КАЦМАН ИЗ ГРОЗНОГО

Кацман из Грозного
Беседа с бизнесменом, решившим восстановить синагогу

Владимир Кацман  – один из наи- более успешных предпринимателей Калининграда. Он входит в Совет директоров одного из крупнейших российских ритейлеров ПАО «Дикси Групп», возглавляет Совет дирек- торов группы компаний «Продукты питания», является членом Президи- ума Российского еврейского конгресса и президентом фестиваля «Кали- нинград Сити Джаз». А еще Кацман строит в Калининграде синагогу. Проект глубоко символичен: дом мо- литвы возводится на месте, где сто- яла Neue Shul – Новая кёнигсбергская синагога, освященная в августе 1896 г. и сожженная нацистами в ночь 9 ноя- бря 1938 г. Мы беседуем в офисе Кацма- на, в здании, где когда-то размещалось советское консульство в Кёнигсберге, а сейчас – принадлежащий бизнесмену ресторан «Лондон» и популярный в городе джаз-клуб. – Что подвигло вас взяться за столь грандиозный проект? Рас- сказывают, якобы в Калининград приехал один американец с идеей со- бирать деньги на строительство синагоги, а вы ему сказали: хочешь – сними с руки часы, продай и начинай строить; а не хочешь – я сам все по- строю. – Да, есть такой человек, он кали- нинградец, занимался антиквариа- том, жил в то время в США, у него в Нью-Йорке на Пятой авеню галерея. Но этот эпизод был уже после того, как я задумался о синагоге. Знаете, у еврея лет в 40–45 начинаются раз- мышления о своих духовных кор- нях… По крайней мере, так было со мной. – Стоп! Давайте с этого места по порядку. Начнем с ваших еврейских корней. – Я ведь родом из семьи ортодок- сальных коммунистов. Мой дедуш- ка преподавал в Грозном на кафедре марксизма-ленинизма в знаменитом Нефтяном институте. – Вы родились в Грозном? – Я – да, а дедушка из Белоруссии, мои корни там: Бобруйск, Могилев, Мозырь… Мои мама и папа, дедуш- ка и бабушка говорили на идише. А дедушка… Помните, Высоцкий пел: «У него приемник „Грюндиг“, он его ночами крутит»? Так это как раз про дедушку. Ему мой дядя привез из ко- мандировки в Пакистан этот самый «Грюндиг», и дедушка по ночам слу- шал «голоса», а утром просыпался и шел преподавать марксизм-лени- низм. Гефилте-фиш, лэйках, другие еврейские кушанья – все это было в доме, при том что ни в какую синаго- гу никто не ходил. Мы жили непло- хо: бабушка была главным товарове- дом центрального универмага, папа и дядя всегда были сыты и ухожены, а я не понимал, что такое «пятая гра- фа», о которой мне говорила мама, наставляя: «Ты – еврей, не выпячи- вайся». – А ведь в Грозном была еврейская община. Была, наверное, и синагога. Горские евреи – они же очень серьез- но относятся к традиции. А ваша семья как-то соприкасалась с ними? – Мы жили на улице Ленина, а там рядом была «еврейская слободка». Но, знаете, горские евреи – это дру- гой мир, мы с ними не соприкаса- лись. Синагога, наверное, была, но я о ней ничего конкретного не помню. С евреями общались по работе, были друзья, родственники. Мой дядя со стороны мамы, Владимир Белоцер- ковский, был сначала конферансье, потом возглавлял Чеченский драма- тический театр им. Ханпаши Нура- дилова  – еврей же должен возглав- лять чеченский театр. – Известна история о том, что Махмуд Эсамбаев, которого воспи- тала еврейская женщина, вторая жена его отца, мог поговорить на идише… – Да, Махмуд Эсамбаев был луч- шим другом дяди Вовы. Дядя еще дружил с Кобзоном. Как-то заслу- женный артист Чечено-Ингушской АССР пришел к нему и оставил авто- граф на пыльной крышке рояля, так дядя Вова несколько месяцев пыль не стирал. Знаете, чеченцы очень хо- рошо относились к евреям. Несколь- ко лет назад, я знаю, при поддержке Кадырова в Грозном была заложена синагога… – Она так и не достроена. А сейчас там остались евреи? – Вряд ли. Может, какие-то стари- ки, которые не смогли уехать, но я никого не знаю. Когда началась вой- на, все дееспособное население уеха- ло, в том числе и евреи. – Но ведь когда вы уехали из Гроз- ного, никакого антисемитизма как причины бегства не было? – Причина бытовая: изменилась атмосфера, невозможно стало жить. Вот я вспоминаю, как возвращался в пять утра с ночной смены – я был на- чальником буровой в горах… И вот я иду через площадь, где собрались тысячи вайнахов, спустившихся с гор и требовавших независимости. Наступило время молитвы, вся пло- щадь встала на колени, а я один – ев- рей с котомочкой, которую мне жена в ночь собрала. Тут я почувствовал себя неуютно. Или другой пример. Продавал квартиру, оставшуюся от дедушки. Были два покупателя, я хотел продать выгоднее, так первый покупатель стал ломиться ко мне с угрозами, и жена чуть не выпрыг- нула из окна. Я понял, что надо уез- жать. – И так вы оказались в Калинин- граде? – Мой друг, майор милиции, на- правился в Калининград работать в один из райотделов, и я еще с одним другом увязался за ним. Привез с со- бой кучу рекомендательных писем от грозненских нефтяников, имев- ших знакомых в «Калининград- морнефти», но это не помогло – мне предложили идти на буровую рабо- чим, после того как я уже был началь- ником буровой, начальником инже- нерно-технологической службы. И вот друзья мне