среда, 4 июля 2018 г.

ЖЕНЩИНЫ В РУССКОЙ ИСТОРИИ


ЖЕНЩИНЫ В РУССКОЙ ИСТОРИИ. ПЕЧАЛЬНАЯ СУДЬБА ИМПЕРАТРИЦЫ ЕЛИЗАВЕТЫ АЛЕКСЕЕВНЫ.

Воскресенье, 17 Июня 2018 г.
Нинель_Ник все записи автора
Елизавета Алексеевна (урождённая Луиза Мария Августа Баденская, 13 (24) января 1779, Карлсруэ, Баден — 4 (16) мая 1826, Белёв, Тульская губерния) — российская императрица, супруга императора Александра I. Дочь маркграфа Баден-Дурлахского Карла Людвига Баденского и Амалии, урождённой принцессы Гессен-Дармштадтской.
005 (700x525, 27Kb)
Принцесса Луиза Мария Августа родилась в Карлсруэ, 24 января 1779 года в семье Карла Людвига Баденского и Амалии Гессен-Дармштадтской. 
Луиза росла в тёплой семейной обстановке. Особенно близкой она была со своей матерью, переписку с которой поддерживала до самой смерти. Как и все дети получила достойное образование, блестяще говорила по-французски.
Луиза Мария Августа вместе со своей младшей сестрой Фредерикой повторили судьбу своей матери, которая вместе с сёстрами Вильгельминой и Луизой рассматривалась в 1772 году в качестве невесты для великого князя Павла.
В 1790 году на баденских принцесс обратила внимание императрица Екатерина II, желавшая женить старшего внука Александра. Она поручила Н. П. Румянцеву посетить Карлсруэ с целью «… увидеть дочерей наследного принца Луизу-Августу, 11 лет, и Фредерику-Доротею, 9 лет». Кроме внешнего обличья, императрицу интересовали «воспитание, нравы и душевные дарования сих принцесс».
Два года граф Румянцев наблюдал за принцессами «с крайней осторожностью». ». Румянцев сразу же пришёл в восторг от старшей — Луизы-Августы. Сопровождавший его Евграф Комаровский писал: «Я ничего не видывал прелестнее и воздушнее её талии, ловкости и приятности в обращении». После столь лестных рекомендаций Екатерина распорядилась пригласить сестер Баденских с матерью в Россию.
Александру оставалось после прибытия сестер 31 октября 1792 года в Петербург остановить свой выбор на одной из них. И его избранницей оказалась старшая — Луиза, а младшая пробыв в Петербурге до августа 1793 уехала обратно в Карлсруэ.
Воспитатель Александра А. Я. Протасов записал в своём дневнике: «Александр Павлович обходился с принцессою старшею весьма стыдливо, но приметна в нём была большая тревога, и с того дня, полагаю я, начались первые его к ней чувства». Следует принять, что Александру не было даже пятнадцати и его смущение было вполне естественным. Луиза же была влюблена в будущего императора, хотя и принимала его сдержанность за неприязнь. Однако молодая пара вскоре нашла способы объясниться друг с другом.
После того, как выбор был сделан, события пошли своим чередом: 9 мая 1793 года Луизу образовали из лютеранства в православие, нарекли Елизаветой Алексеевной, 10 мая обручили с Александром Павловичем, а 28 сентября того же года сыграли свадьбу.
Молодожены окунулись в жизнь, наполненную праздниками и нескончаемыми удовольствиями. У них появился свой штат, свой двор.
Очень молодая и застенчивая Елизавета была плохо подготовлена для новой должности. Она была поражена великолепием и пышностью русского двора, но в то же время и напугана постоянными интригами, которые велись здесь с холодным расчетом. Они не обошли стороной и её. Молодой любовник Екатерины II Платон Зубов настойчиво ухаживал за Елизаветой Алексеевной, но получил отказ. 5 ноября 1795 года Александр написал своему другу, графу В. П. Кочубею: «Вот уже год и несколько месяцев граф Зубов влюблён в мою жену. Посудите, в каком положении находится моя жена, которая воистину ведёт себя, как ангел».

