О.Журавлева―21 час 04. И мы с вами. Ольга Журавлева из Москвы и из Санкт-Петербурга — Виталий Дымарский и Александр Невзоров. Здравствуйте, джентльмены!
В Дымарский― Все на месте.
А.Невзоров― И сразу переходим к делу. Оля…
О.Журавлева― Да.
А.Невзоров― Друг мой, я полагаю, что, конечно, Родина-мать должна давно уже по совокупности всех своих деяний как минимум быть лишена родительских прав.
А.Невзоров: Родина-мать должна давно уже по совокупности всех своих деяний быть лишена родительских правQТвитнуть
О.Журавлева― Да что вы говорите!
А.Невзоров― Конечно. И по прошлым своим выходкам различным и по совсем недавним.
Вы уже слышали, наверное, что возникла такая золотая мысль, что экономику в очередной раз спасет обвал рубля. Ну, архитектуру должно спасти землетрясение. А здравоохранение должно спастись с помощью бубонной чумы. И вообще, редко бывает такое, что удается изобрести лекарство, которое гораздо опасней и смертоносней, чем сама болезнь, но в России это умеют.
И вот идея полного обвала, которая ждет, наверное, в ближайшее время, из такого рода талантливых изобретений.
Но вот, что мне нравится и что я должен отметить, как, безусловно, талантливое и мудрое действие власти — наконец-то, появилось соответствующее законодательное распоряжение, подписанное сегодня президентом: убрать на фиг с глаз долой вывески, отображающие реальный курс валют. Это очень мудрое решение, и его, кстати говоря, поддерживают любые опытные хирурги и очень опытные ампутологи.
Реклама 00Почему? Я говорю серьезно. Действительно, после всяких тяжелых ампутаций, после таких диких ампутаций, как круговая и даже таких простых ампутаций, как лоскутная, пациенту как можно дольше стараются не показывать культи. Вот делают всё, чтобы он пролежал, не видя своих культей, потому что у большинства ампутантов, когда они наблюдают этот обрубок, либо с подгнаивающимся швом, либо с воспаленным швом, возникает тяжелейшее угнетение, возможны всякие истерики, ступоры.
И Россиянам, конечно, тоже — всё правильно — им не надо видеть культи своей экономики и не надо наблюдать эти гноящиеся обрубки своих надежд и своего благополучия, на которые они по наивности своей рассчитывали.
Действительно, удивительно, что до такого мудрого шага не догадались раньше. Я восхищен тому, что все-таки власть на него пошла.
О.Журавлева― Александр Глебович, скажите, а, может быть, счет на табло тоже перестанут показывать на спортивных мероприятиях?
В Дымарский― На футболе?
О.Журавлева― Ну, например. Чтобы не расстраиваться.
А.Невзоров― Возможно, возможно.
О.Журавлева― А потом — и время.
А.Невзоров― Ну, время-то вообще страшный враг. И название года — 2018 — это жуткая антироссийская пропаганда, главная антироссийская пропаганда.
В Дымарский― Русофобия.
А.Невзоров:Золотая мысль, что экономику в очередной раз спасет обвал рубляQТвитнуть
А.Невзоров― Но все равно всё это не может сравниться с тем, что вот эти невинные вывесочки на обменниках — это самая простая, самая беспристрастная, самая красноречивая оценка работы власти. И она абсолютно убийственна в своей незатейливости и в свое абсолютной объективности. Потому что никакие вольнодумцы, никакие скреполомцы не способны ничего страшнее написать для режима чем то, что легко мажет фломастером простая баба-кассир из обменного пункта или то, что с помощью лампочек устраивает какой-то программистишка, чтобы это высветилось на табло.
Понятное дело, что если бы курс бы немножко хотя бы другим, то на Мавзолее вместо вывески «Ленин», на Кремлевских башнях, по Красной площади пошли бы парады с транспарантами «1;50», и это тоже было бы огромное счастье. Попы бы, наконец, стали писать соответствующие образа, где каждая циферка — и 1 и 50 — были бы в нимбиках. И отношение было бы, друг мой, совсем другим.
В Дымарский― Ведь можно по-другому это всё представить. Раньше было по Цельсию, а теперь по Фаренгейту.
А.Невзоров― Можно, конечно, так, но я боюсь, что от этих пересчетов окончательно треснут слабые, в общем, мозги народонаселения. Но вот если бы курс был другим, то, возможно, рубль бы стал самым популярным именем для детишек в стране: там Рубль Владимирович, Рубль Моисеевич.
О.Журавлева― Смотрите, как наш Рублик растет!
А.Невзоров― Да, совершенно верно. А в сложившейся ситуации, конечно, очень правильно, что эти цифры убирают подальше. А потом и вовсе их надо будет засекретить.
Объяснение у этой акции прелестное. Объяснение типа того, что бедных россиян хотят спасти от различных мошеннических схем. Как известно, они умеют что-нибудь сбацать такое, формально убедительное, предельно глупое… Я даже знаю, под каким соусом они отдадут Шикотан. Они отдадут Шикотан и пару островов под маркой борьбы с Курением.
О.Журавлева― Потому что они Курилы!
А.Невзоров― Потому что иметь в географическом реестре страны откровенную рекламу курения в какой-то момент станет уже невозможно, и тогда передача Шикотана, вероятно сохранится. То есть у нас любят заделывать все первым попавшимся. Вы знаете, что было в дырке космического корабля?
