Террористическая организация «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) пополняется добровольцами-фанатиками не только мужского, но и женского пола. Что толкает «шахидок» в бой?
Все больше женщин-мусульманок принимают решение помочь ИГИЛ в его кровавом строительстве «Мирового Халифата». Схема их радикализации, в принципе, мало чем отличается от схемы радикализации молодых мусульман мужского пола. Тем не менее, у женщин имеются некоторые собственные мотивы для того, чтобы присоединиться к джахиддим.
Молодость, глупость, безнадежность…
Небольшой пригород Денвера (США), раннее пятничное утро. Три юных девушки, 15, 16 и 17 лет не приходят в школу на занятия, сообщив, что заболели. Они крадут у своих родителей в общей сложности 2 тысячи долларов, забирают с собой удостоверения личности и отправляются в аэропорт. Их ждет далекое путешествие: из штата Колорадо – в Германию, оттуда – в Турцию и, наконец, в Сирию. Их цель – помочь «Исламскому государству» в борьбе за Халифат.
Те, кто думают об ИГИЛ, автоматически представляют себе бородатых мужчин с устремленными в небеса указующими перстами. Возможно – пожилых «проповедников ненависти», седобородых имамов, трактующих Коран и призывающих «убивать неверных». Но уж ни в коем случае – не девчушек-подростков из Роки Маунтин. Они как-то не рифмуются ни с Халифатом, ни с мировым джихадом. Если бы ФБР не перехватила эту «girlie band» в последнюю неделю октября с помощью немецких коллег в аэропорту Франкфурта-на-Майне – девушки, скорее всего, давно уже оказались бы где-нибудь на территории, подконтрольной боевикам. И их история – не то, чтобы типична по нынешним временам, но не так уж и уникальна. Многие молодые девушки принимают решение поддержать джихадистов в Сирии и в Ираке. Не только американки – подобные случаи отмечены в Великобритании, во Франции и в Германии…
Что же заставляет не кого-нибудь, а именно молодых девушек присоединяться к фанатикам-бородачам, известным своей привычкой порабощать и унижать женщин? К мужчинам, развлекающимся массовыми изнасилованиями «неверных грешниц»? Общая схема их вербовки – примерно такая же, как и схема вербовки добровольцев-мужчин. В некоторых случаях, правда, имеются определенные особенности, парадоксальные мотивы, гнездящиеся в психологии этих девушек.
Совсем недавно немецкие спецслужбы провели целое исследование, посвященное «джихадисткам-путешественницам». Официально оно еще не было опубликовано, но некоторые его фрагменты стали, благодаря стараниям журналистов, достоянием общественности.
Так, доклад утверждает, что из 378 «шахидок», отправившихся (либо предпринявших попытку отправиться) из Германии в «Халифат», абсолютное большинство составляют девушки из мигрантских семей, урожденные мусульманки. 54 девушки были немками, принявшими ислам.
Примерно треть из них достигли возрастной группы от 21 до 25 лет.
Лишь 12% из них перед началом «радикализации» имели рабочие места. Из тех же, кто ими обладали, большинство занималось неквалифицированным трудом.
Абсолютное большинство бросили учебу либо в школе, либо в ВУЗе.
Более 60% девушек имеют, как минимум, одну судимость – в основном, за бытовое насилие, воровство или торговлю наркотиками.
Итак – молодые, необразованные, бесперспективные. Именно так можно охарактеризовать большинство тех, кто решил отправиться «в джихад». «Многие молодые мусульмане чувствуют себя в Германии маргиналами, изолированными от общества – несмотря на то, что являются гражданами ФРГ» – поясняет Йорн Тиллманн из Центра исследований ислама и права университета Эрлангена, – «Они не видят для себя дома никакой перспективы, зачастую сами себя считают неудачниками».
«Исламское государство», сообщениями о боевых успехах которого день за днем полнятся страницы газет и телеэкраны, кажется некоторым из них желанным выходом из безнадежной ситуации. Они думают: «Если я присоединюсь к джихаду – я добьюсь успеха, я стану тем, кого боится весь мир!». И в данном случае неважно, думает ли так парень или девушка – мотив одинаков.
Женщины и ислам
В истории ислама существует множество примеров воюющих женщин, которые ИГИЛ использует в своей пропаганде. Соответственно, и в «войсках Халифата» имеются вооруженные женские отряды. Наиболее известный из них – «бригада аль-Ханассаа» в сирийском городе Ракка – группировка, исполняющая обязанности «шариатской полиции». В ранне-средневековой модели общества, насаждаемой ИГИЛ, женщины-джихадистки, таким образом, не обязательно являются бесправными и безгласными домохозяйками.
