СЕКРЕТНЫЕ ПРОТОКОЛЫ

Секретные протоколы

Андрей Пионтковский

Сирийскую катастрофу 2013 года я комментировал по ходу событий. Как и в предыдущем тексте, посвященном развитию событий в Ираке, приведу сначала некоторые свои наблюдения того времени, а затем попытаюсь оценить их в сегодняшней ретроспективе.

 Открытое внешнее вмешательство в сирийскую войну три года назад террористов ливанской группировки "Хизбалла" и иранского Корпуса стражей исламской революции заметно изменило баланс сил и позволило президенту Сирии Башару Асаду достичь некоторых военных успехов и продолжить массовые убийства суннитов. Это, в свою очередь, активизировало призывы оказать помощь повстанцам. Египет порвал дипломатические отношения с Сирией. Резко обострилась дискуссия внутри США. Бараку Обаме пришлось еще раз пробормотать что‑то о красной черте — применении Асадом химического оружия (в твердой уверенности, что сирийский лидер эту черту никогда не переступит) — и о возможных поставках вооружений умеренным повстанцам.

В этот момент Асад и Путин сделали "блистательный ход" и реализовали "виртуозную интеллектуальную комбинацию", которые привели в одинаковый восторг сливки русской интеллигенции и все прогрессивное человечество. 21 августа 2013 года правительственные войска нанесли ракетный химический удар по предместьям Дамаска, контроль над которыми сохраняли отряды сирийской оппозиции. Погибли более тысячи мирных жителей. Речь шла о рутинном злодеянии диктатора, который до этого уже уничтожил сотню тысяч сограждан, не дающем ему никаких военных дивидендов. Стратегическое и политическое значение этой акции заключалось в том, что Асад демонстративно и вызывающе пересек красную черту, неосторожно проведенную американским президентом.

Разумеется, Асад и Путин немедленно заявили, что это сирийская оппозиция сама себя атаковала ракетами с химическими боеголовками. В России кремлевские пропагандисты твердили одно и то же: да, возможно, Асад — злодей, но он же не глупый человек, и он не мог не понимать, к каким последствиям приведет его химический удар. Совершенно верно! Асад и Путин прекрасно понимали, что химический удар Асада приведет именно к тем последствиям, к которым он и привел на самом деле. Они вычислили Обаму — они вычислили, что Обама вынужден будет как‑то реагировать на пренебрежительное отношение к своей красной черте, на шокирующие сцены гибели детей на телеэкранах, что он произнесет какие‑то громкие осуждающие слова, но в то же время отчаянно будет искать возможности этими словами и ограничиться. И вот тут Путин и Асад и предложат спасающий лицо план химического разоружения.

В течение нескольких дней циничная пиар-конструкция Дамаска и Москвы позволила им подменить в мировом восприятии содержание сирийской повестки дня и реализовать целый комплекс важнейших для себя целей:

свести сирийскую трагедию исключительно к вопросам "химического разоружения";

оградить Асада от любой перспективы даже минимального (поставки оружия) вмешательства Запада в развитие ситуации в Сирии на стороне оппозиции;

позволить президенту Сирии оставаться у власти и продолжать с помощью "Хизбаллы", Ирана и России уничтожать суннитское население;

более того, превратить политического этого изгоя в уважаемого государственного деятеля мирового масштаба, с которым ООН будет вести тягучие переговоры;

закрепить в общественном сознании кремлевскую интерпретацию международного права как священного права любого людоеда делать все, что ему вздумается с вверенными ему в управление людишками, если только его крышует в Совете Безопасности сам Путин;

поднять мировой и внутрибригадный авторитет Путина как эффективного решалы и одновременно поборника международного права и борца за мир во всем мире.

