четверг, 30 августа 2018 г.

КУСОЧЕК ХОРОШЕЙ РОДИНЫ

Кусочек хорошей родины

Кусочек хорошей родины

Владимир Ильич трудится на Старой площади, в здании, которое, между нами говоря, давно требует евроремонта и безжалостного сдирания со стен старых деревянных панелей, когда-то бывших в большой моде в коридорах обкомов и Политбюро.
Мы с советником президента долго не могли пересечься, чтобы поговорить «за культуру и прочее толстовство». Он был очень занят, бесконечно переносил встречи, пока наконец звёзды кремлёвских башен не встали в благополучную позицию и старый облезлый лифт не вознёс меня на седьмой этаж – в кабинет с аппаратами правительственной связи. Я увидел те самые знаменитые телефоны цвета слоновой кости без дисков! Третий десяток лет как пал старый режим, а они всё стоят себе, словно вечные символы власти. Ничего в кремлёвских коридорах не меняется. И «вертушки» на месте, и Владимир Ильич...
Я ознакомился с вашими интервью и увидел, что вы постоянно упоминаете своих именитых предков. При этом читатель совершенно не в силах разобраться во всех  Ильичах, Львовичах и ещё очень многих потомках Толстого и понять, кто там кем кому приходится. Народ должен знать правду.
-  У Льва Толстого и Софьи Андреевны была большая семья — представьте себе 13 детей!  И третий по счёту ребёнок — мой прадед, Илья Львович. К сожалению, детская смертность была в то время очень высокой, даже в дворянских семьях,  пятеро детей умерло в младенчестве... Варя, Петя, Николай  - совсем маленькими,  Алеша  - в 4 годика, а самый младший и наверное любимый сын Ванечка, совсем немного не дожив до 7 лет.
У Ильи Львовича  тоже семья была не маленькая — 8 детей. И о каждом из них можно рассказать увлекательную историю.
Двое из них -  мой дед Владимир и его брат Илья, прожив часть жизни в эмиграции в Сербии,  вернулись в 1945 году, уже после войны, в Советский Союз. Именно их  потомки,  единственные из всех Толстых, и живут сейчас в России. Это  мой родной брат Илья, двоюродные Наташа и Петя, и троюродные Марфа и Фёкла.  
Лев Толстой, эта скала русской литературы, умер незадолго до тех тектонических событий начала ХХ века, которые потрясли Россию и определили её историю на целый век.  Но эти события не могли не сказаться на его многочисленной дворянской родне. Для которой начались хождения по мукам.
- Да, судьба детей и внуков Льва Толстого необыкновенная драматична. Про каждого  из них  можно было бы  написать  роман и снять полноценный фильм.  Илья Львович  последние годы жизни провёл в Америке,  там же и  похоронен в городке Нью-Хэвен, штат Коннектикут. В его биографии был даже такой факт: в 1917 году, сразу после  Февральской революции, он приехал в Россию по личному поручению американского президента с посланием Временному правительству.
Уже и тогда, я смотрю, американцы вмешивались во внутренние дела разных революционных стран! От чего же США предостерегали Керенского?
- От «майданов»... Потом прадед вернулся в Америку, читал там лекции об отце, консультировал голливудские экранизации его произведений. И очень скучал по родине, по всем своим детям. Старшие его сыновья, белые офицеры,  не пережили Гражданской войны — один, Михаил,  скончался от тифа в Новочеркасске; другой, Андрей, героически погиб на  Сиваше. А Илья и Владимир, как я уже упоминал, оказались в эмиграции. Но как только предоставился исторический шанс, вернулись на родину.
Вот этого я понять не могу! Зачем? Они что - не знали, что тут творится?
- Догадывались. Но, во-первых, была эйфория после победы над фашизмом, а, во-вторых, они были настоящими русскими  патриотами, и хотели, чтобы их внуки родились в России, если уж их детям этого было не суждено. Причём они были едва ли не первыми, вернувшимися в тот период. Сохранились их разрешения на въезд в СССР - у Ильи Ильича за номером 001, а у моего деда за номером 003.
А могли бы и расстрелять.
- Запросто. Но их не репрессировали, хотя Берия по историческому свидетельству  предлагал Сталину отправить их в ссылку. Но Сталин ответил: «Толстых не трогать. Пусть история рассудит».
Дед прекрасно разбирался в сельском хозяйстве и хотел быть полезен своей новой старой родине. Он почти год проработал в «Наркомземе». Но поняв, что бюрократическая работа не для него, нашёл себе работу агронома в подмосковном колхозе в селе Троицкое. Он умер в 1967 году и похоронен в Ясной Поляне. Его первый сын Олег (мой дядя) стал художником, а второй сын - Илья (мой отец) стал профессором  русского языка и возглавлял кафедру стилистики на факультете журналистики.
Сам я родился там же, в Троицке, где было наше послевоенное родовое гнездо. К сожалению, дом сгорел в 1996 году, это для отца стало страшным ударом, он пережил смерть дома только на год.
В общем, вы - простой деревенский паренёк, дед которого ходит в ватнике, вдруг узнаёте, что вы  прямой потомок Льва Толстого.
- Не могу сказать, что я как-то специально про это узнал. Мы просто в этом всегда жили. И это было абсолютно органично. А что касается деревенскости, то да, я абсолютно деревенский человек и остаюсь им по сию пору, поэтому с огромным удовольствием прожил почти двадцать лет в Ясной Поляне.
В Москву из родного Троицкого я попал, только когда нужно было идти в школу. У деда оставалась там квартира, выделенная ему ещё в бытность его работы в «Наркомземе» - на Таганке. Дед московскую квартиру не любил, и я жил там с бабушкой. А в 1979 поступил на журфак. И с тех пор до 1992 года пребывал в журналистике.
А каким чудом журналист стал директором музея?
- Чуда не было. Просто время было такое. Началось с того, что ещё при советской власти  была  организована встреча всех Толстых. Съехалось человек 30-40 из СССР и из-за рубежа.
И какая резолюция была вынесена на этом съезде Толстых?
- Была негласно вынесена резолюция о том, что дела в Ясной Поляне не вполне благополучны. Несмотря на то, что нас там очень мило принимали, но часть работников музея тайно обратилась к Толстым с просьбой: «Спасайте!  А то у нас всё вокруг  распродадут и всю Ясную Поляну застроят дачами». И Толстые поручили мне, как журналисту, разобраться с этим. 
v polyane.jpg

