Каким увидел Псков и Новгород в 1415 году немецкий рыцарь Гильберт де-Ланноа

Каким увидел Псков и Новгород в 1415 году немецкий рыцарь Гильберт де-Ланноа

ТОЛКОВАТЕЛЬ

14.03.2017

Немецкий рыцарь Гильберт де-Ланноа в 1414 году отправился на службу в Тевтонский орден. Но так как войн в то время не было, правители ордена предложили де-Ланноа съездить на разведку в Новгород и Псков. Немец был очень впечатлён красотой Новгорода и его свободными людьми, управляемыми демократическим путём. Единственное, что глубоко поразило немца — это продажа жён на базаре (видимо, он описывал калым).
Гильберт де-Ланноа был в числе первых иностранцев, оставивших записи о Руси. Рукопись, писанная на фламанско-французском наречии (140 страниц), была исполнена им в 1420-е годы, в новое время она была переиздана в 1840 году в Монсе. В России первое упоминание о книге было напечатано в Петербурге в 1850 году — «Очерк путешествия в прибалтийские страны, Великий Новгород и Псков, совершённого рыцарем Гильбертом де-Ланноа в 1412-1414 годах». Мы публикуем часть этой книги.
«Фамилия де-Ланноа принадлежит к известнейшим дворянским домам Нижней-Германии. Гильберт представлял собой тип кочевого рыцаря XV века. Он родился в 1386-м, умер в 1462 году; имёл трех жен, с которыми, несмотря на вечные свои странствования, успел обзавестись порядочным потомством. Для спасения души ходил на поклонение в Иерусалим но основную часть жизни провёл в войнах: Испания, Франция, Англия, Пруссия, Ливония, Польша, Греция, Турция. Владетельные лица употребляли его также для дипломатических посылок: например, Генрих V, король Английский, посылал его в Польшу, в Сирию и Египет.
На Русь де-Ланноа и не думал ехать: он ехал на войну в Пруссию (против поляков или литовцев). Но войны там не оказалось. Тогда он отправился в Мемель, который был последним пограничным замком Пруссии, а оттуда — в Ригу. В Риге де-Ланноа встретил Ливонского Гермейстера (тогда был им Конрад Фитингоф), который объявил ему, что похода в эту зиму не будет. Но Гермейстер нашёл ему случай «по делам» (видимо, с разведкой) съездить лично в Новгород и Псков.
Это путешествие де-Ланноа происходило в декабре 1414 — январе 1415 года. В шести милях от Нарвы находилась Русская крепость Нислот (Нейшлос). Затем вплоть до Новгорода он проехал закутанный в шубу, не только не встретив ни одного рыцаря, но даже не заметив ни одного жилья. «Это — пишет он — всё равнина, наполненная лесами, озёрами и реками». Ехал же он ею от Нейшлоса 24 мили, и наконец прибыл в Новгород.

Первые строки, посвященные Новгороду — это обширный и удивительно красивый город, и это замечание примечательно в устах европейца, видевшего Лондон, Париж и другие столицы Европы.
О правлении Новгорода он пишет: «Это богатый город и управление общинное: есть в нем Епископ, который как бы Государь у них, и живёт он в замке, лежащем на реке, там где собор Св. Софии. Сверх того, есть два правителя в городе: Герцог и Бург-граф (князь и посадник)».
«И есть в том городе — продолжал де-Ланноа— много больших господ, которых называют боярами. И есть даже простые граждане (bourgeois), у которых земли до 200 миль в длину, дивно богатые и сильные. Русские Великого Новгорода — не признают других властителей, кроме тех, кого захочет община. Монета новгородская состоит в слитках серебра, весом около 11 унций, без штемпеля, и не чеканят они монеты золотой, а мелкою монетою служат куньи и беличьи мордки». (По сказанию же отечественной летописи, ещё до прибытия Ланноа, в 1410 году, «начаша (новогородцы) торговати промежи собе лобци и гроши литовскими, и артуги немецкими, а куны оставиша». Судя по известию де-Ланноа, в 1413 году постановление это не вполне ещё утвердилось в народе.
Де-Ланноа пробыл в Новгороде девять дней, и отдал визит Епископу, Князю и Посаднику. Епископ посылал ему ежедневно свежие припасы, Князь и Посадник приглашали на обед. Кухня новгородская показалась ему весьма странною, какой он нигде не видал: горожане ели много капусты, гороха, рыбы и грибов.
Ходил он и на торговую площадь наблюдать нравы жителей. Тут поразило его, что новгородцы «по закону своему продают и покупают друг у друга на рынке жён, за один или два слитка серебра, по уговору, кто даст запросную цену». Основанием этому был, вероятно, обычай давать калым за жену, непонятый рыцарем.
О костюме находим у де-Ланноа, что «женщины в Новгороде распускают две косы на спине, а мужчины носят одну косу».

(Фрагмент резной панели скамьи из собора св. Николая в г.Штральзунде с изображением новгородских купцов с меховыми шкурками, около 1400 года. На панели видно, что новгородцы, действительно, носили косы)
«Бояре Великого-Новгорода — пишет де-Ланноа — могут выставить до 40.000 коней, а пешего люду без счёту. Часто воюя с соседями, в особенности с Ливонскими рыцарями, они одержали в последнее время несколько великих побед».
Из Новгорода он отправился в Псковъ, выдавал себя за немецкого купца. До Псков нашёл он также «весьма большим и сильно укреплёнными городом; причем заметил, что в кремль города никакой иностранец не впускается под опасением смертной кары.
При описании местоположения, путешественник замечает, что Псков лежит при слиянии двух рек, Moede и Plesko. Он разумеет здесь реки Великую и Пскову; но примечательно при этом ,что реку Великую называет он Moede: впервые встречаем таким образом подлинное местное и, конечно, древнее название этой реки, потому что название Великая, несомненно, есть перевод в каких-нибудь финских или латышских наречиях.
О тогдашнем политическом состоянии Пскова, рыцарь говорит, что «он составляет особое княжество, под верховною властью Московского Короля (rоу), а своего Князя псковитяне изгнали и сослали; видел я его в Великом-Новгороде».

А вот замечание о псковском костюме: «Русские этого города носят длинные волоса, расстилающиеся по плечам, а женщины круглую диадему позади головы, словно как бывает на изображениях у святых». Что касается до волос, то вот что говорит об этом позднее Герберштейн: «Жители (хотя уже переведённые из Москвы, с московскими развращёнными обычаями) не во всем ещё последуют москвичам: например, волосы носят не по русскому обычаю, а по-польски, разделенные на две стороны» (то есть не в кружок, а с рядом, или пробором на лбу).
Погостив во Пскове, Гильберт де-Ланноа отправился в обратный путь опять на санях, по реке Moeude, или Великой, и по озеру Pebees (Пейпусу, или Чудскому). Тут он не заезжал уже в Нарву, а повернул прямо на Drapt (то есть на Дерпт, или Юрев-Ливонский), который описывает хорошим городом».