посоветовали занять- ся бизнесом: арендовали кафе, стали делать горячие бутерброды. Так в 1992  г. началась моя калининград- ская жизнь. – Я помню, вы тогда пришли к нам в общину за мацой. А откуда вы знали, что наступает Песах и надо идти за мацой? – Это папа мне говорил, и я все это старался делать. В Калининграде я познакомился с другими евреями- бизнесменами. Это способствовало развитию моего еврейского самосо- знания, и хотя мама учила меня «не высовываться», во мне бурлило же- лание показать, что все вокруг такие, а я другой. – На характер еврея обычно на- кладывает отпечаток менталь- ность народа, среди которого он живет. Наверное, ваше «чеченское воспитание» повлияло? – Пожалуй… Чечня, когда мы там жили, была местом очень благопо- лучной жизни, но и бунтарский дух там всегда был: памятник Ермолову в центре Грозного регулярно взры- вали. Помните кадр из «Белого солнца пустыне», где на ящиках с динамитом сидят мудрые аксакалы? Моя жена смешно говорит: «Никак не могу уловить момент, когда моло- дые балбесы становятся мудрыми аксакалами». Я вот не знаю, к какой категории сегодня отношусь. Но вот когда мы с коллегами обсуждали ев- рейские благотворительные проек- ты, мне как «еврейскому горцу» за- хотелось не мелочиться подачками, а сделать что-то масштабное. – Вы говорите о памятнике жертвам расстрела в Пальмникен, который теперь называется Ян- тарный? – Узнав из публикации калинин- градских журналистов В. Шабунина и А. Адерихина об истории убийства на балтийском побережье тысяч ев- рейских женщин, я захотел сделать памятник, который стал бы местом притяжения людей разных поко- лений и национальностей. В свое время я с Б-жьей помощью удачно продал свой бизнес – сеть гипермар- кетов «Виктория», и у меня возник так называемый «кэш» – значитель- ный объем свободных денег, что по- зволило мне заняться этими двумя амбициозными проектами: синаго- гой и памятником жертвам Холоко- ста, который был открыт 30 января 2011  г. В Калиниграде я нашел ар- хитектора Наталью Лоренс. У нее интересное происхождение: мать  – еврейка, отец  – немец. Ее энергия и заинтересованность очень много значат для продвижения этих про- ектов. И вот мы стали искать худож- ника с мировым именем, который стал бы автором памятника. Обра- щались к Эрнсту Неизвестному, к Михаилу Шемякину, который толь- ко за эскиз запросил миллион дол- ларов. В конце концов остановили выбор на Фрэнке Майслере  – зна- менитом израильском скульпторе и ювелире, который когда-то был вывезен в Англию из занятого наци- стами Гданьска. – В какой стадии находится строительство синагоги? – Монтируем купол. Стадион, где в июне будут проходить игры чем- пионата мира по футболу, строит- ся неподалеку, толпы людей будут идти мимо синагоги. А среди кон- тролирующих, которые приедут от ФИФА, шесть евреев. Они узнали эту историю, говорят: мы хотим мо- литься здесь. Мы надеемся закрыть контур, если полностью не успе- ем фасад, то хотя бы вход. Тут ведь вот еще что… Мне рассказали, что раввины Александр Борода и Берл Лазар – они же бывают в Кремле – сообщили Путину про наше стро- ительство, а он: «Ну и прекрасно, я приеду открывать стадион и от- крою синагогу». Так мне теперь такой спущен негласный «дед- лайн» – март 2018-го. – И вы готовы самостоятельно вытянуть этот проект? – Я понимаю, что должен теперь нести этот крест… Нет, простите, магендавид. В проект уже вложено более 2,5 млн €, а на столе два огром- ных талмуда – смета: на оставшиеся работы нужно еще 4,5  млн. Кали- нинградские бизнесмены готовы участвовать: Леонид Плитман наме- рен оплатить изготовление в Италии арон-кодеша, Борис Печерский  – витражи, Александр Любинский  – электронное оснащение, Максим Кофман  – кондиционирование и вентиляцию, Игорь Рабинович  – возведение купола. Это ведь общин- ное дело – строить синагогу. Очень мне понравилось, что рассказал Сте- фано Влахович, мой партнер, хорват, гражданин Италии. Он, кстати, тоже обещал сделать достойный взнос в строительство. Когда в Дубровнике строили аквапарк (а он очень нужен был этому туристическому городу), правительство, конечно, финанси- ровало, но и горожане делали свои взносы. И потом имя каждого жерт- вователя было высечено на его лич- ном кирпиче. Так вот, я думаю, что не только калининградцы, но и ев- рейские общины, и просто жители Германии могли бы принять участие в нашем проекте и внести кто сколь- ко может на личный кирпич. – А как сделать пожертвование из Германии? – Недавно заработал сайт «Но- вая Кёнигсбергская синагога», его адрес: https://kldsynagogue.com/. Там есть подробная смета проек- та, там же можно сделать взнос с банковской карты, и там перечис- лены все пожертвования  – от моих 2  550  231  € до анонимных 100  руб. Возможен также банковский пере- вод с использованием следующих реквизитов: The Synagogue Construction Foundation in Kaliningrad, a nonprofit organisation INN (Taxpayer Identification Number) 3906901786 Bank account 40703810020230000070 Account 40703978720000000002 EUR Branch No. 8626 Sberbank BIK (sort code) 042748634 Correspondent account 30101810100000000634 Беседовал Виктор ШАПИРО