Легенда о Бараке – II
(по материалам книги Ури Мильштейна, редакция и перевод с иврита Алекса Тарна)
Продолжение. Начало.
1. Начало карьеры. Рождение Сайерет Маткаль.
Любой историк, берущийся за изучение армейской карьеры Эхуда Барака, начиная с командира группы в Спецназе Генштаба в первой половине 60-ых годов и кончая должностью министра обороны в начале второго десятилетия нового века, неизбежно сталкивается с непрерывной цепью провалов и просчетов. Невзирая на это, Барак по-прежнему считается многими «солдатом №1», столпом, непререкаемым авторитетом в вопросах обороны. Но дело не только в выявлении исторической правды.
Раскрытие деталей карьеры Барака не только проясняет суть его личности (что само по себе не столь интересно), но и многое говорит об израильской культуре мифотворчества как таковой. Это политики и генералы, которые принимают судьбоносные для Страны решения на основе личных и кумовских соображений. Это высшее офицерство, которое прекрасно осведомлено о просчетах, но боится открыть рот. Это лицемерные журналисты, которые затушевывают истину в угоду идеологии. Это интеллектуалы и зубры академического мира, которые оносорожились в обмен на жирные подачки. Это редакторы газет и издательств, которые предпочитают не связываться с правдой. Это, в конечном счете, история об израильских элитах, которые предают свой народ в угоду собственным интересам.
Кибуцное детство Эхуда Барака выпало на 40-е и 50-е годы, когда Страну душила повсеместная бедность. Впрочем, нет – не повсеместная. Вот что вспоминает Авраам Амон, который с 14-ти лет воспитывался в кибуце Мишмар Шарон как «ребенок со стороны» (жившие в барачных поселках семьи новых репатриантов вынуждены были отдавать детей на воспитание в кибуцы – иначе их было просто не прокормить):
«В то время кибуц был другой вселенной. После скудной жизни новых репатриантов в Ашкелоне тут царило великое изобилие. Началась хорошая жизнь по всем понятиям. Кибуцных детей называли тогда «детьми урожая». Точнее было бы назвать их «детьми рая». И мы, голодные дети бараков, стали такими же. Это было счастье».
Прибывших в кибуц детей распределяли по семьям. Так Авраам Амон познакомился с Эхудом Бругом (впоследствии Эхуд гебраизировал свою фамилию и превратился в Барака):
«Нас собрали в клубе. Напротив стояли местные дети и среди них Эхуд, который внимательно разглядывал нас. Почему он выбрал именно меня? Не знаю – наверно, из-за того, что я был красавчиком. Он взял меня за руку и отвел к родителям Эстер и Исраэлю.
Эхуд специализировался в открывании замков и в разборке будильников – у него в кармане всегда была особая отвертка, при помощи которой он вскрывал любой замок. Это было его главным увлечением, благодаря которому он верховодил в нашей компании. Мы часто взламывали кибуцную кухню – не потому, что были голодны, а просто ради удовольствия своровать.
Когда нам исполнилось по 15 лет, одна из кибуцных семей получила подарок от бразильских родственников – красную американскую машину Форда. Эхуд уговорил нас – меня, Цвику и Менахема угнать машину и покататься. Ночью он вскрыл машину и сел за руль – без прав и без минимального опыта вождения. Мы поехали на пляж Нетании. Все были в эйфории. Эхуд казался нам всесильным вождем. Вернулись под утро. Эхуд поставил машину на то же место и позаботился уничтожить все следы. Я уверен, что хозяин так ничего и не узнал».
Героями мальчишек были бойцы ячейки Пальмаха, которые тренировались в кибуце и выходили оттуда на задания по приему нелегальных иммигрантов и на террористические акции против британцев, арабов и идеологически неугодных евреев во времена Сезонов (Сезоны [Большой в 1944–45 гг. и Малый в 1947 г.] – периоды совместной охоты Пальмаха и британцев на евреев – политических соперников Бен-Гуриона и возглавляемого им Еврейского Агентства. Охота велась на членов организаций «Эцель» и «Лехи» и сопровождалась похищениями, пытками и убийствами. – АТ). Эхуд был известен склонностью к обману: он часто кормил приятелей фантазиями о своих приключениях. Вместе с друзьями он взломал склад оружия в кибуце и устроил ночные стрельбы в отдаленной апельсиновой роще. Украл мотоцикл и вернул под утро. Ровесники обожали его и говорили, что Эхуд непременно будет главой правительства. Он даже получил кличку «Вильсон» – по имени американского президента. Умение открывать замки дорого ценилось в подростковой компании. Впрочем, была в этом умении и оборотная сторона. Позже Шимон Батат, один из ближайших помощников Барака, майор и боец Сайерет Маткаль, скажет: «Эхуд умеет вскрывать замки, но не умеет собирать их».
