Мирон Я. Амусья,
профессор физики
Уймутся ль волнения
страсти?
(Стабильная
нестабильность в Кнессете)
Минуло печальное время,
Мы снова обняли друг друга,
И страстно, и жарко забилось воскресшее сердце,
И страстно, и жарко с устами слилися уста.
Н. Кукольник (почти)
Кто в Израиле не верит в чудо, тот не реалист
Д. Бен Гурион
Наш коридор в Институте, точнее, его сильно зрелая часть, в
эти дни гудел, простите за избитое сравнение, как растревоженный улей. Задавали
вопросы друг другу, да и мне. Один прямо спросил: «Как такое ужасное
правительство сможет существовать?», подразумевая, конечно, как мы
просуществуем при руководстве со стороны этого, вновь сформированного правого правительства,
в которое номером 2 – министром обороны - вошёл «гроза неправых» А. Либерман.
Я, по установившемуся в коллективе и жизни распределению ролей и разделению на
оптимистов и пессимистов, как мог, успокаивал, говоря, что мы благополучно
пережили столько прошлых правительств, что нет оснований опасаться за судьбу
страны и собственную в руках сегодняшнего правительства.
На мой взгляд, отцы-основатели достойно потрудились, и
государство Израиль обладает замечательной жизнестойкостью. Тем более, что
вихрь событий в нашем районе мира, да и в остальной части, изрядно и неожиданно
подсократил силы основных противников Израиля. Его жизнестойкость определяется
не только высоким уровнем развития экономики, науки, технологии и культуры, но
и степенью развития гражданского общества. Это общество даже подчас чересчур развито
- политизировано и активно.
Примечательно, что у моих коллег премьер-министр уже не
вызывает опасений. Для левых, которые, кстати, теперь стесняются называть себя
левыми, это большое изменение. И они, и несколько правых коллег оценивают
Нетаньяху как хорошего премьера, самого подходящего для этой буквально
сумасшедше сложной работы из всех сегодняшних политиков Израиля. По
образованию, опыту, умению маневрировать и лавировать в бурных водоворотах
сегодняшней мировой и внутренней политики, убедительности в разъяснении своей
позиции разным аудиториям ему мало равных и во всё мире.
На памятнике в Хельсинки Ю. Паасикиви, бывшему когда-то президентом
Финляндии, которые перевожу как утверждение: «Политика есть осознание
реальности». Это осознание у Нетаньяху явно есть. О его международном признании
говорит тот факт, что он вошёл в список ТОП-10 наиболее уважаемых людей в мире,
пусть и замыкая его. Нашего премьера высоко ценят и в других странах. Так, руководители
Украины неоднократно ссылались на Израиль и Нетаньяху как на ролевые модели для
их страны и её руководства. Особо подчёркивалось актуальное для Украины умение
не поддаваться давлению друзей и полагаться в основном на силы своей страны, а
не на заботу посторонних.
Конечно, крайнее трудно быть пророком в своём отечестве,
особенно в таком, где почти каждый пророком считает именно себя. С другой
стороны, это, в применение к руководителям наиболее крупных партий означает,
что есть, кому встать во главе правительства, прийти сегодняшнему премьеру на
смену. Потенциальные преемники буквально дышат в затылок. Это хорошо, и
позволяет ввести ограничение на предельный срок пребывания премьера у власти в 8
или, максимум, 12 лет. Для такой сложнейшей в управлении страны как Израиль в
таком бурном районе мира как Ближний Восток это большие сроки. Кстати, основная
группа сегодняшних претендентов, так или иначе, прошли школу Нетаньяху, что
способствует преемственности подходов в управлении страной.
