Вас накажут за фейковые новости и оскорбление власти
24 Январь 2019
Блогеры, депутаты, журналисты, эксперты о новых репрессивных законопроектах
Фейковые новости могут стать административно наказуемыми, как и оскорбление власти. В этом смысл новых законопроектов, принятых сегодня Госдумой в первом чтении. Но это еще не все! По ходу обсуждения предлагалось наказывать даже участников ток-шоу на федеральных каналах. Если законы вступят в силу – чем это обернется для любого автора? В эфире политики и блогеры Леонид Гозман и Николай Травкин, медиаэксперт Федор Кравченко и депутат Госдумы РФ Алексей Куринный.
Полная видеоверсия программы
Елена Рыковцева: Очень советую я всем посмотреть и послушать нашу сегодняшнюю передачу, потому что в голову никому из вас не придет смотреть заседание Государственной думы двухчасовое, что мы для вас сегодня сделали специально. Покажем интереснейшие фрагменты этого заседания. А касается вас всех то, что они сегодня напринимали в первом чтении и наверняка примут и во втором, и в третьем. С нами Николай Травкин, блогер, политик, которого напрямую это шандарахнет, вся сегодняшняя прекрасная история. Федор Кравченко, юрист, который нас всех будет спасать от того, что нас ждет. А ждет нас наказание за распространение фейковых новостей, если их сочтут опасными для жизни общества, и самое главное ждет наказание за оскорбление и демонстрацию явного неуважения к органам власти, к символам власти, к представителям власти. Николай Травкин, в отличие от думцев, которые откликаются законопроектами, откликнулся стихотворением на сегодняшнюю историю. Мы предлагаем вам его послушать в исполнении автора.
Николай Травкин: Почему я в стихотворной форме, потому что сам момент принятия такого акта законодательного для меня очень важен. Для меня Фейсбук – это последняя отдушина, наверное, как для пенсионера, если эту отдушину мне закрывают, то что дальше делать? Выпадаешь из общества и из жизни. Очень удачно, что юрист у нас присутствует, на примере среднего экстремизма он скажет, в каких рамках можно ходить и что за такую продукцию примерно.
Мой Дума самых честных правил
Вдруг крышей тронулся всерьёз
Он, сука, взял и всех заставил
Смеяться над собой до слёз.
Где ж это видано в России?
Где отыскать тот уголок
Где люди власть не костерили?
Умом ты, Дума, занемог!
Как по этому поводу – сухари или пять тысяч штрафа?
Елена Рыковцева: Можно ли называть Думу в мужском роде, не является ли это оскорблением государственной власти?
Федор Кравченко: Я думаю, что грамматические ошибки точно не могут стать причиной применения штрафа.
Елена Рыковцева: Это умысел. Один журналист в "Московском комсомольце" много лет называл Центральную избирательную комиссию не ЦИК, а ЦИКой. Они страшно обижались.
Федор Кравченко: К счастью, закон о русском языке, который применяется очень строго в рекламе: если вы в рекламе напишете ЦИКа, или сука, или Государственная дума в мужском роде, то придется такую рекламу снять и заплатить штраф. В публикациях русский язык пока никак не ограничен, можно придумывать.
Елена Рыковцева: То есть вы простили как юрист Николая за это стихотворение, оно безупречно?
Федор Кравченко: Если мы потом почитаем законопроект, который менее романтичен, чем ваше стихотворение, то там будет написано "неприличная форма", что нельзя оскорблять органы государственной власти в неприличной форме. "Неприличная форма" раньше применялась к хулиганству, когда люди на улицах матерятся, можно их за мелкое хулиганство привлечь. Статья об оскорблении много лет применяется. Вроде бы суды, юристы, теоретики четко договорились: неприличная форма – это только нецензурная брань, а нецензурная брань – это только мат. А мат, как Роскомнадзор нам объясняет, это четыре корня со всеми производными. Честно скажу, я каждый раз сбиваюсь со счета, четвертый корень забываю, но "сука" туда, кажется, не попадает.
Елена Рыковцева: Во-первых, не попадает. Во-вторых, я боюсь, что это будет очень расширено: это слово неприличное, и это слово неуважения. Мы сейчас посмотрим сюжет о том, как все это происходило в Государственной думе. Мы также вырезали отдельные выступления, будем их обсуждать, потому что это является шедевром, нельзя включать в общую кучу.
Елена Рыковцева: С нами на связи Алексей Куринный, депутат, который попытался высказать свое отношение к этим законопроектам. По ходу всего этого двухчасового обсуждения вам стало понятно, если говорить о первом законопроекте о фейковых новостях, что за угрозу должны представлять эти новости обществу? Пример, который приводился, был единственным – это украинский хакер, который пустил фейковое число погибших в Кемерово в социальные сети, многие подхватили. Больше других внятных примеров фейковых новостей не было приведено. Получается, что из-за украинского хакера принят целый закон. Или вы что-то еще добавите, свое понимание к тому, зачем, ради чего он был принят?