img35 (700x525, 242Kb)
И всё же великая княгиня чувствовала себя одинокой и немного тосковала по дому, особенно после отъезда Фредерики. Отношения с Александром были её единственным источником утешения. В своих письмах к матери Елизавета писала: «Без моего мужа, который сам по себе делает меня счастливой, я должна была умереть тысячью смертей. Счастье моей жизни в его руках, если он перестанет меня любить, то я буду несчастной навсегда. Я перенесу все, все, но только не это».
Семейное счастье Елизаветы Алексеевны длилось недолго. Романтическая природа великой княгини не находила больше родственную душу в Александре, который начал пренебрегать ею, вынуждая её искать облегчение в чём-то другом.
Елизавета стала искать уединения, сделалась мечтательной и замкнутой, имела свой узкий круг приятных ей людей. Граф Федор Головкин писал о ней: «…Она образованна и продолжает учиться с удивительной лёгкостью. Она лучше всех других русских женщин знает язык, религию, историю и обычаи России. Она уже правильно говорила по-русски, без малейшего иностранного акцента». Осложнилось все со смертью Екатерины, умершей в ноябре 1796 года. На трон взошёл отец Александра, Павел.
Тогда испортились отношения у великой княгини и с родителями Александра. Мария Федоровна не могла простить невестке «её красоты и грации» и предпочтения Екатерины.
В то время, как Александр был страстно увлечён придворными дамами, Елизавета нуждалась в любви. Сначала утешения она искала в тесной дружбе с Головиной, а затем в романе с князем Адамом Чарторыйским, ближайшим другом Александра.

Миропомазание_великой_княгини_Елизаветы_Алексеевны (618x415, 33Kb)
Прасковья Фредро, дочь знаменитой мемуаристки Варвары Головиной, долгое время бывшая подругой Елизаветы Алексеевны, в своих мемуарах писала об Адаме: «Князь Чарторижский, введённый императором Павлом в окружение его сына, был одним из тех редких и опасных людей, которые сильно чувствуют и внушают столь же сильные чувства: их благородную и глубокую страсть выражает меланхолический взгляд, а их сдержанность и молчание говорят лучше всяких слов. По словам Фредро, Чарторыйский влюбился в 18-летнюю девушку, и они оба пытались сопротивляться своему чувству.
После более чем пяти лет бездетного брака великая княгиня Елизавета Алексеевна 29 мая 1799 года родила дочь, названную в честь бабушки, великую княжну Марию Александровну. На крещении Павел I в разговоре со статс-дамой Ливен заметил: «Сударыня, возможно ли, чтобы у мужа блондина и блондинки родился темненький младенец?» На что последняя ответила: «Государь, Бог всемогущ!». По другой версии, подозрения у Павла насчет верности Елизаветы мужу вызвала императрица Мария Федоровна. Императрица обратила внимание Императора на ту странность, что Великая княжна была брюнеткой, тогда как Великий Князь Александр и Великая Княгиня Елизавета оба были блондины. Как бы там ни было, но Н. К. Шильдер писал, что после того, как родилась великая княжна Мария Александровна, отношения императрицы Марии Федоровны и великой княгини Елизаветы Алексеевны ещё более обострились. Недоброжелатели Елизаветы смогли возбудить в уме Павла подозрения против невестки, путём клеветы и обмана. Александр же напротив был удивлен: «Великий князь, узнав эту новость, был как громом поражен. Он был не столь легкомыслен, чтобы равнодушно взирать на явный и почти публичный позор. Но он не мог поверить, что скандал действительно разразился, и был уверен в честном поведении того, кому сам же давал лукавые советы. Уверенность его была столь полной, что он отправился к великой княгине, нашёл её весьма опечаленной, и оба они долго гадали о том, что могло быть причиной такой стремительной развязки», — пишет Фредро.12 августа 1799 года гофмейстера, князя Чарторыйского немедленно назначают министром короля Сардинского и уже 23 августа того же года он срочно выезжает из Петербурга.
Оскорбленная подозрениями и императорской немилостью, Елизавета замкнулась в пределах детской комнаты и своих апартаментов, стараясь как можно меньше принимать участия в делах двора и большого света. Все её интересы отныне заключались в «мышке», как она звала дочь. Однако материнское счастье великой княгини было недолгим. 8 июля 1800 года, прожив всего лишь тринадцать месяцев, великая княжна Мария Александровна скончалась.

