КТО ОНА - АННА ВЫРУБОВА

АННА ВЫРУБОВА: ВЕЛИКАЯ ГРЕШНИЦА ИЛИ ВЕЛИКАЯ МУЧЕНИЦА?

Близкая подруга, любимая фрейлина убиенной императрицы Александры Федоровны Анна Вырубова невероятно быстро сумела завоевать доверие государей и без труда проникнуть в царские покои. Ей, как никому другому, были известны все тайны двора, все болевые точки каждого из членов правящей семьи. Участие в царских оргиях, преступная связь с Распутиным, заговор, шпионаж — вот лишь малая часть грехов, приписываемых ей современниками. Кем на самом деле была фаворитка Их Величеств? Какую роль сыграла в жизни Романовых, а может, и судьбе державы? Текст: Юлия Бекичева — Царице моя преблагая, надеждо моя Богородице... обидимых Покровительнице, зриши мою беду, зриши мою скорбь. Помози ми, яко немощну... Помолившись, доктор встал с колен, посмотрел в окно. Выцветала парижская осень. Зарядили дожди. Через три дня его ожидают на заседании Общества русских врачей, а после он обещал навестить захворавшего Мережковского. — Мсье Манухин, вам письмо из России, — горничная положила перед доктором пухлый конверт: «Любезный Иван, — писал старинный друг и коллега, — спешу осведомиться, как здоровье твоё? Отправляю тебе журнал «Минувшие годы». Уверен, одна из публикаций, размещённых в этом номере, вызовет у тебя немалый интерес...» Доктор надел пенсне и начал листать присланный журнал. Что это должна быть за статья? Долго гадать не пришлось. На третьей странице крупным шрифтом был напечатан заголовок: «Фрейлина ея Величества. Интимный дневник Анны Вырубовой». Иван Иванович Манухин хорошо помнил, как в 1917 году по приглашению Временного правительства ступил на землю Трубецкого бастиона Петропавловской крепости. В обязанности его входило наблюдать, а также составлять медицинские заключения о физическом и душевном здоровье заключенных. В один из студеных мартовских дней доктор услышал скрежет кованых ворот и грубые окрики конвоя. Во двор, опираясь на костыли, вошла полнотелая арестантка с измученным лицом. — Кто эта женщина? — поинтересовался у помощника Иван Иванович. — Та самая Вырубова. Приближенная государыни. Ушлая, распутная бабёнка. Недалеко от царицы с царем ушла. Да что вы, право, доктор, сами не знаете? Вся Россия о дворцовых бесчинствах судачит. Лечащим врачом фрейлины был назначен доктор Серебренников. Только позже Иван Манухин узнал, что, несмотря на тяжелые увечья, которые Анна получила во время одного из своих путешествий по железной дороге, содержалась она в ужасных условиях. Солдаты, охраняющие арестантку, относились к ней с особой жестокостью: избивали, плевали в предназначенную для Вырубовой бурду, судачили о многочисленных интимных её приключениях. Серебренников поощрял издевательства. На глазах у конвоя он раздевал Анну донага и, крича, что она отупела от разврата, хлестал её по щекам. От сырости в камере фрейлина подхватила воспаление лёгких. Голодная, охваченная лихорадкой, почти каждое утро Вырубова теряла сознание. За то, что посмела заболеть, её лишили прогулок и редких свиданий с близкими. Допросы длились по четыре часа. Приближенной Её Величеств вменяли в вину шпионаж, взаимодействие с тёмными силами, участие в оргиях с Распутиным и царскими особами. Со временем следственная комиссия сменила вспыльчивого и скандального Серебренникова на другого врача. Им стал Иван Манухин. Когда он впервые осматривал Анну, на её теле не было живого места. Доктор вспомнил это теперь, сидя в своей парижской квартире и жадно глотая слова, напечатанные на раскрытых перед ним страницах «Дневника фрейлины». Странно, но до сих пор Иван Иванович ничего не слышал об этом документе. ИЗ «ДНЕВНИКА»: «Отец мой, Александр Сергеевич Танеев, занимал видный пост статс-секретаря и главноуправляющего Его Императорского Величества Канцелярией в продолжение 20 лет. Тот самый пост занимали его дед и отец при Александре I, Николае I, Александре II и Александре III. Шесть месяцев в году мы с семьёй проводили в родовом имении под Москвой. Соседями были родственники — князья Голицыны и Великий Князь Сергей Александрович. С раннего детства мы, дети, обожали Великую Княгиню Елизавету Федоровну (старшую сестру Государыни Императрицы Александры Феодоровны). Однажды, приехав из Москвы, Великая Княгиня пригласила нас к чаю, как вдруг доложили, что приехала Императрица Александра Феодоровна»... «Уже одно происхождение Анны Танеевой (Вырубовой) определило дальнейшую её судьбу, — писал в предисловии редактор дневника. — Она оказалась среди тех, кто «писал историю». 