Согласно данным британских СМИ, в этой бригаде ключевые руководящие посты занимают женщины, прибывшие как раз из европейских стран. Одна из тех, кому посчастливилось «спрыгнуть» с несущегося на всех парах поезда джихада, рассказывала в интервью телеканалу CNN о том, что, несмотря на оружие и особый статус, девушек из этой бригады точно так же против воли отдавали замуж, причем мужчины-джихадисты вели себя далеко не по-джентльменски. «Бывали случаи, когда женщин приходилось доставлять в больницу, так как их избивали и насиловали» – утверждала она.
Кроме того, эксперты предполагают, что большинство прибывших поддержать джихад девушек, несмотря на свою «правоверность» и готовность жизнь положить за Халифат, оказываются под замком и вынуждены обслуживать и обеспечивать боевиков-мужчин.
Идеология джихада предписывает молодым людям обоих полов определенный стиль одежды, определенный кодекс поведения и определенное мировоззрение. Есть вещи «халяльные» (разрешенные), а есть «харамные» (запрещенные). Кто эти правила соблюдает – тот свой, тот может чувствовать себя частью исламистской «элиты». Поэтому, делают вывод исследователи, радикализация и вояж «в Халифат» не означают автоматически желания взять в руки оружие и воевать. Довольно часто это просто желание сделать что-нибудь для ислама, быть сопричастным.
Игра в джихад
С этой позиции Тиллманн вычисляет еще один мотив: он описывает восхищение ИГИЛ, как феномен молодежной культуры. «Во времена, когда семидесятилетние щеголяют татуировками и пирсингом, когда представители любого поколения могут делать и носить все, что им взбредет в голову, молодежь теряет возможность выделиться, – считает исследователь, – Чтобы создать собственную идентификацию и, как водится, подразнить общество, в качестве наиболее успешного средства используется, таким образом, религиозный фанатизм». Тиллманн называет молодых приверженцев ИГИЛ «панками ислама».
Пропагандисты ИГИЛ давно усвоили этот принцип. Террористы рекламируют себя высококачественными видео, через социальные сети и платформы типа Youtube, даже в последнее время – компьютерными играми. Они используют Instagram и Twitter для публикации «боевых» фото, они распространяют воспевающие джихад песни в качестве рингтонов для смартфонов. Они «ловят души», не выходя из интернет-чатов и форумов, играя на страсти молодых людей к приключениям – но также и на их невзгодах и желаниях.
Нет пути назад
Упомянутое уже исследование немецких спецслужб утверждает, что 11% отправляющихся «в джихад» молодых людей из Германии – девушки. Андре Тауберт из бременского центра помощи «Китаб» считает, что их мотивы отличаются от мотивов парней. Как правило, в его центр обращаются за помощью родители, опасающиеся, что их дети попали под влияние «проповедников ненависти». Из примерно 100 случаев, которыми он занимается, около половины – девушки. Тауберт утверждает, что далеко не все они индоктринированы – просто родители, как правило, скорее начинают беспокоиться за дочерей, чем за сыновей. Кроме того, радикализацию девушек легче вычислить: они тут же начинают носить бурки, хиджабы и заворачиваться в традиционные исламские женские одеяния.
«Есть девушки, которых привлекает перспектива стать вдовой шахида, – рассказывает Тауберт, – в Халифате это вообще один из наивысших символов статуса, он сам по себе гарантирует попадание в рай». Еще один мотив джихадисток выглядит, на фоне информации о женской доле в Халифате, весьма парадоксальным: «Некоторые молодые женщины уверены, что мужчины-мусульмане – лучшие мужчины, такие, которых не приходится боятся» – поясняет Тауберт. Работая со многими семьями, он пришел к выводу: «Девушки, подверженные исламской радикализации, как правило, обладают негативным опытом в отношении семейного насилия. Миф о том, что шахид-боец ИГИЛ никогда их пальцем не тронет, хотя и ложен, но дает им чувство безопасности».
При этом любые сообщения о боевиках, убивающих, насилующих, продающих в рабство женщин, эти девушки, как правило, отметают – «западная пропаганда». Впрочем, Йорн Тиллман, наоборот, утверждает, что джихадистки женского пола отлично все понимают и представляют, на что способны их соратники-мужчины. Но, по его мнению, они пребывают в уверенности, что насилию подвергаются только женщины, которые «этого заслуживают» – «неверные», йезидки, курдки и прочие «враги» женского пола. Свои же, правоверные, борющиеся за общее дело – в безопасности.
Так ли это на самом деле – с определенностью сказать трудно. Уже хотя бы потому, что, как правило, женщина, попавшая на территорию, контролируемую боевиками-исламистами, обратно не возвращается. В Халифате женщинам запрещено передвигаться без мужского сопровождения. Так что рассказы о том, что там творится на самом деле – редки и от них можно попросту отмахнуться.