В Дымарский― В конечном итоге? Что нашли?
О.Журавлева― Клей.
А.Невзоров― Какой клей? Тампон там нашли, Оля!
О.Журавлева― Ну, естественно. Потом клей.
А.Невзоров― То есть у нас умеют заделать тем, что попадается под руку. И самое интересное, что все довольны.
В Дымарский― А версия американцев уже всё, пропала? Или это не американцы сделали?
А.Невзоров― Пропало, потому что тампоном было заделано изнутри. Всё в порядке.
В Дымарский― А там Made in Russia было бы написано.
А.Невзоров― Написано не было. Но, в общем, там и не требуются надписи. Это у каждого из нас написано в паспорте, чем мы заделываем дырки в космических кораблях. Откройте, внимательно прочтите.
О.Журавлева― Вот при Брежневе такого не было. Не было никаких тампонов.
А.Невзоров― При Брежневе в паспортах было круче. Вот я помню свой советский паспорт. Меня тогда поразила формулировка «В случае хранения, повлекшим утрату» — это было написано в любом паспорте. Но, ладно, тут много всяких событий драматических…
О.Журавлева― Можно я вам сначала дам задание?
А.Невзоров― Там побили доску Солженицыну, но поскольку это была доска не для серфинга, то я предлагаю такие вещи даже не обсуждать. Они малоинтересны.
В Дымарский― Там могли выбить, кстати, курс доллара.
О.Журавлева― Можно я дам вам задание, Александр Глебович? Можно не сейчас выполнять, а можно, когда соберетесь. Я хочу, чтобы вы в приличной форме выразили явное уважение к обществу, государству, Конституции и органам государственной власти. В приличной… и явное уважение.
В Дымарский― Оля, у Невзорова есть книжка «Искусство оскорблять». Пишите теперь книжку «Искусство уважать».
А.Невзоров― В принципе, я могу за это взяться, и мне нравится эта инициатива, которую внесли уважаемые, почтенные люди — Клишас, Бокова — с требованием уважать власть.
А.Невзоров: Россиянам не надо видеть культи своей экономикиQТвитнуть
Я вот думаю, как бы было прекрасно и как было бы продуктивно, если бы некоторые статьи Уголовного кодекса были бы отданы на откуп тем, о ком эти статьи говорят. Возьмем, например, 158-ю статью. Помнишь, что это? Да, это карманные кражи. И представь себе, что редактура этой статьи была предложена ассоциации карманников.
Понятное дело, что возникли бы абсолютно правильные инициативы. В случае, если человек задерживается за карманную кражу, я уж не говорю про правительственные награды, я не говорю про обязательное санаторное лечение, я говорю о другом — о том, что так называемые жертвы этих карманных краж должны быть поставлены на место.
Потому что ведь представьте себе тяжелейший труд карманников. Что в карманах у этих людей? Антисанитария, семечки, ломаные зубочистки. Постоянно карманники в опасностях. То есть понятно, что, конечно, привлекать надо тех, у кого они лазят по карманам и требовать, чтобы перед тем, как они заходят в трамвай они гигиенировались и проверяли, готовы ли они быть обчищенными. Вот примерно то же самые нам демонстрируют уважаемые Клишас и Бокова.
В Дымарский― И на сколько вы сейчас наговорили, на сколько суток?
А.Невзоров― Я был настолько корректен, то я думаю, что в результате этого пострадают, конечно, они. Вообще, у нас все очень вежливые.
О.Журавлева― И, кстати, к гигиене тоже стремятся.
А.Невзоров― Да, стремятся к гигиене. Вот у нас девушка, которая была многократно изнасилована в Уфе — милиционерка — она все-таки решила вернуться к исполнению своих обязанностей и на днях должна прийти в свое родное отделение. Я надеюсь, что никто там в этот момент не врубит фонограмму «Эх раз, еще раз, еще много-много раз…». Надеюсь, что таких злыдней не окажется.
Но там всё круче, Оленька, там провели религиозные обряды в отделениях. Эти религиозные обряды обязаны были снять порчу с тем, чтобы в дальнейшем у сотрудников бедной изнасилованной девушки больше бы таких поползновений не было.
Но, я думаю, что ничего не получится, потому что они непрофессионально проводили обряд. Он был проведен абсолютно не по чину. Он не сработает. Необходимо было засыпать всё еще прахом девственников. Прах девственников можно приобрести, во-первых, на Ближнем Востоке.
Во-вторых, я думаю, что можно в любом крематории было пожарить. Там делают недорогой и совершенно качественный прах. Ну, а лучше всего от блудных помыслов лицам мужского пола помогает размещение в штанах шуйцы преподобного Павсикакия. Это есть такие мощи — шуйцы — это одна из рук, — и понятное дело, что некоторое неудобство они бы испытывали.
В Дымарский― А что такое шуйца?
О.Журавлева― Ну, как? Одесную и отшугну. Справа и слева.
А.Невзоров― Это не десница.
О.Журавлева― Это левая, я так понимаю, да?
А.Невзоров― После магического обряда, конечно, уфимская милиция встала на правильный путь, потому что им теперь надо разгадывать преступления с помощью гадалок. Набрать штат гадалок. Всякие суды тоже упрощаются, потому что есть понятие Божий суд. Вас связывают, бросают в речку. Если вы тонете, то вы невиновны. А если вы всплыли, то значит, вас поддерживают какие-то адовы силы и с вами надо кончать и как-нибудь утопить.
