воскресенье, 1 октября 2017 г.

ПРАЗДНИК БЕЗ ОБИД

Сегодня, когда до Йом Кипура остаются считанные часы, мне вдруг вспомнилась история, рассказанная умершим недавно писателем Анатолием Алексиным во время одной из наших последних встреч.

– По моим повестям было поставлено немало фильмов и пьес, – вспоминал Анатолий Георгиевич. – Ну, с пьесами мне везло: в них играли многие великие, изумительные актеры. А вот с кино везло куда меньше. Сергей Аполлинариевич Герасимов говорил мне: «Толя, театр близок к литературе, а вот кино – не всегда, там бывают и срывы». И вот сняли телевизионный фильм по моей повести «Поздний ребенок». Снимал его молодой режиссер Костя Ершов. Я посмотрел сделанную им картину и понял, что она мне не нравится. Человек я по натуре мягкотелый, но тут вдруг мне показалось, что вместо моего «Позднего ребенка» мне всучили какого-то чужого. Вдобавок еще большая начальница с телевидения шептала мне в ухо: «Вас исказили! Неужели вы это примете?!» Словом, я не поддержал Костю, и это, конечно, ударило по нему. Ударило и материально, и по его авторитету. Возможно, нанесло ущерб его карьере режиссера. А потом фильм показали по телевидению, и на следующий день мне звонит мой незабвенный друг Ираклий Луарсабович Андроников, поздравляет меня с выходом фильма и говорит: «Это же новое слово в кино!» Еще через два месяца в журнале «Искусство кино» появляется статья самого Анатолия Эфроса, в которой он выставляет фильму весьма высокие оценки. После этого «Позднего ребенка» начали часто показывать по телевидению, и чем больше я его смотрел, тем больше он мне нравился. Я понял, что речь идет об истинном произведении искусства. Через какое-то время я позвонил Косте Ершову в Киев, чтобы принести ему покаяние, но в трубке раздался женский голос, и на вопрос, когда Костя будет дома, этот голос ответил: «Никогда. Он умер». С покаянием и добром надо спешить, чтобы они не остались без адресата.
Еврейская традиция предписывает накануне Йом Кипура просить прощения у всех, кого мы вольно или невольно обидели. Идея предельно проста: Б-г, возможно, простит нам многочисленные прегрешения перед Ним, но даже Он не в силах сделать это за тех людей, которым мы по глупости или горячности нанесли душевную травму. И тут уже не помогут никакие молитвы – без их личного прощения эти наши ошибки будут свидетельствовать против нас на Небесном суде, и кто его знает, как Там отнесутся к этим обвинениям и какой вынесут приговор нам на следующий год, а то и на всю оставшуюся жизнь.
Разумеется, каждый волен верить или не верить в наши «еврейские глупости» про Небесный суд и приговор, но сама идея покаяния и прощения – особых дней, когда мы без особого ущерба для собственного самолюбия, так сказать, по традиции, можем сказать самые простые слова и восстановить испорченные отношения с друзьями и близкими – это великая идея. Тем более что та же традиция обязывает того, перед кем вы извиняетесь, эти извинения принять – ведь отказ означает жестокосердие, за которое, в свою очередь, отвечать перед Небесным судом придется уже ему. И прав был Анатолий Алексин – с покаянием не надо затягивать.
Недавно психологи провели эксперимент. Участникам предложили вспомнить всех, на кого они таят обиду, и написать имена этих людей на картофелинах, большой контейнер которых для этой цели закупили. Под занавес модератор раздал полиэтиленовые пакеты, чтобы каждый мог сложить в них свои картофелины с именами. У некоторых, надо сказать, пакеты получились довольно тяжелые. Дальнейший эксперимент состоял в том, чтобы положить эти пакеты с картофелем в сумки и таскать их с собой в течение недели, куда бы подопытные ни шли – на работу, в магазин или на родительское собрание. Через неделю выяснилось, что большинству участников эксперимента быстро надоело заниматься подобной глупостью и они выбросили кулек с картошкой или сделали из нее пюре – чтобы добро даром не пропадало. Хотя за каждой из этих картофелин стояла реальная обида на конкретного человека. И это – та тяжесть, которую вы постоянно носите с собой, «пережевываете» внутри себя и осложняете свое движение по жизни. Не лучше ли отбросить все обиды и двигаться налегке?
Недавно знакомый израильтянин рассказал мне такую историю: «Лет пятнадцать назад у нас в семье произошел странный случай. Мы вернулись из отпуска из Эйлата и обнаружили, что холодильник совершенно пустой, хотя перед отъездом там оставались молоко, яйца, сыр и многое другое. Стало очевидно, что в доме побывал вор, но ничего, кроме продуктов, не пропало. Со временем эта история позабылась, но неприятный осадок остался: кому понравится, что у тебя в доме в твое отсутствие кто-то похозяйничал?! А через два года звонит известный адвокат и требует срочной встречи. Это вообще не очень приятно, когда тебе звонит юрист и сообщает, что есть важный разговор. На встрече он зачитал завещание человека, которого я никогда не знал.
“Много лет назад, – говорилось в завещании, – я оказался на улице и пробавлялся случайными работами. Бывало, что по несколько дней ничего не ел. От голода я едва не сходил с ума и однажды, идя по улице, заметил семью, выходящую с чемоданами – явно собирались уезжать. Мужчина бросил ключи от дома в почтовый ящик, и как только машина с семьей скрылась из виду, я достал ключ, вошел в дом и бросился к холодильнику, в котором было немало разной еды. Я устроил себе тогда самое настоящее пиршество. Через несколько часов я собрался уходить и прихватил – хоть я и не вор – со стола лотерейный билет. Через несколько дней я обнаружил, что выиграл 400 тысяч шекелей. Я растерялся. С одной стороны, как честный человек, я должен был вернуть эти деньги семье, из которой забрал билет. С другой стороны, я находился в отчаянной финансовой ситуации. И я решил, что эти деньги помогут мне начать все с “нуля”. Я снял квартиру, устроился на работу, а через какое-то время стал компаньоном своего работодателя, вложив в дело все деньги, которые у меня остались от выигрыша. Наш бизнес оказался успешным и принес отличную прибыль, но все эти годы меня мучила совесть за ту кражу. Недавно врачи мне сообщили, что я безнадежно болен, и мои дни в буквальном смысле слова сочтены. Я надеюсь, что два миллиона шекелей, которые я завещаю этой семье, окажутся достойной компенсацией и помогут ей простить меня за то давнее преступление”.
Если честно, я покупаю лотерейные билеты, – признался тогда мой приятель, – и начисто о нем забыл. Поэтому я обратил внимание только на исчезновение продуктов из холодильника, а пропажу билета даже не заметил». А на мой взгляд, это самая еврейская история о грехе, покаянии и прощении, которую мне доводилось слышать.
 ПЁТР ЛЮКИМСОН

Комментариев нет:

Отправить комментарий