19-летней девушкой, в январе 1903 года Анна Танеева (Вырубова) получила шифр — т.е. была назначена городской фрейлиной, временно заменившей приболевшую фрейлину Софью Джамбакур-Орбелиани. Хитрая и умная, Анна быстро вошла в доверие к государыне Александре Феодоровне, и та, вопреки всеобщему недовольству, назначила Анну Танееву (Вырубову) штатной своей фрейлиной». Доктор помнил: молва не щадила ни государыню, ни новую её приближенную. Даже в Императорской военно-медицинской академии, где обучался Иван Манухин, сплетничали о том, как невзлюбила молоденькую Танееву придворная знать. Государыне Александре Федоровне пеняли на незнание этикета: «Ко двору могут быть приближены лишь носители некоторых фамилий. Все прочие, даже представители родового дворянства, права не имеют». «Она имеет право уже только потому, что она моя подруга, — огрызалась Александра Федоровна, защищая Танееву. — Теперь я знаю, что хотя бы один человек служит мне для меня, но не ради вознаграждения». С этой поры Анна Вырубова повсюду следовала за царицей. ИЗ «ДНЕВНИКА»: «Как, в сущности, всё ужасно! Я была втянута в их жизнь! Если бы у меня была дочь, я дала бы ей прочесть мои тетради, чтобы спасти её от возможности или от стремления сблизиться с царями. Это такой ужас, точно тебя погребают заживо. Все желания, все чувства, все радости — всё это принадлежит уже не тебе». Доктор Манухин не верил своим глазам. Она не могла написать этого! «Дневник», опубликованный в этой газетёнке, ни по стилю, ни по тону даже отдаленно не напоминал изданные в 1923 году в Париже официальные мемуары Анны Александровны. Когда Танеевой исполнилось 22 года, императрица Александра помогла своей подруге подобрать, как ей казалось, достойную партию — флотского лейтенанта Александра Васильевича Вырубова. Вырубов был одним из тех, кто принимал участие в попытке прорыва блокированной гавани Порт-Артура. Броненосец «Петропавловск», на котором находился Вырубов и его товарищи, подорвался на мине и затонул в считанные секунды. Из 750 человек экипажа спастись удалось только 83. Среди выживших оказался будущий муж Анны Танеевой. В апреле 1907 года состоялось бракосочетание фрейлины Анны Александровны и Александра Васильевича. На свадьбе присутствовали Николай II и Александра Федоровна. Они же благословили молодых иконой. В кулуарах царского дворца и за его пределами рождались новые сплетни: «Вы слышали? Государыня Александра Фёдоровна рыдала так, словно выдавала замуж родную дочь. С чего бы?» Отныне Анна Александровна не могла быть фрейлиной, поскольку на эту должность могли претендовать только незамужние девушки. ИЗ «ДНЕВНИКА»: «Мне от него не надо ласк, это мне отвратительно. Все говорят: «Папа (Николай II. — Прим. автора) приходит к тебе не просто так. После его ласк я два дня не могу двинуться. Никто не знает, какой он дикий и зловонный. Я думаю, если бы он не был царём... ни одна женщина не отдалась бы ему по любви. Когда он бывает у меня, говорит: «Одну я любил, одну ласкал по-настоящему — мою канарейку» (так он называет Кшесинскую). А другие что? Брыкаются как суки». Анна Вырубова не могла писать этого «Дневника»! Весь он был пропитан не свойственными ей грубостью и цинизмом. Или он, Иван Манухин, сошёл с ума? Или ошибся в ней? «Она и в постели у Николая побывала», — вспомнились доктору слова тюремного помощника. Спустя год после свадьбы Вырубовых поползли слухи о том, что жизнь у Анны и Александра Васильевича не задалась и они расстались. Как объяснял это «Дневник...»