СТРАСТИ ПО ОБАМЕ

Страсти по Обаме.                    

 Борис Гулько

 Я долго пытаюсь проникнуть в смысл тёмной строфы Мандельштама:

Прославим роковое бремя,
Которое в слезах народный вождь берет.
Прославим власти сумрачное бремя,
Ее невыносимый гнет.

Наблюдая нынешнего американского «народного вождя», непросто заметить  «сумрачное бремя», которое он несёт. Жизнь его может показаться безмятежной – многочисленные отпуска близ  гольфовых полей, международный туризм под видом государственных визитов. Какие высшие заботы гнали Обаму в Индонезию или в Кению кроме желания покрасоваться перед школьными приятелями или родственниками отца? На быт семьи Обамы американцы потратили уже сотни миллионов. Но недавно мне стало казаться, что я понимаю – под каким «невыносимым гнетом» живет наш президент.

Я думаю, заблуждением считать, что народ ценит правителей, облегчающих его жизнь. Скорее наоборот. Русский царь Александр II Освободитель, отменивший крепостное право, был убит с восьмого покушения. Покушения – это не шутки. Покушавшихся вешали.

Горбачёв, избавивший СССР от коммунизма, позволивший людям путешествовать заграницу, читать что хотят, иметь собственные бизнесы, набрал на свободных выборах президента России 1996 года невпечатляющие  0,51 % голосов. Зато победил на тех выборах сменщик Горбачёва Ельцин, расстрелявший до того, в 1993 году, здание Дома Советов и разогнавший российский парламент («действия глупые и недемократичные», – назвал это Горбачёв).

Народ объяснял свою привязанность к правителям «крутым» – Ивану Грозному, Сталину афористично: «Как конь под царем без узды, тако и царство без грозы». И не то, чтобы царства так уж расцвели под «грозами» названных двоих – после агоний в несколько десятилетий в обоих случаях они рассыпались. Но воля и жестокость «крутых» оставили в памяти народной восхищение.

Интересен случай правившего после Грозного Бориса Годунова, сначала при слабосильном царе Фёдоре, потом самовластно. Давно забылось, что царь Борис основал на Руси важные города Воронеж, Царицын, Саратов, Самару, Белгород, Томск, многое по стране построил, привнёс в быт важные европейские новшества. Например, его заслуга – водопровод в Кремле. Остался в памяти народной Годунов, во многом благодаря гению Пушкина, как убийца сына Грозного царевича Дмитрия («крутой»!). Правда, серьёзные историки М. П. Погодин в XIX веке, С. Ф. Платонов и Р. Г. Скрынников в ХХ-м вину Годунова в смерти царевича отрицают. Есть сомнения и в самом факте гибели царевича Дмитрия.

Остаётся загадкой происхождение сменившего Бориса императора Дмитрия (Лжедмитрия I?), правившего почти год. Возражением на разделявшуюся Пушкиным версию о нём как о беглом монахе Гришке Отрепьеве служит факт, что в свите Дмитрия был человек, представлявшийся Григорием Отрепьевым (Лжеотрепьев?). Предполагали в Дмитрии и незаконного сына Стефана Батория, и чудом спасшегося реального сына Грозного Дмитрия, и, конечно же, еврея.

Последняя версия имеет серьёзным подтверждением женолюбие императора Дмитрия, его мягкость (не крутой!). Англичане при дворе писали, что Россия при Дмитрии была самым свободным государством Европы. Организатора заговора, свергшего Дмитрия, боярина и будущего царя Василия Шуйского император, заподозрив, не казнил, а сослал, и потом сам же на свою погибель вернул в Москву. Занятно, что полагали евреем и следующего Лжедмитрия – Второго.

Создавшие еврейское царство в 11-10 веках до н.э. его первые цари Шаул и Давид были правители решительные. Шаул зачем-то долго гонялся за мужем своей дочери  Давидом, намереваясь того убить. За Давидом, кроме гибели полководца Урии, мужа приглянувшейся Давиду Бат-Шевы, проявлений «крутых» царских замашек особо не числится. Да и в несправедливости с Урией Давид горько раскаивался. Но умирая, Давид наставлял сына Шломо, которому передавал власть, относительно Йова сына Церуйи: «не отпусти седины его в преисподнюю с миром» (Мелахим 2:7). Йов этот заслужил своим преступлением смерть. Но только царю придёт в голову, умирая, наставлять таким образом сына.

