КОГДА МЕНЯ НЕ СТАНЕТ

Когда меня не станет

18 Jan 2016 Rafael Zoehler

Смерть всегда неожиданна. Даже не­излечимо больные надеются, что они умрут не сегодня. Может быть через неделю. Но точно не сейчас и не сегод­ня.

Смерть моего отца была еще более неожиданной. Он ушел в возрасте 27 лет, как и несколько известных музы­кантов из «Клуба 27». Он был молод, слишком молод. Мой отец не был ни музыкантом, ни известным человеком. Рак не выбирает своих жертв. Он ушел, когда мне было 8 лет — и я был уже достаточно взрослым, чтобы скучать по нему всю жизнь. Если бы он умер раньше, у меня не осталось бы воспо­минаний об отце и я не чувствовал бы никакой боли, но тогда по сути у меня не было бы папы. И все-таки я помнил его, и потому у меня был отец.

Если бы был жив, он мог бы подбадри­вать меня шутками. Мог бы целовать меня в лоб, прежде чем я засыпал. За­ставлял бы меня болеть за ту же фут­больную команду, за которую болел он сам, и объяснял бы некоторые вещи куда лучше мамы.

Он никогда не говорил мне, что он ско­ро умрет. Даже когда он лежал на боль­ничной кровати с трубками по всему телу, он не сказал ни слова. Мой отец строил планы на следующий год, хотя он знал, что его не будет рядом уже в следующем месяце. В следующем году мы поедем рыбачить, путешествовать, посетим места, в которых никогда не были. Следующий год будет удивитель­ным. Вот о чем мы мечтали.

Думаю, он верил, что такое отношение притянет ко мне удачу. Строить планы на будущее было своеобразным спо­собом сохранить надежду. Он заставил меня улыбаться до самого конца. Он знал, что должно случиться, но ничего не говорил — он не хотел видеть моих слез.

Однажды моя мама неожиданно за­брала меня из школы, и мы поехали в больницу. Врач сообщил грустную новость со всей деликатностью, на которую только был способен. Мама плакала, ведь у нее все еще оставалась крошечная надежда. Я был в шоке. Что это значит? Разве это не было очеред­ной болезнью, которую врачи легко могут вылечить? Я чувствовал себя преданным. Я кричал от гнева, пока не понял, что отца уже нет рядом. И я тоже расплакался.

Тут кое-что произошло. С коробкой под мышкой ко мне подошла медсестра. Эта коробка была заполнена запеча­танными конвертами с какими-то по­метками вместо адреса. Затем медсе­стра вручила мне одно-единственное письмо из коробки.

«Твой отец попросил меня передать тебе эту коробку. Он провел целую не­делю, пока писал их, и хотел бы, чтобы ты прочитал сейчас первое письмо. Будь сильным.»

На конверте была надпись «Когда меня не станет». Я открыл его.

«Сыне, если ты это читаешь, значит я мертв. Мне жаль. Я знал, что умру.

Я не хотел тебе говорить, что произой­дет, я не хотел, чтобы ты плакал. Я так решил. Думаю, что человек, который собирается умереть, имеет право дей­ствовать немного эгоистичнее.

Мне еще многому нужно тебя научить. В конце концов,ты ни черта не знаешь. Так что я написал тебе эти письма. Не открывай их до нужного момента, хо­рошо? Это наша сделка.

Я люблю тебя. Позаботься о маме. Те­перь ты мужчина в доме.

Люблю, папа.

Р.5. Я не написал писем для мамы. Она и так получила мою машину.»

Его корявое письмо, которое я едва мог разобрать, успокоило меня, заста­вило улыбнуться. Вот такую интерес­ную вещь придумал мой отец.

Эта коробка стала самой важной в мире для меня. Я сказал маме, чтобы она не открывала ее. Письма были моими, и никто другой не мог их прочитать. Я выучил наизусть все названия конвер­тов, которые мне еще только предсто­яло открыть. Но потребовалось время, чтобы эти моменты настали. И я забыл о письмах.

Семь лет спустя, после того, как мы пе­реехали на новое место, я понятия не имел, куда подевалась коробка. У меня просто вылетело из головы, где она может быть да и я не очень-то и искал ее. Пока не произошел один случай.

Мама так и не вышла снова замуж. Я не знаю почему, но мне хотелось бы ве­рить, что мой отец был любовью всей ее жизни. В то время у нее был парень, который ничего не стоил. Я думал, что она унижает себя, встречаясь с ним. Он не уважал ее. Она заслужила кого-то намного лучше, чем парень, с которым она познакомилась в баре.

Я до сих пор помню пощечину, кото­рую она отвесила мне после того, как я произнес слово «бар». Я признаю, что я это заслужил. Когда моя кожа все еще горела от пощечины, я вспомнил, коробку с письмами, а точнее кон­кретное письмо, которое называлось «Когда у вас с мамой произойдет самая грандиозная ссора».

Я обыскал свою спальню и нашел ко­робку внутри чемодана, лежащего в верхней части гардероба. Я посмотрел конверты, и понял, что забыл открыть конверт с надписью «Когда у тебя будет первый поцелуй». Я ненавидел себя за это и решил открыть его потом. В кон­це концов я нашел то, что искал.