Я приехал в Ясную Поляну  и провёл журналистское расследование, результатом которого стала публикация в «Комсомольской правде». В ней  я со свойственным мне тогда максимализмом писал, какая угроза нависла над национальным культурным достоянием. «Комсомолка» выходила тогда безумным тиражом в 20 миллионов экземпляров, и резонанс получился огромный.
В Министерстве культуры собрали совещание, на которое пригласили моего отца, дядю, меня, как автора нашумевшей публикации, и Сергея Михайловича Толстого из Парижа...  Министром культуры тогда был Евгений Сидоров, его заместителем - Татьяна Никитина, и именно ей на этом совещании пришла в голову идея: надо, чтобы Толстые вернулись в Ясную Поляну и навели там порядок. Ни отец мой, ни дед не чувствовали в себе сил для этого, а мне тогда не было и тридцати, наверное поэтому выбор пал на меня.
Я дал согласие. Но не всё оказалось так просто. Я встретил жесточайшее сопротивление тульских властей, которые считали Ясную Поляну своей вотчиной и пришлых не хотели. На то, чтобы их продавить, ушло два года.
Вначале мы создали попечительский совет, писали письма Ельцину. Все было бесполезно. Но однажды у меня дома вдруг раздался звонок и неизвестный человек сказал, чтобы я пришёл в Министерство культуры, в отдел музеев и устроился к ним на работу, поскольку как раз появилась вакансия. Человек сказал, что стать директором музея с улицы мне никогда не удастся: основным аргументом тульского руководства против моего назначения было отсутствие руководящего опыта работы.
Кто был этим таинственным незнакомцем?
- Я даже не спросил, хотя догадываюсь. Но этот человек оказался прав. Меня взяли, и я 9 месяцев проработал в Министерстве культуры. Это было первым счастливым обстоятельством. Вторым оказалось то, что Татьяна Никитина была знакома с Наиной Иосифовной Ельциной. И она обратилась с просьбой о моём назначении к ней. Ко мне приехал адъютант Наины Иосифовны, видимо, чтобы составить впечатление о кандидате.
А зачем Ельциной казённый адъютант? Она же просто жена президента.
- Не знаю, наверное, положено было... Во всяком случае, он так представился. Затем меня вызвали в тульскую областную думу, где задавали  всякие неприятные вопросы, типа, а не хочу ли я распродать Ясную Поляну?.. Сразу после этого была встреча с  губернатором, которого вскоре посадили в тюрьму. А потом всё снова затихло. И я, утомившись, уехал на наш любимый Дон половить рыбу. Там меня и нашла правительственная телеграмма о том, что я назначен директором Ясной Поляны. Я в самом буквальном смысле смотал удочки и вернулся.
На Дон положено ездить Шолоховым.
- Это любимое место Толстых на Дону нашёл ещё мой дед. В Сербии он жил на Тиссе, любил реку, и когда приехал в Советский Союз, своими руками построил лодку, договорился с какой-то баржей, погрузил туда лодку и по Волго-Донскому каналу поплыл  через шлюзы в низовья. И в среднем течении Дона неподалеку от Иловли ему понравились места, он попросил команду, чтобы его сгрузили вместе с лодкой, и его сгрузили. В моём далеком детстве мы туда несколько раз ездили, а когда дед умер, ездить перестали.
Но потом после долгого перерыва мой старший брат решил разыскать эти места. И с 1974 года мы там бываем уже регулярно. Мои братья купили там по маленькому домику полуразрушенному. Потом уже Пётр построил там большой дом. И, проведя эфир на Первом канале, он садится в самолет, летит в Волгоград и едет в свой дом на берегу Дона. Это его любимое место...
В общем, 1 августа 1994 года я приехал с Дона в Ясную Поляну и получил от оторопевших сотрудников ключи от своего нового кабинета, опустошённого старым хозяином. Там в книжном шкафу осталось только полное собрание сочинений.
Толстого?
- Ленина... Да в сейфе лежали доносы сотрудников друг на друга. Потому что за время всей этой борьбы в верхах сотрудники разбились на противоборствующие кучки. Весь свой годовой бюджет они умудрились растратить уже к августу, и мне пришлось заниматься ещё и этим. И знаете, что я вам скажу -  ничего интереснее, чем работа в Ясной Поляне, я и сейчас не знаю! Я был абсолютно счастлив все эти 18 лет.
Я слышал, вы там колоссальную деятельность развернули. Гостиницу открыли.
- Высокая культура не в состоянии окупать себя. И не должна... И тут мы прямо переходим к культурной политике государства. Ведь что у нас в стране произошло? Был СССР с его жёсткой идеологией, которая влияла на образование, искусство.
Это я помню. «Лев Толстой как зеркало русской революции»...
- И вот после этого мы стремительно перешли  к демократии, а из плановой экономики - в рыночную.  Что при этом произошло с культурой? От театров и музеев стали требовать зарабатывать деньги. Идеологически культура перестала быть благом и перешла в разряд товаров и услуг.