Алексей Куринный: Нам пытались объяснить, что это следование в том числе в тренде, наметившемся в Евросоюзе в борьбе с фейковыми новостями, в случае, если подобные новости, сконструированные специально, привели к каким-то тяжким последствиям. В нашем случае никаких последствий не требуется. Причем непонятно, кто будет оценивать, фейковая, не фейковая новость, достоверная, не достоверная, представляет угрозу, не представляет, все отдано фактически на откуп прокурору и его заместителям. Решил прокурор или его заместитель, что новость фейковая, соответственно, отправил свое обращение в Роскомнадзор, тот заблокировал через оператора связи соответствующий канал, отключился либо сайт, либо средство массовой информации, которое размещает на этом сайте свои материалы. Естественно, что такая широкая трактовка и правовая неопределенность вызвала в первую очередь вопросы. Пример, про который говорили вы, действительно приводился, он, наверное, больше имеет морально-нравственное значение в части завышения, того, что сеялась неразбериха. Того, что представляло бы реальную опасность, таких примеров не было.
Елена Рыковцева: Примеров нет, а законопроект есть. Я пытаюсь понять, какую общественную опасность, ничего на этом заседании не прозвучало, никаких доказательств того, что некая фейковая новость, из-за которой принимается этот закон, представляет собой общественную опасность.
Алексей Куринный: Такого живого классического примера, как это могло повлиять и повлияло, не было действительно. Я сам не могу вспомнить, чтобы именно так произошло, что новость посеяла панику, люди побежали, где-то пострадали. Потенциально это возможно, мы понимаем, но пока объективно не было подтверждено это.
Елена Рыковцева: Мы слышали несколько ваших реплик на заседании по поводу второго закона. У нас был гость позавчера Семен Новопрудский в эфире, который сказал, что Россия потеряла право на шутки, потому что любая шутка в России становится законопроектом. Мы так веселились по поводу того, что не может быть принят этот закон о неуважительном отношении к власти и оскорблении, но он все-таки принят. У вас не возникает чувства отчаяния? Я смотрела на результаты голосования, там все время 342, что бы ни говорилось, какие бы разумные доводы ни приводились, 342 за, 42 против. У вас чисто эмоционально не возникало сегодня чувства, что вы не можете ничего тут сделать?
Алексей Куринный: Нет, у меня такого ощущения не возникает, потому что в противном случае потерялся бы смысл работы. Мнения в любом случае идут по стране, мы видим это по результатам выборов в некоторых регионах, люди меняются, их отношение меняется. Я абсолютно убежден, что многие из тех законов, которые сегодня принимаются монолитным большинством, будут отменены следующей Государственной думой, следующим составом. Может быть, и по результатам правоприменения. Потому что второй закон тоже смешал две вещи, абсолютно между собой не пересекающиеся, – это уважение к символам государства, которое в принципе должно быть, я говорю про гимн, флаг, герб, и одновременно субъекты власти, государственные органы, в том числе их представители. Точно так же невнятные формулировки – выраженные в неприличной форме, демонстрирующие явное неуважение. Кто будет оценивать, как будет оценивать, в каком варианте... Остается предположить, что будет избирательное применение данного законопроекта лишь по отдельным направлениям. В противном случае вся система наших блогов, чатов, комментариев, где возможны и существуют комментарии, не очень приятные для власти, сделает возможным блокировать любой сайт, любой информационный повод, который возникает. Это полная парализация по сути работы интернета, если этот закон в том виде, в котором он сейчас принят в первом чтении, будет реализовываться.
Елена Рыковцева: Причем, когда ваши коллеги задавали вопрос сенатору, который представлял этот законопроект, как уследить за этим, огромный интернет, она говорит – по жалобе. Кто-то пожаловался, прокуратура проверила. Мы примерно представляем себе, кто на кого будет жаловаться по поводу неуважения. Точно так же Володин одному из ваших коллег отвечал, когда ему говорили, что мы так трепещем с этой властью, с этой верхушкой, почему мы должны вот так ее оберегать от критики, он говорил, что народ выбрал эту власть, когда вы обижаете власть, вы обижаете народ. Поэтому, конечно, этот законопроект должен быть принят, очень давила "Единая Россия" на то, чтобы он был принят. Давайте посмотрим депутата Ревенко, чем мотивирует "Единая Россия" необходимость введения закона о фейковых новостях.
Елена Рыковцева: Тверской блогер сам рассказал, как распространил фейковую новость о том, что его губернатор обвинил правительство Российской Федерации, лично Дмитрия Медведева в том, что они загрязняют мусором окружающую среду. По поводу Соболева несколько раз произнес Ревенко слово "глумился", как будто бы он глумился над погибшими. На самом деле за что извинялся Соболев, это знает каждый посетитель YouTube, – за то, что он распространил недостоверную информацию о числе погибших все того же украинского блогера.