Все больше женщин-мусульманок принимают решение помочь ИГИЛ в его кровавом строительстве «Мирового Халифата». Схема их радикализации, в принципе, мало чем отличается от схемы радикализации молодых мусульман мужского пола. Тем не менее, у женщин имеются некоторые собственные мотивы для того, чтобы присоединиться к джахиддим.
Молодость, глупость, безнадежность…
Небольшой пригород Денвера (США), раннее пятничное утро. Три юных девушки, 15, 16 и 17 лет не приходят в школу на занятия, сообщив, что заболели. Они крадут у своих родителей в общей сложности 2 тысячи долларов, забирают с собой удостоверения личности и отправляются в аэропорт. Их ждет далекое путешествие: из штата Колорадо – в Германию, оттуда – в Турцию и, наконец, в Сирию. Их цель – помочь «Исламскому государству» в борьбе за Халифат.
Те, кто думают об ИГИЛ, автоматически представляют себе бородатых мужчин с устремленными в небеса указующими перстами. Возможно – пожилых «проповедников ненависти», седобородых имамов, трактующих Коран и призывающих «убивать неверных». Но уж ни в коем случае – не девчушек-подростков из Роки Маунтин. Они как-то не рифмуются ни с Халифатом, ни с мировым джихадом. Если бы ФБР не перехватила эту «girlie band» в последнюю неделю октября с помощью немецких коллег в аэропорту Франкфурта-на-Майне – девушки, скорее всего, давно уже оказались бы где-нибудь на территории, подконтрольной боевикам. И их история – не то, чтобы типична по нынешним временам, но не так уж и уникальна. Многие молодые девушки принимают решение поддержать джихадистов в Сирии и в Ираке. Не только американки – подобные случаи отмечены в Великобритании, во Франции и в Германии…
Что же заставляет не кого-нибудь, а именно молодых девушек присоединяться к фанатикам-бородачам, известным своей привычкой порабощать и унижать женщин? К мужчинам, развлекающимся массовыми изнасилованиями «неверных грешниц»? Общая схема их вербовки – примерно такая же, как и схема вербовки добровольцев-мужчин. В некоторых случаях, правда, имеются определенные особенности, парадоксальные мотивы, гнездящиеся в психологии этих девушек.
Совсем недавно немецкие спецслужбы провели целое исследование, посвященное «джихадисткам-путешественницам». Официально оно еще не было опубликовано, но некоторые его фрагменты стали, благодаря стараниям журналистов, достоянием общественности.
Так, доклад утверждает, что из 378 «шахидок», отправившихся (либо предпринявших попытку отправиться) из Германии в «Халифат», абсолютное большинство составляют девушки из мигрантских семей, урожденные мусульманки. 54 девушки были немками, принявшими ислам.
Примерно треть из них достигли возрастной группы от 21 до 25 лет.
Лишь 12% из них перед началом «радикализации» имели рабочие места. Из тех же, кто ими обладали, большинство занималось неквалифицированным трудом.
Абсолютное большинство бросили учебу либо в школе, либо в ВУЗе.
Более 60% девушек имеют, как минимум, одну судимость – в основном, за бытовое насилие, воровство или торговлю наркотиками.
Итак – молодые, необразованные, бесперспективные. Именно так можно охарактеризовать большинство тех, кто решил отправиться «в джихад». «Многие молодые мусульмане чувствуют себя в Германии маргиналами, изолированными от общества – несмотря на то, что являются гражданами ФРГ» – поясняет Йорн Тиллманн из Центра исследований ислама и права университета Эрлангена, – «Они не видят для себя дома никакой перспективы, зачастую сами себя считают неудачниками».
«Исламское государство», сообщениями о боевых успехах которого день за днем полнятся страницы газет и телеэкраны, кажется некоторым из них желанным выходом из безнадежной ситуации. Они думают: «Если я присоединюсь к джихаду – я добьюсь успеха, я стану тем, кого боится весь мир!». И в данном случае неважно, думает ли так парень или девушка – мотив одинаков.
Женщины и ислам
В истории ислама существует множество примеров воюющих женщин, которые ИГИЛ использует в своей пропаганде. Соответственно, и в «войсках Халифата» имеются вооруженные женские отряды. Наиболее известный из них – «бригада аль-Ханассаа» в сирийском городе Ракка – группировка, исполняющая обязанности «шариатской полиции». В ранне-средневековой модели общества, насаждаемой ИГИЛ, женщины-джихадистки, таким образом, не обязательно являются бесправными и безгласными домохозяйками.