Взрослые в кибуце снисходительно относились к шалостям Барака, но дурная слава о его проделках дошла до ушей директора средней школы «Мидрешет Руппин», куда кибуцные дети из Мишмар Шарона посылались на последний год обучения. Он просто отказался принять Эхуда в школу, и парень провел последний год перед армией, занимаясь культивацией кибуцного поля в Негеве. В ноябре 59-го его призвали. «Вильсон» сразу замахнулся на высшую ступень армейской иерархии: попытался попасть на курс летчиков. Но армейская комиссия была иного мнения. Умение вскрывать замки тут ценилось значительно ниже физических и интеллектуальных способностей.
Барака последовательно забраковали все элитные подразделения. Он попал в самую банальную часть: в «хермеш» (Хермеш – армейское сокращение ивритских слов «хейль раглим мешуръян» – бронированная пехота. – АТ), в 9-ю роту бронепехоты, стал крошечным винтиком в военной машине ЦАХАЛа. Это означало крушение надежд: «президент Вильсон» превратился в обычного рядового. Самое ужасное, что и в хермеше над ним посмеивались; оказавшись вне кибуца, Барак немедленно утратил былое лидерство. Спасение пришло с самой неожиданной стороны: из, казалось бы, безнадежного тупика будущего наполеона вытащил все тот же Авраам Амон, дитя ашкелонских бараков, «мальчик со стороны», случайный приемыш семейства Бруг.
Путь Барака наверх с полей кибуца Мишмар Шарон в кресло начальника Генштаба и министра обороны лежал через Сайерет Маткаль (спецназ Генштаба), которая впоследствии волею судеб превратилась в инкубатор израильской правящей элиты. Однако, в конце 50-ых и начале 60-ых это подразделение считалось анекдотом в глазах всего ЦАХАЛа. Генерал-лейтенант Рафаэль Эйтан (Рафуль), один из самых ярких офицеров в израильской истории, был в то время командиром знаменитого «подразделения 890», ударного батальона десантников (там же служил под началом Рафуля и сам Ури Мильштейн).
До самой своей трагической гибели в 2004 году Рафуль утверждал, что создание СМ было ошибкой, которую лучше было бы не совершать. Он также говорил, что обилие наград, которые были присвоены ее бойцам и, особенно, Эхуду Бараку, не имело под собой никакого реального основания и лишь способствовало деградации былого авторитета этих наград. По словам Рафуля, при помощи этой лавины незаслуженных «цалашей» (Цалаш – «циюн ле-шевах», – знак отличия, награда, вручаемая за проявленную доблесть. – АТ) создавался миф о Сайерет Маткаль, совершенно не соответствовавший действительности. Рафуль с подчеркнутым презрением относился и к воинским качествам Барака.
И все же факт остается фактом: СМ превратилась в легенду. Как это произошло, будет рассказано в дальнейшем. Пока же скажем, что манипулятивные таланты Эхуда Барака очень подошли к высосанной из пальца славе карьеристов из СМ. Без Сайерет Маткаль в том виде, как она была создана Авраамом Арнаном, Барак никогда не взлетел бы так высоко. Но верно и противоположное: без Барака СМ никогда не смогла бы превратиться в инкубатор для ведущих офицеров и политиков Страны. Союз между пустопорожним визионером Арнаном и беспринципным мошенником Бараком имел кумулятивный эффект, создал критическую массу для прорыва СМ к вершинам краденой славы, а ее выпускников – к вершинам власти. СМ стала для Барака тем же, чем Пальмах был для Ицхака Рабина и «подразделение 101» для Шарона: трамплином для стремительного карьерного взлета.
Но обо всем по порядку.