800px-Elizaveta_Alekseevna,_by_Jean-Laurent_Mosnier (457x700, 53Kb)
Смерть дочери ненадолго сблизила Елизавету с мужем, однако позже оттолкнула ещё больше. Александр увлекся полькой Марией Антоновной Нарышкиной, по оценкам современников, имевшей необыкновенную красоту и грацию. Этот роман сделает впоследствии Елизавету Алексеевну на целых пятнадцать лет «соломенной вдовой». Мария Антоновна стала не просто фавориткой — фактически второй женой императора Александра. Для приличия её выдали замуж за Дмитрия Львовича Нарышкина, которого вскоре стали называть главой «ордена рогоносцев»: все знали об отношениях его жены и государя. Мария Федоровна, защищая сына, обвиняла во всем саму Елизавету Алексеевну: «Она сама виновата. Она могла бы устранить эту связь и даже сейчас ещё могла бы вернуть своего мужа, если бы захотела примениться к нему, а она сердилась на него, когда он приближался, чтобы поцеловать или приласкать её… Конечно, она очень умна, но недостаток её в том, что она очень непостоянна и холодна, как лед.»
Несмотря на холодность в отношениях супругов, Александр в трудные минуты всегда прибегал к помощи и поддержке жены, поскольку знал и сильный характер Елизаветы, и её нравственную чистоту. В ночь убийства Павла Елизавета Алексеевна оставалась чуть ли не единственной, кто сохранял холодность рассудка, твёрдость характера и силу духа.
Венчание на царство совершилось в воскресенье 15 сентября 1801 года в Успенском соборе Московского Кремля. Супруги были коронованы. Однако, императрица Елизавета Алексеевна «при короновании своём не становилась пред своим супругом на колени, а стоя приняла на свою голову корону». Манифест о короновании даровал народу ряд милостей, в том числе широкую амнистию и щедрую благотворительность.
Первые годы правления Александра стали радостными не только для России, но и для самой Елизаветы. После долгих лет разлуки в Петербург из Карлсруэ приехали её родители, две сестры и брат. Зимние месяцы проходили в приемах, летом они жили на Каменном острове, временно переезжали в Павловск, Петергоф, а то в Красное Село, на манёвры. 

В императорской семье Елизавета была оттеснена на второй план свекровью — вдовствующей императрицей Марией Федоровной, имевшей воздействие на сына-императора, который чувствовал вину за смерть отца.
По словам великого князя Николая Михайловича, биографа императрицы, «как и Александр, Елизавета ненавидела всякий этикет и церемонию; она любила жить просто и тогда получала полное удовлетворение». Елизавета Алексеевна активно занялась благотворительностью, взяла под своё покровительство сиротский приют и несколько школ в Петербурге.
В это время в Европе началась война с Наполеоном. Втянутый австрийцами в войну, Александр покинул Санкт-Петербург и уехал к действующей армии. Одинокая Елизавета Алексеевна, ещё молодая и красивая, около 1803 года знакомится с Алексеем Охотниковым. Историк Кавалергардского полка С. А. Панчулидзев писал: «Муж — высокопоставленное лицо — невзирая на красоту, молодость и любовь к нему своей жены, часто изменял ей. Ко времени ея сближения с Охотниковым она была окончательно покинута своим мужем, который открыто ухаживал, даже в ея присутствии, за одной дамой того же круга. Чувство Охотникова возросло от сознания, что оно никогда не встретит взаимности, так как в Петербурге все говорили о неприступности молодой женщины и любви её к своему мужу. Но, вероятно, последняя измена переполнила чашу терпения молодой женщины. И, покинутая, одинокая, она невольно заметила взгляды молодого офицера. В них она прочла глубоко скрытое чувство любви и сожаления к ней; видя эту симпатию к её несчастию, она сама увлеклась. Любовь их продолжалась два года».
Какое-то время отношения Елизаветы с штаб-ротмистром не переходили границу писем, но потом их охватил бурный роман. Каждый вечер они тайно встречались. Но 4 октября 1806 года кавалергард был смертельно ранен наёмным убийцей при выходе из императорского театра. В обществе не сомневались, что убийца был нанят по приказу наследника престола великого князя Константина Павловича, действовавшего под присмотром вдовствующей императрицы.
Презрев светские условности, императрица примчалась к одру возлюбленного и провела с ним последние часы.
Охотникова похоронили на Лазаревском кладбище, и Елизавета Алексеевна на собственные средства поставила на могиле памятник — рыдающую над урной женщину и рядом разбитое молнией дерево. Известно, что она неоднократно приезжала на могилу Алексея Яковлевича. 15 ноября 1806 года Елизавета родила дочь, которую назвали в её честь. Александр ребёнка признал, однако говорили, что император очень обрадовался узнав, что это девочка.
Об отцовстве Охотникова и о том, что Елизавета призналась мужу, и тот согласился признать ребёнка своим, свидетельствует секретарь императрицы Марии Федоровны Вилламов, что Императрица Елисавета, признавшись Императору в своей беременности, решила уйти, что Император проявил по отношению к ней максимум благородства;… что Император очень несчастен, так как весь мир сваливает всю вину на него, не зная истинного положения вещей».