Федор Кравченко: Очень правильное было предложение говорить об этих двух законопроектах по отдельности, потому что, честно говоря, проблемы у них разные, ничего общего, кроме того, что они в один день рассматривались и у каждого свои родовые травмы неизлечимые. Что касается блогеров, да, действительно, в интернете человек может врать, в отличие от допроса, где он дает подписку об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, здесь мы сейчас с вами беседуем, в жизни друг с другом беседуем, в интернете мы что-то публикуем, можно там написать неправду и не понести за это ответственности. Нам, россиянам, трудно представить себе, что кто-то может не нести ответственность и быть свободным в чем-то, но свобода слова отчасти заключается в том, чтобы и чуть-чуть привирать. С эмоциональной точки зрения неприятно, с точки зрения ограничения свободы это дает нам возможность не ходить и не получать справку перед тем, как мы что-то скажем, что мы скажем правду. Иногда такую справку получить невозможно. Давайте посмотрим на законопроект о фейковых новостях. Это на словах легко сказать, что мы сейчас запретим фейковые новости, а на самом деле тут в каждом слове неразрешимая проблема. Что запрещает этот законопроект? Ответственность за распространение заведомо недостоверной информации. Как доказать заведомость? Как доказать, что тот или иной блогер заведомо знал, что он сейчас соврет? В клевете такую норму уже много лет пытаются применять, рассыпаются дела, невозможно доказать, что человек хотел распространить недостоверную информацию.
Елена Рыковцева: Только если он сам признается, как этот блогер, который сказал: да, я хотел создать фейк.
Леонид Гозман: Слово прекрасное было сказано, что он сознался, Ревенко сказал, что он сознался. Сознался – это из другой реальности.
Федор Кравченко: Это нормальная ситуация, когда абсолютно добросовестный журналист, какое-нибудь феноменально добросовестное СМИ публикует информацию, потом говорит: извините, мы уточнили информацию, вот вам новая информация. Новости несовместимы с какой-то чрезмерной проверкой. Потому что когда выйдет приговор суда, вступивший в законную силу, через пять лет или никогда, то тогда новость уже перестанет быть новостью. Новость должна быть по возможности достоверной, насколько мы в данную секунду можем ее проверить. Здесь говорится просто о недостоверной. Дальше – общественно значимые. Где проходит та черта, что слева от нее общественно значимая, а справа общественно не значимая? Нет такого.
Елена Рыковцева: Если вас надо наказать, значит, будет общественно значимая, не надо наказать – не общественно значимая.
Федор Кравченко: Вы рассуждаете в логике современной правоприменительной системы, а я пытаюсь вспомнить, что говорится о справедливости, единстве правоприменительной практики, мы должны нарисовать, чтобы этот закон работал справедливо, а не абы как. Тут двойная сплошная, мы не сможем, и они не смогут. Они сами создают проблему на ровном месте. Вы будете распространять общественно значимую заведомо недостоверную информацию, но не под видом достоверных сообщений, а под видом шутки, под видом слуха, достаточно вам сказать перед фейковой новостью, что "по слухам" или "как говорят", и все – это уже рассыпается состав. А дальше начинается самое сложное – информация фейковая создает угрозу. Не бывает такого. Это должна быть информация, которую какой-нибудь Волан-де-Морт с экрана может сказать, и человек замертво падает. Вот это он действительно создал угрозу.
Елена Рыковцева: Я правильно понимаю, что если теперь он распространяет информацию, что погибших больше, чем вам показывают, погибших не три человека, как нам говорили 31 декабря по поводу истории в Магнитогорске, а десятки, а власть не сознается, что их больше, чем трое, значит, он подпадает под статью. Пока власть не признает, что их больше, чем трое, получается, что он виноват.
Леонид Гозман: Я люблю этих людей, которые принимают этот идиотизм, они прекрасны. На самом деле, я как раз хочу с вами не согласиться, я могу привести пример общественно значимой, создающей угрозу и так далее. Например, сообщение о распятом мальчике общественно значимое, заведомо ложное, создающее очевидную угрозу. Потому что это сообщение о том, что бандеровцы, жидобандеровцы, фашисты такие звери, это сообщение могло побудить и, может быть, даже побудило кого-то взять оружие, поехать воевать туда, кого-то убивать, самому погибнуть, оставить семью без кормильца и так далее. Это вообще серьезные вещи. То есть та ахинея, которую периодически несет Первый канал, Второй канал, Третий канал и так далее, она реально создает угрозу жизни людей. Например, они создают ту картину мира, которая ведет нашу страну к войне. Поэтому, пожалуйста, отлично, ребята, если вы это принимаете, то тогда первое, что должны мы сделать, нормальные люди, это пожаловаться генеральному прокурору на Первый канал или на Второй канал и сказать: ребята, вперед, вяжите их, злодеев.
Елена Рыковцева: Я сейчас вам покажу на мотивах этого заседания, что жаловаться будете не вы, а ровно будут жаловаться на вас. Мы сейчас покажем два мнения, которые прозвучали по поводу телевизионных ток-шоу. В одном случае вам расскажут, за что нужно наказывать участников ток-шоу, во втором случае депутаты даже назначают срок для главного редактора, который выпускает их в эфир.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ТЕКСТА СКОРО, ЗВУК И ВИДЕО ВСЕЙ ПЕРЕАЧИ УЖЕ ЗДЕСЬ
Опрос прохожих в Москве
- "Радило свобода"
Комментариев нет:
Отправить комментарий