Барак Обама по власти, которую присвоил себе, по своему мировосприятию близок к царю многим более чем любой другой из современных американских президентов. Начинающим президентом, он по-царски отмёл возражения тогдашнего лидера республиканцев в конгрессе Эрика Кантора против серьезных недостатков закона Обамакере: «Я победил». Закон этот Обама провёл монаршей волей – не смотря на оппозицию всех республиканцев сената и конгресса и значительного большинства американцев. На призывы своих сторонников отменить депортацию нелегалов, прибывших в США в возрасте до 16 лет, Обама многократно отвечал: «Это против конституции. Только конгресс может отменить депортации. Я не царь», а потом, в 2012 году, взял да отменил. Нашёл уловки в 2015 году, чтобы отменить санкции против Ирана, опять же против мнения значительного большинства сенаторов и конгрессменов, а также остальных американцев.

Когда Обама шёл к власти и туманно обещал народу «изменения, в которые мы верим», он реально намеревался переделать страну. И воля «царя Барака» действительно сотворила чудеса. Сегодня Соединённые Штаты – совсем не те, которые в далёком 2008 году проголосовали за симпатичного «младшего сенатора» из Иллинойса, про которого почти ничего не знали. А тому, что знали, не верили.

Сейчас, когда приближается час его расставания с властью, легко представить себе, о чём думает перед сном, ворочаясь в своей президентской постели, Барак Обама. Наверное, перебрав в сотый раз, в каком варианте он мог бы остаться ещё хотя бы на четыре года в Белом доме, Обама с гордостью фиксирует – примерно так: «Сделать за восемь лет удалось многое. Окончательно распрощались с киплинговским «бременем белого человека». Сейчас «белый человек» в Америке априорно виновен – «привилегиями белого», как учат в университетах. После удачной президентской реакции на гибель чёрных бандитов Трейвона Мартина во Флориде (мог бы быть моим сыном!) и Майкла Брауна в Фергюсоне полиция боится приблизиться к чёрному нарушителю закона. Очень помогло движение «Чёрные жизни важны». Молодцы ребята в Йельском университете – потребовали прекратить изучение «мёртвых белых поэтов», всяких шекспиров и элиотов. Мы берём страну!

Вообще, студенческая молодёжь – это наше величайшее достижение за последние восемь лет. Они решительно отвергли империализм, расизм, исламофобию, сионизм и культуру белых. Больше чем 90% из них поддерживали на праймериз этого еврейского придурка Сандерса, готового намылить для себя верёвку, введшего в комиссию по составлению платформы демократической партии трёх самых больших юдофобов, каких смог найти».

Но тут Обама чувствует подъём, сон отступает. Сначала проплывает перед его мысленным взором, как сладостно было измываться над этим умником, «новым Черчиллем», Биби. В Белый дом того вводили, не смотря на государственный визит, не через парадный вход как главу государства, а через боковую калитку, как водили баб Линдону Джонсону. После довольно муторной беседы, в которой удалось скрутить Биби на замораживание на 10 месяцев строительства в поселениях, Обама нашёл отличный ход, чтобы ещё сильней унизить еврея. «Мишел меня ждёт с обедом», – помнится, сказал Барак – «ты тут подожди, надо ещё кое-что обсудить», – и быстро вышел. Вернувшись через час – специально не вытер губы от жирной подливки – отпустил голодного и подавленного Биби: «Ладно. На сегодня хватит».

Ещё приятнее было унизить Нетаньяху печатно, когда тот не мог в ответ прочесть нотацию, как на совместной пресс-конференции (больше таких не будет!). Через послушного Джефри Голдберга журнал «Атлантик» обнародовал обращённое к наглому еврею: «Биби, вам следует кое-что уяснить. Я афроамериканец, сын матери-одиночки, и живу здесь, в этом доме. Я живу в Белом доме, потому что сумел стать президентом США. Вам кажется, что я не понимаю, о чем вы говорите, но я прекрасно это понимаю».

