть такая возможность. Разве мы не присутствуем на каждой демонстрации в защиту нашей земли и наших домов, и будущего детей - тех детей, у которых это будущее не отобрали?

- Мы присутствуем. Да. К сожалению, мы не можем инициировать ни одной такой демонстрации. Такая работа нам не под силу, - ответил ей кто-то из зала.

- Папа, эту работу делает моя мама? Поэтому у нее так много работы? - громко спросил черноволосый мальчик, сидящий на руках у отца в первом ряду.

- Да, малыш, - ответила ему женщина на сцене. - Эту работу делает твоя мама, и ее делает папа моих дочек и моего сына. Эту работу делают и многие из тех, кому посчастливилось не иметь близких родственников среди нас. Им всем очень тяжело. Им невероятно тяжело. Но они справятся со своей работой, потому что мы в них верим. И они знают это...

- И они знают это... - эхом отозвался кто-то в зале. - Действительно знают?

- Знают, - твердо ответила женщина на сцене. - Ведь мы - часть их души.

05.2004

Другие рассказы Мири Яниковой