БОРИС ГУЛЬКО. ЖЕРТВЫ ПОСТ-МОДЕРНИЗМА

Жертвы пост-модернизма.

                                 Борис Гулько

Происходящая трагедия резни евреев в Израиле высвечивает моральное банкротство современной цивилизации во всех трёх её версиях: в американской, в израильской и в европейской. Американский историк В.Д.Хансон назвал эту цивилизацию пост-модернистской и представил её так: «Изобильная и расслабленная западная культура 21 века полагает, что достигла стадии психологической нирваны, в которой существованию Западного мира не угрожают, как не раз угрожали в прошлом, смертельные опасности. Это позволяет западным людям считать, что их политике более не требуются такие неандертальские идеи, как сдерживание, баланс сил, военные союзы и использование силы для решения конфликтов. Их богатства и технологии позволяют им в нашем славном мире, в котором нет ответственности, конкуренции, враждебности, быть свободными. В этом мире гарантирован вечный покой и вечное удовольствие от нынешнего материального благосостояния. Их дети играют теперь в игры, в которых нет победителей и побеждённых. Детей учат, что соревнование вредно в принципе, и поэтому должно быть уничтожено. Подростков воспитывают в соответствии с философией «нулевой терпимости», в соответствии с которой парня, остановившего хулигана, могут выгнать из школы. При такой высокомерной морали наши школы отменили необходимость различать хорошее поведение от плохого, поощрять одно и наказывать другое. Наши университеты отказались от военной истории, заменив её «разрешением конфликтов и изучением мира»; сочувствие и диалог при этом должны остановить агрессора, как будто агрессия, жадность и стремление запугать – излечимые синдромы, а не античное зло, существовавшее во все времена».

Модернистская этика была созданием евреев середины 19 века, уходивших из иудаизма и искавших ему светский аналог. Изобретённый тогда социализм обещал разрешить все противоречия капиталистического общества. Советская общественная наука учила нас неизбежности стирания всех граней: между физическим и умственным трудом, между городом и деревней, между мужчиной и женщиной, понятно – между народами. В СССР из всех народов выковывали один – советский.

Но то, что в СССР было фарсом, в Израиле превратилось в трагедию. Замена морали Торы социалистической произошла там ещё до создания государства. Всевышний предупреждал евреев 33 века назад перед нашим вступлением в Землю Израиля: «Если же вы не прогоните жителей той земли от себя, то будут те, которых вы оставите из них, колючками в глазах ваших и шипами в боках ваших, и стеснят они вас на земле, в которой вы поселились. И будет, как думал Я сделать им, сделаю вам» (Числа 34:55-56) Но как быть с «пролетарским интернационализмом»? Голда Меир писала о том, что лично уговаривала арабов не покидать находившийся под атакой арабских стран нарождавшийся Израиль.

Вице-президент Байден недавно вспоминал, как Голда объяснила ему, тогда молодому сенатору, стойкость евреев в войне 1967 года: «Нам некуда отсюда уходить». А могла привести верующему католику слова Торы «И овладейте Землею и поселитесь в ней, ибо вам даю Я землю эту, чтобы владеть ею» (Числа 33:53). Уйти же всегда найдётся куда, как показывают многие израильтяне, уезжающие от арабского террора.

Переход от модернистской этики создателей Израиля к пост-модернистской этике их детей произошёл при подписании Ословского договора. Второе поколение светских лидеров Израиля отказалось от библейского права евреев на Землю Израиля. Поэтому идейными врагами пост-модернистов оказались религиозные сионисты, этот отказ не принявшие.

 Большой победой пост-модернизма стало разрушение поселений Гуш Катифа в августе 2005 года. За месяц до «размежевания» редакционная статья в глашатае пост-модернизма газете «Гаарец» поясняла: «Главным вопросом является не то, сколько миномётных снарядов будет выпущено по нашей территории, или кто будет контролировать Филадельфийский коридор (между Газой и Египтом), или будут ли палестинцы плясать на крышах [уничтоженных общин]. Главным вопросом является то, кто будет определять национальную повестку дня. На данный момент на повестке дня стоит подлинное размежевание израильской политики от её религиозного топлива. На следующий день после размежевания статус религиозного сионизма станет другим». 

А один из творцов соглашения Осло Рон Пундак в ноябре 2013 года сформулировал задачу израильского пост-модернизма так: «Мир не является самоцелью. Он представляет собой способ перехода Израиля из одной эпохи в другую – в эпоху, которую я назвал бы нормальным государством. Израилизация общества, а не его иудаизация». 

Из-за отказа израильтян от библейского права евреев на Землю Израиля другие претенденты на эту страну – арабы – формально обрели на неё такие же права, как и евреи. И логична поэтому попытка поделить Землю Израиля на двоих, как в соглашении Осло и в мечте о «двух государствах для двух народов», удовлетворяющей обе стороны. Некая проблема заключается в том, что арабы пост-модернистами не являются и воспринимают свои права на Землю Израиля как абсолютные, вытекающие из их религиозной доктрины о Дар аль-исла́м, территории, некогда, и поэтому навечно принадлежащей миру ислама. И в этом случае, чтобы разрешить конфликт в духе пост-модернизма, нужно изгнать евреев. Такую позицию принимает пост-модернистский Запад.