А зачем такое благо, которое никому не нужно? Ведь если люди это благо не хотят покупать, значит, оно им просто не нужно?
- Неправда! Это очень вредная точка зрения! Есть законы рынка, массового сознания - законы потребления лёгкого и дешёвого... Как же вам это объяснить?.. Культура - это не деятельность учреждений культуры. Это базовый фундамент общества. Есть культура поведения, культура власти, культура бизнеса, культура городской среды, экологическая культура. 
Это всё - культура, на которой строится жизнь общества. В СССР, если вынести за скобки идеологию, была создана очень продуманная система поддержки образования, воспитания и культуры. И даже самые злостные хулители советского времени не могут не признать, что за советский период было создано огромное количество потрясающих произведений искусства - в литературе, живописи, театральном искусстве, кино.
Вот только благодаря или вопреки?
- И то, и другое. Вопреки цензуре и благодаря системе. Потому что созданная система позволяла с детства прививать потребность в искусстве через детские школы, кружки, самодеятельность. Это давало первый толчок. Дальше была система передачи мастерства, отчасти перешедшая ещё из дореволюционной России. 
Система школ - театральных, художественных, балетных, музыкальных, зарождающегося кинематографа. Массовость давала следующий эффект - те, кто не становился талантливым скрипачом, писателем, балеруном или хореографом, становился понимающим зрителем. Так формировалась культурная прослойка нации, воспитанная на лучших образцах мировой культуры.
И это не вопрос экономики. Хотя и экономики тоже. Государство вкладывало сюда деньги, дотировало всё это, компенсируя рыночную недостаточность культуры. Но получало взамен снижение уровня преступности, занятость свободного времени позитивными вещами, а не негативными. Это была своего рода культурная подушка безопасности для страны.
А когда государство перешло на чистый рынок в надежде, что рынок всё сам разрулит, через четверть века оказалось, что рынок всё действительно разрулил. Да так, что культуру вымыло. Востребованным на рынке становится всё менее качественный продукт. Эпатажный. Имеющий не очень позитивное долгосрочное воздействие. Классическая, фундаментальная культура в чисто рыночных условиях не выживает.
Как же она выживает в Америке?
- Для того, чтобы сложилась такая модель, как в Америке, Франции, Англии, нужно, чтобы прошло время. Долгое время. А нас из одной модели - совершенно патерналистской - выбросило в другую, противоположную. И соломки некому было подстелить. Откуда у нас возьмутся все эти американские трасты, фонды, поддерживающие культуру?.. 
Ну, есть отдельные олигархи, которые в качестве личных игрушек начинают собирать картины. Это хорошо,  но это совершенно внесистемные вещи. Должны быть какие-то государственные меры по поддержке культуры меценатами. Скажем, поддержать Большой театр очередь стоит из благотворителей, поскольку это престижно. А кто поддержит N-ский драматический?
А зачем  его поддерживать, если никто не ходит в этот N-ский драматический?
- Так это связанные вещи!.. И, кстати, ходят! Если хороший режиссёр и интересная труппа, то ходят.
Если ходят, будет выгодно. Пусть театры честно конкурируют за зрителя.
- И тогда, чтобы заманить зрителя, режиссёр будет думать, чем же его удивить на этот раз? Голую задницу показать или матом ругаться со сцены?.. Вы говорите, пусть платит тот, кому это нужно. Но есть вещи, нужные государству, и оно за них платит. Что государству нужно? Увеличить продолжительность жизни. Улучшить демографическую ситуацию. Снизить преступность. Сократить наркоманию. Это можно делать разными способами. 
Например, методами подавления - вкладывать деньги в Госнаркоконтроль или тюрьмы. А можно принимать превентивные меры - уменьшать процент людей в группах риска. Чтобы дети раскрывали свои лучшие способности и наклонности. А у нас в 85% городов с населением до 50 тысяч жителей нет кинотеатров и театров, Домов культуры. Ничего нет. Бизнесмену кинотеатр здесь строить невыгодно - он разорится. Книжный магазин иметь невыгодно, выгодно обувной или аптеку.
У нас конституционно гарантирован равный доступ к культурным ценностям. А по факту это не так. Это  в Москве человек встаёт перед выбором, куда ему пойти - в «Гоголь-центр», Манеж, Малый театр, на авангардную выставку, на классическую, в кинотеатр «Иллюзион»?.. А в региональных центрах выбор куда  меньше, а дальше его вообще нет. Когда-то в каждом населенном пункте был Клуб или Дом культуры. Сейчас все они проданы или разрушились. А везде должно быть что-то живое.