О.Журавлева― Кстати, тогда и дознаватели не понадобятся. С гадалками-то всё будет хорошо.
А.Невзоров― Да, всё будет проще. Кстати, если вы думаете, что там, в Уфе уже дошли до ручки, то вы ошибаетесь. Всё, я надеюсь, еще впереди.
О.Журавлева― Так. А где дошли?
А.Невзоров― Еще нигде не дошли. Я хотел воспользоваться ситуацией и выбрать настоящий символ уходящего года. Заканчивается 2018 год. Тут совершенно неуместно веселье. Я всех призываю к серьезности. И вот кто из медийных героев ярче всех, сочнее всех, полнее всех и правдивее всех олицетворяет сегодняшнюю Россию 18-го года? Кто этот символ.
В Дымарский― Я знаю.
А.Невзоров― Давайте я сперва поделюсь своим видением, потом вы своим. Я надеюсь, что у слушателей будут свои представления.
К сожалению, мой герой уже сидит. Его фамилия Фролов. Это простой сельский алкоголик с ружьем. И была волшебная история. Этот простой сельский алкоголик с ружьем шел по следу свиньи дикой или не очень дикой (история умалчивает). Произошло это недавно. И забрел вслед за свиньей в большой строящийся православный храм.
Там он зачем-то (никому неизвестно, зачем) нарядился в поповские тряпки, начертил кагором вокруг себя круг, зажег все свечи, занял круговую оборону и начал фигачить, отстреливаться от бандеровцев, американцев, экстремистов, евреев и студентов. Причем он как панфиловцы стоял до последнего патрона. Он пел «Варяг», а потом он схватил хоругвь и с помощью этой хоругви атаковал участкового, который зашел посмотреть, какой козел стреляет в пустом храме и что там, вообще, происходит.
А.Невзоров: Название года — 2018 — это жуткая антироссийская пропагандаQТвитнуть
То есть этот человек по праву заслужил. Согласитесь, то, что вы можете предложить, не идет ни в какое сравнение.
В Дымарский― Нет, я хотел предложить того, кого он наслушался.
А.Невзоров― Да нет. Наслушался… Поймите, нас же интересуют поведенческие реакции.
О.Журавлева― Вы намекаете на белую горячку как символ 18-го года, простите?
А.Невзоров― Нет, я намекаю на мистицизм, на патриотизм, на готовность занять круговую оборону, на свечки, я много на что намекаю.
В Дымарский― Кагора не жалко было.
А.Невзоров― Да, кагор опять-таки. Но вот на Украине всё еще интереснее. Интересней пока, чем у нас. Они вырывались на полкорпуса вперед. Надеюсь, что когда-нибудь Россия сократит дистанцию. Самое интересное — там с этой Украинской церковью творится настоящая песня.
И иных эпитетов кроме как сатанинское сборище, подонки, предатели в России по этому поводу РПЦ уже не издает. Они уже даже этот Всеукраинский собор, который организовал национальную свободную украинскую церковь, называют блудилище. И обещают фингалы, истерики, кровищу.
И вообще, потрясающе, сколь сильна может быть ненависть между православными, между людьми, которые по идее должны были бы быть объединены любовь к их богу и другими всякими верованиями. Это же их на самом деле абсолютные единомышленники. Можно подумать, что украинцы обещают поклоняться Гарри Поттеру или Карлсону, или Кельцаткоатлю. Нет, там все те же самые старушки бьют лбом в пол, свечки, хоругви и такие же крестики и попики.
И, тем не менее, вот это — то, что сегодня устраивает РПЦ, это поразительно абсолютно. Вот даже самый тупой атеист, самый злостный никогда не опустился до таких оскорблений верующих, как это позволяет себе сегодня РПЦ, до того открытого хамства, обзывательства и откровенного разжигания в прямом смысле этого слова.
Хотя всего делов-то: в другой стране, у которой другой язык, у которой другие герои, у которой всё другое, наконец-то образовалось их личная национальная церковь. Радоваться надо было бы за них. Это их абсолютное право, и на это право не посягнул бы, повторяю, ни один атеист.
В Дымарский― Александр Глебович, а там же вроде всё пошло не совсем, как хотели украинцы, во всяком случае те, которые подчинялись Московскому патриархату, они не то чтобы массово пошли туда, в новую церковь.
А.Невзоров― Ну, подождите, это самое начало. Вы не забывайте, что попики — народ-то трусливый.
В Дымарский― И они еще выбирают.
А.Невзоров― Они еще выбирают.
О.Журавлева― Там уже кого-то преследовали, уже кого-то обыскивали. Недаром же у нас патриарх писал папе римскому жалобу. Призывал заняться этим вопросом.
А.Невзоров― Да, вот это поразительно. Да, Гуня у нас. Действительно, берега потерял, потому что надо понимать, что, вообще, взять и пожаловаться папе римскому, который считается оппонентом православия — это вершина, просто вот слово «ересиарх» уже даже выглядит бледненько в это ситуации.
О.Журавлева― Это… Александр Глебович.
А.Невзоров― Это может быть. Я не удивлюсь, если следующим этапом будет, если Гуня попросит папу ввести на Украину ватиканскую гвардию с алебардами. У него там есть 24 человека, которые могут навести какой-то порядок. Понятно дело, что все дело в деньгах, конечно. Но вот даже, проигрывая состояние в Монте-Карло до последнего цента, люди ухитряются не плеваться в официантов, не гадить в зале, не бить посуду.