Согласно данным британских СМИ, в этой бригаде ключевые руководящие посты занимают женщины, прибывшие как раз из европейских стран. Одна из тех, кому посчастливилось «спрыгнуть» с несущегося на всех парах поезда джихада, рассказывала в интервью телеканалу CNN о том, что, несмотря на оружие и особый статус, девушек из этой бригады точно так же против воли отдавали замуж, причем мужчины-джихадисты вели себя далеко не по-джентльменски. «Бывали случаи, когда женщин приходилось доставлять в больницу, так как их избивали и насиловали» – утверждала она.
Кроме того, эксперты предполагают, что большинство прибывших поддержать джихад девушек, несмотря на свою «правоверность» и готовность жизнь положить за Халифат, оказываются под замком и вынуждены обслуживать и обеспечивать боевиков-мужчин.
Идеология джихада предписывает молодым людям обоих полов определенный стиль одежды, определенный кодекс поведения и определенное мировоззрение. Есть вещи «халяльные» (разрешенные), а есть «харамные» (запрещенные). Кто эти правила соблюдает – тот свой, тот может чувствовать себя частью исламистской «элиты». Поэтому, делают вывод исследователи, радикализация и вояж «в Халифат» не означают автоматически желания взять в руки оружие и воевать. Довольно часто это просто желание сделать что-нибудь для ислама, быть сопричастным.
Игра в джихад
С этой позиции Тиллманн вычисляет еще один мотив: он описывает восхищение ИГИЛ, как феномен молодежной культуры. «Во времена, когда семидесятилетние щеголяют татуировками и пирсингом, когда представители любого поколения могут делать и носить все, что им взбредет в голову, молодежь теряет возможность выделиться, – считает исследователь, – Чтобы создать собственную идентификацию и, как водится, подразнить общество, в качестве наиболее успешного средства используется, таким образом, религиозный фанатизм». Тиллманн называет молодых приверженцев ИГИЛ «панками ислама».
Пропагандисты ИГИЛ давно усвоили этот принцип. Террористы рекламируют себя высококачественными видео, через социальные сети и платформы типа Youtube, даже в последнее время – компьютерными играми. Они используют Instagram и Twitter для публикации «боевых» фото, они распространяют воспевающие джихад песни в качестве рингтонов для смартфонов. Они «ловят души», не выходя из интернет-чатов и форумов, играя на страсти молодых людей к приключениям – но также и на их невзгодах и желаниях.
Нет пути назад
Упомянутое уже исследование немецких спецслужб утверждает, что 11% отправляющихся «в джихад» молодых людей из Германии – девушки. Андре Тауберт из бременского центра помощи «Китаб» считает, что их мотивы отличаются от мотивов парней. Как правило, в его центр обращаются за помощью родители, опасающиеся, что их дети попали под влияние «проповедников ненависти». Из примерно 100 случаев, которыми он занимается, около половины – девушки. Тауберт утверждает, что далеко не все они индоктринированы – просто родители, как правило, скорее начинают беспокоиться за дочерей, чем за сыновей. Кроме того, радикализацию девушек легче вычислить: они тут же начинают носить бурки, хиджабы и заворачиваться в традиционные исламские женские одеяния.
«Есть девушки, которых привлекает перспектива стать вдовой шахида, – рассказывает Тауберт, – в Халифате это вообще один из наивысших символов статуса, он сам по себе гарантирует попадание в рай». Еще один мотив джихадисток выглядит, на фоне информации о женской доле в Халифате, весьма парадоксальным: «Некоторые молодые женщины уверены, что мужчины-мусульмане – лучшие мужчины, такие, которых не приходится боятся» – поясняет Тауберт. Работая со многими семьями, он пришел к выводу: «Девушки, подверженные исламской радикализации, как правило, обладают негативным опытом в отношении семейного насилия. Миф о том, что шахид-боец ИГИЛ никогда их пальцем не тронет, хотя и ложен, но дает им чувство безопасности».
При этом любые сообщения о боевиках, убивающих, насилующих, продающих в рабство женщин, эти девушки, как правило, отметают – «западная пропаганда». Впрочем, Йорн Тиллман, наоборот, утверждает, что джихадистки женского пола отлично все понимают и представляют, на что способны их соратники-мужчины. Но, по его мнению, они пребывают в уверенности, что насилию подвергаются только женщины, которые «этого заслуживают» – «неверные», йезидки, курдки и прочие «враги» женского пола. Свои же, правоверные, борющиеся за общее дело – в безопасности.
Так ли это на самом деле – с определенностью сказать трудно. Уже хотя бы потому, что, как правило, женщина, попавшая на территорию, контролируемую боевиками-исламистами, обратно не возвращается. В Халифате женщинам запрещено передвигаться без мужского сопровождения. Так что рассказы о том, что там творится на самом деле – редки и от них можно попросту отмахнуться.
Источник: kackad.com
Автор: Немировский Борис
|
Комментариев нет:
Отправить комментарий