«Те, кто любит Толстого, родились и провели детство на просторе. У них другая психика, особое сознание. В них доминирует любовь к миру и здоровье» 


Наверное. Есть у меня один знакомый бизнесмен, который в деревне Кабардинка открыл, ставший знаменитым на весь Краснодарский край, архитектурный комплекс «Старый парк», где представлено искусство всех континентов и культур. Он говорит, что такая своеобычная культурная точка должна быть в каждом посёлке, чтобы дети любили место своего рождения, а не бежали из своей дыры, куда глаза глядят.
- А сейчас бегут. И мы получаем огромные опустевшие территории. Теряем страну.  Люди бросают деревни, переезжаю в городки, оттуда в региональные центры, оттуда в столицы. Идёт схлопывание. А на опустевшие территории приходят мигранты... Если государство заинтересовано в развитии, оно должно начинать с этого.
Люди едут за деньгами, это естественно.
- Все серьезные исследования показывают, что с какого-то момента деньги не влияют на счастье. Если базовые потребности человека удовлетворены, дальнейшее накопление и потребление не делает его более счастливым. И если у людей будет работа и нормальные условия там, где они живут, они и не уедут.
v kabinete.jpg
 
А у нас ведь и в больших городах схожая ситуация - есть культурный блистающий центр, а есть спальные районы, где детям заняться нечем. Крушение прошлой, советской  культурной модели уже сказывается. Мы начинаем замечать, что у нас вдруг перестало хватать музыкантов - не можем собрать оркестры, не хватает исполнителей, духовиков, например. Когда-то наша музыкальная школа обеспечивала музыкантами весь мир, о чём говорит наличие русских музыкантов почти во всех ведущих оркестрах планеты. А теперь головная боль - где взять хорошего музыканта. Начинают подчищать провинцию, переманивают музыкантов уже из Белоруссии, с Украины и даже из Кореи. 
Начинается культурное опустынивание России, вы хотите сказать?
- Да! И без разумной государственной политики не получается провести «ирригационные работы». Само собой это не получается.
Но мне американский вариант всё-таки нравится больше. Другие страны готовят им за свои деньги учёных и музыкантов, а они просто покупают готовый товар. И культуру оплачивают через разные частные фонды.
- А я не говорю, что в культуру должно вкладываться только государство. Должна быть комбинированная модель. Для кого-то нужно создать стартовые возможности, как для кино, когда государство частично финансирует старт индустрии, рассчитывая, что когда-нибудь она встанет на ноги, как это сделал когда-то Голливуд. Но это процесс не одного года и не пяти лет.
Я понял. В этот переходный период вы  послужили для Ясной Поляны той соломкой, которая позволила ей прекрасно выжить. Развили бизнес...
- Это не бизнес! Это модель. В чём отличие? Бизнес - это производство денег. А модель - это когда одни элементы системы зарабатывают и вкладывают в то, что само по себе зарабатывать не может, но без чего вся модель не будет устойчивой. И это не обязательно сама усадьба.
Например, я понимаю, что детский сад не может быть рентабельным. Или плата за него будет неподъёмной. Но мы заинтересованы, чтобы дети, рождённые в Ясной Поляне, росли умненькими и развитыми. Мы в нашем ДК создали более 30 различных кружков. Что мы получили за 18 лет? Мы получили людей, фактически, поколение,  которое любит усадьбу.