О.Журавлева― Не жаловаться в ООН.
А.Невзоров― Я помню, как братва, из-под которой уходили ларьки, вот они приходили, а им сообщали: «Ребята, у нас другая крыша. Она сильнее, она круче, чем вы…», — я помню, как эти люди с достоинством, без скандалов уходили. Вот то, что, к сожалению, не получилось у РПЦ, когда они узнали, что у украинских приходов теперь крыша другая.
Но, тем не менее, я очень признателен этой ситуации, потому что мы имеем великолепный такой, лабораторный, чисто выращенный, изумительный образчик христианской злобы. Я ее коллекционирую, она мне очень нравится. Ее очень интересно препарировать. Мы имели уже всякие разные варианты с «Пуссями» с Соколовскими вот этой исключительно христианской злобы. Мы видим эти реактивные выбросы этой злобы.
Короче говоря, если бы это были какие-то вопросы веры, то, наверное, это было бы еще тяжелей. Но мы понимаем, что эти люди называют верой просто элементарное незнание работ Александра Ивановича Опарина, Борна и Павлова.
А.Невзоров: Если бы курс был другим, то, возможно, рубль бы стал самым популярным именем для детишекQТвитнуть
О.Журавлева― Александр Глебович, простите, а разве церковный раскол — это не еще один сигнал к тому, что обострятся отношения с Украиной вообще вплоть до войны? Нам тут Лавров много чего интересного по этому поводу сказал.
А.Невзоров― Вплоть до войны вполне может быть. Мы помним, что Первую мировую детонировала во многом церковь своими фанатичными бреднями, которыми она тогда имела возможность закармливать несчастное население. Но, по крайней мере, разговоры про войну с Украиной, они как-то все легитимней, все, что называется, слышнее.
Причем сюда замечательно упаковывается ситуация, что совсем недавно Россию хотел поставить на колени баркас, снабженный аж 14 старыми резиновыми покрышками. Это нападение удалось отбить.
Но я вам могу сказать, вот все, кто серьезно думают о войне с Украиной, ребята, не тратьте только времени, вообще, ни в коем случае не читайте никакую военную аналитику. Сейчас ее развелось очень много, и через каждую статью… каждая вторая — это статья о том, как будут вестись боевые действия, как будут глушиться электроимпульсные сигналы, как будет высокоточная артиллерия накрывать бедных украинцев, как будут летать вертолеты, расстреливая убегающие колонны.
Я вам могу сказать: не читайте этого, равно как и не читайте противоположного. Потому что вся эта аналитика — это полное дерьмо по одной простой причине: она не учитывает главного основного, принципиального фактора войны.
Дело в том, что на войне война — это абсолютно второстепенное дело. Это для дураков. На самом деле ни одна аналитика не может учесть, какой вертолет, какое количество соляры будет украдено через день или через два. Я хорошо знаю войну, и я знаю, что нет места, где кражи являются таким общим, таким легким и таким абсолютно всесильным действием.
Я помню чеченскую войну, я помню, как Паша Грачев вальсировал прямо по своему кабинету и тыкал мне в физиономию прожектами того, как они будут вот прямо по миллиметру продвигаться по Грозному, когда будет происходить то десантирование, то бомбардировка вот просто по часам.
Никогда ничто из этого не сбывается, потому что этот фактор воровства, фактор идиотизма не может быть учтен никакими аналитиками.
Я помню, там творились, действительно, страшные вещи, причем я был очевидцем многих. И я помню, как какой-то бравый вполне офицеришка, матершинник, веселый, он продал тогда чеченам танк с экипажем. Там ничего смешного на самом деле не было. Ну, чего — он скомандовал: «Явиться тогда-то туда-то, в такую-то точку». Танк с экипажем прибыл. Экипаж высадили. Они смотрят: стоят чечены. Они вылезли. Их расстреляли ребят тут же.
А я это знаю, потому что потом мне рассказали, как все это происходило. А вечером этот офицерик меня просил в Москву, — зная, что я улетаю, что у меня заканчивается командировка, я лечу, — передать в конверте, он честно сказал, что там 5 тысяч долларов, я узнал, таким образом, цену танка с экипажем. Но поскольку нас высаживали прямо в Левашево, я в Москву не полетел, этих денег я не взял и не передавал.
В Дымарский― А кому он хотел деньги предать?
А.Невзоров― Семье, семье.
В Дымарский― Я думаю, что может, вышестоящему начальству.
А.Невзоров― Нет, просто семье. И потом уже от пленных «чехов» я узнал о том, как они купили за 5 тысяч Т-80 с экипажем и тогда сопоставил эти два факта.
То есть все эти военные, батальные сцены, они смешны в принципе. Это всегда не показывает основного, истинного механизма войны, того, сколько можно украсть продуктов, солярки, техники, оружия. Ведь они же воюют не только за удовольствие носить большие блестящие пуговицы, и не только за удовольствие принимать идиотские позы с прикладыванием руки к головным уборам. Они же воюют, в общем, за возможность пограбить.
Поэтому не надо никогда даже задумываться над тем, чтобы читать военную аналитику и думать, что она вам даст хоть какие-нибудь представления о происходящем.
