И ВЕЧНЫЙ БОЙ

И ВЕЧНЫЙ БОЙ

БОРИС ГУЛЬКО

Наш мир подобен шахматной игре: сражаются белые и чёрные, красные и белые, северяне и южане, прогрессивные и консерваторы, правые и левые. Одни выигрывают, другие проигрывают.

Поражения горестны. Так футбольные болельщики, чтобы изжить своё горе, устраивают погромы – бьют витрины, крушат машины.

Особенно тягостны поражения интеллектуальные. Мне приходилось наблюдать после проигрышей величайшего в истории чемпиона Гарри Каспарова. Трижды это случалось в партиях со мной. Не было в те моменты более несчастного человека. Когда к 2005 году идеальный шахматный механизм, каким являло собой мышление Каспарова – с нечеловеческим творческим запалом, с неограниченной памятью, совершенной интуицией, почти атомной энергией, стал иногда давать сбои, Гарри не выдержал причинённых этими сбоями душевных мук и оставил соревнования в небывало раннем для чемпионов возраста 41 года. А Бобби Фишер исключил из своей жизни поражения сразу после завоевания им титула чемпиона мира в возрасте 29 лет, хотя сыграл 20 лет спустя ещё один матч со своим постаревшим и ослабевшим соперником Спасским. 

Трагичны часто поражения идеологий. Гражданская война в России разрушила страну и унесла 11 с половиной миллионов жизней. Похожую трагедию перенесли США, когда в Гражданскую войну 1861-65 годов, формально из-за разногласия о приоритете прав штатов или федеральной власти, погибли около 700 000 тысяч человек. Командующий армией южан генерал Ли был аболиционистом – поддерживал отмену рабства, но верил в права Конфедерации южных штатов. Многие южане до сих пор переживают горечь того поражения.

В Америке постепенно построили политическую систему, амортизирующую идеологические противоречия и не дающую им разгореться в широкий кровавый конфликт. Когда Западный мир в 30-е годы ХХ века захлестнул тяжелейший экономический кризис, немцы разрешили его, став на путь убийств и войны. Американцы же преодолели тот кризис, трижды проголосовав на выборах президента за умеренного социалиста. Последствия этого для страны оказались куда менее драматичны.

Американское решение проблемы конфликтов, неизбежно зреющих в обществе – заземлить их на правящий класс. Подобный путь красиво формулирует в окопе Первой мировой войны персонаж романа Ремарка «На западном фронте без перемен» философ Кропп: «Он предлагает, чтобы при объявлении войны устраивалось нечто вроде народного празднества, с музыкой и с входными билетами, как во время боя быков. Затем на арену должны выйти министры и генералы враждующих стран, в трусиках, вооруженные дубинками, и пусть они схватятся друг с другом. Кто останется в живых, объявит свою страну победительницей. Это было бы проще и справедливее, чем то, что делается здесь, где друг с другом воюют совсем не те люди».

Раз в два года, а в борьбе за президентство – в четыре, американские политики выходят на арену выборов, правда, прилично одетые, и фигурально дубасят друг друга. Публика, поделившись, как болельщики популярных футбольных команд, горячо болеет за своих. Часто голосуют не за самого квалифицированного кандидата, а за лучше других дубасящего конкурентов.

Технология этой борьбы ярко описана в знаменитом романе Р.П.Уоррена «Вся королевская власть». Заключается она в том, чтобы очернить конкурента и обелить себя.

Описал этот процесс в рассказе «Как меня выбирали в губернаторы» и Марк Твен. Участник действия объяснил свой мотив бросить вызов кандидатам двух основных партий так: «У меня есть важное преимущество перед этими господами, а именно: незапятнанная репутация. Стоило только просмотреть газеты, чтобы убедиться, что если они и были когда-либо порядочными людьми, то эти времена давно миновали».

Но незапятнанная репутация рассказчика оказалась временным явлением и в предвыборной борьбе была развеяна. Например – «по чьему-то наущению во время предвыборного собрания девять малышей всех цветов кожи и в самых разнообразных лохмотьях вскарабкались на трибуну и, цепляясь за мои ноги, стали кричать: "Папа!"».