Как эта новая внешняя ситуация повлияла на внутреннюю динамику сирийской катастрофы? Прежде всего, резко возросли роль и влияние радикальных исламистов. Два года назад сопротивление cуннитского большинства, вообще начинавшееся с мирных демонстраций, было преобладающе светским. Полная дипломатическая изоляция Асада заставила бы его или его окружение искать пути мирной трансформации режима. Cекта, составляющая 10% населения, в любом случае не может править вечно. Однако возобладал лукавый тезис российской пропаганды: нельзя помогать оппозиции, мы приведем к власти джихадистов. Он оказался верен с точностью до наоборот.

Именно невмешательство мирового сообщества в систематическое уничтожение суннитской общины алавитской сектой Асада, вооруженной советским и российским оружием, привело к радикализации суннитов и к росту влияния исламистов-интернационалистов, которые предстали в роли их единственных защитников.

Между тем такое развитие вовсе не было фатальным. При минимальной поддержке извне светской оппозиции, объединенной в Армии свободной Сирии, сами сунниты выгнали бы из Сирии ментально чуждых им средневековых фанатиков — точно так же, как иракские суннитские племена изгнали в 2007 году пришедших им помогать воинов-интернационалистов "Аль-Каиды".

Реализация пакта Керри — Лаврова, закрывающего глаза на все преступления режима ради химеры "химического разоружения", привела к самому негативному сценарию. Асад уничтожил еще десятки или сотни тысяч суннитов, разрушая социальные структуры их общины. Но даже с политическим прикрытием Путина Асаду просто физически не удастся уничтожить все суннитское население (14 миллионов человек). У значительной части суннитской молодежи не остается другого выхода, как пополнить ряды джихадистов, чьи эмиссары устремились в Сирию.

Этот сценарий уже осуществляется. Лишенные всякой поддержки извне, деморализованные реакцией Запада на "блистательный ход" Асада — Путина многие бойцы Армии свободной Сирии присоединяются к джихадистам из запрещенного и в России "Исламского государства", с которыми они еще недавно враждовали.

Страна, расположенная в центре Ближнего Востока, не так уж далеко от российских границ, грозит превратиться в худший вариант Афганистана при талибах, в резервуар исламистского террора. Взлет "Исламского государства" произошел после сделки Путина и Обамы, положившей конец надеждам умеренной суннитской оппозиции на поддержку Запада. В рядах террористов сражаются уже тысячи русскоговорящих бойцов, выходцев из республик Кавказа, Средней Азии, Поволжья. "Новая газета" опубликовала сенсационную статью о том, как ФСБ снабжает иностранными паспортами кавказских воинов джихада, по существу, сознательно направляя их в Сирию.

Кстати, о химическом разоружении. Его не произошло. Нет, конечно, какие-то канистры неизвестного назначения публично уничтожались перед камерами или даже вывозились из Сирии морем. Но сегодня снова регулярно приходят сообщения об использовании правительственными войсками химического оружия. На прошлой неделе Москва в который раз крышевала Асада в Совете Безопасности, когда комиссия ООН доказала, что сирийское правительство использует оружие массового уничтожения.

Серию этих достижений Путин решил год назад увенчать резким усилением военного присутствия РФ в Сирии вплоть до прямого участия в боевых действиях на стороне Асада — для начала силами авиации и морской пехоты, совместно с подразделениями "Хизбаллы" и отрядами иранских Стражей исламской революции. Безумие этой идеи — ввязаться в конфликт, переросший в средневековую религиозную войну, бросить в ее топку жизни российских военнослужащих для защиты обреченного диктатора-палача — настолько очевидно, что его не прикрыть никаким лицемерным блеянием о национальных интересах России на Ближнем Востоке, о сохранении военного плацдарма в стратегически важном регионе, о противостоянии однополярному миру. Это хуже, чем Афганистан кремлевских старцев.

Загадка привязанности Путина к Асаду не объясняется никакими мудреными геополитическими соображениями. Спасение Асада, удержание его власти хотя бы над каким-то клочком сирийской территории для Путина — глубоко личная иррациональная сверхценная идея. Это уже не об Асаде, это о собственной личной безопасности. Ужасный конец Каддафи, очевидно, произвел на Путина глубокое впечатление. Поэтому спасение Асада стало всепоглощающей идеей российской внешней политики, а задница Асада была возведена в ранг сакральной ценности "Русского мира" и будет в таковом качестве находиться, пока оба государственных деятеля остаются во власти.