Хотя вот я должен сказать, что по сравнению с тем, что может быть, у той войны была мотивация. И эта мотивация была очень странного свойства. Я помню очень мотивированных, очень храбрых людей с русской стороны.
Во-первых, еще не успели до конца очухаться от советского патриотизма, и, в общем, была такая совковая мотивация: вдруг вояки оказались востребованы.
Они сидели по этим своим голодным и холодным военным городкам, жрали сухие макароны, потому что не всегда даже был кипяток, не получали зарплату по полгода, были убеждены, что они никому не нужны. И вдруг! И вдруг война и вдруг они востребованы и вдруг на их снова смотрит вся страна, все телекамеры, и линия фронта… они нужны… И эта такая мужская, эгоистическая мотивация, конечно, была.
Сейчас ее не будет. Потому что согласны погибать за Родину только с перепою и только на турецких курортах, причем на хороших, дорогих курортах…
О.Журавлева― Ну, Александр Глебович, в Сирии-то погибают.
В Дымарский― Не совсем так.
А.Невзоров: У каждого из нас написано в паспорте, чем мы заделываем дырки в космических корабляхQТвитнуть
О.Журавлева― На Донбассе-то гибнут.
А.Невзоров― На Донбассе, кстати, любопытная история тоже. Помните, я вам рассказывал, что в различных подземных тюрьма и любительских зинданах сидит примерно 300 русских добровольцев, которые видели не то, что было надо. Оля, вы подняли руку, я понял, у нас перерывчик.
О.Журавлева― Да, у нас перерывчик небольшой в «Невзоровских средах». Александр Невзоров, Виталий Дымарский, Ольга Журавлева вернутся после новостей
НОВОСТИ
О.Журавлева― 21:35. Продолжаются наши встречи. Александр Невзоров и Виталий Дымарский, Ольга Журавлева снова с вами. Про культурку хотела вас спросить как раз, что-нибудь хорошее.
А.Невзоров― Про культурку да-да-да. Здесь будет Быков на «Дилетантских чтениях».
В Дымарский― 25 числа в 7 часов вечера, в отеле «Гельвеция», как всегда, «Дилетантские чтения» с Дмитрием Львовичем. Будем говорить про Гражданскую войну.
О.Журавлева― Санкт-Петербург, улица Марата. Не забывайте.
А.Невзоров― Да, да. Это будет происходить в «Гельвеции».
В Дымарский― Кстати говоря, не только Санкт-Петербург. Приезжают из других городов.
О.Журавлева― Да, я поэтому и говорю, чтобы люди вот из Челябинска как-то уже ориентировались.
В Дымарский― Чтобы не заблудились в большом городе.
О.Журавлева― Конечно.
А.Невзоров― Так вот я хочу закончить историю про Донбасс.
В Дымарский― А больше культурки нет у нас?
А.Невзоров― Мы еще сейчас коснемся культурки. Вот те 300 мальчиков, которые сидят, тих романтических дураков, которые, насмотревшись глупостей про распятых мальчиках в трусах, поехали и стали невольными очевидцами массовых расстрелов, грабежей и отжимов, они вот как сидели по этим своим зинданам, так и сидят. Ни один человек с тех пор, как вроде там воцарился абсолютно пророссийский, подконтрольный Кремлю господин Пушилин, ни один человек из этих зинданов не вышел и в ближайшее время, вероятно, не выйдет.
О.Журавлева― О чем это говорит?
В Дымарский― А почему они там сидят?
А.Невзоров― Это говорит о том, что, вероятно, то, что они видели все равно в любом случае настолько страшно, хотя вроде бы сменилась власть, хотя вроде бы же не та банда Захарченко, которая была, но, тем не менее, все равно эти свидетели страшны.
В Дымарский― Кстати говоря, какие-то таинственные фразы произносил Лавров по поводу ДНР, ЛНР, что типа теперь только от них зависит, будет война или нет. Очень трудно было его понятно.
А.Невзоров: На войне война — это абсолютно второстепенное дело. Это для дураковQТвитнуть
А.Невзоров― Вы знаете, тут некоторая надеждочка на то, что, может быть, мимо этой войны удастся каким-то образом проскользнуть, мелькунула. И, как ни странно, эту надеждочку дал тот, кто профессионально и громогласно умеет все надежды на любое развитие и на любой благополучный исход гробить. Это Владимир Владимирович, который вдруг в какой-то момент прокололся, забыл свою роль и на публичной встрече вдруг взял и выпалил слова, которые абсолютно не может сказать ни один так называемый верующий человек. Обращаясь к молодежи, он сказал, что «Ни бог, ни царь и не герой вам не помогут».
Это в принципе не может сказать верующий. А чуть позже он в каком-то месте, у слышав то, что да, сейчас в России реально преследуют несчастных «Свидетелей Иеговы»* (*запрещенная в РФ организация) , которые ничем не отличаются от православных…
О.Журавлева― Это было на встрече с СПЧ, не где-нибудь.
А.Невзоров― Да, ни где-нибудь. И вдруг он услышал про то, что, оказывается, много тысяч человек сейчас за свои религиозные убеждения преследуются в России, сидят по тюрьмам, либо находятся под следствием. Он это объявил чушью. И это тоже, в общем, говорит о нем, как…
О.Журавлева― Александр Глебович, простите, как он мог об этом не знать?
А.Невзоров― Понимаете, мы же не говорим о том, знал он или не знал, мы говорим о том, как он исполнил в данном случае свою ситуационную президентскую роль. И, по крайней мере, убедительно сыграть незнание у него получилось.