Недавняя весьма существенная смена состава правительства
Израиля стала следствием двух причин: воли избирателей и непомерных амбиций
лидера плохо выступившей на выборах право-ориентированной партии «Наш Дом
Израиль». Уже сравнительно давно израильский избиратель оделяет будущую ведущую
в правительственной коалиции партию минимально необходимым числом голосов, так
что она имеет в Кнессете 25% мандатов, а то и меньше. Для устойчивого же
управления надо больше 50%, а для особо важных вопросов и 75%. Оптимально заметно
больше 50%, что позволило бы правительству быть устойчивым, но не просто автоматически
одобрять свои решения в парламенте подобно тому, как это происходит, например, в
российской Думе.
Добирая коалицию из малых партий, ведущая партия, тем
самым, придаёт им чрезмерную силу в отстаивании своих чисто секторальных
требований, которым приходится идти навстречу. Выборы в Израиле свободны, так
что это гражданская обязанность избирателя более ответственно подходить к ним,
понимая, что успешно страной может управлять лишь крупная партия, а не пёстрый
конгломерат малых. Обратная ситуация в организации власти, через «в броневики и
на почтамт», для сегодняшнего Израиля совершенно неприемлема. И, тем не менее,
перед каждыми выборами находятся люди, публично утверждающие, что цель – не
усиление партии большинства, а формирование силы, которая будет подправлять её
курс. Обычно речь идёт об усилении давления справа. Раз за разом эта стратегия
проваливается, но «наставников народа» это смущает мало, так как «у них в
запасе ещё много идей».
Амбиции А. Либермана привели к тому, что, не войдя в коалицию,
он оставил ей всего 61 голос против 59, а такой минимальный перевес сделал
правительство малоустойчивым и плохо управляемым. Однако оно просуществовало
уже больше года. Действия г-на Либермана в оппозиции комментировались мною
неоднократно (см., например, тут и тут).
В этих ссылках даётся оценка того политического багажа, с которым г-н Либерман
намеревался войти в правительство как глава партии. Партии, в которой отсутствует
механизм регулярного переизбрания лидера. Это само по себе делает её отнюдь не
украшением политического небосвода страны.
Чего я ещё публично не комментировал в полной мере, так это
«второй фронт», открытый г-ном Леберманом против премьера в виде потока ругани,
с которой встречался только пока жил в коммунальной квартире. В этой ругани, к
тому же, было очень мало правды. Ругань эта была просто неприлична, и, я
уверен, не прошла бесследно, а негативно сказалась на всём уровне политической
дискуссии в Израиле.
Думаю, что правительство, пусть и с трудом, могло бы как-то
существовать и далее, не усугубись ситуация тем, что возник раскол, притом
затрагивающий не секторальные вопросы, а всё общество. Здесь своего рода
поворотным моментом я считаю поджёг в ночь с 21 на 22 июля прошлого года дома в
арабской деревне «Кфар-Дума», в результате чего погиб 1.5 летний ребёнок, а его
брат и родители получили тяжёлые ожоги. Президент страны, премьер-министр и
министр обороны сделали неуклюжую попытку продемонстрировать своё равное
отношение ко всем гражданам Израиля, заговорив об опаснейшем «еврейском
подполье», расправляющимся с арабами в Израиле. Сделано это было до завершения
соответствующего расследования, вызвав справедливое возмущение многих евреев, в
том числе и моё.
Уже на следующий день, 22 июля президент Ривлин обратился к
арабам Израиля не только со словами сочувствия, но и оскорбительным для евреев
пассажем: «К моей великой печали, как мне кажется, мы не предпринимаем
решительных действий для лечения еврейского терроризма. Вероятно, мы пока не
понимаем, что столкнулись с дерзкой и опасной идеологической группировкой
еврейских террористов, целью которой является сжигание хрупких мостов, над
возведением которых мы работаем, не покладая рук». Насколько знаю,
«опаснейшего подполья» не обнаружили до сих пор, а неприятный, мягко говоря,
осадок у еврейской части населения, возник и остался.