Осень 2016-го патриарх российской клептократии встречает в гораздо худшей позиции, чем осень 2013-го. Объявленная Кремлем безбожному Западу гибридная мировая война обернулась серьезными поражениями. Лучезарная Новороссия — первый шаг на пути к великому "Русскому миру" — скукожилась до бандитских районов Донецкой и Луганской областей. Не сработала и попытка ядерного шантажа Запада: НАТО разместила свои подразделения в прибалтийских странах, не оставив никаких сомнений в том, что окажет новым членам альянса военную поддержку в случае нашествия зеленых человечков.

У оказавшегося в украинском капкане Путина нет хороших ходов. Но и бездействие, топтание на месте для него опасны. Поднимая ставки, отправляя российских военных на бессмысленную бойню в далекую Сирию, Путин надеется еще раз перезагрузить свою телевизионную легитимность. Но он ошибается: никакой телевизор не заставит народное мнение поддержать новый Афган. Военная повестка дня уже не увлекает телепузиков. Есть у Путина и другая целевая аудитория: Запад, с которым он ведет гибридную войну и с которым — осознав, что эта война, скорее всего, будет проиграна, — добивается "нового мирного сосуществования" на своих условиях.

Это в России Путин будет рассказывать о том, что, спасая Асада, он продолжает священную войну с заклятыми пиндосами. А самим пиндосам он пытается продать операцию по спасению Асада как конструктивный российский вклад в общее дело прозападной коалиции против "Исламского государства". И срубить с них за этот вклад отмену или хотя бы смягчение санкций и молчаливое согласие на крымнаш.

Символом беспредельного цинизма и наглости одной стороны и беспомощности другой стал бесконечный сериал с участием глав двух дипломатических ведомств — Джона Керри и Сергея Лаврова, в котором российский министр иностранных дел, безусловно, играет главную, активную роль. Вот уже год Москва занимается в Сирии именно тем, зачем она туда пришла: деловито уничтожает физически ориентировавшуюся на Запад суннитскую оппозицию секте "легитимного" диктатора Асада. Для того, чтобы в Сирии осталось только два субъекта: кремлевский клиент Асад и кремлевский "ледокол-2" "Исламское государство", используемые Москвой как инструмент давления на ненавистный Запад. Параллельно уничтожаются и мирные граждане — жители Алеппо и прочие всякие туркоманы, о существовании которых российский национальный вождь и слыхом не слыхивал.

Чем объяснить это удивительное угодничество американцев перед кремлевскими в Сирии? Ведь они не могут не видеть очевидных фактов и не понимать, who is Mr. Putin, чем он занимается в Сирии. Они же продемонстрировали способность адекватно реагировать на путинскую гибридную агрессию в Украине и в Прибалтике, но на Ближнем Востоке США оказались жертвами и заложниками своих ошибок, нежелание признать которые ведет Запад к новым капитуляциям. На исходе своего президентского срока Барак Обама стремится прикрыть свои неудачи пактом Лаврова — Керри о якобы мирном урегулировании в Сирии и о якобы совместной борьбе России и США против "Исламского государства".

Что касается "совместной борьбы", то эта уступка Белого дома внедренной в американское политическое сознание мантре, которую в наиболее законченной форме безостановочно повторяет окруженный кремлевскими агентами Дональд Трамп: "Наш основной враг — "Исламское государство", Путин борется с террористами, поэтому мы должны отбросить все наши мелкие разногласия и объединиться с Путиным. Для победы над "Исламским государством" нам нужны русские". Впервые тезис "Сотрудничайте с Кремлем, иначе вас будут взрывать" был полномасштабно отработан путинской пропагандой и ее вашингтонской идеологической резидентурой после теракта братьев Царнаевых на бостонском марафоне. С тех пор все более откровенный и циничный шантаж кремлевской пропагандой населения и руководства Европы и США после каждого масштабного теракта исламистов набирает новые обороты: снимайте санкции и начинайте сотрудничать с нами, иначе вас будут взрывать.

