Маша РУБИНА | Ев. гений и американское местечко
К итогам выступления знаменитого российского драматурга-режиссера-актера-писателя Евгения Гришковца перед погрязшими в диаспорах, посещающих какие-то мероприятия только по той причине, что они сугубо русские или имеют еврейский уклон.
«…в Америке организаторы выбрали для моих спектаклей хорошие театральные площадки, которые находились в хороших престижных местах городов. Конечно, можно было сделать так, как живущие наши бывшие граждане знают и к чему привыкли, то есть играть в районах их компактного проживания, в каком-нибудь полуспортивном зале в колледже или при синагоге. Но мы сделали как сделали».
«В Чикаго зал был такой прекрасный, что казалось, вот-вот войдёт или только что вышел Аль Капоне. В Сан-Франциско я играл в зале такой красоты, что мне не хотелось уходить со сцены. И как мы узнали в этом зале русские артисты прежде не выступали. Но людей везде было немного… Меньше всего было в Чикаго. Гораздо меньше, чем людей на меня приходит в городе Благовещенске, Южно-Сахалинске или Рязани. При этом Чикаго — третий по величине город Соединённых Штатов».
«Тех же людей, которые на спектакли ко мне пришли, тех, которые не придерживаются каких-то странных привычек, не погрязли в диаспорах, тех, кто не ходит на какие-то мероприятия только по той причине, что они сугубо русские или имеют еврейский уклон…… Таких зрителей у меня в Америке недостаточно».
(Евгений Гришковец)
Пять минут назад вернулся из турне по Америке и вот уже пишу. Конечно, сравнивать эти гастроли с моим недавним посещением Берега Слоновой Кости, невозможно. Ну невозможно ведь сравнивать! Пляжи-то там небольшие, но все — все были заполнены! Видимо, недостаточно задолбал я ещё островитян. Осталось ощущение новизны. Так мне видится мой успех.
С Америкой всё получилось не так, как мечталось. Конечно, можно было сделать так, чтобы нашим бывшим понауехавшим было удобно, то есть играть в районах их компактного бомжевания, на помойке какой-нибудь, под мостами (ах, какие в Америке мосты, особенно бруклинский!). Мне объяснили, что это самый большой мост по величине в Бруклине.
В Америке я сыграл шесть спектаклей. За это время я смирился, что в зале три человека. Один из них я.
Надоел я им там. Это надо признать и принять. Пойду приму.
А вот в шикарном театральном комплексе города Размордянска зал был забит до отказа. Подумать только — десять человек! Один из них я.
Но что вышло — то вышло. Пусть меня больше не приглашают, я и сам приеду. Пусть погрязают в своих диаспорах и еврейском вопросе.
Бог даст, приеду в следующем году.
Целую.
Ваш Жека.
ОТ РЕДАКЦИИ
А еще вспоминаются предыдущие пассажи сего лица еврейской национальности против «местечковости» Израиля и израильской публики (но сначала он проехался по «русским» американцам):
«Эмигранты все больные. Все без исключения, особенно американские. Я с ними встречался. Они больны эмигрантщиной. По ним — по тому, какую они носят прическу и как они одеты — можно определить, в каком году они уехали. Для них в этот момент время, развитие — все остановилось. И от меня они хотят только одного: как-то меня пожалеть, посочувствовать мне, что я продолжаю жить в этой ужасной стране, и услышать от меня, что все очень плохо. А я не готов им быть в этом смысле полезен. Мне не интересно.
С этим я в первый раз столкнулся, к своему невероятному удивлению, в Израиле. Я ждал встретить какую-то рафинированную тонкую публику, таких чудесных одесситов, остроумных, веселых, брызжущих жизнью, Михал Михалычей Жванецких таких. А встретил очень провинциальную, чуть ли не дремучую публику. И первые гастроли были для меня таким шоком, после чего я отказался играть по разным маленьким городам».
Трудно быть недооцененным гением в местечковой Америке и дремучем Израиле…
Комментариев нет:
Отправить комментарий