Возможно, эта история и улеглась бы сама собой, как и
история с солдатом-евреем, застрелившим араба, лежащего на земле и серьёзно
раненого в ходе его с подельником террористической атаки против израильских
солдат. Но и в этом случае заключение о «еврейской вине» было сделано в первую
очередь министром обороны М. Яалоном до появления результатов серьёзного
расследования.
Позиция
Аялона стала просто нетерпимой, когда он фактически взял под свою защиту
заместителя начальника Генерального штаба армии, заявившего в день памяти Катастрофы
что в Израиле 2016 его «пугают
признаки тех же процессов, которые происходили в Европе вообще и в Германии
в частности 70, 80, 90 лет назад». Где и в чём генерал увидел «те же
процессы», мне не ведомо. Я никаких признаков ничего подобного не вижу. Требовалось
дать генералу отповедь за бестактность. Вместо этого министр обороны ситуацию резко
ухудшил, заявив на приёме
для старших офицеров армии: «Продолжайте
говорить о том, что на сердце! Делайте это, даже если ваши слова и мысли
против старшего командования! Даже если они не приняты политическим
руководством!». Т.е. говори, что думаешь, а думать, что говоришь, выходит,
не обязательно?! Уверен, однако, что всё-таки «разговоры в строю» не должны
быть важнейшим делом высших офицеров и генералов.
У
премьера не осталось возможности просто не заметить признаков бунта на
государственном корабле. Он взял и фактически уволил министра обороны,
предлагая другим войти в правительство и стать видными министрами, вплоть до министра
иностранных дел и обороны.
Позитивно
откликнулся А. Либерман, поумерив свои первоначальные требования. Сама судьба
ему и премьеру указала: «Помиритесь вы теперь по-хорошему!». Они и помирились,
вспомнили о совместной многолетней работе в прошлом, намекая на возможность
чего-то подобного в будущем. Либерман сказал: «Признаю, что вел
общественный диалог на повышенных тонах и сказал много лишнего. Извиняюсь, за
слова, которые не следовало произносить вслух». Подозреваю, что многие в
партии Либермана вспоминали, глядя на эту сцену, «Ферму животных» Оруэлла.
Думаю,
что А. Либерман будет неплохим министром обороны. Он отнюдь не станет
способствовать развалу армии – слишком для этого энергичен и честолюбив, да и
пост надёжно контролируется и премьером, и, с чисто военной стороны,
начальником Генерального штаба. В то же время, не стоит ждать и быстрого
расцвета армии с усилением её влияния. Всё-таки есть в стране отлаженная
система «сдержек и противовесов». Так что и мечтающие об уничтожении Израилем
ядерных установок Ирана, и страшащиеся этой перспективы могут расслабиться.
Ничего такого не будет. Обширнейшие планы лидера партии «Наш дом Израиль»
простираются от обеспечения достойных пенсий новым репатриантам, включая тех,
кто не заработал их в стране, до смертной казни террористам, желательной самой
по себе, но упирающейся в соответствующие приговоры судебных инстанций. Эта
широта охвата есть тоже своего рода противовес слишком энергичным движениям А.
Либермана на посту министра обороны.
Перемены
в правительстве встречены левыми негативно. Это в моих глазах означает
положительную оценку. Обещания американского госдепа, согласно которым о новом
правительстве Израиля США
будут судить по его действиям, есть определённая бестактность. Ведь речь
идёт о стране, которая пользуется очень большой поддержкой населения США. Страна
эта, уверен, переживёт ещё многих американских президентов, да и не только
американских.
Позволю себе несколько замечаний вслед ушедшему в
отставку министру обороны. Я никогда не понимал эйфории правых
в адрес Яалона. Хорошо помню, как, прося о продлении каденции на посту
начальника Генштаба, он обещал премьеру А. Шарону разобраться с евреями Гуш
Катифа. Тогда, в самом конце 2004, я вместе с коллегами, написал письмо на эту
тему, выдержки из которого привожу.