Еще до Войны за независимость разведслужба Хаганы научилась подсоединяться к телефонным линиям для тайного прослушивания британцев, арабов, а заодно и еврейских соперников из Эцеля, Лехи и коммунистических партий. Та же традиция была позже продолжена ЦАХАЛом, ШАБАКом, полицией и Мосадом.
За границами Израиля эти задачи исполняли «подразделение 30» (Подразделение 30 – спецназ Негевской бригады, действовавший в 1951–1952 гг. – АТ), «подразделение 101» (Подразделение 101 – рота спецназа, созданная для акций возмездия в ответ на активность бандитов, проникавших на территорию Израиля из соседних арабских стран. Просуществовала 5 месяцев и в январе 1954 вошла в состав батальона 890 (спецназ десантной бригады). – АТ) и спецназ десантников (батальон 890). Восьмого декабря 1954 года сирийцам удалось обнаружить и пленить группу спецназовцев, состоявшую из трех десантников и двух солдат бригады «Голани», которые были посланы заменить батарейки в подслушивающем устройстве вблизи Тель-Фахара, недалеко от кибуца Дан. Голанчик Ури Илан покончил с собой в тюрьме после ужасающих пыток. Четверо других рассказали все, что знали, а знали они достаточно много. Их вернули в Израиль 15 месяцев спустя – прямиком под суд за передачу врагу секретной информации. После этой неудачи ЦАХАЛ довольно долго воздерживался от посылки бойцов за границу и пытался делать работу руками местных арабов, которых нанимало «подразделение 154» (п-154), ответственное за работу с арабскими агентами – увы, без особого успеха.
Ситуацию усугубляло «Позорное дело», известное также как «дело Лавона». В июле 1954 года в Египте были арестованы две диверсионные израильские группы. Они действовали с 1951 года под эгидой «подразделения 131», которое относилось к АМАНу (отделу военной разведки ЦАХАЛа). Работу двух этих групп курировал Авраам Дэр. Руководителем на месте был израильтянин Аври Эльад, а командирами и членами групп – евреи, граждане Египта. Эльаду удалось бежать. Оба командира были повешены, двое покончили с собой, остальных приговорили к длительным срокам заключения.
С момента окончания суда Авраама Дэра не оставляла надежда освободить людей, которых вербовал и тренировал лично он. Со временем это превратилось у него в навязчивую идею. В 1955 году Дэр добился разрешения Моше Даяна (который был тогда начальником Генштаба) на создание в рамках подразделения 202 (впоследствии превратившегося в десантную бригаду под командованием Ариэля Шарона) особой группы, единственной задачей которой было освобождение осужденных из египетской тюрьмы. Формирование группы и командование ею поручили бывшему бойцу п-101, командиру спецназа десантников, легендарному Меиру Хар-Циону.
Спецназовцы начали готовиться к операции, однако тяжелое ранение Хар-Циона в ходе одной из акций возмездия в сентябре 1955-го положило конец тренировкам. Авраам Дэр не отчаялся и создал новую группу, которая должна была освободить заключенных во время операции Кадеш (Операция Кадеш (Суэцкая война), 1956–57 гг., – англо-франко-израильская операция против Египта. – АТ). Однако война закончилась раньше, чем предполагалось, и план Дэра снова сорвался. Но он не хотел распускать группу, собранную для освобождения заключенных «Позорного дела». Для придания ей (а также своей мечте) большего веса он предложил назвать группу Сайрет Маткаль и тренировать так же, как готовились тогда другие элитные подразделения ЦАХАЛа. Так впервые родилось на свет это название. Название, но не подразделение: вскоре Дэру было поручено другое дело, и группу распустили.
Группу распустили, а название перекочевало вместе с Дэром по новому адресу. Одной из частей п-154 командовал тогда бывший пальмахник Авраам Арнан, уроженец Иерусалима. Как-то он отправил в Сирию троих друзов – всё с той же насущной задачей смены батареек. Один из агентов случайно задействовал взрывпакет, предназначенный для уничтожения устройства в случае обнаружения. Друз погиб; двое других смогли вернуться, но эта неудача еще больше повредила способности ЦАХАЛа прослушивать сирийцев.
(продолжение следует)
Комментариев нет:
Отправить комментарий