С НОВЫМ ГОДОМ , ЕВРЕИ!

Мой дипломный сценарий во ВГИКе назывался "Осень -

начало года". Я тогда и понятия не имел о том, когда у евреев Новый Год начинается... И надо же!

Помню, как он кричал: « Разве можно любить евреев, если у них все, не как у людей. Сплошной выпендреж!» 

- Ты о чем? – тихо спросил я, затаившись. 

Он приблизил свои безумные глаза к моим - испуганным. 

- Ты знаешь, когда мы празднуем Новый год? В седьмой месяц нашего календаря. Слышишь, на седьмой! Бред, безумие. У всех все просто, но не у нас. Мы в простоте душевной, без пытки мозга, ничего придумать не способны. У нас первый месяц года – нисан, в честь Исхода из Египта. Ты мне ответь, причем тут астрономия и календарь? Есть Песах, что еще нужно? Ну, не молчи! 

Я сказал, что, на мой взгляд, совершенно неважно, когда пить шампанское. И я согласен праздновать Новый год в июле. Мне совершенно безразлично, когда начинать отсчет дней. 

- Ты такой же псих, как все евреи, - тихо сказал мой друг. – Как и я, наверно, потому что мне не все равно, когда начинается новый год. Мне нравится, что мы стартуем в сентябре. Мне нравится, что осень - начало года. /

Осень – начало года. Прошло лето, все отдохнули, а теперь пора приступать к учебе и работе. Как просто, и не имеет значения, как расположены планеты и звезды на небе. Осень – начало …. Начало чего? Слишком уж просто: знание, труд. Праздник все-таки. Что уж тут праздновать, даже трудолюбивому и жадному до знаний еврею. /

Все наши праздники от исторических дат, от великих событий в жизни народа. Только два из них связаны с одной лишь этикой: Рош ха-Шана и Йом-Кипур. Все праздники, кроме этих двух, - дело всего народа. Новый год и день покаяния – праздники личности, каждого еврея в отдельности. Этика и вопросы веры – дело интимное. /

Шофар трубит сто раз в первые два дня Нового года. Звук из рога бараньего никак нельзя назвать красивым. Он и не должен быть красивым. Шофар – это будильник. Его предназначение - разбудить к Новому году каждого. Каждую душу разбудить, каждый мозг, каждую совесть. /

Год прошел. Как ты его прожил? Вспомни, и покайся, если есть о чем. Сейчас, в этот момент на небесах решают: жить тебе в новом году или умереть. От честности твоей, от силы раскаяния все и зависит. Это у других людей Новый год праздник, но не у нас, евреев. Наш Новый год – это день Суда Всевышнего над всеми его творениями.

Чистота тела, чистота души. Первое в радость. Второе мучительно. Нет ничего хорошего в том, что вынужден человек помнить о зле внутри себя самого, изгонять это зло, каяться, «выпаривать» из души шлаки своих прогрешений. Но без муки этой человек – не человек, а убийца и разрушитель. Он сам себе царь и Бог без сознания своего пагубного несовершенства. Он замкнут на себе, и в замкнутости этой обреченность вида.

Молитвы на Рош а-Шана включены в особый сборник: «Праздничных молитв». Значит, наш Новый год все-таки праздник. Суд Божий, Суд над самим собой – праздник? Не спрятаться от Всевышнего, не уйти от покаяния. И этот день проводить в веселье и праздности. Снова все загадочно, непонятно. 

Нет, странный евреи все-таки народ. Обреченный на странность эту и одиночество. Душа человеческая перед Богом. Никаких языческих плясок у дерева, украшенного мишурой. Суд Божий, какое уж тут веселье в танце, с выпивкой и закуской. 

В чем-то Рош ха-Шана день не совсем самостоятельный. Как репетиция перед суровой обнаженностью, аскетизмом Йом-Кипура. Еврейский Новый год только будит спящие души. Йом-Кипур для тех, кто очнулся и не спит давно.

