ИЕРУСАЛИМ БОРИСА ГУЛЬКО

Две с половиной недели.

В свои прошлые приезды в Израиль я старался увидеть как можно больше. Посмотреть север страны: священную Тверию с её усыпальницами мудрецов, в горах загадочный каменный город каббалистов Цфат, крепости крестоносцев, Кинерет, по которому, по непроверенным сведениям, можно походить. Однажды, сидя в сумерках недалеко от озера, я увидел кого-то шедшего воде. А может, он шёл по берегу, было не разобрать – стоял густой туман, и мир выглядел не вполне реальным.

Отправившись на юг, можно посетить в Хевроне Махпелу, в которой покоятся наши праотцы, крепости Иродион и Масаду, воздвигнутые, как и Махпела, Иродом, окунуться в Мёртвое или в Красное море. В общем – побыть туристом. В свой последний приезд мы с женой Аней решили провести всё время – две с половиной недели – в Иерусалиме; просто пожить, прочувствовать город и почувствовать себя его жителями.

Иерусалим древен, но в ином смысле очень молод. Разительное отличие от Нью-Йорка – улицы здесь полны молодёжи. Может быть из-за этого, вами овладевает тут чувство беззаботности. В Манхеттене большинство жителей не женаты. Дети у них – редкость. Наш сын когда-то, проведя два года в Израиле, упрекал меня: «Почему у вас и у ваших друзей так мало детей?» Оказавшись на своей земле, евреи замечательно размножаются. Самый распространённый вид транспорта здесь – детская коляска.

Живёт город со вкусом. Центр вокруг пешеходной улицы Бен Йегуда заполнен уличными кафе, полными посетителей. Раньше я считал кулинарными столицами мира Париж и Брюссель. Теперь не считаю. Евреи любят вкусно поесть и умеют готовить.

Мы были в Иерусалиме в разгар «интифады ножей». С расстояния она выглядела зловеще, но немногим влияла на городскую жизнь. Еврейские жертвы её по статистике, по сравнению, скажем, с дорожными происшествиями, незначительны. Крохотный Сан Бернандино в Калифорнии за один день пострадал от терроризма примерно так же, как весь Израиль за четыре месяца этой интифады. 

Прибыв в 1986 году в Америку, я был восхищён вежливостью прохожих. Встречные, если вы с ними не в толпе, здороваются. Могут и помочь. У иерусалимцев расположение к незнакомцу – на следующем уровне. Тебя воспринимают как своего.

Рабби Адин Штайнзальц, обсуждая трудный вопрос определения еврейства, предложил считать нас всех семьёй. Семья не закрыта – к ней можно присоединиться через брак или усыновление. Конечно, в семье (не без урода) бывают ссоры. Отношения в семье куда интимнее, чем среди незнакомцев. В Израиле эта близость ясно ощущается.

Израильтяне несут в себе парадокс. Евреи как народ возникли более 33 веков назад. Вместе с тем израильтяне представляются совсем молодым народом. Их разговорному языку ивриту всего-то чуть больше ста лет. До того иврит прекратил быть разговорный, видимо, с изгнанием евреев в Вавилон в 598 году до н.э. Тогда мир был другой, образы – другие, другие предметы. Эти трудности в языке преодолел воссоздававший разговорный иврит в начале ХХ века Элиэзер Бен-Йегуда

Ровесник нового иврита – сионистский проект. Земля Израиля уже стала основным домом евреев – около половины мирового еврейства сейчас живёт здесь. Значительная часть израильтян – евреи русские, грузинские, бухарские, французские, эфиопские – ещё говорят дома на языках и хранят традиции, вынесенные из галута. Но уже существует национальный характер израильтян, отличный от характера евреев галутных. Образовался ли единый народ израильтян? Наверное, это ещё в процессе.  

Израильтян объединяют в единый народ воздух, которым они дышат; камни, по которым ходят. Долины, горы, природа, которая перед глазами. Потому, что эти воздух, горы, природа – те самые, среди которых мы когда-то родились. В генетической памяти они хранятся, и сейчас эта память пробуждается. Пинхас Полонский, показывая мне на тракт, лежащий за околицей его поселения (или городка) Бэйт Эль, сказал – «Это путь, по которому Авраам, придя в Ханаан, гнал свои стада. Другого пути по вершинам гор через всю страну с севера на юг нет». Мне почудилось, что я когда-то проходил этим трактом.

Популярный экскурсовод Марина Магрилова, составившая вместе с Полонским путеводитель по Иудее и Самарии, разработала интересный маршрут – по дорогам Авраама. Так, наверное, и нужно изучать Тору – стремиться понять её не только разумом, но и глазами. 45 лет назад я сделал об этом дипломную работу на факультете психологии МГУ: для обычных расчётов зрение не требуется – они успешно производятся в уме. Но сложные мыслительные процессы – стратегические – протекают несравненно успешнее при участии зрения. Как известно, глаза – это часть мозга, вынесенная на периферию. Исследование я делал, понятно, на основе шахматной игры.

Земля Израиля, её аура, ощущение её истории захватывают новых израильтян. Это у многих становится хобби, страстью, у иных – профессией. Несколько лет назад по Америке с большим успехом гастролировал бард Дима Киммельфельд. Он известный поэт, телеведущий, а сейчас он также водит экскурсии по Израилю. В 1974 году в Израиль из Москвы репатриировалась Алла Кушнир, сыгравшая перед тем с 1965 по 1972 год три матча с Нонной Гаприндашвили на первенство мира среди женщин. Казалось, Израиль обрёл шахматную суперзвезду. Но притягательность  древней земли оказалась необоримой. Алла оставила шахматы, стала археологом, профессором Тель-Авивского университета.