011 (700x525, 58Kb)
Дочь императрицы, великая княжна Елизавета Александровна, которую мать ласково называла «котеночек», стала предметом её страстной любви и постоянным занятием. Её уединённая жизнь стала счастьем для неё. Как только она вставала, она шла к своему ребёнку и почти не расставалась с ним по целым дням. Но счастье продолжалось только восемнадцать месяцев. У княжны очень трудно резались зубы. И. П. Франк, доктор его Величества, не сумел вылечить её. Девочка умерла. Горе Елизаветы Алексеевны было безмерно. Никогда ещё не чувствовала она себя такой одинокой, как в эти дни. Любимым занятием Елизаветы Алексеевны стало посещение могил детей в Александро-Невской лавре.
После смерти великой княжны Елизаветы Александровны императрица переезжает из Зимнего Дворца в Эрмитаж. В своих письмах к матери часто пишет о том, что жить ей больше незачем. Отечественная война 1812 года заставляет её прийти в себя после пятилетнего оцепенения. Елизавета Алексеевна всеми силами пыталась поддержать впавшего в отчаяние Александра. В результате Отечественной войны 1812 года войска Наполеона были разбиты.
При отъезде императора Александра в армию, в начале 1813 года, Елизавета Алексеевна желала сопутствовать ему, но трудности похода заставили её довольствоваться следованием за ним в некотором расстоянии. Во время поездки императрицы в декабре 1813 — феврале 1814 года она буквально купалась в славе мужа, её восторженно встречали русские воины, соотечественники-немцы. На долю ни одной из русских императриц не выпало столько славы, сколько получила Елизавета в эти годы. Ей поклонялась и рукоплескала вся Европа после победы над Францией, над императором 
 
Адам Чарторыйский
Adam_Jerzy_Czartoryski_(1808) (372x480, 26Kb)27 сентября 1814 года императрица Елизавета въезжала в столицу Австрии. Вместе с австрийской императорской четой Александр Павлович выехал встретить жену в Шёнборн. В Вену две монаршие семейные пары въезжали в открытой государственной карете. Императрица российская сидела бок о бок с императрицей австрийской. В честь приезда русской императрицы на пути следования кареты к императорскому дворцу был выстроен почетный караул. Звучала музыка военного оркестра. Тысячи венцев высыпали на улицы посмотреть на жену русского царя и поприветствовать её.
В Санкт-Петербурге Елизавета Алексеевна никак не могла смириться с тем, что происходит с Александром Павловичем. Он все чаще стал опасаться той же участи, что повергла его отца. Александр начал «слабеть душевно» и после смерти своей любимой дочери Софии, которая умерла незадолго до своего восемнадцатилетия. После 1814 года царь довольно быстро теряет популярность внутри страны. Император порывает со своей любовницей Марией Антоновной Нарышкиной и погружается в мистические искания. Именно в это время Александр I снова сходится со своей женой. Немалую роль сыграл в этом всегда крайне тепло относившийся к Елизавете Карамзин. Николай Михайлович категорически заявляет Александру, что тот должен завершить своё царствование истинно благим делом, — примирением с супругой.
Последние годы жизни
Елизавета Алексеевна никогда не отличалась хорошим здоровьем, особенно после смерти второй дочери, но в 1825 году её состояние обострилось. Все больше императрицу стали мучить проблемы с нервами и дыхательным аппаратом. Врачи советовали сменить ей климат и уехать в Италию, славившуюся благоприятном климатом. Но Елизавета категорически отказалась покидать Россию, и для лечения был выбран Таганрог. Первым выезжал из столицы Александр, чтобы на месте убедиться в сделанных приготовлениях. Император очень беспокоился о том, как перенесёт путешествие больная, и ежедневно посылал ей трогательные и задушевные письма и записки.
Дом, в котором поселились августейшие супруги по приезде в Таганрог
Елизавета Алексеевна была счастлива уехать из Петербурга и оказаться наедине с мужем, вдали от гнетущей её суеты двора и постоянных интриг вдовствующей императрицы.
«Затем жизнь пошла совсем помещичья, без всякого церемониала и этикета, — пишет великий князь Николай Михайлович, изучавший жизнь Александра Павловича и его жены — Их Величества делали частые экскурсии в экипаже, вдвоем, по окрестностям, оба восхищались видом моря и наслаждались уединением. Государь совершал, кроме того, ежедневные прогулки пешком; трапезы тоже обыкновенно происходили без лиц свиты, словом, все время протекало так, что супруги оставались часами вместе и могли непринуждённо беседовать между собой, так, как это было им приятно. И Александр, и Елизавета наслаждались таким образом жизнью и только сожалели, что не приходилось им до этого так проводить время в загородных дворцах и дачах окрестностей Петербурга».