Но не "русские", засевшие в Кремле, нужны США для победы над "Исламским государством", этим полезным для Кремля механизмом, разрушающим Запад. США для победы над джихадистами нужны были иракские сунниты, спасшие их в 2006 и 2007 годах от позорного финала иракской войны, изгнавшие "Аль-Каиду" и нуждавшиеся хотя бы в минимальной поддержке. США нужны были сирийские сунниты, восставшие против диктатуры палача Асада, которым Обама обещал защиту по крайней мере от химического нападения "легитимных" властей. И те, и другие были сильно разочарованы американской администрацией. Москва прекрасно понимает желание Обамы выиграть время, предоставив своему преемнику разбираться с последствиями сегодняшних ошибок. Поэтому она ужесточает свои требования, поэтому Лавров с удовольствием нагибает несчастного Керри в различных точках земного шара.

Москва объявляет всех противников Асада террористами, выдав себе лицензию на их уничтожение — вместе с уничтожением гражданского населения, чем она открыто и демонстративно в сотрудничестве с Асадом и занимается, превращая в руины осажденный Алеппо. Но и этого мало — Кремль хочет повязать американцев кровью, совместными военными преступлениями. Совместную российско-американскую бомбардировку Алеппо, если она состоится, можно будет поставить рядом с первым парадом победы Второй мировой войны — шествием частей генерала Гудериана и комбрига Кривошеева в Бресте в сентябре 1939 года. В ночь с 9 на 10 сентября Лавров и Керри подписали в Женеве пять секретных протоколов к своему пакту — настолько чувствительных, что ознакомить с их содержанием кого-либо, кроме "легитимного" Асада, они отказались. Но ключевую информацию можно извлечь из их совместной пресс-конференции.

Вот ключевая фраза Лаврова: "Я очень рад, что Джон произнес важную вещь. Он сказал, что США твердо намерены бороться с "Ан-Нусрой" и что те, кто считает, что борьба с "Ан-Нусрой" — это уступка России, глубоко заблуждаются. Это важная констатация, потому что очень многие подозревали, что США на самом деле не очень-то горят желанием с "Ан-Нусрой" бороться, а берегут ее на случай, если придется использовать так называемый план Б для свержения режима".

В Алеппо нет боевиков "Исламского государства". Среди повстанцев есть боевики "Ан-Нусры", воюющие и против Асада, и против "Исламского государства". "Ан-Нусра", может быть, и не очень приятная идеологически организация, но она никогда не предпринимала враждебных действий против России. Что же мы так зациклились на этой "Ан-Нусре"? Фокус заключается в том, что сначала Лавров заставил Керри включить "Ан-Нусру" в список террористических организаций, подлежащих уничтожению. А потом представил данные о том, что в каждом районе Алеппо есть какое-то количество боевиков "Ан-Нусры", а потому необходимо продолжать бомбить весь город и уничтожать всех противников Асада — даже тех, кто только в будущем сможет вырасти в его противника. И великодушно пригласил США поучаствовать в казни Алеппо — этом триумфе воли "Русского мира".

А.К. Обычная, как мне кажется, попытка найти некую "гармонию" в кровавых разборках дикарей. Обязательно, с либеральной точки зрения, найти кто виноват: кто плохой, а кто хороший? Арабы всегда грабили и убивали друг друга. Искусственная государственность и агрессивная ненависть к Израилю на время утихомирили страсти: религиозную и племенную рознь. Сегодня эти люди просто возвращаются в Средневековье с активной помощью Кремля и Вашингтона. А те, слуги Аллаха, кто устал от бесконечного побоища, несут это средневековье в Европу.