Другими словами, вы им создали кусочек хорошей родины.
- Мы им создали кусочек хорошей родины! Потому у нас и демографическая ситуация лучше, чем в среднем по Тульской области, возникают новые рабочие места. Сюда приезжают лучшие режиссёры рассказывать о фильмах, музыканты дают концерты, лекторы рассказывают о происхождении языков или развитии Вселенной. И набивается полный зал в деревенском клубе. Люди раскупают билеты по интернету за 15 минут!
Мы хотим ещё и проект гимназии осуществить. Давать  качественное образование, чего не даёт система образования после всех этих наших реформ. И тогда пойдут новые  ломоносовы и пушкины.
Зачем же вы променяли всё это на горы пыльных бумаг и московскую вонючую копоть?
- У меня была одна ночь на то, чтобы принять решение. Мне не очень легко оно далось.
А как это произошло? Вот вы сидите в своей Ясной Поляне. Вдруг открывается деревянная дверь. И по скрипучим половицам входит Путин весь в белом...
- Объясняю. Как человек энергичный и неравнодушный, я не мог не попасть в сферу разнообразных политических интересов. Меня избрали в президенты музейной ассоциации, потом я попал в список доверенных лиц на выборах. Это такой...
Комок.
- Да. Как лавина.  При этом я был весьма критически настроен ко всему, что происходит. Например, был членом президентского совета по культуре, и критиковал его работу, говоря, что она ведётся формально. И на встрече президента с доверенными лицами попросил его хоть раз встретиться с музейщиками: «Ну, что ж такое! С театральными деятелями всё время встречаетесь. С киношниками всё время. А с нами?..» Он сказал: «Я как-то не задумывался. Давайте организуем!»
«В детстве Толстой в меня не вошел. Его рассказы мне казались жутковатыми: корова съела стекло и умерла, мальчик проглотил косточку от сливы или соврал, и его волки съели» 

Встреча эта состоялась в Саратове. Было человек двадцать музейщиков. Мне не очень понравилось, как всё это готовилось, мне даже слова не хотели давать, зная мой настрой. Но Путин сам  попросил: «Что же Владимир Ильич инициировал это, а сам сидит и  молчит». И я сказал...
А потом, когда я уже собирал вещички, Путин подошёл ко мне: «Вот вы критикуете работу совета. А вы знаете, как её можно улучшить?» Это было за месяц до его выборов. А когда вновь избранный президент начал формировать правительство, мне позвонили. И предложили эту работу.
После чего вы, как водится, ночь не спали...
- У меня было о чём подумать. Совместить ведь невозможно, а бросать Ясную Поляну абы на кого я не хотел. И потому на следующее утро поехал к только что назначенному министру культуры Мединскому, с которым не был до этого знаком. Обрисовал ему ситуацию. И попросил назначить на моё место жену, с которой мы вместе всё это дело в Ясной Поляне поднимали.
«А она справится?» - спросил Мединский, который тоже видел меня в первый раз. «Я гарантирую!» Он согласился, за что я ему очень благодарен.
И вот теперь вы отвечаете за политику страны в области культуры. Чего ждать и так уже перенапрягшемуся народу?
- Потерпите немного. Уже совсем скоро мы представим на общественный суд новую политику государства. 
Автор: Александр Никонов

Комментариев нет:

Отправить комментарий