Нет, мало похож на прздник Рош а-Шана. Больше на экзамен. Ох, как трудно постоянно тащить билеты и отвечать перед строгим экзаменатором. В одной из молитв сказано: « На Рош а-Шана пишется, на Йом-Кипур запечатывается, кто покинет этот мир, а кто – родится. Кто будет жить, а кто умрет, кто прожил предел своих лет, и кто нет. Кто погибнет в огне и воде …. Кто будет жить в мире и счастье, а кого будут терзать и мучить…. Но раскаяние, молитва и добрые дела могут смягчить жестокость приговора».

И шофар на праздничный инструмент никак не похож. Далеко не каждый сможет извлечь из шофара звуки. Далеко не каждому дан талант играть на нехитром этом инструменте. Умелый и опытный способен извлечь из рога три звука: долгий ( ткия), с тремя перерывами (шварим), и рыдающий с девятью паузами ( труа). Вот и вся мелодия. 

Почему не труба и скрипка будит потомков Иакова на Рош-а-Шана, почему не свирель и арфа. Как бы было приятно каяться под звуки органа. Но нет! Ничего внешнего: ни красоты, ни гармонии. Все должно быть внутри тебя самого: и красота эта и гармония. Иначе, легко принять внешнее, - от людей, - за свое от Бога. Обреченность на одиночество – вот сущность наших этических традиций. Ты должен наедине с самим собой решить главный вопрос бытия. Понять, что ты такое есть, и найти свою тропу к Богу. 

Итак, еврейский Новый год – время раскаяния. Способность к покаянию многие мудрецы относят к краеугольному камню мироздания. Сущность раскаяния они находят в самых истоках бытия. Не был еще создан человек, а возможность раскаяния существовала. 

На Рош а-Шана человек стоит перед свободой выбора. Его воля свободна. Божественное может проявиться в нем, но этого может и не случиться. Человек кается, избавляясь от удушающего смога быта, и, разрывая цепь причинности, выходит из тупика. 

Читаю у Адина Штайнзальца: « Раскаяние – процесс чрезвычайно сложный. Иногда вся жизнь человека есть единый непрерывный акт раскаяния, совершающийся на разных уровнях бытия. Путь духовного развития человека – и грешника и праведника – это всегда путь раскаяния, стремление преодолеть прошлое и достичь более высокого уровня. И все же, несмотря на всю сложность и трудность этого процесса, есть простота и ясность в исходной точке – в начале возвращения». 

«Возвращение» – это и о новых репатриантах. Значит, Рош а-Шана – это еще одна возможность вернуться к себе и на свою землю. 

Т ш у в а – раскаяние имеет на иврите три значения. Во-первых, «возвращение» – возврат к Богу; во- вторых, - это «поворот» – возможность резко изменить свою жизнь; в-третьих, т ш у в а – означает «ответ». 

Вот сколько открывается возможностей на Новый год. И как же все сложно в духовной жизни. Как все непохоже, на простое, нехитрое течение этических истоков у иных народов. 

К стыду своему, не знаю, кем был этот человек, Элиан Амадо- Леви - Валенси но одно из его высказываний храню в своей картотеке: « Быть евреем – прежде всего значит осознавать себя в центре исторической загадки, независимо от того, признаешь или отрицаешь ее связь с Богом и берешь ли на себя личную ответственность за нее». 

И Рош-а Шана существует тысячелетия, видимо, и с этой целью: помочь тому, кто способен и желает этого, осознать себя евреем. 

Суровое получается время размышлений о жизни и смерти. Дни тоски и уныния. Все мы грешны, каждый живет в страхе, и каждый боится, что вытащит перед Всесильным билет, на который не знает ответа. 

Но и тоска и уныние в еврейской традиции - грех. Отсюда и праздник – не праздник, и суд Божий – не суд. Народу Торы предписано на Рош а-Шана не лить слезы, а веселиться в полной уверенности, что примет Бог его раскаяние и продлит дни в довольстве и радости. 

Чтобы не забыть об этом, едят евреи на Новый год яблоки с медом и при этом произносят особую молитву: « Пусть будет воля Твоя, о Господь Бог наш, даст нам хороший и сладкий год». 

Тогда, давным-давно, я сказал человеку с безумными глазами, что мне все равно, когда начинать отсчет дней. Тогда я не знал, что отсчет этот и есть начало возвращения, начало раскаяния – Рош а-Шана.