Типичная деталь: пост-модернистский флагман Запада Нью-Йорк таймс опубликовала недавно статью, излагающую, что на Храмовой горе в Иерусалиме никаких еврейских Храмов никогда не было. Надо признать, что косвенным подтверждением этому может служить отказ евреев от контроля над Храмовой горой после её освобождения в 1967 году. Если бы евреи были уверены в существовании Храмов – кто же добровольно откажется от самого святого места на Земле, на котором стоял ваш Храм? Есть хоть одна цивилизованная страна, запрещающая еврею молиться где-либо? Да, эта страна –Израиль, признавший такой запрет для Храмовой горы.

Пост-модернизм торжествует в Израиле и в законах войны, принятых на себя евреями. Так – в  Израиле отменён закон Торы о «родефе» – преследующем тебя с целью убийства. Такого человека по Торе положено убить. Так, бросивший камень или «коктель Молотова» в автомобиль в штате американских религиозных христиан – Техасе, не будет застрелен только если в пистолете водителя заест затвор или за рулём окажется приезжий. Потому что бросивший камень – родеф. Сосед моей сестры по поселению Долев, что в наделе Биньямина, спасая себя от каменной атаки арабов, выстрелил в воздух, и несколько лет его мучило израильское «правосудие». Конечно, приводили в суд арабку, «пострадавшую от выстрела». Признание израильским обществом очевидного факта, что бросающий камень в машину является родефом, прекратило бы моментально этот вид терроризма.

Нарушением закона о родефе является и принятая в Израиле инструкция полицейским стрелять террористу в ногу. Если неминуемость смерти не будет останавливать потенциальных террористов, произойдут новые теракты. То есть, стреляющий террористу в ногу является причиной гибели других евреев, невольным убийцей. Для сравнения: инструкция американским полицейским – стрелять в преступника на поражение.

Иное положение пост-модернизма: равная ценность интересов террориста и его жертвы, равное уважение к их останкам. Если бы потенциальный террорист знал, что его тело не будет предано земле, а, например, будет сожжено и пепел его будет развеян над Шхемом с горы Юваль, то есть обещанная ему оргия на небесах не состоится, вероятно, он отказался бы от совершения убийства. Но выносить моральное суждение действиям террориста пост-модернизм не способен.

Израильские лидеры винят в нынешней волне террора программы арабских школ и телепрограммы арабских телестанций. Арабам «автономии» запрещено иметь наиболее летальные виды оружия. Школы и телестанции, воспитывающие террористов, фактически являются летальным оружием. Однако пост-модернисты не могут закрыть такие школы и телестанции, поскольку для них истина евреев не превосходит истину арабов. По этой же причине арабские студенты тель-авивского университета могут провести демонстрацию в поддержку террористов, а потом как ни в чём не бывало вернуться в аудитории продолжать обучение. Дело тут не в мифической «свободе слова», весьма относительной в Израиле. Дело в моральной эквивалентности для пост-модернизма ценностей террориста и его жертвы.

В.Д.Хансон объясняет, как должен выглядеть ответ на агрессию общества, здорового от пост-модернизма: «Японцы убили меньше, чем 3000 американцев в атаке на Перл-Харбор. Американцы убили в 30 раз больше японцев в рейде на Токио 10 марта 1945 года. «Посеявший ветер пожнёт бурю» (Хошеа 8:7) было стандартной философией ответа агрессорам. Поражение и унижение приводят к миру и примирению. Трагическая необходимость прибегать к непропорциональной силе учит агрессора, что он не может выиграть бой, который начал, но также напоминает ему, что мишень агрессии может оказаться способной на любое возмездие. Непредсказуемость и страх неизвестного помогают установить сдерживание, а с ним мир и покой. В отличие от этого предсказуемые, соразмерные ответы могут успокоить агрессора, показать, что он контролирует темп войны, которую он начал. А хуже всего то, что учение о пропорциональности предполагает, что жертва не будет добиваться победы и разрешения конфликта, а будет делать все, чтобы вернуться к статус-кво...

 Связанные доктриной моральной эквивалентности, западные люди не желают либо не в состоянии отличить виновного от невиновного...  критичность могла бы подвергнуть сомнению их либеральные чувства, что в отсутствии недостач, голода и болезней является худшим видом катастрофы для богатой западной элиты».

Многие тысячи евреев, убитые и покалеченные в результате Ословского договора Ицхак Рабин метко окрестил «жертвами мира». Жертвы последующих войн и нынешней интифады было бы справедливо назвать также «жертвами пост-модернизма». Эти жертвы будут как-то оправданы, если еврейское общество осознает пагубность пост-модернизма и вернётся в отношениях с врагами к этике Торы.

Поскольку весь мир вращается вокруг евреев, это может спасти от пост-модернизма и Запад, следующий в своём духовном пути за Израилем.