«Теперь извинись перед ней.

Я не знаю, почему вы поругались и я не знаю, кто прав. Но я знаю твою маму.

Просто извинись, и это будет лучше всего.

Она твоя мать, она любит тебя больше, чем что-либо в этом мире. Знаешь ли ты, что она рожала естественным пу­тем, потому что кто-то сказал ей, что так будет лучше для тебя? Ты когда-нибудь видел, как женщина рожает? Или тебе нужно еще большее доказательство любви? Извинись. Она простит тебя.

Люблю, папа».

Мой отец не был великим писателем, он был простым банковским клерком. Но его слова имели большое влияние на меня. Это были слова, которые нес­ли большую мудрость, чем все вместе взятое за 15 лет моей жизни на то вре­мя.

Я бросился в комнату матери и открыл дверь. Я плакал, когда она поверну­лась, чтобы посмотреть мне в глаза. Помню, я шел к ней, держа письмо, которое написал мой отец. Она обняла меня, и мы оба стояли в тишине.

Мы помирились и немного поговори­ли о нем. Каким-то образом, я чувство­вал, что он сидел рядом с нами. Я, моя мать и частичка моего отца, частичка, которую он оставил для нас на листке бумаги.

Прошло немного времени, прежде чем я прочитал конверт «Когда ты по­теряешь девственность».

«Поздравляю, сын.

Не волнуйся, со временем станет луч­ше. В первый раз всегда страшно. Мой первый раз произошел с некрасивой женщиной, которая к тому же была проституткой.

Мой самый большой страх, что ты спросишь маму, что такое девствен­ность после того, как прочтешь это слово.

Люблю, папа»

Мой отец следовал за мной через всю мою жизнь. Он был со мной, даже не­смотря на то, что давно умер. Его сло­ва сделали то, чего больше никто не мог совершить: они придавали мне сил, чтобы преодолеть бесчисленные сложности в моей жизни. Он всегда умел заставить меня улыбнуться, когда все вокруг выглядело мрачным, помо­гал очистить разум в моменты злости

Письмо «Когда ты женишься» очень взволновало меня. Но не так сильно, как письмо «Когда ты станешь отцом».

«Теперь ты поймешь, что такое настоя­щая любовь, сынок. Ты поймешь, как сильно любишь ее, но настоящая лю­бовь — это то, что ты почувствуешь к этому маленькому созданию рядом с тобой. Я не знаю, мальчик это или де­вочка.

Но… получай удовольствие. Сейчас время понесется со скоростью света, так что будь рядом. Не упускай момен­тов, они никогда не вернутся. Меняй пеленки, купай ребенка, будь образ­цом для подражания. Я думаю, у тебя есть все, чтобы стать таким же пре­красным отцом, каким был и я».

Самое болезненное письмо, которое я когда либо читал было также и самым коротким из тех, что отец написл мне. Уверен, в момент, когда он писал эти три слова, отец страдал так же, как и я. Потребовалось время, но в конце концов я должен был открыть конверт «Когда твоя мать умрет»

«Она теперь моя».

Шутник! Это было единственное пись­мо, которое не вызвало улыбку на моем лице.

Я всегда сдерживал обещание и никог­да не читал писем раньше времени. За исключением письма «Если ты пой­мешь, что ты гей». Это было одно из са­мых забавных писем.

«Что я могу сказать? Рад, что я мертв.

Шутки в сторону, но на пороге смер­ти я понял, что мы заботимся слиш­ком много о вещах, которые не имеют большого значения. Ты думаешь, это что-нибудь изменит, сынок?

Не глупи. Будь счастлив».

Я всегда ждал следующего момента, следующего письма — еще одного урока, которому отец научит меня. Удивительно, чему 27-летний человек может научить 85-летнего старика, ка­ким стал я.

Теперь, когда я лежу на больничной койке, с трубками в носу и в горле благодаря этому проклятому раку, я вожу пальцами по выцветшей бумаге единственного письма, которое еще не успел открыть. Приговор «Когда придет твое время» едва читается на конверте.

Я не хочу открывать его. Я боюсь. Я не хочу верить, что мое время уже близко. Никто не верит, что однажды умрет.

Я делаю глубокий вдох, открывая кон­верт.

«Привет, сынок. Я надеюсь, что ты уже старик.

Ты знаешь, это письмо я написал пер­вым и оно далось мне легче всех. Это письмо, которое освободило меня от боли потерять тебя. Я думаю, что ум проясняется, когда ты так близок к концу. Легче говорить об этом.

Последние дни здесь я думал о своей жизни. Она была короткой, но очень счастливой. Я был твоим отцом и му­жем твоей мамы. Чего еще я мог про­сить? Это дало мне душевное спокой­ствие. Теперь и ты сделай то же самое.

Мой совет для тебя: не бойся.

Р.S. Я скучаю по тебе».

Rafael Zoehler

- See more at: http://kstati.net/kogda-menya-ne-stanet/#sthash.21f1Rey1.dpuf