КОВБОИ ИЗ МЕСТЕЧКА

Специальный корреспондент Jewish.ru проехал по Белоруссии и Литве и убедился, что сложенный Шагалом, Бабелем и Шолом-Алейхемом мир еврейских местечек и шлимазлов существовал только в их произведениях.

Этим летом нам посчастливилось проехать по краю, в котором более пяти веков жила и расцветала одна из крупнейших еврейских общин мира. В еврейском обиходе этот край еще со времен Великого княжества Литовского называли Лита, а в нынешнее время большая его часть относится к Белоруссии. Но названия увиденных нами городов поистине звучат как краткий курс еврейской истории последних веков – Вильна, Мир, Воложин, Новогрудок, Слоним, Слуцк, Бобруйск.

Жители Воложина искренне радуются нашему появлению на улице – в кипах и цицитах, словно персонажам из прошлого. «Евреи – часть нашей национальной души», – убеждает нас местный житель Василь Грынь. А неведомый подвыпивший мужичок требовал от нас «получше отметить субботу», раз уж мы попали в этот день недели в такое святое место, как Воложинский край.
– Правда ведь, что название Воложин в Израиле все знают? – настаивал он. 
– Чистая правда, – обрадовали мы его.
Действительно, основанная когда-то в этом городе Воложинская иешива стала прототипом для большинства современных иешив.

И вот, гуляли мы по бывшим местечкам, слушали прекрасные рассказы из прошлого и всё больше погружались в историю безвозвратно уничтоженного мира евреев Литы. И чем дальше, тем больше мне становилось очевидно, что сложившаяся ранее в нашем сознании картинка еврейской жизни здесь – сильно перекошена. Картинку эту, основанную на хасидских рассказах, картинах Шагала и творчестве еврейских писателей XIX века, в совсем уж лубочном виде можно увидеть в клипе певца Менди Рота «Минха». Не хочу никого обидеть – милый клип, но разве он отражает хоть как-то реальность того мира?

Начать с того, что в рассказах из еврейской жизни, равно как и в этом клипе, все жители городков – евреи. Возникает ощущение, что еврейский сапожник тачал сапоги исключительно своим собратьям. Но если выйти на центральную рыночную площадь любого из этих местечек – лучше всего в чудом сохранившемся Мире, но можно и в Новогрудке, и в Слониме, – то среди магазинчиков, большинство из которых были еврейскими, архитектурными доминантами стоят всегда православная церковь и католический костел. Синагога может не уступать церквям ни в красоте, ни в размере, но стоит обязательно во втором ряду домов от площади.

Из этой географии очевидно, кто к кому и зачем пришел. Не христиане воткнули свои церкви посреди еврейского местечка, а еврейские купцы и ремесленники открыли свои лавки именно вблизи церквей. Пропитание, обычно скудное, давалось евреям в теснейшем взаимодействии и совместной работе с нееврейским окружением.

Да и сейчас на фоне бездействия государства уход за еврейскими памятниками стал делом жизни многих энтузиастов. Таких как прекрасный Иван Иванович в Слуцке, который превратил изрядную часть своей личной земли в место хранения спасенных еврейских надгробий, которые в прошлом были использованы под фундаменты домов. И на интереснейших раскопках на месте знаменитой Большой Виленской синагоги мы нашли работающими вовсе не евреев, а нескольких здоровенных белобрысых парней типичной литовской внешности.

Еще один миф – занятия евреев. Если верить книгам, местечковый еврей – либо мудрец Торы, либо сапожник, либо портной. В любом случае – еврей всегда занят тихой и сидячей работой. Да вот только реальная жизнь рисует нам совершенно другой образ. Как рассказывал нам знаток виленского еврейства Илья Лемперт, основным занятием евреев в этих местах в Средневековье была, как ни удивительно, торговля скотом. Еврейские пастухи перегоняли большие стада с севера – через всю территорию современной Украины – и продавали их туркам в Крыму и Причерноморье. Могли бы забитые галутные шлемазлы перегонять громадные стада через леса и степи? Вряд ли. Они должны были быть хорошо подготовлены и вооружены.

И, кстати, об оружии: один из антисемитских указов литовского князя запрещал евреям, в частности, украшать свои сабли золотом и драгоценными камнями – право на такие украшения оставлялось только шляхте. Это значит, что евреи тогда действительно были вооружены, что вполне укладывается в образ жизни купцов, ведущих свое дело в безлюдных местах на дальней окраине Европы.

И образы эти верны не только для дальнего Средневековья. В той же Вильне, к примеру, мы обнаруживаем целые улицы еврейских грузчиков и биндюжников, т.е. ломовых извозчиков. А в старинных документах о строительстве общественных зданий, в том числе и церквей, встречаются сведения о многих бригадах евреев-строителей. Вероятно, именно поэтому в Вильне в XIX веке погромы пресекались на корню: мгновенное появление отряда вооруженных оглоблями биндюжников сразу охлаждало пыл любых антисемитов.

Этот еврейский мир погиб безвозвратно – был расстрелян в лесах, замучен в гетто, задушен в газовых камерах и сожжён в печах. И лишь счастливчикам удалось вовремя вырваться в Палестину, Америку или Россию. Некоторые из них предприняли попытку выстроить в Израиле или США этот литовский мир без Литвы. Но он уже не вернется никогда.