Чак Норрис: убивающий смертью!

Культовому герою эпохи видеосалонов сегодня стукнуло 78, а его карьере в кино более сорока лет. При этом о Чаке давно никто ничего не слышал, разве что анекдоты. Где-то сейчас крутой рейнджер? Что он поделывает? Сейчас расскажем.

Текст: Леонид Александровский

Знакомство наших соотечественников с Чаком произошло в самом живописном антураже: колоннада римского Колизея, скрип костяшек каратистских кулаков, свирепый взгляд Брюса Ли, волосатый торс и белоснежные «адидасы» его смертельного врага. Ровно через десять минут Брюс Ли сломает шею герою Норриса… Но вот незадача: через полгода после выхода фильма «Возвращение дракона» Брюс Ли отправится к праотцам, а Чак и по сей день живее всех живых.

Если кто-то скажет тебе, что железный человек — это Стивен Сигал, Лоренцо Ламас или, не дай бог, Роберт Дауни-младший, рассмейся этому человеку в лицо (а если у тебя с собой окажутся твои верные нунчаки, покажи ему пару легких приемчиков). Настоящий железный человек — это Чак Норрис. И чем же, спросишь ты, старина Норрис железнее прочих? А вот чем: сколько бы несгибаемого Чака ни выкидывали на свалку истории, он каждый раз каким-то невероятным образом восставал из ада насмешек и забвения и выстреливал абсолютно новой главой своей бесконечной карьеры.

 Корейский расцвет 

Славная сага о Чаке началась семьдесят пять лет назад в заштатном городишке Райан, что в штате Оклахома, когда в семье автомеханика и домохозяйки родился малыш по имени Карлос Рэй Норрис. Родители будущего каратиста (они были смешанных чероки-ирландских кровей) прозябали без гроша: страна только-только начинала выползать из нищеты Великой депрессии. Норрисы жили в трейлере (такие семьи в Америке принято, не стесняясь, обзывать trailer trash — «трейлерный мусор»), в котором среди прочих неудобств не было туалета. Чтобы комфортно справить нужду, Чаку приходилось топать несколько километров до теткиного дома.

«Я был тщедушным троечником, — писал в мемуарах Норрис. — В футбольную команду меня взяли, но только во второй состав. Тренер любил бойких агрессивных пацанов, а я был тихушник». Формированию характера юнца ничуть не способствовал и тот факт, что Норрис-старший был конченым пьянчугой и воспитанием сына не занимался. Родители развелись, когда Карлосу было шестнадцать, что только пошло ему на пользу: у парня сложились прекрасные отношения с отчимом, который относился к пасынку с куда большим вниманием, чем родной отец, и, в частности, привил ему подлинный интерес к спорту. Едва окончив школу, Норрис женился на своей школьной подружке и пошел в ВВС.

Дело было в конце 50-х, и Норрис загремел на авиабазу в Южную Корею. Там с салагой быстро приключились две вещи, предопределившие его дальнейшую судьбу. Во-первых, молодой провинциал получил от товарищей прозвище Чак. Во-вторых, он записался в секцию дзюдо. Поначалу казалось, что спеца по боевым искусствам из солдата не получится. Уже через неделю после начала тренировок Чак умудрился сломать руку. «Собирался разбить ладонью брусок, сконцентрировался, замахнулся, но в самый момент удара чего-то испугался, неправильно повернул руку и — получите больничный на полтора месяца!»

Как-то раз, разгуливая в гипсе по окрестным деревням, Норрис увидел порхающие поверх забора корейские головы. Нет, это были не изощренные пытки узкоглазых садистов а-ля «Апокалипсис сегодня». Это местный кружок последователей стиля тансудо развлекался акробатическими ударами в прыжке. У Норриса отвалилась челюсть. Вылечив руку, начинающий дзюдоист записался и к тансудистам тоже. «Я занимался тансудо по четыре часа в день, с шести до десяти вечера, с понедельника по пятницу, а по субботам ходил на дзюдо. Для обычного 19-летнего паренька, совсем не спортивного, нагрузки были адские».

Обычно американцы не выдерживали тягот обучения аутентичному корейскому махачу, Чак же отбарабанил 13 месяцев полного курса. Когда пришла пора возвращаться для продолжения службы в Америку, в расположение авиабазы в Калифорнии прибыл уже не щуплый доходяга с Оклахомщины, которого вся школа дразнила индейцем, а закаленный ветеран, который мог навалять по самое не хочу любому зарвавшемуся старлею со всеми местными качками-нудистами в придачу. Это был уже хорошо оформившийся зародыш того Чака Норриса, который через десять лет будет биться на равных с Брюсом Ли.

 Непобежденный 

Вернувшись к гражданской жизни в 1962-м, Чак Норрис обнаружил себя в прогрессивной Калифорнии начала новой эры. Наряду с поэтами-битниками, рок-музыкантами, новым поколением голливудских бунтарей и прочими энтузиастами контркультуры, Западное побережье давало кров приверженцам любых альтернативных стилей жизни. Чак оказался в нужном месте в нужное время: именно тогда, в начале 60-х, Калифорния начала превращаться в каратистский рай. Пляж в Лонг-Бич ежегодно принимал крупнейший международный турнир. Кроме того, молодые продвинутые голливудские звезды вроде Стива Маккуина и Чарльза Бронсона с удовольствием включали занятия карате в свой физкультурный режим.

Первую собственную школу Чак открыл едва демобилизовавшись, а к середине 60-х был уже видным деятелем местной карате-тусовки — известным тренером, бойцом и владельцем нескольких школ. В начале 1968-го Норрис проиграл бой в последний раз, а 24 ноября того же года стал чемпионом в среднем весе среди профессионалов. Этот титул Чак защищал шесть раз подряд, вплоть до завершения бойцовской карьеры в статусе непобежденного чемпиона в 1974-м. Тогда же, в конце 60-х, Чак разработал и запатентовал свою разновидность смешанного боевого стиля, которую назвал «чункундо». Знающие люди утверждают, что чункундо от Чака — вполне легитимный и боеспособный микс карате, дзюдо и джиу-джитсу.

 Брюс всепомогающий 

В 1964-м, во время демонстрационного боя на Лонг-Бич, Чак познакомился с Брюсом Ли (на калифорнийских пляжах вообще случалось немало судьбоносных встреч: через год, например, на соседнем Венис-Бич Джим Моррисон и Рэй Манзарек договорились собрать группу). А в 1966 году Брюс дебютировал на актерском поприще, в телесериале «Зеленый шершень», и скоро уже не вылезал из телеящика. Голливуд в то время подкармливал молодых драчунов, нанимая каратистов в качестве хореографов постановочных побоищ и мальчиков для битья, так что карьера приятелей-каратистов Брюса была в каком-то смысле предрешена.

1 2