Император_Александр_I_и_императрица_Елизавета_Алексеевна (329x400, 37Kb)
Как только здоровье Елизаветы немного улучшилось, Александр принял решения посетить южные губернии и Крым. В Севастополе император сильно простудился. В ночь с 27 на 28 октября 1825 года Александр Павлович почувствовал жар и озноб. Только 5 ноября император возвращается обратно к жене в Таганрог. «Я чувствую маленькую лихорадку, которую схватил в Крыму, несмотря на прекрасный климат, который нам так восхваляли. Я более чем когда-либо уверен, что, избрав Таганрог местопребыванием для моей жены, мы поступили в высшей степени благоразумно», — говорил Александр Елизавете Алексеевне и врачам. Однако в ту же ночь ему стало хуже.
Лейб-медик Яков Виллие записал в своём дневнике о здоровье его величества так: «Ночь провёл дурно. Отказ принимать лекарство. Он приводит меня в отчаяние. Страшусь, что такое упорство не имело бы когда-нибудь дурных последствий». Виллие пишет: «Эта лихорадка, очевидно, это гнилая отрыжка, это воспаление в стороне печени…». Александра с трудом уговаривали принимать слабительные пилюли. Весь следующий день Александр был весел и любезен с окружающими. Но уже утром 8 ноября последовал новый приступ. Елизавета Алексеевна была близка к панике. В письме к матери чувствуется полная обречённость перед новым ударом судьбы: «Где же убежище в этой жизни? Когда думаешь, что все устроилось к лучшему и можешь насладиться им, является неожиданное испытание, лишающее возможности воспользоваться тем добром, которое окружает нас. Это не ропот — Бог читает в моем сердце, — это лишь наблюдение, тысячу раз сделанное и теперь в тысячный раз подтверждаемое событиями».
Смерть Александра
Несколько дней император отказывался от всех лекарств. Иногда казалось, что он действительно справлялся с недугом. 11 ноября Елизавета Алексеевна записала: «Около пяти часов я послала за Виллие и спросила его, как обстоит дело. Виллие был весел, он сказал мне, что у него жар, но что я должна войти, что он не в таком состоянии, как накануне». Однако уже 13 ноября у Александра появилась резкая сонливость и заторможенность. На следующий день он попробовал встать, но силы оставили его, и царь потерял сознание. Придя в себя, государь высказал последнее желание: «Я хочу исповедоваться и приобщиться Святых Тайн. Прошу исповедовать меня не как императора, но как простого мирянина. Извольте начинать, я готов приступить к Святому Таинству». После принятия таинства сказал, обращаясь к Елизавете Алексеевне: «Я никогда не испытывал большего наслаждения и очень благодарен вам за него».
Елизавета, стоя на коленях, вместе с священнослужителями умоляли его не отказываться от лечения, сказав, что такое пренебрежение своим здоровьем равносильно самоубийству. И только тогда император разрешил врачам приступить к лечению: «Теперь, господа, ваше дело; употребите ваши средства, какие вы находите для меня нужными». Врачи прибегли к популярному в то время средству лечения лихорадки: за уши поставили 35 пиявок, которые оттянули немало крови, но облегчения страданий не принесли. 18 ноября Виллие пишет: «Ни малейшей надежды спасти моего обожаемого повелителя. Всю ночь у больного был сильнейший жар. Последние сутки император почти не приходил в сознание. В четверг 19 ноября 1825 года началась агония. Дыхание стало тяжелее.
Спустя сутки, 21 ноября, состоялось вскрытие тела покойного государя. В заключении врачей говорилось о том, что император «был одержим острою болезнью, коею первоначально была поражена печень и прочие, к отделению желчи служащие, органы. Болезнь сия в продолжении своем перешла в жестокую горячку с приливом крови в мозговые сосуды. С позиций современной медицины можно предположить, что причиной смерти императора Александра I стала острая геморрагическая лихорадка, встречающаяся в Крыму и при отсутствии должного лечения — как и было в случае с императором — дающая самые тяжелые последствия.