Нетаньяху пошёл ва-банк – решил обратиться по поводу иранской атомной бомбы, которая будет нацелена на Израиль, к американскому конгрессу и народу напрямую. Он наивно считал, что в Америке ещё существует общественное мнение. Но Обаме удалось заставить ключевых демократов пробойкотировать эту демонстрацию Биби в Конгрессе. Превращение Ирана в гегемона Ближнего Востока – главная цель внешней политики Обамы, и её удаётся достичь. В сенате было достаточно демократов, чтобы сохранить в силе вето президента, если бы республиканцы постарались разрушить достигнутое людьми Обамы соглашение с Ираном. Но республиканцы не пытались.

Долго удавалось играть на упрямом Биби как на дудке, – размышлял, возможно, Обама. Когда евреи наконец решились разбомбить иранскую ядерную программу – до того тянули, надеясь почему-то на обещания американского президента, директор Масада Меир Даган предупредил Панетту, тот ещё был директором ЦРУ. Полезно, что в израильском руководстве есть либералы. Тогда удалось предупредить атаку Израиля, спасти иранскую программу.

Но в этом месте в столь приятные мысли президента о перманентных успехах начинает вкрадываться досада. Неожиданная неудача случилась при завершении войны евреев с Газой, названной «Облачный столб». Обама делал что мог. Запретил компенсировать Израилю использованные ракеты, пытался прекратить полёты в аэропорт «Бен Гурион». Казалось, удастся скрутить Израиль после прекращения огня. Турция, Катар, Европа присоединились к требованию Америки снять с Газы блокаду. Это был бы существенный шаг в борьбе против сионистов. Но всё испортили Египет и Саудовская Аравия, испугавшиеся усиления террористов ХАМАСа. Как обидно разброд в рядах мусульман мешает борьбе с империализмом – вздохнул, наверное, Обама.

Особенно неприятна незадача с последним актом борьбы против сионистов, оставленная Обамой на завершение президентского срока. Это была бы эффектная бомба против очага империализма в центре мусульманского мира. Но не надо было раньше времени столь прозрачно намекать на задуманное – согласие на провозглашение государства Палестина на территории, захваченной Израилем у арабов в 1967 году. Полмиллиона твоих жителей заграницей, на территории враждебного государства – это был бы неплохой подарок Биби! Последовал бы кризис в еврейском правительстве, неразбериха… Но тут Обаме, вероятно, представляется, уже не впервой, мучающий его  кошмар: в Совете безопасности ООН идёт заседание. Представитель США Саманта Пауэр, та самая Саманта, которая предлагала использовать американскую армию для создания арабского государства внутри Израиля, при напряжённом ожидании голосующих, отказывается использовать право вето. Вопрос почти решён – арабскому государству Палестина быть. Последний голосующий – представитель России. Он всё тянет и тянет. У Обамы холодеют ноги. И вот, этот представитель голосует… против. «Надо дать Израилю и палестинцам больше времени для переговоров» – произносит он обычную чушь. Конечно, этого может не произойти, неизвестно, о чём там договариваются Биби с Путиным. Но позор в случае такого поворота будет столь велик, что, видимо, придётся голосовать «против» самим. Уже сейчас Джон Керри получил новую инструкцию и на конференции в Париже «размазал» французскую антиизраильскую резолюцию.  

Нетаньяху уже четвёртый раз в Москве. Они с Путиным на «ты». Обаме, правда, объяснили, что в иврите другого обращения нет, а Путин не может «выкать», когда ему говорят «ты». Заключена масса договоров, обезболивающих эмбарго, накладываемые и на тех, и на других.

Не нужно было гнаться за двумя зайцами. Хиллари пыталась предложить русским «перезагрузку», не вышло. Никудышная была госсекретарь. Что теперь предложить России, чтобы те помогли Обаме топить Израиль? Отменить санкции? Может не хватить. Неужели придётся предложить им назад Аляску?