? Доктор Манухин стал снова судорожно листать страницы, пока не добрался до нужного места. ИЗ «ДНЕВНИКА»: «Он (Орлов. — Прим. автора) был вдовцом, я — взрослой девушкой. Какое счастье охватило нас, но не прошли ещё первые дни счастья, как на горе его увидела Мама (государыня Александра Федоровна. — Прим. автора) и полюбила его. Она отняла у меня моего дорогого. И вот когда Соловушка (Орлов. — Прим. автора) был с Мамой, она предложила мне выйти замуж за Вырубова. Дом мой стал местом для свиданий Мамы и Соловушки. Когда Соловушка забывал здесь свою перчатку, мой муж, зная о моей тайной любви, жестоко избивал меня». Доктор Манухин задумался: ни о какой тайной любви Вырубова в своих официальных мемуарах не пишет. Ни слова, ни намёка об Орлове не услышал он от неё и при личных встречах. А ведь доктор почти наизусть помнил все их разговоры в камере. Измождённая, чёрная от побоев, Вырубова откровенно рассказывала ему о своей жизни: — Когда в 1903 году я временно заместила прежнюю, захворавшую фрейлину, царские особы пригласили меня на совместный отдых. С нами были дети. Вместе с Государыней мы гуляли, собирали чернику, грибы, изучали тропинки. Именно тогда мы очень сдружились с Александрой Фёдоровной. Когда прощались, она сказала мне, что благодарна Богу, что у неё появился друг. Я также привязалась к ней и полюбила её всем сердцем. В 1907 году я вышла замуж за Вырубова. Брак этот ничего, кроме горя, мне не принес. Вероятно, на состоянии нервов моего мужа отразились все ужасы пережитого, когда тонул «Петропавловск». Вскоре после свадьбы я узнала о половом бессилии супруга, у него появились признаки тяжёлого психического заболевания. Я тщательно скрывала проблемы мужа от окружающих, в особенности от моей матери. Расстались мы после того, как однажды в приступе ярости Вырубов раздел меня, повалил на пол и стал избивать. Муж мой был признан ненормальным и помещён в лечебное учреждение в Швейцарии. А вот как отзывался о муже Анны Александровны Пьер Жильяр — наставник детей Николая I и Александры Фёдоровны: «Муж Вырубовой был негодяем и пьяницей. Молодая жена возненавидела его, и они расстались». И снова загудел пчелиный улей, снова разлился яд придворных сплетен, разносимых «чернью». «Государыня Александра Федоровна пригласила подругу поселиться как можно ближе к царственным особам». «Несмотря на семейную драму (не был ли брак прикрытием для царских утех?), Вырубова согласилась отправиться с государыней в очередное плаванье и спала с царицей в одной каюте». «Государыня ежедневно навещает лжефрейлину, определила своей подруге денежное довольствие». О лесбийских наклонностях Александры Фёдоровны и Анны Вырубовой не рассуждал только ленивый. Дрова в костёр сплетен активно подбрасывали камер-фрау императрицы Александры Фёдоровны Зинотти и камердинер Николая I Радциг. Последний обращал внимание на то, что «Николай уходит вечером в кабинет заниматься, а они (императрица и Вырубова — Прим. автора) — в спальню». «У меня не было и нет никаких сомнений относительно чистоты и безукоризненности этих отношений. Я официально заявляю об этом как бывший духовник государыни», — говорил отец Феофан. «Мне известно, кто пустил сплетню. Председателю Совета министров П.А. Столыпину, не желающему терять своё влияние, выгодно выставлять Императрицу, а главное — её окружение в дурном свете, — писал в своём дневнике граф А.А. Бобринский, хорошо осведомлённый о деяниях Столыпина. — На самом же деле говорят, что лесбийская связь Императрицы Александры Фёдоровны и Анны Вырубовой сильно преувеличена». Перебирая в памяти обрывки услышанных некогда разговоров, доктор Иван Манухин снова и снова реанимировал прямую речь Анны Александровны: — После того как я получила развод, официальной должности у меня не было. Я жила при царице как неофициальная фрейлина и была её личным другом. Первые два года Государыня проводила меня в кабинет через комнату слуг, как контрабанду, чтобы я не встречалась с её штатными фрейлинами и не возбуждала их зависти. Мы коротали время за чтением, рукоделием, беседами. Секретность этих встреч рождала ещё больше сплетен. «После неудавшегося брака с Вырубовым Анна Александровна нашла утешение в религии, — вспоминал Пьер Жильяр. — Она была сентиментальна и склонна к мистицизму. Не обладая особым умом и проницательностью, она полагалась исключительно на эмоции. Вырубова действовала не в корыстных интересах, но из искренней преданности императорской семье, из желания помочь ей». В свете болтали, что страстью к разврату Вырубову «заразил» Распутин. Анна, в свою очередь, ещё крепче