Там, в частности, говорится: «Нас глубоко удивили
несколько недавних публичных заявлений Начальника Генерального штаба ЦАХАЛа
генерал-лейтенанта Моше Яалона. Как следует из этих заявлений, он глубоко
обеспокоен тем, что неповиновение заметного числа солдат и офицеров приказам
командования может серьезно отразится на действиях израильской армии в ходе
"такой важной военной операции как одностороннее разъединение в секторе
Газа".
Мы думали, что важными операциями ЦАХАЛа являлись,
например, уничтожение египетской авиации в 1967 г., форсирование Суэцкого
канала в 1973, захват Бейрута в 1982, операция " Защитная стена" в
2002, да и многие другие. Но какое сражение ожидается в Секторе Газа? С кем
именно Генеральный штаб планирует вести военные действия в ходе этой операции?...
Генерал Яалон заявляет, что любой, кто не будет
повиноваться приказам в ходе этой военной операции, будет немедленно изгнан из
армии. Но политика угроз военнослужащим ясно показывает недостаток твердых и
убедительных аргументов…
Вместо того, чтобы соглашаться отдать приказ проводить
столь, по меньшей мере, спорную военную операцию, и, таким образом, самому
участвовать в её проведении, Яалону следовало бы лучше уйти в отставку».
Известно, что М. Яалон тогда этого не сделал. Ходили
слухи, ничем не подтверждённые, что он был противником насильственного
выселения евреев Газы. Потом он вдруг возник в качестве политика правой
ориентации, а 2005 год ему списали и забыли.
Отставка Яалона вызвала множество комментариев. Вообще,
число ретроактивных критиков резко выросло. Сейчас его обвиняют и в развале
армии в бытность начальником Генштаба, и в примиренческой позиции по отношению
к врагам Израиля, и даже в срыве израильской атаки на ядерные объекты Ирана.
Вот что пишет, например, М.
Фейглин, глава одного из правых движений в Израиле: «Даже если
бы атака на Иран не увенчалась успехом и не достигла тактической цели, она
вернула бы нам наше стратегическое положение». Конечно,
это ерунда. Проваленная операция была бы хуже ничегонеделания.
Я раз за разом пытаюсь понять, в чём корень тяготения
многих израильских генералов к компромиссам с противниками. Обычно это
объясняется их левой идеологией, берущей своё начало в киббуцном воспитании на
социалистических идеалах. Конечно, воспитание играет свою роль, но оно когда-то
не мешало выходцам из кибуцев быть атакующей стороной в многочисленных
конфликтах Израиля с арабами. Думаю, что большую роль играет у этих генералов
страх. Не страх погибнуть в бою, а оказаться не на уровне своих великих
предшественников, победителей в войнах за независимость, в1957, Шестидневной,
Судного дня, 1ой Ливанской.
Давно уже перед Израилем не стоит дилемма – победить или
быть уничтоженным. А на другие войны общество не даёт генералам карт-бланш.
Ведь уже начиная с 1973 каждое крупное военное столкновение завершалось созданием
некой комиссии, предающей публичному суду военных и политических руководителей.
Для этих комиссий требование низкой цены победы малой кровью и «по законам» было
много важнее самой победы. Война против дисперсного противника, с оглядкой на влиятельнейшие
СМИ, на непричастных к войне политиканов, на всевозможных «Четырёх матерей»
едва ли может увенчаться сокрушительной победой противника. Конечно, понять не
всегда означает простить. Ну и осуждать без понимания вредно.
В целом, я считаю полезным и естественным присоединение
НДИ к правящей коалиции. Это куда более естественно для НДИ, чем перепалки с
партией власти. Надеюсь, эти изменения будут полезны Израилю.
Возвращаясь же к вынесенному в заголовок вопросу, уверенно
даю на него отрицательный ответ. Не таково израильское общество, не таков
еврейский народ, чтобы остановится на чём угодно достигнутом.
Иерусалим
Комментариев нет:
Отправить комментарий