Герой рассказа закончил избирательную кампанию как: «Когда-то честный человек, а ныне: Гнусный Клятвопреступник, Монтанский Вор, Осквернитель Гробниц, Белая Горячка, Грязный Плут и Подлый Шантажист».

 Победитель последних выборов Дональд Трамп дубасил конкурентов отменно. Он изобретал клички: «Малахольный Буш», «Потливый Рубио», «Некрасивая Фиорина», «Жуликоватая Хиллари». А отец сенатора Круза у Трампа чуть ли не убивал вместе с Освальдом Джона Кеннеди. Вопросы, на которые ответа нет, скажем: «Что делать с идущим к созданию бомбы Ираном» (дорогу к бомбе открыл Ирану Обама), Трамп мастерски отводил: «Я не стану раньше времени раскрывать свои планы нашим врагам». На другие туманно отвечал: «Всё будет замечательно».

Перед выборами 2012 года я спросил председателя шахматной федерации США, успешного чикагского еврея-адвоката – кому он желает удачи? «Обаме» – ответил тот.  – «А не смущает ли Вас, что Обама враждебен к Израилю?» – продолжал допытываться я. – «Очень смущает» – пожаловался адвокат. – Но я демократ». Не может болельщик Спартака поддержать динамовца.

Выдающийся русский историк Василий Ключевский в начале ХХ века мрачно предсказал: «Спорт становится любимым предметом размышления и скоро станет единственным методом мышления». Конечно, есть реальные вопросы, разделявшие в финальной части последних выборов кандидатов. Но в них мало кто разбирается. Например, Хиллари обещала бороться с потеплением, а Трамп не обещал. Кто может знать – не ударит ли лет через 10, а может через 100, небывалая жара? Или наоборот – не поползут ли с севера ледники, как наползали миллионы и сотни миллионов лет назад? Можно лишь догадываться, что ни тот ни другой кандидат с этими напастями ничего поделать не сможет. Это только в фильме «День независимости» президент мог вскочить в истребитель и победить враждебных инопланетян. Да это, наверное, и проще, чем контролировать климат.

А какая система здравоохранения лучше всего подходит стране? Одна покроет не всех, а другая лечит всех, но плохо. Я бы предпочёл ту, при которой деньги, отпущенные на здравоохранение, идут на лечение.

Но это невозможно потому, что обе политические партии живут на взносы юристов. А юристы зарабатывают в большой степени на судебных процессах против докторов. Поэтому обещания ограничить верхний предел штрафов за врачебные ошибки, реальные или мнимые, от которых доктора защищаются многочисленными ненужными анализами и дорогими страховками, позабыты и республиканцами, и демократами.

Разобраться в государственных вопросах мудрено, остаётся голосовать за кандидата, который лучше развлекает. В этом у Трампа было большое преимущество. Он не скучен, как насквозь фальшивая Хиллари.

После выборов неожиданно выявилось, что Трамп действительно имел в виду то, что обещал во время кампании, и «с маниакальным упорством», как написал один из его критиков, стал свои обещания выполнять. За 8 лет правления Обамы американцы привыкли к тому, что тот говорил правду только оговорившись. Так, однажды нечаянно признал: «моя мусульманская религия». Трамп же, как обещал – отменил распоряжения Обамы, удушающие экономику, ограничил эмиграцию в страну мусульман и нелегалов, назначил достойного члена Верховного суда, повёл внешнюю политику в интересах США и западной цивилизации, а не мусульманизации мира, как Обама.

Приняв к исполнению консервативную программу, Трамп вступил в открытую войну с журналистами – наиболее прогрессивной частью общества, а также наиболее коррумпированной, нечестной, продажной и невежественной.

