Смерть не терпит сослагательного наклонения

0
Прощальное письмо Антону Носику
Владимир ПЛЕТИНСКИЙ

Антон, прости, что обращаюсь напрямую, не будучи уверенным в том, что в лучшем из миров ты получишь и прочитаешь мое послание. Но его наверняка прочитают те, кому ты был дорог, и, возможно, те, кто тебя ненавидел, те, кто поздравил тебя за пять дней до рокового сердечного приступа с 51-летием, и те, кто понятия не имел о твоем дне рождения, оказавшимся последним.
Мы не были друзьями, даже приятелями. Знакомство наше было на основе коллегиальности, хотя из журналистики ты ушел столь же стремительно, как и пришел в нее из медицины. Ты вообще все делал стремительно, решительно меняя курс личного бытия и увлекая за собой массу народа.
Ты обладал удивительным даром убеждения. Настолько мощным, что мог доказать недоказуемое, и люди отключали логику, внимая тебе, и порой из-за этого совершая ошибки. Но для тебя это было лишь эпизодом, ты шел дальше и уже не возвращался к прошлому.
Ты был созидателем и разрушителем одновременно. Созидал то, что казалось неподъемным, а разрушал себя в рамках твоего же творения. Ты стал гуру Рунета, ты стоял у истоков самых популярных интернетовских проектов, ты выстраивал уникальные модели бизнеса и был одним из самых известных блогеров на всем русскоязычном пространстве. Ты всегда оставался патриотом Израиля. А еще ты постоянно воевал с властью той страны, в которую вернулся, оставив изрядную часть своей души на родине предков. И эта власть тебе по мере возможностей мстила.
При нашей последней встрече ты производил удручающее впечатление. Уставший, больной, опиравшийся на трость, ты без оптимизма смотрел в свое физическое будущее. Но при этом оставался боевитым и рвался в бой. Тогда тебя увлекали политические баталии, и ты мог повести за собой массы. Но не сделал этого. Наверное, потому что в стране твоего постоянного проживания это было безнадежно. Или потому что твои лидерские амбиции не распространялись на политическую сферу. В этой области ты оставался трибуном, публицистом, но не претендовал на роль вождя.
Два года назад ты в Ницце похоронил отца, известного писателя Бориса Носика. И все говорили о преждевременности его ухода.
Сам ты ушел куда как преждевременнее.
Мог ли ты представить, какой шок вызовет твой ранний уход у тысяч людей?
Кто-то из твоих друзей печально пошутил, что ты отправился туда, откуда не возвращаются, чтобы наладить связь между мирами живых и мертвых. Кто знает, может быть это тебе под силу — ты же умудрялся сдвигать гигантские глыбы, чуть ли не скалы.
Но опыт показывает, что смерть, как и история, не терпит сослагательного наклонения. И пока мы не знаем, свершится ли то, во что разум не позволяет верить, предадимся скорби.
Барух даян а-эмет.