привязала к себе царицу. Близкая «Маме» душой и телом, Анна Александровна могла внушить ей любую мысль, сподвигнуть на любое деяние. Этим якобы и пользовался старец Распутин. Манипулируя Вырубовой, он управлял самой государыней, а следовательно — самим государем. Бывшие фрейлины, придворные охотно делились с окружающими информацией о том, как лжефрейлина «лобызалась со старцем, а тот похлопывал её по бедрам, прижимал к себе, облизывал и щипал, точно успокаивал игривую лошадь». От пристальных взглядов придворных не ускользнуло и то, что теперь Распутин, Вырубова-Танеева и императрица Александра стали встречаться в доме Анны Александровны втроём. ИЗ «ДНЕВНИКА»: «Я сказала Маме: — Он необычайный. Ему всё открыто. Он поможет Маленькому (цесаревичу Алексею. — Прим. автора). Надо его позвать. И Мама сказала: — Аня, пусть он придёт. Это... Да будет воля Божья!» Если верить не «Дневнику», а опубликованным самой Вырубовой воспоминаниям, всё обстояло иначе: — Паутину плели те придворные, кои пытались получить блага от Их Величеств — через меня или иным путём. Когда у них это не получалось, рождалась зависть и злость, после — пустословье. Когда начались гонения на Распутина, в обществе стали возмущаться его мнимым влиянием, все отреклись от меня и кричали, что я познакомила его с Их Величествами. Легко было свалить вину на беззащитную женщину, которая не смела и не могла выразить неудовольствия. Они же, сильные мира сего, спрятались за спину этой женщины, закрывая глаза и уши на тот факт, что не я, а Великие Князья с их жёнами привели во дворец сибирского странника. За месяц до моей свадьбы Ея Величество просила Великую Княгиню Милицу Николаевну познакомить меня с Распутиным. Вошёл Григорий Ефимович, худой, с бледным, изможденным лицом. Великая Княгиня сказала мне: «Попросите его помолиться о чём-нибудь в особенности». Я просила его помолиться, чтобы я всю жизнь могла положить на служение Их Величествам. «Так и будет», - ответил он, и я ушла домой. Через месяц я написала Великой Княгине, прося узнать у Распутина о моей свадьбе. Она ответила, что Распутин сказал: я выйду замуж, но счастья в моей жизни не будет». ИЗ «ДНЕВНИКА»: «Потом, когда он (Распутин. — Прим. автора) пришёл и стал тихо так гладить мою руку, я почувствовала дрожь. «А ты меня, Аннушка, не чурайся. Вот ведь когда встретились, а дороги наши давно сплелись». — Ради исторической правды я должна сказать: Распутин был простой странник, каких немало на Руси. Их Величества принадлежали к категории людей, верящих в силу молитвы подобных «странников». Распутин бывал у Их Величеств раз-два в год. Им воспользовались как поводом для разрушения всех прежних устоев. Он стал символом ненависти всех: бедных и богатых, мудрых и глупых. Но громче всех кричала аристократия и Великие Князья. Они рубили сук, на котором сами сидели, — рассказывала доктору, а позже писала в официальных мемуарах фрейлина Их Величеств. После революции Анна Александровна неоднократно подвергалась арестам и допросам. Летом 1917 года Медицинская комиссия Временного Правительства во главе с Иваном Ивановичем Манухиным установила, что Анна Вырубова никогда, ни с одним мужчиной не состояла в интимной связи. За отсутствием состава преступления любимая фрейлина государыни была отпущена на свободу. Боясь снова оказаться под арестом, долгое время скиталась по квартирам друзей. В 1920 году вместе с матерью Анна Вырубова нелегально перебралась в Финляндию, где приняла постриг в Смоленском Скиту Валаамского монастыря. В 1923 году выпустила книгу воспоминаний на русском языке (книга вышла в Париже). Подлинность «Дневника фрейлины», опубликованного в журнале «Минувшие годы» в 1927-1928 годах и присланного доктору Манухину в Париж, была поставлена под сомнение многими критиками и учеными. Предположительно, «Дневник...» являлся социальным заказом новой власти, выполненным писателем Алексеем Толстым и историком Павлом Щеголевым. Сама Вырубова свою причастность к «Дневнику...» публично опровергла. Умерла Фрейлина Их Величеств в возрасте 80 лет в Хельсинки. С её смертью споры о роли Анны Танеевой (Вырубовой) в российской истории не прекратились. Источник: interviewmg.ru Автор: Юлия Бекичева