Стыдное дело
Известный факт: прошедшие войну не любят рассказывать о пережитом. Причина кажется мне очевидной, и заключается она не в избытке скромности. Рассказывать – значит заново пережить травму. Заново пережить страх, заново пережить боль, заново пережить стыд. Да-да, стыд. Потому что война – это стыдное дело.
Легко говорить о радости победы, об успешной атаке, о спасении друга. Но как расскажешь об убийстве беззащитного, о брошенном умирать товарище, о всеобщем мародерстве, о массовых изнасилованиях, об оставшихся безнаказанными преступлениях, свидетелем, а то и участником которых тебе пришлось побывать? Лучше уж промолчать, душа целее будет.
Честный рассказ о войне непременно сопряжен с чудовищным кощунством по отношению к базисным человеческим ценностям. Можно – и временами нужно – сказать: иначе не получалось. Нельзя говорить: это было нормальным. Потому что это не было нормальным. Это было позорным, гадким, непозволительным с точки зрения человеческой нормы. Война – стыдное дело.
Нет ли тут противоречия, спросите вы. С одной стороны – «иначе не получалось»; не получалось – значит, и выбора не было. С другой – это действие позорно настолько, что о нем не хочется вспоминать. Настолько, что о нем стыдно рассказать внукам.
Конечно, есть. Налицо распространенный диссонанс человеческого мира – один из многих. С таким диссонансом трудно справиться – трудно, но можно. Для этого его прежде всего необходимо осознать – лишь тогда и можно будет примириться с самим собой.
Недавняя дискуссия по поводу стихотворения Иона Дегена (ז"ל) стала для меня неожиданностью: я и представить не мог, что такое большое количество вроде бы вменяемых взрослых людей будут с таким ражем отрицать очевидное. Что, конечно, говорит преимущественно о моей наивности. Ведь это извечный людской способ справиться с диссонансом – объявить его несуществующим. Сказать, что вышеупомянутой стыдной «другой стороны» просто нет. Сказать, что «на самом деле» стыдиться нечего. Что «на самом деле» всё тип-топ, всё о’кей, а тот, кто говорит иначе – в лучшем случае дурак и редиска, а в худшем – мерзкий осквернитель праха. А когда стыд все же просочится сквозь эту дырявую защитную стену, лепетать и вовсе несусветную чушь насчет того, что, мол, «судить может только тот, кто там побывал» – как будто для суждения о предмете обязательно быть этим предметом…
Это, конечно, очень печально – прежде всего для самих «отрицателей». Ведь, не осознав диссонанса, не избавишься и от этой разъедающей душу заразы. Да еще и передашь ее по наследству собственным детям – процесс, который мы с такой наглядностью наблюдаем сейчас в местах не столь отдаленных.
Комментариев нет:
Отправить комментарий