И, скажем так, может быть, это я обольщаюсь, поскольку я же к большим удачливыми пиратам типа Владимира Владимировича Путина испытывают определенного рода склонность, но, может быть, это и знак того, что РПЦ с ее поджигательскими инициативами, которые вполне естественно возникнут после того, как она превратилась уже в секту — в секту без имени, в секту без прав, в секту без лицензии, оказавшейся за бортом так называемого даже мирового православия, они, конечно, должны разжигать. Но есть надежда на то, что окончательно разжечь у них не получится. Потому что, мы же понимаем, что они могут разжигать, только исходя их каких-то, по-настоящему корыстных соображений.
Вот меня часто спрашивают про Николая II, меня часто пытаются шурмовать вопросами о том, а вот зачем это все? Ребята, давайте просто прикиньте на пальцах. Есть медийный проект под названием «Николай II». Вот за 17 лет со дня канонизации, что он дал, какова доходность этого проекта? Вот в свете общенародной истерии, торжеств, захоронений, перезахоронений, молебнов этот проект можно оценить примерно емкостью в 300 миллионов как минимум свечек, плюс к этому специальные требы, бюджеты крестных ходов, образцы, иконки, литература — это еще сумма. И в результате мы понимаем, что проект «Николай II» принес РПЦ как минимум 5 миллиардов рублей за эти 17 лет.
О.Журавлева― Да ладно!
А.Невзоров― Не меньше.
В Дымарский― За вычетом зарплаты Поклонской.
А.Невзоров― Может быть, да, только. И это как минимум. То есть мы видим, что вся эта медийная истерия нагнетается всегда не зря. Но вот этот медиашум, который всех в этой стране убедит в реальности этих трагических, драматических рассказов ушел, а миф с этим царьком остался. И вот эта кашпировщина, которой занималась долгое время пресса, она абсолютно сработала.
А.Невзоров: Можно подумать, что украинцы обещают поклоняться Гарри Поттеру или КарлсонуQТвитнуть
Вообще, посмотри, как она работает. Где-то, на каком-то портяночном канале, вообще, для военных Дибров, который никогда не был замечен в том, что он понимает то, о чем он говорит, он рассказал ситуацию о том, что да, действительно, была в свое время, действительно, очень, скажем так, спорная теория Льва Зильбера о том, что онкология передается вирусным путем.
Да, такая теория действительно была, и она была отринута, разгромлена. И на данный момент мы точно понимаем, что это не так. Тем не менее, в исполнение по ящику эта теория производит снова убийственное впечатление, и начинают выселять каких-то онкобольных детей выселять и съемных квартир.
Но мы обязаны понимать, что в науке никогда ничего гладко не бывает и, к сожалению, даже такие простые, очевидные вещи, как, например, возникновение эпизоотии, эпидемий, они тоже долгое время мучительно рождаются, отметаются одни теории, возникают другие. Знаете, сколько было сломано рогов вокруг несчастной холеры? Причем это были такие рожищи академические уже когда Кох открыл настоящий холерный вибрион, который доказал, что она передается только через воду, все равно академисты, главы, глыбы того времени физиологии, эпидемиологии такие как Петтенкофер, они утверждали, что нет, холера передается через воздух, через дыхание, через ядовитые миазмы, которые распространяются.
И эта идея торжествовала очень долго. Воду пили любую, загрязненную любыми холерными же фекалияи и продолжали вымирать, но при этом делали всё, чтобы не вдыхать, как они считали, холерный воздух. Притом, что Кох ведь не был первым. До него был доктор Сноу, до него был Стивенс, который тоже живьем показывал эти холерные вибрионы. Но научные журналы того времени признали его шарлатаном. И я даже помню статью Лондонского королевского общества, которая писала что «со смешанным чувством жалости и презрения мы отворачиваемся от этой аферы», имея в виду подлинную природу холеры.
То есть мы видим, что в науке всё не так просто, и можно, к, вытащить на свет любую запылившуюся древнюю и мало интересную ахинею и снова ее впарить публике, как это сделал, если не ошибаюсь, канал «Звезда» и потом начались все эти трагедии с выселением онкобольных детей.
О.Журавлева― К счастью, они закончились в данном случае счастливо, когда туда пришли люди и поговорили специалисты с жителями этого подъезда и убедили их в том, что они ни от чего не пострадают.
А.Невзоров― Навалились, что называется, и в данном случае этот навал сыграл очень положительную роль. Хотя мы видим, что в некоторых случаях этот навал, любые протесты, любые вопли, они не проходят.
Вот давайте вспомним, у нас есть красавец Мединский…
О.Журавлева― Наконец-то, о культуре. Я так рада!
А.Невзоров― Вот что делает красавец Мединский, если представить его действия в простом, бытовом исполнении? Вот представьте, пришли люди. Экран. Они собрались смотреть кино. И вдруг выскакивает потный, непонятный парнишка, который начинает загораживать рваными картонками этот экран, махать руками, вставать на пути проектора. Ему говорят: «Ты что, вообще, делаешь?» Он говорит: «Вы этого смотреть не будете. Вам это вредно. Я так решил». То есть вот степень мании величия у человека, который берет на себя ответственность…
О.Журавлева― Ерунда, Александр Глебович…
А.Невзоров― Каким образом ерунда?