После смерти мужа Елизавета Алексеевна задержалась в Таганроге ещё почти на полгода — ей сильно нездоровилось. И лишь в конце апреля Елизавета Алексеевна решила собираться в Петербург. Навстречу ей выехала мать Александра — Мария Федоровна, которая, доехав до Калуги, остановилась там в ожидании своей больной невестки. А Елизавете Алексеевне было все хуже и хуже. В Белеве, в 90 верстах от Калуги, она почувствовала себя совсем плохо. Попросила было позвать доктора, но узнав, что он спит, 
приказала не будить его.   
Портрет Алексея Охотникова
800px-Alexey_Yakovlevich_Okhotnikov (574x700, 65Kb)
Елизавета Алексеевна умерла 4 мая 1826 года около четырёх часов утра.
Завещания она не оставила. На вопрос о его составлении Елизавета Алексеевна ответила: «Я не привезла с собою в Россию ничего, и потому ничем распоряжаться не могу». Перед поездкой в Петербург она лишь просила в случае её кончины передать свои личные дневники Николаю Карамзину, бывшему для неё очень близким другом.
14 июня Петербург наблюдал торжественное шествие печального кортежа Елизаветы Алексеевны от Чесменского дворца к Петропавловскому собору. Сопровождавший процессию А. Д. Соломко вспоминал: «При въезде печальной колесницы многие в народе плакали. Этот день вначале был освещён лучами солнца, но когда шествие печальное двинулось, то облака сгустились и даже дождик начал кропить землю.
«Тайна» смерти Елизаветы Алексеевны
Внезапные смерти Александра I и его супруги Елизаветы Алексеевны, последовавшие одна за другой, вдали от столицы, естественно не могли не показаться странными. Императора стали отождествлять с сибирским старцем Фёдором Кузьмичом. Версий же смерти Елизаветы Алексеевны существует три:
Официальная. Императрица умерла в Белёве естественной смертью от сочетания ряда хронических болезненных процессов, ускорившихся смертью мужа.
Вторая и самая популярная версия — эта та, что на самом деле Елизавета Алексеевна не погибла, а вслед за мужем решила «отказаться от мирской жизни», став затворницей Верой Молчальницей.
И последняя версия, поддержанная рядом советских писателей, убийства. Якобы императрица была убита (в разных источниках то утоплена, то отравлена) в Белёве, так как Николай I и его мать Мария Федоровна считали её сильной соперницей и претенденткой на трон, ибо пользовалась популярностью в тайных движениях.
Вскоре после смерти августейшей четы появились легенды о Фёдоре Кузьмиче, которым якобы стал Александр Павлович.
Елизавету Алексеевну же стали отождествлять с Верой Молчальницей. В легенде говорилось о том, что проезжая Белёв, императрица посетовала на здоровье и пожелала остановиться в доме купца Дорофеева. Войдя в зал, Елизавета Алексеевна, закрыв глаза руками, пожаловалась на очень яркий свет и попросила его уменьшить, после чего бросившиеся выполнять приказания слуги потушили большинство свечей, оставив гореть лишь две. Затем вдовствующая императрица Елизавета пожелала, сославшись на сильную усталость, уединиться. Хозяева удалились спать в другую часть дома, но вскоре их разбудили, сообщив о кончине императрицы. Хозяйка, приблизившись к телу покойной, чтобы поцеловать руку, якобы поняла, что перед ней находится совершенно другая женщина, по некоторым сведениям лежащая перед ней женщина отличалась цветом волос. Протоиерей Покровский сообщает, что ночью в дом помещицы был приглашён священник из Белёвского духовного училища, который исповедал и причастил какую-то закутанную женщину. После того как гроб с телом Елизаветы Алексеевны, запаянный в Белёве по указанию императора Николая I, увезли, в доме местного священника появилась некая странница. Её отличали хорошие манеры и высокая образованность, на вопрос хозяев о её происхождении ею был дан ответ: «Кто я такая, я сказать не могу, а что я странствую, на это Божия воля». После этого в городе появился слух, что эта странница и есть императрица Елизавета Алексеевна.



0_73e8a_8edeb40e_XL.jpg (322x25, 4Kb)

Комментариев нет:

Отправить комментарий