Медиа привыкла играть ключевую роль в борьбе на выборах, и в целом в политической жизни страны. Она продвигала Трампа к победе в праймериз, дав ему примерно на миллиард бесплатного рекламного времени на ТВ. Про иных же, высококвалифицированных кандидатов, таких, например, как губернатор Луизианы Бобби Джиндал, публика просто не услышала. Медиа управляет общественным сознанием просто – посредством интенсивности информационного потока. Когда в 1992 году всплыло, что Билл Клинтон ведёт свою предвыборную кампанию на китайские деньги: кандидат в вице-президент Ал Гор собирал щедрые пожертвования среди неимущих буддистских монахов, которых кто-то для этого снабдил фондами, а китаец-фондрэйзер Клинтона пошёл в тюрьму за нелегальное получение денег от Китая – это стало новостью на час. Когда выяснилось, что налоговое ведомство при Обаме мытарило его политических оппонентов – активистов чайной партии – информация промелькнула и умерла. Новость, что похититель даты с сервера Демпартии в период выборов 2016 года действовал на короткой дистанции от сервера, но никак не из России – едва мелькнула. О загадочном убийстве Сета Рича, работника ДНСи, от которого, по словам Ассанжа,Wikileaks получило похищенную информацию о жульничестве демократов, поговорили день, и забыли.

Но о не стоящей выеденного яйца короткой встрече сына Трампа с российской адвокатессой, которая обещала, но не доставила компромат на Хиллари, медиа бубнит много дней не переставая. Ведущий специалист в области Первой поправки к конституции США профессор права UCLA Евгений Волох в своём блоге в «Вашингтон пост» указал, что  «ограничение способности кандидатов выявлять проступки их противников будет нарушением Первой поправки», поэтому ничего противоправного в состоявшейся встрече нет.  

Состояние истерики, в которой проигравшая сторона пребывает с момента выборов, получила от этой встречи новый импульс. Сенаторы-демократы Блюментол, тот самый, что рассказывал о своих военных подвигах во Вьетнамской войне, в которой не участвовал, и ярый антисемит Кейн, едва не ставший под крылом Хиллари вице-президентом США, обвинили Трампа-младшего нимного нимало – в измене. Антитрамповские телеканалы переключили на эту «новость» круглосуточный марафон своих «экспертов». 

Ещё Трамп необыкновенно бесит медиа тем, что замахнулся на её монополию фильтровать информацию, общаясь со страной минуя её, посредством Твиттера. «Пусть Трамп перестанет посылать твитты!» – несётся вопль со всех левых каналов ТВ.    

Затянувшееся горевание медиа о проигранных выборах 2016 года привело к тому, что она перестала исполнять свои прямые обязанности. Левые новостные каналы о новостях больше не говорит, а вместо этого сутки напролёт причитают о том, какой у них ужасный президент. А сенаторы-демократы, которых избрали, чтобы они утверждали в должностях госслужащих и занимались законотворчеством, уже полгода лишь блокируют назначенцев Трампа и любые инициативы республиканцев. 

Результаты первых полугода схватки Трампа и его команды с либеральной медиа подвёл Джеймс Фриман в статье для WSJ от 12 июля «Не решили ли потребители, что большинство поставляемых им новостей – лживы?». Автор рассматривает показателем доверия американцев и мира к администрации и к её критикам состояние американского финансового рынка. За время президентства Трампа ценность американских акций выросла на немыслимые 17%. «Инвесторы в американскую экономику стали очень неохотно покупать то, что основные новостные организации пытаются им продать» – делает из этого вывод Фриман. Его наблюдение о реакции публики на раздуваемый скандал встречи Трампа-младшего с российской адвокатессой: «Акции выросли в цене». Он пишет: «Подобны резкие расхождения в последние несколько месяцев между коллективными аналитическими суждениями журналистов и инвесторов. Эта эра информационных потрясений была отмечена поразительным отсутствием волатильности на финансовых рынках», и делает вывод: «Мировые инвесторы по-прежнему доверяют акциям США, несмотря на постоянные сообщения СМИ о том, что конституционное правление США висит на волоске». Не мудрено, что «85% республиканцев и тех, кто близок к ним, имеют негативное мнение о национальных средствах массовой информации. И даже среди демократов и близким к ним пресс-корпус «под водой», с 46% негативных мнений о нём и лишь 44% позитивных».

Мне представляется, что уже полгода Америка имеет замечательного президента: назначившего превосходных министров, утвердившего достойного члена Верховного суда, проводящего эффективную экономическую программу, во внешней политике успешно защищающего национальные интересы США, наших союзников и в целом Западной цивилизации. Но, как в любой борьбе – чем сильнее сражающийся, тем сильней ему сопротивление.

В ближайшие годы Америке предстоит наблюдать яростную борьбу за её настоящее.