О.Журавлева― Я вам назову имя следующего министра культуры. Это у нас глава временной комиссии по защите государственного суверенитета Андрей Климов, сенатор, не кто-нибудь. По его словам «заморские русофобы лишают нас духовных традиций, трансформируют граждан культурной сверхдержавы в бесполые существа». Вот это я понимаю!
А.Невзоров― Это отлично. Но я закончу свою мысль тем, что понятно, чем закончатся такие выходки с этим вспотевшим парнишкой. Его, что называется, мужики, которые собрались смотреть кино, встанут, хорошенько отвагинезят, выкинут из окна, и на этом всё закончится. Это просто надо растянуть во времени, снабдить определенного рода социальными побрякушками и понять, чем все эти игры с манией величия в результате закончатся и у следующего министра культуры тоже.
В Дымарский― Между прочим, ты какого-то сенатора цитировала.
О.Журавлева― Климов, да.
В Дымарский― Но здесь великий Андрон Кончаловский, который на Совете по культуре заявил, что «не надо ездить на «Мерседесе» — ну, он этот образ использовал — давайте будем ездить на трамвае, и слава богу, что мы от них отстаем, нам нужна идеология, нам нужны эти люди, которые прыгают и загораживают экраны и так далее». Для того, чтобы не ездить на «Мерседесе».
А.Невзоров― Я понимаю.
О.Журавлева― Кстати, на том же Совете по культуре, где была история с цирком.
А.Невзоров― А история с цирком вообще показательна. Никто только не понял в чем там дело, потому что ведь это же не конфликт, скажем так, европейских гастролеров и туземцев. Это первое глобальное, мощное столкновение двух цирковых идей — цирка первобытного, цирка крови, цирка тупости и предельно жестокой дрессировки и современного цирка, который олицетворяет собой Cirque du Soleil, того цирка, который давно отказался от любых истязаний животных, который абсолютно современен и который понимает, что цирку для того, чтобы уцелеть, все эти неандертальские шкуры необходимо сбросить.
Да, Запашный очень сильный персонаж. Но он очень сильный персонаж вот этой неандертальщиной. Потому что каждый человек обязан понимать, что когда он приходит в тот классический российский цирк, он видит результаты многочисленных истязаний животных и неизвестно, до какой степени ему это может и должно доставлять удовольствие.
Cirque du Soleil — это абсолютно другой полюс циркового искусства. И, действительно, впервые они сошлись в открытом бою. Я эту тему просто очень хорошо знаю. И мне когда-то довелось присутствовать… Знаете, какая самая часта операция в цирке, что чаще всего ветеринары делают? Они чаще всего удаляют обломанные ударами арматуры зубы у хищников.
А мне еще довелось когда-то вскрывать слона. Это было, по-моему, году в 2003. В Автово скончалась слониха прямо на арене во время выступления. И я-то, естественно, карабкался к ее мозгу, но задержался на подошвах и начал изучать подошвы. И я понял, что я вижу подошвы существа настолько проеденные мочой… Она стояла прикованная, 23 часа в сутки она стоит прикованная к деревянном помосту. Понятно, что никто ей не может дать свободу…
Кстати, можно было бы здесь, коль скоро мы об этом заговорили, какая, вообще, страшная летопись у цирков — я не говорю про всех зверей, я не говорю про все случаи, — какая страшная летопись у цирков хотя бы в отношении этих дрессированных слонов. Помните, вот самая знаковая — это была слониха Мэри. 1916 год. Ее в наказание за то, что она убила дрессировщика повесили с помощью подъемного крана. Есть кинохроники. Причем это повешенье продолжалось три или четыре часа. Подожди, Оля!
А.Невзоров: Пожаловаться папе римскому, который считается оппонентом православия — это вершинаQТвитнуть
А Потом у нас был Томас Эдисон. И Эдисон, он не только казнил слониху Топси — это было сделано для того, чтобы отрекламировать его электрические машины — эта казнь была подготовлена, слонихе Топси были сделаны медные башмаки для лучшей проводимости. Но, тем не менее, убивали ее очень долго. А выяснилось потом, что вина Топси заключалась в том, что она отказывалась делать трюк: ее дрессировщик заставлял глотать зажженные сигареты.
То есть вот список крови, который есть на цирке, вот на этой системе цирка… Я не говорю про зебр, львов, не говорю про всех ластоногих… Но вспомните просто, в 94-м году была слониха Тайк. На нее ушло, по-моему, 85 пуль. Она стояла в крови и орала пока ее добивали то ли на арене, то ли рядом с цирком, тоже потому что взбунтовалась.
И вот цирк, который представляет Запашный, это цирк крови. И цирк, который представляет собой Cirque du Soleil, это совершенно другой цирк, это другое европейское явление.
О.Журавлева― Александр Глебович, я просто хотела завершить эту ужасную историю тем, что удивительно, но принят, наконец, закон о защите животный в России. Он 8 лет лежат в Государственной думе. И наконец, защита животных от жестокого обращения, от массы всего…
В Дымарский― А он будет распространятся на цирк?
О.Журавлева― Вот это интересно.
А.Невзоров― Он не будет распространяться ни на спорт, ни на цирк. Вы знаете, как мишку плясать учат?
О.Журавлева― Ой, даже не надо… Я представляю себе.
А.Невзоров― Не надо вам рассказывать?
О.Журавлева― Не надо.