Впрочем, археология чем-то подобна шахматам. Она постоянно требует разрешения сложных логических задач. Два года назад Магрилова демонстрировала нам с Аней и Полонскому такие задачки. Она показала нам вероятную «долину у Гивона», над которой, как рассказывает ТАНАХ, во время битвы Йегошуа бен Нуна с пятью царями «остановилось Солнце среди неба, и не спешило к заходу почти целый день» (Йеошуа 10); место, где библейский Давид ждал спасшего его знака от своего друга Йонатана, сына царя Шаула. Потом привезла нас на могилу праматери Рахели. Не на ту в Бет Лехаме, на которую возят тысячи туристов, а на «настоящую», совсем в другом месте.

Доводы Марины звучали логично. Не на 100%. Что с высоты трёх с половиной тысяч лет может быть бесспорным? Недавно бойцы ИГ, захватив в Ираке Мозул – это фигурирующая в ТАНАХе Ниневия, древняя столица Ассирии, – немедленно взорвали находившуюся там гробницу пророка Ионы, того, что провёл трое суток во чреве рыбы. Утешением этому варварству служит то, что в других странах Леванта есть ещё пара гробниц Ионы. По этой же причине не звучит столь фатальной угроза иранцев взорвать (этим мусульманам только бы что-нибудь взорвать) находящийся на их территории роскошный мавзолей Эстер и Мордехая. В запасе останутся другие претенденты на усыпальницу наших героев. Одна из них – в горах Верхней Галилеи, в Израиле.

То, насколько археология – не истина в последней инстанции –  иллюстрирует первое археологическое упоминание о нас, с которым в Иерусалимском музее, обсуждая другие стелы, меня тоже познакомила Марина. На стеле египетского фараона Мернептаха сообщается, что он уничтожил всех евреев. У меня есть веские основания не доверять этой стеле. Хотя нечто судьбоносное в этой надписи есть: нас всю историю уничтожают, а мы по-прежнему существуем.

Яркое отличие израильских евреев от галутных – их уверенность в себе. Похоже, что они, как мифический грек Антей, прильнув к родной земле, напитались силами. Американские евреи побаиваются христианства. Они внимательно следят и активно протестуют против религиозных символов, против отмечания христианских праздников в публичных местах. Это можно понять – в иные времена христианские празднества в Европе зачастую заканчивались еврейскими погромами. Сейчас не заканчиваются, «но осадок остался». У израильтян к христианству отношение иное.

Понятно, в Израиле многое связано с евангельскими сказаниями. Почему-то в последнее время находят всё больше археологических материалов на эту тему. Всё-таки предания про Иисуса по здешним меркам молоды, почти вдвое моложе, чем происходившее с Авраамом. И израильтяне не боятся христиан, а, наоборот, стремятся показать тем, что история Иисуса – это не совсем адекватно понятая неевреями типичная история мятежного еврея в нашем непростом мире.

В фильме Владимира Познера про Израиль Меир Шалит озвучил идею, которая  приходила в голову и мне: если бы евреи в те времена отнеслись терпимее к первым христианам, то христианство могло бы так и остаться сектой внутри иудаизма. Мало ли нынче направлений иудаизма, сильно разнящихся между собой? Знаменитому писателю, конечно, можно возразить: такое глобальное цивилизационное изменение, как рождение мировой религии, вряд ли произошло лишь по волеизъявлению людей. И нам не следует переоценивать возможности нашего сознательного влияния на историю.

И всё же в наше время происходит значительное изменение в отношениях иудаизма с его дочерним предприятием. Важнейшим для этих отношений стала отмена на Втором Ватиканском соборе (1963-65гг.) идеи замещения иудаизма христианством и отмена антисемитских элементов в католическом богослужении. Не случайным кажется мне и то, что сегодня, в пору угасания многих направлений христианства, в западном мире успешны лишь «евангельские христиане» – яростно про-сионистское направление в США.

С еврейской стороны стремление объяснить противоречия иудаизма с христианством, вернее, показать корни этих противоречий, можно увидеть в книгах «Революция в Иудее» Хаима Маккоби, «Две тысячи лет вместе» Пинхаса Полонского. Первой такой попыткой следует, наверное, считать статью Исаака Ньютона  Историческое прослеживание двух заметных искажений Священного Писания», по соображениям безопасности автора опубликованную 64 года позже написания и 27 лет после смерти гениального учёного. Сэр Исаак, изучивший иврит, доказывал, что идея троицы, единственное, что реально отделило христианство от иудаизма, родилась из-за двух старых ошибок в переводах.

А визуально еврейское прочтение истории Иисуса в интерьере Иерусалима и Израиля предлагает небольшой фильм «Не нарушать закон пришёл я, но исполнять», созданный по идее и тексту Магриловой и с песней Киммельфельда Михаилом Народецким. Этот фильм присутствует в интернете.

Не уверен, можно ли прожить две с половиной недели в Иерусалиме просто горожанином, не вовлечённым в его историю, в его духовную жизнь, в его мистику. Мне это не удалось.