А.Невзоров― Не буду рассказывать. Хорошо…
О.Журавлева― Давайте про людей. Их не жалко.
А.Невзоров― Ну, про людей у меня не получится. Я могу про Киселева.
О.Журавлева― Давайте.
А.Невзоров― Я могу про историю с Таней, которая стала лицом российской прессы, угодив своим очаровательным лицом на обложку, скажем так, главного журнала и получив титул «человек года». Понятное дело, что заслуги Тани, безусловно, велики, но это получило «Эхо». Поскольку радиостанции дать не могут, но, таким образом, было отмечено «Эхо». И очаровательна была реакция Киселева. Понятно ведь, в чем дело — он мечтал оказаться на этом месте.
В Дымарский― Давайте уточним — Дмитрия Киселева.
А.Невзоров― Да. Он мечтал оказаться на этой обложке. И тут он увидел, что это место занято. А дальше в игру входит Венедиктов… Венедиктову, кстати, поставили памятник в Петербурге. Видели «Стерегущий»? Там матрос лезет заделывать огромную дыру…
В Дымарский― Но в космическом корабле…
А.Невзоров― Нет. Это памятник Венедиктову. Ведь как поступил Киселев, который увидел… Вот это трамвайная история. Он приходит и видит, что в трамвае место заняла уже девушка. И Киселев оборачивается задом, начинает долго и мощно портить воздух в лицо этой девушки.
И вот Венедиктов как тот матрос в «Стерегущем», бросается затыкать эту дыру. И, естественно, как всякий интеллигент, он руками ничего делать не умеет, он обречен площадным образом в этот момент ругаться. И на самом деле это и есть суть конфликта, который так позабавил публику. Я даже не знаю, этот конфликт больше позабавил или известие о той даме, которая приходится женой крупному чиновнику…
О.Журавлева― Сотруднику Ространснадзора.
А.Невзоров― Ространснадзора. Вот все почему-то удивились. Честно говоря, я уж думал, что у «Эха» публика многоопытная и интеллектуальная. Вот они удивились, что у дамы 66 автомобилей обнаружилось. Когда я говорил про то, что датский дог, умница, проглотил 66 носков, никто не удивился. А это умнейшая собака. А тут чиновница проглотила 66 автомобилей и это почему-то вызывает какой-то, я бы сказал, ступор. Абсолютно нелогично.
В Дымарский― Просто интересна схема использования 66 автомобилей.
А.Невзоров― В данном случае, я думаю, что надо рано или поздно призвать даму и выяснить у нее подробности. Потому что я не понимаю… Хотя, в принципе, это, наверное, весьма и весьма соблазнительная перспектива.
Хотел бы я еще отметить самую благородную и самую красивую смерть на этой неделе. Это, безусловно, случилось в детском саду, где прямо пред детишками умер Дед Мороз. Мало того, что это бесконечно красиво, это драматично. Но это еще и прекрасно тем, что у, по крайней мере , одного детского сада не будет в голове бредней о Дедушке Морозе. Они увидели, что Дед Мороз смертен. Чего вы плачете, Дымарский?!
О.Журавлева― Это, действительно, очень грустная история. Я вам лучше вам веселую на финал расскажу.
А.Невзоров― Веселая она или грустная, но, я думаю, что этим детям никакой религиозной муры уже не никогда в головы никто не вобьет. Они видели смерть богов. Вот античный… Дымарский, другой мой…
А.Невзоров: Недавно Россию хотел поставить на колени баркас, снабженный аж 14 старыми резиновыми покрышкамиQТвитнуть
В Дымарский― Да всё нормально, хорошо всё…
А.Невзоров― Они видел то, что не удостоились видеть, скажем так, самые глубокие, самые яростные античные мощные философы, то, что не увидел Ницше (ему не повезло), а вот эти дети увидели смерть богов.
В Дымарский― Ницше верил в Деда Мороза, да?
О.Журавлева― Разумеется. Гибель богов это тоже…
А.Невзоров― Да, он же все равно гуманитарий, поэтому во что-то он должен был верить.
О.Журавлева― В заключение я хочу вам сказать, что в подмосковной деревне Парфентьево, наконец, появилась крокодилья ферма. Так что жизнь в целом, в общем-то, у нас налаживается.
В Дымарский― А рядом — страусиная небось.
О.Журавлева― Нет, страусиная — ерунда.
А.Невзоров― А появилась она, знаешь, почему?
О.Журавлева― Почему?
А.Невзоров― Потому что этот парень — Балаев — он взялся честно производить молоко. Выяснилось, что в этой стране молоко никому на фиг не надо. У него закупочная цена ниже газировки. И он начал разводить крокодилов.
О.Журавлева― И водить туда экскурсии.
А.Невзоров― Понятно, что эти крокодилы могут пополнить собой даже ряды академии госслужбы, если они не попадут на сумочки, конечно. Лучше будет, если попадут на сумочки, конечно, потому что с госслужбой и так всё в порядке.
О.Журавлева― Ладно. Их будут показывать интересующимся туристам. Прекратите! Будет отличная судьба у этих крокодилов. И потом — госслужба. На это и заканчиваем.
А.Невзоров― И сумочки, да. А можно так: сперва госслужба, а потом — на сумочки.
О.Журавлева― Об этом можно только мечтать. Александр Невзоров, Виталий Дымарский, Ольга Журавлева. Всем спасибо, всего доброго!
Комментариев нет:
Отправить комментарий